- Видел? - обернулся Таллео. - Видишь, какой я честный? Сказал бы тебе: иди, мол, вперед, к принцессе. И валялся бы ты сейчас с переломанными костями. А я бы пошел за черным зеркалом, ха-ха-ха.
Каппа ошарашенно смотрел на затихший мешочек.
- Ладно, не нервничай, - Таллео наклонился к мешку и вытащил бумажный свиток. - Это была болванка. Болванки живые только условно. Я не убийца, и честный.
- А это у тебя что?
- Заклинания.
- В смысле? Ты что, их будешь читать?
- Не понял? - Таллео замер в недоумении. - А что же я должен с ними делать? Или ты думаешь, что Мышиная норка отвалится просто оттого, что здесь появился великий Таллео?
- Да, но... Я себе это не так представлял, как-то.
- А как ты себе это представлял?
- Ну... Берешь ты свою железку. Чертишь в воздухе огненную пентаграмму, какую-нибудь. Читаешь заклинание, страшным голосом.
- А зачем страшным голосом, Каппа?
- Ну, не знаю... Волшебство ведь?
Таллео фыркнул.
- Какая тебе разница, обзовут тебя дураком страшным голосом, или обычным голосом?
- В смысле?
- Великая Сила, - Таллео развязал шнурок. - Во-первых, пентаграмма бывает контрольная. И ее, вообще-то, обводят вокруг замков, чтобы определить мощность контура. Во-вторых, чтобы снять Мышиную норку, требуется пятьсот шестьдесят слов. Даже больше, у меня просто заклинания эффективные и короткие. Так вот смотри, пятьсот шестьдесят слов на Мышиную норку. Дальше там будет Огненный душ. Еще шестьсот слов. Потом, если там все будет как надо, Ржавая губка. Еще четыреста восемьдесят, - Таллео указал свитком в небо. - Итого сколько? Правильно, тысяча шестьсот сорок.
- И что?
- Вот мне нечего делать, как учить наизусть тысяча шестьсот сорок слов. На Древнем-то языке! Я что, дурак, что ли.
- Ну как же так! Это же заклинания?
- Слушай, - рассвирепел Таллео. - Я тебя обязательно доведу до этой твоей кровожадной. Если уж за тебя взялась, то хоть мозгов вкрутит. Интересно, зачем ей такой пень дался. Видно, там в Башне совсем уже туго.
- Ну как же так! Какое же это Волшебство тогда? Если ты заклинания будешь вот так вот - читать? По бумажке? Халтура!
- Повторяю тебе в третий раз. Не понимаешь - заткнись! Для тебя ведь стараюсь. Блин.
Таллео взял жезл и развернул свиток. Стержень мерцал слабым красным огнем. Таллео направил стержень к основанию арки на том берегу и начал зачитывать строки. Каппа осторожно заглянул Таллео через плечо, затем уставился на красный огонь.
По мере того как заклинание разворачивалось, Таллео, следуя очертанию свода, обводил стержнем дугу. Здесь, в тени под аркой у подножья стены, было видно, как вслед за стержнем по камню ползет расплывчатый огненный зайчик. Добравшись до камня-замка в верхней точке, зайчик вспыхнул так ярко, что по серому водопаду забегали блики, а черная пропасть озарилась красным огнем. Зайчик пополз дальше и, когда Таллео завершал дугу, растворился. Таллео глухо дочитал заклинание, присел на корточки, отложил железку, свернул свиток, спрятал в мешок.
- Это еще не все, - сообщил он зловеще. - Я только снял с Напряжения. Теперь надо высосать контур.
Таллео вытащил из мешка прозрачный кристалл размером с два кулака. Прицелившись, он осторожно бросил кристалл вперед. Кристалл ярко сверкнул, поймав солнечный луч, влетел в тень и упал под центральной точкой свода, как раз перед водопадом.
- Он что? - Каппа вгляделся, - тоже светится? И все ярче, смотри!..
- Разумеется. Контур-то не пустой! А теперь - быстро за мной!
Таллео подхватил мешок и, не разбирая дороги, побежал в арку. Каппа, поднимая грязные брызги, помчался за ним. Они вбежали под арку, вскарабкались на невысокий порог, с которого журчал водопадик, забежали в затхлый холодный сумрак, пробежали шагов пятьдесят и остановились.
