Несколько секунд он стоял в растерянности, не зная, что предпринять.
- А ну-ка, Иоан, - обратился он немного погодя к шоферу, - отъезжай куда-нибудь в сторону, где народу поменьше.
Шофер нашел поблизости узкий переулочек между домами п загнал туда машину.
- Выключи фары, Иоан! Возьми автомат и не подпускай никого к машине. Этот бандит уже отправился на тот свет… Только смотри, держи язык за зубами, не то плохо будет! А я побегу к капитану.
Офицер связи из штаба армии, капитан Раковицы уже заканчивал свой рассказ капитану Георгиу о чрезвычайном происшествии в дороге, когда в дверях появился старшина Попеску.
- Ты его привел, Попеску?
- Господин капитан, я не мог его привести
- Почему?
- Он… мертв. - И старшина стал рассказывать о том, как всё это обнаружилось.
- Значит, он покончил с собой? Вот неудача! И вы сидели возле него и ничего не заметили?
- Ничего, господин капитан! Откровенно говоря, я даже не убежден, что это самоубийство. Подумайте сами: чтобы покончить с собой, у него было только одно средство - принять яд. Но я все время следил за ним. И хотя была тьма-тьмущая, я бы увидел, если бы он попытался что-нибудь проглотить. Я в этом уверен. А он забился в угол и закрыл глаза, словно решил поспать немного. Пока мы ехали, он не сделал ни одного движения.
- Так, может, вы думаете, что это, сердечный припадок? - не скрывая насмешки, спросил капитан Георгиу.
Старшину Попеску смутила откровенная ирония незнакомого капитана, и он неопределенно ответил:
- Я уж не знаю, что и думать!
- Полагаю, что вы, Георгиу, уверены в том, что речь идет именно о самоубийстве? - обратился к начальнику Второго отдела приехавший капитан.
- Да! Мне это кажется наиболее вероятным. - Ну и что же вы думаете обо всем этом? Начальник Второго отдела пожал плечами:
- Я бы хотел, прежде всего, взглянуть на этого человека. Куда вы его девали, старшина?
- Он еще в машине. Мы отвели ее в укромное место, подальше от любопытных солдат, которые шныряют по улице.
- Вы правильно поступили. Подождите нас внизу, мы скоро придем.
Когда оба офицера остались наедине, начальник Второго отдела стал быстро ходить по кабинету. Он казался очень обеспокоенным:
- Весьма, весьма загадочный случай… Если предположение о самоубийстве подтвердится, значит, этот человек был гитлеровскрм агентом.
- Я почти убежден, что он покончил с собой.
- Нужно всё проверить Пока это только предположение. Возьмем с собой врача - подполковника Стытеску.
Он сразу определит, имеем ли мы дело с самоубийством.
Капитан снял телефонную трубку и вызвал санитарную службу дивизии.
- Алло! Господин подполковник Стытеску? Честь имею приветствовать вас. Капитан Георгиу у телефона. Господин подполковник, необходимо ваше присутствие для выяснения очень важного вопроса… Да, по приказу господина генерала. Вы можете срочно прийти?… Через пять минут?… Отлично, я вас буду ждать внизу около штаба.
Пять минут спустя оба капитана, в сопровождении сотрудника Второго отдела младшего лейтенанта Параскивеску Октавьяна, вышли на улицу. Там их уже поджидали подполковник медицинской службы Стытеску и старшина Попеску.
- Что случилось, Георгиу? - спросил явно обеспокоенный врач.
- Господин подполковник, мы нуждаемся в вашей помощи. Необходимо осмотреть солдата, который умер примерно час тому назад, и определить причину смерти.
Старшина Попеску шел впереди, освещая дорогу фонарем.
Когда они подошли к машине, подполковник медицинской службы заметил:
- Дорогой Георгиу, я не скажу, что вы выбрали лучшее место для медицинского освидетельствования. Давайте перевезем его в медпункт. Это в двух шагах отсюда, в доме, который я из-под носа забрал у Молдовяну. Сейчас там нет ни одного больного. Если вы хотите, чтобы о случившемся никто не знал, можете быть совершенно спокойны
- Давайте перевезем, - согласился Георгиу, который, как и предполагал подполковник, действительно очень хотел избежать лишних толков и разговоров.
Машина направилась к медпункту. Офицеры пошли туда пешком.
Подполковнику Стытеску не понадобилось много времени, чтобы дать свое заключение:
- Этот солдат умер от отравления. Если вас, Георгиу, интересует точное название яда, можно сделать вскрытие.
- Значит, это совершенно определенно - он умер от отравления? - переспросил капитан Георгиу.
- В этом нет никакого сомнения.
- Пусть всё-таки для верности его вскроют. Подполковник Стытеску ушел, чтобы распорядиться о приготовлении к вскрытию. Вместе с ним вышел и Попеску, который понял, что он здесь лишний.
После того как они ушли, капитан Георгиу снова подошел к трупу, лежавшему на носилках. Несколько минут он осматривал его с головы до ног, потом нагнулся, внимательно исследуя воротник тужурки.
- Ага, вот здесь в воротнике, - сказал он, показывая пальцем, - у него была запрятана ампула с ядом. Ему достаточно было поднять угол воротника, чтобы раздавить зубами ампулу. Взгляните! Ясно видны осколки.
Действительно, несколько маленьких осколков поблескивали при свете лампы, как хрусталики.
- Обыщите его, Параскивеску!
Самоубийцу обыскали, но обыск не дал никаких результатов
- Ничего, господин капитан, - сообщил младший лейтенант, который выполнил это поручение без особого удовольствия.
- Этого надо было ожидать. Агент, который кончает самоубийством, чтобы его не заставили говорить, не забудет в карманах ничего компрометирующего… Будьте добры, Параскивеску, поищите лейтенанта Тымплару и приходите с ним сюда.
Через пятнадцать минут лейтенант Тымплару стоял перед капитаном Георгиу.
- Тымплару, я вас вызвал, чтобы вы опознали этого солдата.
Лейтенант Тымплару взглянул на солдата, лежавшего на носилках:
- Господин капитан, я его впервые вижу.
- Так он не из вашей роты?
- Нет.
Оба капитана переглянулись.
- Но разве не ваши люди несут службу регулировки на шоссе?
- Мои, господин капитан. В связи с этим я как раз и хотел доложить вам кое-что.
- Что такое?
- Один из моих людей, которого я поставил сегодня утром на перекрестке шоссе в пятнадцати километрах южнее населенного пункта К…, исчез.
- Исчез? Любопытно. Не дезертировал ли он? - Капитан Георгиу снова многозначительно взглянул на капитана Раковицы.
- Трудно в это поверить, господин капитан. Этот солдат был порядочным парнем и, по-моему, он достаточно умен, чтобы понимать, что не доберется домой, - его поймают по дороге. Я скорее склонен думать, что с ним что-нибудь случилось.
- Например?
- Я подумал, не напали ли на него какие-нибудь отставшие от своих гитлеровцы. Хотя в этом случае мы нашли бы его труп. Но капрал и солдат, который должен был сменить его, обшарили там всё кругом на сто метров и не нашли ничего, никаких следов. Очень таинственное исчезновение, господин капитан!
- Когда рассветет, возьмите людей и сами произведите розыски.
- Слушаю. Я так и хотел сделать.
- Вот что еще я хочу вас спросить: вы лично проверяли, как поставлены указатели дорог на этом перекрестке?
- Я их сам прибивал, господин капитан.
- И вы уверены, что не могли при этом ошибиться?
- Извините, я не понимаю, о какой ошибке идет речь? - обиженно переспросил лейтенант Тымплару, оскорбленный тем, что начальник Второго отдела мот заподозрить его в легкомысленном исполнении служебных обязанностей.
Капитан Георгиу поспешил успокоить его:
- Слушайте, Тымплару. Я должен выяснить очень серьезный вопрос, и всякая мелочь, какой бы незначительной она ни казалась, может нам послужить ориентиром. С этой точки зрения вы и смотрите на мои вопросы. Значит, так: вы убеждены, что на том перекрестке, где исчез ваш человек, указатели не были перепутаны?
- Это исключено, господин капитан!
- Хорошо. Теперь другой вопрос: в какое время примерно вы оставили на посту исчезнувшего солдата?
Лейтенант Тымплару подумал несколько мгновений:
- Это было сегодня утром, примерно в десять часов.
- А как вы считаете, сколько времени понадобилось, чтобы прошла колонна?
- Четыре-пять часов.
- Да! В общем, верно. Хорошо, Тымплару, можете идти. Надеюсь, вы понимаете, что наша беседа должна остаться между нами. Позаботьтесь, чтобы ваши люди не болтали много о том, что у них пропал товарищ.
Лейтенант Тымплару отдал честь и ушел, взглянув еще раз на труп человека, который, казалось, по-прежнему зло и насмешливо улыбался.
Капитан Георгиу присел на походную кровать и закурил.
- Теперь, - объяснил он, - ясно, что это вражеский агент, который занял место регулировщика. Несомненно также, что он не мог управлять движением на шоссе, пока оно было оживленным, если, конечно, регулировщик не был его сообщником. Но это мне кажется маловероятным.
- Я думаю, что и этого варианта нельзя сразу исключать, - высказал свое мнение капитан Раковицы. - Солдат, поставленный лейтенантом Тымплару, исчез и следов никаких не оставил.
Капитану Георгиу предположение капитана Раковицы показалось малоубедительным:
- Это еще ни о чем не говорит. Во-первых, труп регулировщика, может быть, еще и отыщется, а во-вторых, они могли увезти его с собой. Но главное не в этом. Главное - узнать, когда произошла эта замена. По всей вероятности, около трех часов, потому что, когда вы арестовали этого типа, еще не стемнело. Спрашивается, чего же они хотели, какую цель преследовали? Дезорганизовать снабжение, направляя обозы по ложному пути? Можно ли этим объяснить их действия?
- Вряд ли, - ответил капитан Раковицы. - Ведь они же понимали, что обман долго продолжаться не может. В общем, так оно и получилось.
- Несомненно! Значит, надо предположить, что враг был заинтересован в том, чтобы захватить регулировочный пост на короткое время. А вот для чего им это было нужно - мы не знаем. И я всё время спрашиваю себя: сумели ли они достигнуть своей цели или им помешало наше неожиданное вмешательство? Как вы думаете?
- Как знать? Я склонен думать, что спутал все их расчеты. Иначе, если бы цель была уже достигнута, зачем бы этот агент стал разыгрывать из себя регулировщика. Он бы немедленно скрылся.
- Безусловно!
- Какую же всё-таки цель они ставили перед собой? Ведь основная часть колонны второго эшелона к тому времени уже прошла. На шоссе могли оставаться только отдельные повозки интендантского обоза.
Капитан Георгиу пожал плечами:
- Этого я еще не знаю, хотя надеюсь, что скоро всё станет ясно. А теперь пойдем. Здесь нам делать больше нечего. Надо доложить обо всем господину генералу.
- А я должен встретиться с полковником Барбатом и передать ему приказ из штаба.
Они расстались возле кабинета начальника штаба. Вернувшись к себе, капитан Георгиу застал там капитана Смеу.
- Где ты ходишь, дружище? Я жду тебя уже полчаса.
- А зачем?
- Надо обязательно поговорить кой о чем.
- Что случилось? Что-нибудь серьезное?
- К счастью, нет. Черт побери, за последнее время мне только и мерещатся вокруг шпионы и их козни. Я уже дошел до такого состояния, что, кажется, потеряю скоро способность хладнокровно рассуждать. Вот в чем дело. У машины, которая везла весь шифровальный материал, отказал по дороге мотор, и она отстала от колонны. А капитан Медреа, руководивший вторым эшелоном, ничего не заметил. Ну а если и заметил, так ничего бы не мог поделать. Мало ли из-за чего отстают машины. Обычно шофёры сами находят причину, устраняют ее и догоняют колонну. Только сдается мне, что на этот раз дело не в обычной неисправности мотора. Сколько шофёр ни старался, как он рассказывает, так и не смог обнаружить, из-за чего заглох мотор, и получилось так, что машина осталась на шоссе одна-одинешенька. И только здесь один из шифровальщиков, устроившийся в другой машине, заметил, что нашего грузовика нет. Он тотчас сообщил об этом мне, а я потребовал у Попазу машину и отправился по дороге искать своих. Представляешь себе, как я переволновался, пока нашел их. Обратно мы ехали, когда уже начало темнеть. Дорогой Георгиу, тебе это может показаться смешным, но проклятая авария заставляет меня многое подозревать.
- То есть?
- Я спрашиваю себя, не была ли она подстроена? Капитан Георгиу улыбнулся:
- Знаешь Смеу, если бы ты работал в нашем отделе, ты неплохо справлялся бы с этим делом.
- Ладно, хватит тебе подсмеиваться надо мной. Я не пожелал бы тебе быть в моей шкуре.
- Да я совсем не шучу.
И он рассказал Смеу обо всем, что случилось с капитаном Раковицы.
- Тогда наверняка этот проклятый шофёр работает на немцев.
- Сейчас мы это выясним.
Он вызвал посыльного и отправил его за младшим лейтенантом Параскивеску.
- Параскивеску, - распорядился капитан, когда тот вошел в кабинет, - немедленно разыщите шофёра с машины шифровального отдела. Можете считать его арестованным. Попробуйте незаметно вытянуть из него что-нибудь насчет порчи мотора в дороге. Я очень рассчитываю на ваше искусство заставлять людей говорить о том, о чем им бы хотелось помолчать.
Младший лейтенант улыбнулся:
- Боюсь, что шофёр, к которому вы меня посылаете, уже спит, и если он действительно замешан в этом деле, то вряд ли будет обрадован возможностью побеседовать с офицером Второго отдела.
- В таком случае идите к младшему лейтенанту Попазу, пусть он его вызовет к себе под каким-нибудь предлогом.
В ту минуту, когда младший лейтенант Параскивеску собирался уходить, дежурный доложил о командире автороты, младшем лейтенанте Попазу.
- Честь имею, господин капитан!
- Что случилось, