Вынув из ямы все то, что ему было нужно, он все остальное аккуратно положил на место и ловко скрыл следы, по которым другие могли бы найти кладовую, принесшую ему такую огромную пользу. Исполнив таким образом обязанность всякого честного человека по отношению к владельцу тех вещей, которыми он воспользовался без спросу, Красный Кедр перекинул за спину винтовку, свистнул своей собаке и удалился быстрыми шагами, бормоча:
- А-а! Вы думаете, что уже поймали медведя в его берлоге?! Посмотрим, сумеет ли он отомстить за себя!
Какими же судьбами скваттер, которого мы видели отправляющимся в поход во главе многочисленного и сильного отряда, оказался вдруг одиноким и погибающим в прерии?
Глава II
ПРИВАЛ
Заканчивая вторую часть нашего повествования, мы говорили, что следом за отрядом гамбусинос , предводителем которого был Красный Кедр, в прерию выехал другой отряд. Им командовал Валентин Гилуа, и состоял он из Курумиллы, генерала Ибаньеса, дона Мигеля Сарате и его сына. Эти пятеро людей ехали для того, чтобы совершить дело мести.
Очутившись на индейской территории, француз бросил пытливый взгляд вокруг, остановил лошадь и обернулся к дону Мигелю:
- Прежде чем ехать дальше, - сказал он ему, - нам, мне кажется, не мешало бы посоветоваться друг с другом, чтобы наметить план действий и уже не отступать от него.
- Друг мой, - ответил асиендадо , - вы знаете, что на вас вся наша надежда, а потому поступайте так, как вы сочтете необходимым.
-Хорошо, - сказал Валентин. - Теперь такое время, когда нестерпимая жара вынуждает все живое в прериях скрываться под тенью деревьев, а потому давайте сделаем привал, - место это очень удобно для такой цели!
- Отлично, - коротко ответил асиендадо. Всадники слезли с лошадей, сняли с них уздечки, чтобы дать бедным животным возможность пощипать тощую и выжженную солнцем траву, которая еле-еле пробивалась на этой неблагодатной почве.
Действительно, место для бивака было выбрано очень удачно: это была обширная поляна, по которой протекал один из тех многочисленных ручейков, которые изрезали прерии вдоль и поперек и зачастую стекаются в большие реки. Над головами путников был свод густых деревьев, защищавший их от жгучих солнечных лучей. Хотя было около полудня, близость ручья навевала на поляну прохладу, которая так и манила прилечь и воспользоваться полуденным отдыхом, так удачно названным сиестой.
Но путешественники, занятые серьезным делом, даже и. не думали о сне.
Приняв все меры предосторожности на случай внезапного нападения, Валентин присел у подножия одного дерева, сделав своим друзьям знак сесть рядом.
Трое белых немедленно приняли его приглашение, тогда как Курумилла, по обыкновению не говоря ни слова, взял в руки ружье и стал на страже в нескольких шагах от остальных.
После нескольких минут размышления Валентин начал говорить:
- Сеньоры кабальеро! - сказал он. - Настало время поговорить друг с другом откровенно. Мы теперь - на неприятельской территории, перед нами на пространстве более двух тысяч миль раскинулись прерии. Нам предстоит бороться не только с белыми или с краснокожими, которых мы встретим на пути, но и с голодом, жаждой и со всевозможными дикими зверями. Не старайтесь придать моим словам иного значения, чем то, которое придаю им я. Вы давно знаете меня, дон Мигель, и вам известно, какую дружбу я питаю к вам.
- Я это знаю, и благодарю вас за нее! - с глубоким чувством ответил дон Мигель.
- Из этого следует, - продолжал Валентин, - что никакое препятствие, каким бы оно ни было, не заставит меня отказаться от возложенной мною на себя задачи.
- Я в этом убежден, мой друг!
- Хорошо, но что касается меня, так я - старый бродяга. Жизнь в прериях, с ее лишениями и опасностями, мне вполне знакома; то, что я намереваюсь сделать - пустяк для меня и для моего друга-индейца…
- К чему вы все это клоните? - перебил его с тревогой дон Мигель.
- Вот к чему, - ответил охотник. - Вы, кабальеро, как и все люди, привыкшие к роскоши и к свободе, может быть, будете не в состоянии вынести тяжелых условий существования, на которое себя обрекли. В приступе страшного горя вы очертя голову бросились преследовать похитителей вашей дочери, не взвесив последствий вашего поступка.
- Это правда, - пробормотал дон Мигель.
- А потому, - продолжал Валентин, - я считаю своим долгом предупредить вас: не бойтесь отступить, будьте так же чистосердечны со мной, как я с вами. Меня и Курумиллы будет вполне достаточно, чтобы выполнить задачу, которую мы приняли на себя. Позади, не более чем в десяти милях от нас, находится мексиканская граница. Возвращайтесь туда, и предоставьте нам заботу найти ваше дитя, если вы не чувствуете в себе сил преодолеть бесчисленные опасности угрожающие нам.
Во время этой короткой речи дон Мигель стоял, опустив голову и сдвинув брови. В глубине души он не мог не сознавать, что в словах говорившего было много правды. Когда Валентин умолк, асиендадо выпрямился и протянул охотнику руку, которую тот горячо пожал.
- Друг мой, - ответил дон Мигель, - то, что вы мне сказали, вы обязаны были мне сказать. Слова ваши не оскорбили меня, тем более что они были внушены вам сочувствием ко мне и тем расположением, которым вы меня одариваете. Доводы, которые вы мне привели, справедливы, и я уже сам их себе приводил, но, что бы ни случилось, решение мое останется неизменным: я не отступлю ни перед чем до тех пор, пока не найду своей дочери!
- Я знал, что ваш ответ будет именно таков, дон Мигель, - сказал охотник. - Отец не может согласиться покинуть свое дитя, оставить его в руках разбойников, не сделав попытки освободить его. Но, повторяю, я должен был предупредить вас. А теперь перестанем говорить об этом и займемся составлением плана кампании.
- О-о! - весело воскликнул генерал. - Посмотрим, посмотрим!…
- Простите, генерал, - сказал Валентин, - но война, которую мы ведем, резко отличается от войн цивилизованных наций - в прериях побеждает только хитрость.
- Ну что же, будем хитрить! Я ничего ни имею против этого, тем более, что с таким слабыми силами, какие имеются в нашем распоряжении, я не вижу иного способа воевать.
- Это правда, - подтвердил охотник, - нас всего пятеро, но поверьте, что пятеро смельчаков гораздо опаснее, чем это можно предположить, и я надеюсь в скором времени доказать это нашим врагам.
- Хорошо сказано, друг! - воскликнул дон Мигель с восторгом. - Cuerpo de Dios ! Негодяи не замедлят это увидеть!
- У нас есть союзники, - продолжал Валентин, - которые в нужную минуту окажут нам достойную поддержку, - это племя команчей, с гордостью называющее себя "Царем Прерий". Эти воины - опасные противники. Единорог со своим племенем не изменит нам. Кроме того, у нас есть союзники и в неприятельском стане - это вождь корасов.
- Так что же вы нам говорили?! - воскликнул весело генерал. - Carai ! В таком случае, успех нам обеспечен!
Валентин покачал головой.
- Нет, - сказал он. - У Красного Кедра также есть союзники: степные разбойники и апачи присоединятся к нему, я в этом уверен.
- Может быть, - сказал дон Мигель.
- В этом и сомнения быть не может. Охотник За Скальпами слишком привык к жизни в прерии, чтобы, со своей стороны, не обеспечить себе всех шансов на успех.
- Но если так, то война станет всеобщей! - воскликнул землевладелец.
- Конечно, - ответил Валентин. - Именно этого я и добиваюсь. Двух дней пути будет достаточно, чтобы дойти отсюда до селения племени навахов. Я оказал кое-какую услугу Желтому Волку, главному вождю этого племени, и нам необходимо прийти к нему прежде, чем Красный Кедр сделает попытку увидеться с ним. Нам во что бы то ни стало надо заручиться его содействием в качестве союзника. Навахи - племя воинственное, смелое, но, вместе с тем, и осторожное!
-А вы не опасаетесь тех последствий, которые будет иметь наше промедление?
-Раз и навсегда, кабальеро, запомните, что в той стране, где мы находимся, прямая дорога - самая длинная, - ответил Валентин. - Союз с Желтым Волком нам необходим, с его поддержкой нам будет легко…
Внезапный приход Курумиллы прервал речь охотника.
- Что случилось? - спросил он.
- Слушайте! - коротко ответил вождь. Все четверо насторожились.
- Боже милосердный! - воскликнул Валентин, вскакивая. - Что же там происходит?! - И, сопровождаемый своими товарищами, он бросился в лесную чащу.
Мексиканцы, не обладавшие утонченным слухом, сначала ничего не расслышали. Но вот раздался топот лошадиных копыт, подобный раскатам грома, потом - дикие крики, ружейные выстрелы.
Спрятавшись за деревьями, пятеро путешественников стали поджидать разрешения этой загадки. Они вскоре увидали всадника, несшегося во весь опор на взмыленной лошади. Этого всадника преследовали человек тридцать индейцев.
- На коней! - тихо скомандовал Валентин. - Мы не можем допустить, чтобы на наших глазах было совершено убийство!
- Гм! - пробормотал генерал. - Мы играем в опасные игры - их ведь много!..
- Разве вы не видите, что тот, кого преследуют, - белый? - возразил Валентин.
- Это правда, - сказал дон Мигель. - Что бы ни случилось, мы не может хладнокровно присутствовать при том, как его убивают эти Indios Bravos .
Тем временем всадник и его преследователи мчались все ближе и ближе к тому месту, где за деревьями скрывались охотники. Человек, которого преследовали индейцы, держался в седле прямо, и только время от времени поворачивался, чтобы выстрелить в своих врагов.
После каждого выстрела один индеец падал с лошади, и тогда остальные испускали страшный рев и, в свою очередь, отвечали целым градом пуль и стрел.
Но незнакомец в ответ на это только пренебрежительно качал головой и, посмеиваясь, продолжал мчаться во весь дух.
- Caspita ! - воскликнул генерал в восхищении. - Вот храбрец!
- Жаль будет, если его убьют! - сказал на это дон Пабло.
- Надо спасти его! - не удержался дон Мигель.
Валентин молча улыбнулся.
- Я попытаюсь сделать это, - сказал он. - На коней! Все вскочили в седла.
- Теперь, - скомандовал Валентин, - оставайтесь в кустах. Эти индейцы, должно быть, принадлежат к племени апачей. Когда индейцы приблизятся к нам - вы дадите по ним залп, не высовываясь из-за кустов!
Охотники взяли ружья и приготовились. Сердца их тревожно бились от напряженного ожидания. Наконец незнакомец с быстротою молнии пронесся мимо кустов, не подозревая, что за ними скрываются люди, намеревающиеся спасти его, рискуя собственной жизнью.
- Внимание! - тихо проговорил Валентин. Все охотники направили дула ружей в сторону приближавшихся индейцев.
- Цельтесь тщательнее, - сказал Валентин. - Надо, чтобы каждый выстрел стоил жизни одному из них.
Прошла минута, показавшаяся путникам целой вечностью.
- Стреляйте! - вдруг крикнул охотник. Раздалось пять оглушительных выстрелов, и пятеро апачей свалились с коней.
Глава III
СТАРЫЙ ЗНАКОМЫЙ
При этой неожиданной атаке апачи (это были они) разразились испуганным воем. Но прежде чем они успели повернуть лошадей, второй залп унес пять новых жертв из их рядов. Тогда индейцами овладел безумный страх. Круто повернув лошадей, они бросились врассыпную, и десять минут спустя никого из них уже не было видно.
Охотники и не подумали о том, чтобы выйти из зарослей и преследовать их.
Курумилла спешился, ползком выбрался из чащи на поле сражения и добросовестно оскальпировал апачей, павших под выстрелами его товарищей. Одновременно он успел поймать лошадь без всадника, пробежавшую мимо него. Совершив все это, он возвратился к своим товарищам.
- К какому племени принадлежат эти псы? - спросил его Валентин.
- К племени Бизонов, - ответил Курумилла.
- Ого! Тогда мы легко отделались, - сказал охотник. - Станапат, кажется, вождь племени Бизонов?
Курумилла утвердительно кивнул головой и, стреножив пойманную лошадь, преспокойно уселся у ручья.
Между тем незнакомец был удивлен не менее апачей неожиданной помощью, явившейся ему именно в тот момент, когда он уже считал себя безвозвратно погибшим. Когда раздались выстрелы, он остановил свою лошадь и после минутного колебания медленно поехал обратно.
Валентин наблюдал за всеми его движениями.
Подъехав к кустарникам, незнакомец слез с лошади, решительным жестом раздвинул те кусты, которые преграждали ему путь, и твердым шагом вышел на поляну, где засели мексиканцы.
Это был не кто иной, как уже знакомый читателю дон Мельхиор, которого Красный Кедр так боялся.
Когда дон Мельхиор очутился со своими спасителями лицом к лицу, он снял шляпу и вежливо поклонился.
Те так же вежливо ответили на его поклон.
- Вива Диос ! - воскликнул он. - Я не знаю, кто вы такие, сеньоры кабальеро, но я благодарен вам от всей души за то, что вы меня выручили - я вам обязан жизнью!
- На Диком Западе, - ответил Валентин с благородством, - невидимые цепи соединяют людей одного и того же цвета кожи. Они составляют, так сказать, одну семью.
- Да, - сказал незнакомец задумчиво, - это должно бы быть так. К несчастью, - добавил он, покачав головой, - прекрасные принципы, которым вы следуете, сеньоры кабальеро, очень редко применяются на практике. Но не мне говорить об этом в настоящую минуту, когда благодаря вашему великодушному вмешательству я остался в живых.
Присутствующие молча поклонились.
Незнакомец продолжал:
- Будьте так добры назвать мне себя, кабальеро, чтобы я мог начертать в своем сердце имена, которые всегда будут мне дороги!
Валентин бросил на говорившего проницательный взгляд. Этим взглядом он, казалось, хотел прочесть в сердце незнакомца самые сокровенные его мысли.
Тот печально улыбнулся.
- Простите невольную горечь, которой пропитаны мои слова, - сказал он. - Я много выстрадал, и помимо моего желания едкие слова часто срываются с моих губ.
- Человек живет на земле, чтобы страдать, - строго ответил Валентин. - Каждый из нас должен нести свой крест. Дон Мигель Сарате, его сын и генерал Ибаньес могут служить подтверждением этой истины.
При имени дона Мигеля Сарате яркая краска залила щеки незнакомца, и глаза его сверкнули, несмотря на все его усилия остаться хладнокровным.
- Мне часто приходилось слышать о доне Мигеле, -сказал он, поклонившись, - я слышал также об опасностях, которым он подвергался и от которых его избавил храбрый, честный охотник.
- Этот охотник перед вами, - сказал дон Мигель. - Увы! Нам предстоят впереди еще гораздо большие опасности!
Незнакомец с минуту очень внимательно смотрел на него, потом, сделав шаг вперед и скрестив руки на груди, сказал проникновенным голосом:
- Послушайте, сам Бог внушил вам мысль прийти мне на помощь, потому что с этой минуты я принадлежу вам телом и душой. Я знаю, зачем вы, дон Мигель Сарате, вы, дон Пабло, вы, генерал Ибаньес, и вы, Кутонепи, очутились здесь - потому что, если я не ошибаюсь, вы тот самый знаменитый охотник, слава о котором разнеслась по всем западным прериям…
- Да, это действительно я, - скромно ответил Валентин.
- Я знаю, повторяю вам, - продолжал незнакомец, - какая важная причина заставила вас нарушить все ваши привычки и отправиться в ужасные прерии Дикого Запада!
- Вы знаете?! - воскликнули охотники с удивлением.
- Я все знаю! - твердо ответил незнакомец. - Мне известно, как вас изменой отдали в руки ваших врагов; я знаю, наконец, что дочь вашу похитил Красный Кедр.
При этих словах дрожь пробежала по телу охотников.
- Кто же вы, в таком случае, чтобы знать все эти подробности? - спросил Валентин.
Печальная улыбка мелькнула на губах незнакомца.
- Кто я? - с грустью сказал он. - Не все ли вам равно, коль скоро я хочу служить вам?
- Но так как мы ответили на ваши вопросы, то теперь ваша очередь ответить нам.
- Вы правы, - заметил незнакомец. - Я удовлетворю ваше любопытство. Я человек, имеющий тысячу имен: в Мексике меня зовут дон Луи Аррояль, компаньон банкирского дома "Симсон, Педро Муньес, Карваллос и Кº"; в северных провинциях Мексики, где я давно уже стал популярен благодаря своим безумным тратам, я ношу имя Эль-Гамбусино; на восточном побережье Соединенных Штатов и в Мексиканском заливе, где я иногда появляюсь на одномачтовом судне, чтобы воевать с работорговцами, меня зовут the Unknown. (Неизвестный); у северных американцев - the Blood's Son (Сын Крови); но настоящее мое имя то, которое дают мне люди, знающие обо мне ровно столько, сколько я хочу, чтобы они знали. Это имя - La Vengador - Мститель. Довольны ли вы теперь мной, сеньоры кабальеро?
Никто ему не ответил. Каждый из охотников слышал самые различные сплетни об этом необыкновенном человеке; в высшей степени странные слухи о нем носились в Мексике, а также и в Соединенных Штатах, доносясь до самых прерий; рассказывая о некоторых его поступках, преисполненных геройства и похвальной доброты, в то же время говорили о совершенных им деяниях неслыханной жестокости, доходящих до зверства. Он внушал таинственный ужас как белым, так и краснокожим, и каждый из них старался избегать встречи с ним, хотя никакие факты не подтверждали этих противоречивых слухов. Валентину и его спутникам часто приходилось слышать о Сыне Крови, но они впервые столкнулись с ним лицом к лицу и теперь невольно удивлялись его благородной манере держать себя, а также его величавой осанке.
Валентин первый овладел собой.
- Я много раз слышал о вас, - сказал он, - и желал познакомиться с вами. Случай к этому представился, и я счастлив, потому что по крайней мере буду иметь возможность судить о вас справедливо, чего мне не удавалось до сих пор из-за противоречивых слухов, которые ходят про вас. Вы можете быть полезным нам в нашем предприятии, говорите вы. Благодарю вас, мы принимаем ваше предложение так же искренне, как вы его нам сделали. В такой экспедиции, каковой является наша, нельзя пренебрегать поддержкой доброго человека, тем более что враг, которого мы хотим захватить в его логове, опасен…
- Больше, чем вы думаете, - перебил мрачно незнакомец.
- Я двадцать лет борюсь с Красным Кедром, и до сих пор не одолел его. О, это страшный противник, уверяю вас! Я знаю его. Я его беспощадный враг. До сих пор я совершенно безуспешно прилагал все усилия, чтобы жестоко отомстить ему!