- Так! - Таллео обернулся к выходу. - Самое главное, Ка...
Он не договорил. Послышался шорох, со свода посыпался песок, земля и мелкие камни. Свод задрожал, шорох перерос в грохот. С песком и землей стали выпадать камни - сначала осколки поменьше, затем покрупнее. Затем весь свод обрушился страшным каменным градом. Таллео схватил Каппу за руку и дернул за собой во тьму. Они пробежали какое-то расстояние, Каппа споткнулся, налетел на Таллео, они рухнули и проскользили по влажной глине. Гулкое эхо растворилось в наступившей тьме, все стихло.
- Это ты зачем? - сказал наконец Каппа.
- Это не я. Я же говорю, сколько этой ловушке? Ловушки так долго не держатся. Контур высосали, а разницу напряжений уже не держит. Высохла нафиг. И Мастера за такое надо гнать, в шею. Скажи спасибо - живы остались. Где мой мешок... Ага... Все на месте. Подожди, я зажгу фонарь.
Таллео повозился во тьме, и темнота расступилась. В руке у него засиял матовый шар на цепочке.
- Эх ты! - восхитился Каппа. - Это что, тоже волшебный?
- Можно считать, - Таллео посмотрел на фонарь. - Я его украл в школе. На третьем семестре. Очень практичная штука. Я бы купил, может быть... Но таких уже давно не делают. Ему лет сто пятьдесят, наверно. Может быть, больше.
- Так волшебный, или нет? Что там внутри? Чем он светится?
- Каппа, что значит "волшебный" в данном случае? Если ты имеешь в виду, что украден в школе волшебников, - то да, еще как.
- А чем он светится? Свет такой ровный и ясный!
- Обычный фитиль. Только очень хороший. И обычное стекло. Только тоже очень хорошее. Я же тебе говорю, таких уже давно не делают, - Таллео вздохнул. - У него, видишь, свой кременек. Поворачиваешь кольцо и так далее. Потом, видишь, сверху как бы стакан - не обожжешься. Это если палец в дырку совать не будешь, конечно. Или что там еще в дырки суют... Потом, видишь, кольца, стакан и цепочка из обратного олова, - Таллео погладил матовый металл. - Штука непрочная, но не греется и не скрипит. А если учесть, что он еще не воняет, вообще... Если масло, конечно, очищенное как надо... То фонарь в нашем деле, Каппа, просто незаменимый! И экономный очень. На этом бачке горит шесть часов. А если не светить куда попало, то все восемь. Такой фонарь сегодня никакой волшебник не сделает. А в старину делали обычные мастера. Куда только катимся, - Таллео еще раз вздохнул. - Его нельзя было не украсть.
- Куда только катимся, - покивал Каппа. - Ну а теперь что? - он указал в сторону заваленной арки.
- Теперь плохо, - Таллео потер переносицу. - Говорю тебе честно. Обратно мы здесь уже не пройдем.
- Почему?
- Хочешь - иди. Раскопай все эти булыжники и выходи.
- В смысле? А Волшебство? Ты что, ничего не можешь тут сделать?
- Каппа, хватит бесить. Это не ловушка, это не капкан. Это не волшебное устройство. Это миллион пудов камня!
- Ну и что? Их что, нельзя как-нибудь растворить? Распылить как-нибудь? Прожечь какой-нибудь ход?
Таллео тяжело вздохнул.
- Слушай. Давай лучше я отдам тебе деньги, сразу. Тебе сказали человеческим языком. Какое здесь Волшебство, к собакам? Ты можешь Волшебством сдвинуть гору? Ты можешь Волшебством погасить Солнце?
- Причем тут Волшебство и Солнце?
- Причем тут Волшебство и груда камней?
- Но ведь камни можно убрать!
- Ну иди, убирай! Забирай свои деньги, нанимай землекопов и иди убирай камни. За трое суток всё разгребут.
- И что же это за Волшебство такое тогда получается? Я ничего не понимаю! Зачем оно нужно такое, вообще? Случись что-то серьезное, что-то по-настоящему - куда обращаться? К землекопам?
