- Мой агент разве лично всё довёл до твоего сведения? - резко воскликнут Сотник.
- Нет… - пришёл в замешательство Александр. - Сведения я получал от своего начальства… И от Риты Вагнер тоже.
- Вот именно. Агент погиб вместе с боевиками. Он предупреждал, что бандиты будут маневрировать. Я сохранил его телефонные записи. От него я передавал сведения своему начальству… И Вагнер, то же… Только в устной форме, - хитро добавил Сотник.
- Я доверился потому, что до последней секунды вся информация подтверждалась. Или этот твой агент оказался предателем, или кто-то ещё выдавал сведения бандитам. Но почему именно Вагнер? Где доказательства? - теперь ревность у Византа выразилась в сильное любопытство.
- Мой агент погиб. Предатели не жертвуют собой, они, как правило, подставляют других. А Рита, человек Спирина. Она стоила того, чтобы он продвигал её, и не только из-за постели. Она была его ушами и глазами. Этот серый кардинал Спирин не подстраивает провокации своими руками.
- Значит, из тебя сделали козла отпущения, - позлорадствовал Визант в отместку за язвительный тон собеседника.
- Ну-ну, полегче… Ты вот образец беззаветного служения своему делу, а всё равно сюда попал. Что уж говорить обо мне? - артачился Сотник в презрительно шутовском тоне.
- Допустим, что всё это правда. Зачем им нужно было допускать этот теракт? Ведь Спирина за это не погладили бы по головке, даже если никто и не обнаружил какой либо подтасовки.
- Вот этого точно сказать не могу. Одни продают оружие, другие прикрывают наркоторговлю, самые влиятельные бонзы начинают войны из-за ресурсов. Чем терроризм хуже? Хотя, думаю, всё выглядит банально - клановые разборки. А что касается этого Спирина, может, он переродился, с нашим братом такое бывает. Когда борешься с нечистью, то и самому не долго попасть в её разряд. Но мне наплевать, я лямку тянуть не собираюсь.
Сотник растоптал уже второй, до конца истлевший окурок, и тут же достал из мятой пачки следующую сигарету.
- Я один из тех, кто создавал агентурную сеть среди кавказцев, - продолжил он. - Рекрутировал их в органы. И не скрою, брал мзду, за протекцию. Многие из них просто горят желанием надеть форму. Им нужно крышевать своих земляков, или отбивать чужую собственность. И не только. Не исключено, что туда просочились террористы. Хотя, для меня, они все террористы. Работал я под патронажем Юдина, главного куратора антитеррористической борьбы в ментовской системе. Он же отчасти и рулил бизнесом в кавказской диаспоре. Имеется и кое-какой компромат, но раскрыть карты могу только под гарантии свободы.
Игорь снизил темп своей речи, жадно затягивался третьей сигаретой, пытаясь как бы согреться изнутри. Мороз крепчал поминутно.
- Здорово же ты залетел, - скептически заметил Визант.
- Надеюсь, ещё встретимся, - вдруг ретировался Сотник.
***
С ощущением обновлённой надежды и желанием передохнуть от изнурительного и тупого лагерного труда, Визант так и не сомкнул глаз в сладостной истоме, пока трясся в развалюхе фургоне с двумя охранниками по разбитой дороге в пятьдесят вёрст.
- Вы два раза встречались в лагере с Сотником с глазу на глаз. О чём шла речь?
Двое следователей ФСБ, среднего возраста и заурядной внешности, сидели напротив него за узким столом в серой облезлой комнате для допроса, при городском СИЗО.
- Я надеялся, что буду под контролем, - парировал Александр.
- В последний раз Сотник оставил три окурка, - подхватил другой следователь.
- Он готов дать некие показания, если ему гарантируют свободу, - ответил равнодушно Визант.
Сыщики даже не переглянулись, их угловатых схожих лиц едва ли коснулась и тень удивления.