- Я тоже не понимаю, - Таллео посмотрел на фонарь. - Ведь принцесса не полная дура? Во всяком случае, в народе так говорят.
- Умнее тебя!
- Ну да. Любовь зла. Надо что-то придумать и любовь искоренить. Сколько хороших людей погибло - страшно подумать.
- Ну так что?
- Что "что"?
- Значит, камни убрать нельзя?
- Камни убрать нельзя.
- Ну почему, все-таки?
Таллео, не отвечая, поднялся, взял мешок, повесил фонарь на шею, зашагал вглубь тоннеля.
- Теперь новое дело. Нужно будет соображать на ходу, как теперь выходить. К тому же втроем. Подземельями теперь не пройти, это был единственный ход, который я знаю. Теперь помолчи, умоляю. У нас впереди Огненный душ. И так тошно.
* * *
- Дальше вперед не пойдем, - Таллео поднял фонарь, указывая вглубь коридора. - Там завал - почище нашего.
- Как тут холодно! - Каппа поежился и выдохнул золотистый клуб.
Мальчики стояли на перекрестке тоннелей. Фонарь выхватывал из темноты небольшой круг. Дальше ничего не было видно. Поток, журча по главному коридору, растворялся за спиной во мраке.
- А что там? Тоже какая-нибудь мышиная норка высохла?
- Гораздо хуже. Ты знаешь, что такое техника безопасности?
- Еще бы, - хмыкнул Каппа. - Ты когда-нибудь травил серебро?
- Нет. А что?
- Когда работаешь с кислотой, ее соблюдать просто ужас как нужно.
- А когда с кислотой все сделал? Уже не нужно? Если бы там все было в порядке, - Таллео вновь указал фонарем, - мы бы уже через час свистнули твою зазнобу. И уже через час пять минут ты, надеюсь, получил бы большой определяющий подзатыльник. Но там сейчас не пройти, даже если ты соберешь все лопаты нашего города. Я так понимаю, там рухнуло локтей двести. Раньше мы здесь бы так не постояли. Видишь, - он посветил в стену, - карниз?
- Высокий, - кивнул Каппа.
- Здесь была целая река. Все помои Замка собирались оттуда, - Таллео снова посветил вперед, - и вытекали вон там, - Таллео посветил за спину. - Очень грамотно и безопасно. Во всем Замке была только одна дыра, и для защиты хватало Мышиной норки на выходе и Веселого человечка на входе.
- Это откуда помои?
- Это откуда помои. Теперь вся эта дрянь вытекает из Замка неизвестно где. Я вообще подозреваю, что часть просачивается под площадь и выпучивается из канализации. В городе и так своего дерьма, еще этого не хватало... За последние двести лет стену пробили в пяти местах - Замок давно не замок, а дырявое решето. Бедный Мастер, я надеюсь, сбился с ног, чтобы Замок хоть как-то не растаскали. Так что скажи ему спасибо, что твою зазнобу еще не слямзили.
- Но мы-то?
- Разумеется. Мастер мастером, но я тоже не пальцем... И потом, у меня с ним счеты.
- В смысле?
- Он мне поставил двойку, на третьем семестре. По напряжению, сволочь.
- А он что...
- Он то, - хмыкнул Таллео злобно. - Он ведь директор школы и преподаватель, по совместительству.
- А за что? - Каппа обернулся к Таллео с интересом. - Хоть по делу?
- Разумеется, нет, - хмыкнул Таллео злобно. - Я все знал.
- И как же так?
- Каппа, вот твой ювелир этот. Он тебя учит, как и что делать. Как кислоту травить. Как...
- Кислотой! Кислоту не травят. Это кислотой травят.
- Ну вот, значит, учит он тебя, учит, травить кислотой. Думает: какой я умный, какие они все тупые. Учишь их учишь, душу в них, блин, вкладываешь. А он тебе - на, берет и делает лучше тебя. Причем сам догадался, как сделать лучше тебя.
- Я бы убил бы, наверно.
- Ну и вот. Убить-то меня у Мастера не получится. Да и не будет он со мной возиться. У него в Замке одном столько дыр, а тут еще полная школа... Займешься дырами - лезут дураки в школе. Займешься дураками - лезут дыры в Замке.
- Норку он, получается, прозевал?
- У него сейчас экзамены, говорю... А Норка, похоже, высохла совсем недавно. И хорошо, что она обвалилась. Думаешь, в Замке больше нечего красть, кроме твоей убийцы?
- А что там случилось? - Каппа махнул рукой во мрак.
- А что обычно случается, - хмыкнул Таллео, - когда за дело берутся чайники? Семьдесят лет назад какой-то двоечник тоже, наверно, полез за принцессой и подорвал Веселого человечка. Я уверен, он и инструкцию раздобыл, по человечкам. А толку?
- Ну и что там случилось?
- Ты вчера видел, что случается, когда не читаешь инструкцию. Этот растяпа, я уверен, поставил упреждение как на обычных ловушках. А веселый человечек - это не совсем ловушка. Веселый человечек - это почти капкан. То есть он как бы еще ловушка, но по многим параметрам уже капкан... В общем, тяжело объяснить, но упреждение надо было ставить другое, и заклинание писать по-другому.
- Понимаю! - кивнул Каппа, продолжая оглядываться во мрак. - Серебро, например, бывает разной чистоты. И примеси бывают разные. Чистое серебро можно протянуть в очень тонкую проволоку. А с примесью, если не разберешься, замучишься. Потому что постоянно отжигать надо, да и потом оно рваться будет... Я как-то не разобрался, начал вытягивать, и чуть без глаз не остался. А чем отличается капкан от ловушки?
- Капкан тебя просто хватает и держит. А из ловушки живым не выйдешь.
- Видел, - поежился Каппа, вспомнив угробленную под сводом болванку. - А зачем эта разница? Не проще ли сразу ловушкой - бахнуть, и дело с концом?
- Капканы обычно ставят внутри, на служебные помещения. В капканы набираются всякие двоечники, свои, внутренние, и мастер потом решает, что с ними делать. А ловушки обычно ставят снаружи. Снаружи надо наверняка - мало ли что, да и не важно кого. Я сам, честно говоря, не понимаю, есть ли тут какая система. В каждом замке свой мастер, у каждого мастера в голове свои тараканы. Я бы везде ставил ловушки, ты прав, причем такие, чтобы в лепешку, без разговоров.
- Даже на служебные помещения?
- Туда в первую очередь! В общем, нам теперь, из-за какого-то чайника, бешеной собаке семь верст не крюк. Лежит там теперь под булыжниками - ни себе ни людям, блин.
- Слушай, Талле... Мы ведь прошли Мышиную норку? А Мастер?
- У Мастера, разумеется, зазвенело. Но я сделал так, что зазвенело как будто просто сработало. Ты думаешь, один такой умный за принцессой полез?
- То есть нас как будто убило?
- Да, все нормально, штатный режим. Только теперь, видишь, там все рухнуло. Мастеру новая забота. Ладно, старый сапог, - Таллео злобно хмыкнул в гулкую тьму, - ты этот день запомнишь надолго... Нам сюда, - он указал фонарем в левый рукав поперечного коридора. - Видишь, этот коридорчик поменьше, он как бы резервный... Через него сбрасывалась вода, когда река поднималась. Теперь-то река почти пересохла, а раньше, когда на севере таяло... Ты был в Замке?
- Был, три раза. Я же тебе говорил, мы принцессе ожерелье делали. Я же с ней так и познакомился. Но только во Внешнем дворе. А что?
- Значит, не видел, Внешний двор высоко. Во Внутреннем весь пол вымощен такими здоровенными плитами, восьмиугольными, а в уголках между ними решетки. Если река поднималась выше обычного, и вода проникала в Замок, то вода уходила в эти решетки и собиралась сюда. Здесь-то все выходит на другую сторону, на озера... На болота, в смысле. Там под этими плитами такая система - вообще просто, - Таллео вздохнул. Прозрачный клуб растворился в спокойном мерцании фонаря. - Так уже лет пятьсот не строят. Куда только катимся, - он помолчал, устремив во тьму грустный взгляд. - Короче. Нам нужно проникнуть в эту систему. Оттуда мы должны пробраться в Пыточный ярус. Оттуда - в Чуланный. Представляю, что там сейчас... Пошли. Сейчас будем снимать Огненный душ.
Таллео поднял фонарь и свернул в левый тоннель. Каппа за ним.
* * *
- Пришли.
Таллео остановился у проема в стене. Он осветил небольшую квадратную камеру шагов десяти в поперечнике. Дальняя стена была скошена, в потолке над уклоном зияло отверстие - прорезанный в толстой плите квадрат.
- Стой здесь и не шевелись.
Таллео вытащил из-за пазухи жезл и навел на отверстие. Стержень засветился тревожным красным огнем.
- Эх ты, как ярко!
- Разумеется, - Таллео хмыкнул. - Норка по сравнению с этой штукой просто хлопушка. Тут даже костей не останется. Но у каждой медали есть обратная сторона. Работает только в замкнутом объеме. Обычно ставят в таких вот местах. Где какой-нибудь узкий проход, люк там какой-нибудь. Штука необыкновенная. Может стоять лет пятьсот и не высохнет. И мощность бешеная, а жрет мало.
- Чего жрет?
- Напряжения.
- А норка? - Каппа заинтригованно разглядывал черный квадрат в потолке.
- Норка много. Но она и обслуживает большой объем, ты видел... Мастер, кстати, еще в прошлом году жаловался, что Бочка в Замке совсем почти сдохла. Менять надо давно, я думаю, лет семьдесят.
- Бочка?
- Она и так дохлая, на помойку давно пора. А старый сапог на нее недавно еще одну ловушку повесил. Там на севере опять стена обвалилась, видел?
- Слушай, я опять ничего не понимаю! - воскликнул Каппа, и эхо противно задребезжало в каменной камере. - Не проще заделать обвал? Тем более, если Бочка сдохла.
- Здесь все не так просто, Каппа.
Таллео вытащил из мешка новую сардельку. Сарделька дернулась, Таллео хлопнул ее ладонью.
- Сидеть! Сволочь. Стены Замка не просто стоят. Они на Волшебстве. Если Бочка сдохнет совсем, то стены можно будет пробить обычным тараном, или растаскать по камешку, или подорвать там, не знаю, чем-нибудь... Держи. Только осторожно. Разобьешь - будешь вместо болванки.
Таллео осторожно передал Каппе фонарь, также аккуратно пробросил сардельку в камеру. Мешочек шлепнулся посередине квадрата, закопошился, задергался.
- Сидеть! - Таллео бросился на мешочек и придавил к полу. - Место!.. Они иногда получаются такие трусливые гады - вообще просто.
- А долго их делать?
- Такие не очень. Это простые. Пять минут заворачиваешь, пять минут обчитываешь.
- А внутри что?
- В этом - опилки.
- А мне показалось - песок?
- Можно песок, можно мусор, можно, гм... Можно что хочешь, но опилки-то легче, - Таллео поднялся с колен, не выпуская мешочек, который продолжал дергаться. - У меня их с собой десять штук. Представь, если бы я набил их песком? Или чем там еще... А у меня, - он кивнул на мешок, - и так куча всякого барахла.
- Ну так что стены?
- Чтобы поставить пятьдесят локтей такой стены... Ты наш Замок знаешь - мощнее нашего только в Долине... Пятьдесят локтей такой стены ставятся восемь суток. Строишь стену, затем наводишь призрак.
- Призрак?
- Сидеть, подлый трус... - Таллео стиснул мешочек, который снова задергался. - Или трусиха, не знаю... Призрак - это то, по чему разливается Напряжение. Ты что, не знал? Чему вас только в школе учат. Наводишь по стене призрак, и она питается напряжением. А там, где есть призрак и напряжение, можешь творить что угодно. В общем, восемь суток наводишь призрак, и все восемь суток следишь, чтобы, Великая Сила, не перегрелся. Надо постепенно, по расчету. А расчет сложный, тут и материал, и место, и Луна, и Солнце...
- А если перегреется? Что будет?
- Страшно подумать что будет.
- Что?
- Говорю же - страшно подумать. В общем, если стену на призраке все-таки бахнули, значит, призрака тоже нет, надо латать дыру и наводить заново.
- Значит, поставить пятьдесят локтей - восемь суток. А сто локтей? Шестнадцать?
- Нет. Там другая зависимость. Эти вещи проходят на восьмом семестре.