- Мы сомневаемся, что его сведения стоят того, - пробормотал главный из них, старше и по возрасту. - Но вы говорили с ним около полу часа. На что был потрачен остаток времени, кроме того, что вы сейчас передали?
- Он бросил мне затравку.
После сосредоточенной паузы, Александр обрисовал их разговор, не упомянув о "писаре" и Рите Вагнер.
- И он не дал вам ключи к своему компромату?
- Нет, не дал. Он надеется на ваше содействие. Я только могу передать его предложение?
Теперь они уставили на него свои пронзительные взгляды, из которых исчезло всякое расположение. Препирательство стоило ему таким ужесточением допроса, когда бы он вошёл в транс непонимания того, что с ним происходит. Подобное он уже испытывал в своё время. Из него будто вынимали душу, подвергали её некому магнетизму и возвращали уже другую, в ней он чувствовал свою вину и желание раскаяния в том, чего не совершал. Правда, остаток воли срабатывал таким же мистическим образом, и он не признавал вину. Почему же теперь ломаться?
- Он вам назвал кличку "писарь", зэка, к которому вы должны были обратиться, чтобы получить нить к его сведениям. Вы не хотите с нами сотрудничать? - ядовито добавил следователь.
- Я получил свои пять лет, - отрезал Визант.
- Вас могут помиловать, или даровать условно досрочное освобождение. Но могут и увеличить срок, если мы докажем, что вы были в сговоре с Сотником. А мы докажем, если захотим. Мы сейчас прервёмся, сделаем хронометр ваших ответов, если выясним, что разговор с Сотником был длиннее нашего с вами, мы начнём допрос заново. И так будем продолжать, пока вы не вспомните слово в слово обе встречи с Сотником. А ещё подвергнем вас экзаменовке на полиграфе. Вы знаете как это неприятно.
- Мы с ним выясняли отношения, - с горячность высказался Визант.
- Какие?
- У меня есть подозрения, что я нахожусь здесь из-за его предательства. Его агент, чьими данным я пользовался при операции, или был двойным агентом, или террористы знали, что он работает на нас, но использовали его, инсценируя ложную подготовку к теракту. В результате, я попал в ловушку, и даже двойную. Погибли люди из моей команды, и ещё десятки невинных граждан, - с сожалением признавался Александр, но устало, повторяя это уже не раз и не желая выглядеть принуждённо раскаявшимся. - Когда бандиты вычисляют нашего агента, они его убивают. Получается, они задолго до операции знали, что он работает на нас, и дезинформировали нас с его помощью.
- И что же объяснил Сотник? - главный и его помощник заинтересовались кратким рассказом, что снова вернуло их расположение.
- Он перевёл стрелки на Юдина, замминистра МВД, и Спирина, руководителя УФСБ по Москве и области.
- Мы отлично знаем, кто эти люди, - отрезал федеральный следователь, будто не желал произнесения вслух названных лиц.
Но поразило Александра прежде всего то, что упоминание высоких чиновников не произвело на них впечатления. Или присущее хладнокровие осталось при них, или слухи о грязных делах не были для них внове, а вероятнее всего, они не придавали таким показаниям значения, уверенные, что персоны в таком ранге не подвластны правосудию.
Громкими фамилиями Визант прикрывал имя Риты Вагнер, имея на это личные причины. Если бы даже Рита сыграла свою роковую роль в его судьбе, Александр и не подумал бы подставлять её под удар фемиды или каких то её тайных врагов. Он предпочёл бы, и надеялся, рано или поздно, заглянуть в её глаза и самому всё выяснить.
- Мы намерены провести очную ставку с Сотником, - заключил главный из них, к удивлению Александра, ожидавшего более длительного и подробного допроса.
Хотя всё ещё только начиналось, и возможно его будут истязать допросами, пока не поймут, что вымучили из него все нужные показания. Сейчас он не мог разобрать, стараются ли эти службисты провести беспристрастное расследование, или как это чаще бывает, отрабатывают какой то заказ начальства. Да и не мешало бы в первую очередь знать какого именно начальства. Не отводилась ли ему очередная роль разменной пешки?
Неволя безапелляционно приучает человека к состоянию животного, и лучше не будоражить себя надеждой на свободу, это расхолаживает волю к первобытному выживанию. После первого допроса он не помышлял об освобождении, его мечтания ограничивались привычным душным бараком, трёхразовым питанием и жёстко отрегулированным существованием.
***
Заключение в городской кутузке продлилось уже два дня, без единого вызова на допрос. На третий день его перевели в одиночную камеру. Неужели решили смягчить содержание, для сговорчивости, меняя кнут на пряник? Или неожиданно испугались за его жизнь, цена которой вдруг поднялась по каким то причинам? Впрочем, Визант сомневался, что чьи-либо показания всерьёз повлияют на ход возобновлённого расследования. Уж слишком сильна круговая порука среди высших чинов, чтобы пешки вроде него или Сотника, могли прорваться в дамки с каким бы то ни было компроматом.
Но спустя два дня подтвердились самые нелепые и навязчивые опасения. Допрос вёл один следователь, тот который меньше чином.
- Сотник мёртв, - сообщил он, не отрывая взгляда от заключённого.
Повисла восклицательная пауза.
- Как это случилось? - тихо спросил Визант.
То, что и ожидалось, произошло, но уж слишком быстро.
- На лесоповале. Накрыло сосной, - неприязненно отвечал федеральный сыщик.
- На моей памяти в этом лагере не было ни одного убийства. Вы верите в несчастный случай?
- Конечно, не верим. Мой коллега остался там на расследовании.
- Когда это произошло?
-На следующий день, когда вас сюда привезли, - следователь перешёл на благожелательный тон, открыл даже бутылку воды, которую принёс с собой, и налил в оба пластмассовых стакана.
Из-за поражения спесь быстро сходила с него, теперь они нуждались в нём ещё и как в помощнике.
- Вы не предупреждали администрацию, чтобы его держали изолировано, - вкрадчиво атаковал Визант.
- Мы высказали такое пожелание. Но просьба – не приказ. Нужно было просто вывезти его из лагеря, вместе с вами, - спокойно объяснял следователь. - Начальник заверил, что на лесоповале не более опасно, чем в других местах.
Офицер ФСБ ждал замечаний от собеседника.
- Странно, что Сотника не убрали раньше, если уж он опасный свидетель. Не верили, что будут пересматривать дело? А когда это случилось, не рискнули отдать его в ваши руки, - рассудив как бы про себя, Визант прервался, а затем снова спросил: - Подробности какие известны?
- Чтобы их узнать, нужны свидетели. А зэки как воды в рот набрали. Ничего не видели, ничего не знают. Сексоты могли бы прояснить картину, но показаний не дадут, если начальство велит. Тут мы бессильны. Есть одна пока зацепка - если это убийство, то здесь, в относительно спокойной зоне, его могли купить за хорошие деньги. Платить ведь надо не только убийце, но и тюремщикам. Получается, что заказчик, не из бедных.
Следователь, какое то время сосредоточенно смотрел перед собой, затем его лицо стало начальственным, вспомнил, что перед ним подследственный, а не коллега.
- Теперь вы понимаете, как нас интересует выход на досье Сотника?
- Вы же сами знаете, как он советовал мне "писаря".
- И этот источник пуст.
-Что, "писаря" тоже убрали? - воскликнул Александр, предчувствуя жесткий тон и пренебрежение к себе и потому желавший ухватить достоинство авансом.
- Нет. Но может именно поэтому ничего не скажет. Ему отсиживаться не так долго осталось. К слову, его то и могут обвинить в непредумышленном убийстве.
- Даже так. Кондово сработано, хотя и надёжно, - насмешливо произнёс Визант. - Не сама же сосна свалилась на Сотника?
- В звене работало несколько человек. Сотник оказался в зоне падающего ствола. Там был и "писарь". Сам Сотник неопытный, как направить падающий ствол - не знал. Нарушение техники безопасности. Скончался сразу, от сломленного позвоночника. Такова будет официальная версия. Хотя это уже не имеет значения.
Следователь оторвался от спинки стула, облокотился на стол и вперился взглядом перед собой.
- Этот "писарь" может дать ключ нашим недругам, а те подчистят концы, - продолжил он сухим тоном. - Наверняка "писарь" боится их больше, чем нас. Сотник же с самого начала опасался покушения, с его стороны вполне разумно было бы подстраховаться, то есть доверить нить к своему компромату ещё кому-то. А именно - вам. Вы не всё нам раскрыли, только непонятно - почему, - он поднял свой колючий взгляд на Византа.
- И вы намекаете, что мне уготована судьба Сотника, если я не раскрою то, что вы мне приписываете? - без досады высказался Александр. - Но у меня нет нужных вам сведений.
- На первое замечание ничего не могу сказать. Это ваши слова. Не хотите помочь, тем хуже для вас. Может вы в шаге от освобождения, - ультимативно высказался собеседник.
У Византа возникла догадка, что они могли разыгрывать его со смертью Сотника.
- Я готов помочь всем, что в моих силах. Но вы требуете того, чего у меня нет, - твердил Визант.
- Вероятно, вы нам не доверяете… Я вас понимаю, мало того, я верю, что вы попали сюда по ошибке. Но ведь ошибку можно исправить.
Даже поддавшись на обещание, Александр не находил аргументов в пользу своего освобождения. Дать клятву, что он будет рвать когти, чтобы вывести на чистую воду изменников в мягких кабинетах, имея на то сильные личностные мотивы, для него самого казалось наивностью. И всё же он решил пустить пыль в глаза.
- Я бы предпочёл рискнуть в игре за пределами колючей проволоки. На свободе у меня точно будет больше шансов продвинуть ваше расследование. Но готовых ключей от загадок у меня нет, - ответил он также ультимативно, чтобы прервать изматывающий допрос.
- Нам не ставят условий. Завтра вас снова сопроводят в лагерь, - изрёк следователь.
Похоже, смерть Сотника - не вымысел. Завтра, он хотя бы узнает подробности и сможет смотреть угрозе в глаза, а действие всегда лучше ожидания.
***
Но он натолкнулся на заговор молчания относительно деталей гибели Сотника. "Писарь" избегал встречи с ним, а когда им довелось столкнуться, он в прямом смысле шарахнулся от него. Вид у него был затравленный, ведь ему грозили сразу два суда - официальный, за неумышленное убийство, и "зэковский", за то, что он мог шестерить на следствие. Последний, страшнее.
На следующий день, в цеху обработки древесины, почти постоянном месте его работы, появились двое, по кличке "кувалда" и "плавник", про крутые нравы которых ходили слухи, но с которыми Визант до сих пор не сталкивался. Кругом работавшие зэки даже не обратили внимания, будто ничего не происходило. Александр предусмотрительно запрятал в скрытом кармане рукава бушлата увесистый свинцовый кастет.
Двое крепышей встали по обе стороны, с брезгливо отрешёнными лицами, пока Визант пропускал доску через столярный станок.
- "Арнольд" хочет с тобой переговорить, - сдавленным голосом сказал один из них. - На складе.
- А вы конвой? - не удержался от присущей насмешливости Визант.
- Варежку будешь открывать, когда тебя спросят. Босс два раза не зовёт и никого не ждёт, тем более, таких как ты, - протараторил некто "кувалда".
На склад можно было бы попасть из этого же цеха, через пустые переходы, ниши и закоулки, где пырнуть заточкой не стоило труда. У них наверняка есть алиби. Впрочем, к чему такая спешка, успокаивал себя Визант, им нужна сейчас не его жизнь, а информация.
Они миновали безлюдную зону и попали на склад, заставленный штабелями брёвен, с узкими проходами лабиринтами, где у Александра также не было никаких шансов, если бы с ним решили разобраться. Наконец они оказались на просторной площадке, через пару минут с другого узкого прохода вошёл натренированный верзила, коротко остриженный, с холеным выбритым лицом в чистом комбинезоне, а не в бушлате, как все остальные, подчёркивающем его рельефное тело.
"Пахан" всего лагеря, подтверждавший истину, что здесь заправляет именно физическая сила, а не интеллект. Бывший командир спецназа, сбивший группу из таких же, как он, под кем ходили бывшие чиновники репрессивной машины всяких мастей, чьи образованность и прежний статус не имели ценности. Он сел на импровизированную скамейку и указал место Византу напротив. Его подручные исчезли в узких проходах между штабелями.
Верзила по кличке "Арнольд" упёрся округлыми локтями в такие же исполинские ноги, и хворостиной стал выписывать неопределенные знаки на земле.
- А теперь расскажи, о чём был базар у тебя со следователем из столицы, - потребовал тихим голосом он, не глядя на Византа.
По неписаным законам Александр должен был доказать, что его не обратили в стукача после закрытой встречи с начальством, иначе его "зэковский" статус опускался, грозивший самой грязной работой и любыми унижениями. Но если бы дело было только в этом, вряд ли заправила всего лагеря возился с ним. Александру предстояло пройти по лезвию ножа между тайной следствия, жестокими правилами тюремного сообщества, да ещё под маятником неких внешних интриг сильных мира сего.
- Но это было длинное дознание? - озадаченно отыграл Визант.
-А я никуда и не тороплюсь, - гроза "зэков" поднял на собеседника стеклянный взгляд. - Есть подозрения, что ты раскрыл тайну, которую тебе доверил Сотник, из-за чего он мог поплатиться жизнью. Тогда, получается, ты его сдал, и отношение к тебе будет соответствующее. Даже я тебе не помогу при моём влиянии.
- Значит, это был не несчастный случай? - наигранно произнёс Визант, с этого момента уверенный, что именно люди этого "Арнольда" убили Сотника.
- Сейчас речь о тебе.
- Заказчики этого убийства мои личные враги, - дерзнул Визант человеку, которому стоило шевельнуть пальцем, и его жизнь превратилась бы в ад.
Хотя Александр сделал это из чувства страха, чтобы именно его и преодолеть. Ведь слово было его единственное оружие.
- Сотник сам хотел сдать кого-то из своего начальства, надеясь на свободу. Через меня зондировал почву. Но сведений мне он не доверял, - рассудительно добавил он.
"Арнольд" потребовал детального пересказа допроса. К концу рассказа он избавился от первоначально недоверчивого и небрежного тона.
- Сдай компромат Сотника и ты будешь под моей защитой, - неожиданно дружелюбным тоном предложил он.
- Уж не вы ли его и убрали? - сдержанно заключил Визант, глядя перед собой.
- Какая разница, кто его конкретно убрал? - также хладнокровно ответил "Арнольд". - Волей неволей я втянут в это дело. Не вмешаюсь, потеряю авторитет, а с другой стороны - за участие, ваше ведомство может отомстить. Ты ведь федеральный агент, да ещё родственники у тебя ветераны спецслужб. А мне скоро на свободу.
- Но у меня нет наводки, - безапелляционно повторил Александр.
Лицо лагерного босса выразило сожаление жреца перед овцой, которую уже отобрали для жертвоприношения.
- Подумай день другой над моими словами, - произнёс он, хищно убаюкивающим голосом. - Иначе не смогу тебе помочь.
Александр ощутил жутковатый озноб.
***
Весть о гибели Сотника вызвало у Риты Вагнер чувство подавленности. Вереница неудач с теми, с кем у неё были и личные отношения, посеяли сильные сомнения в выборе поприща.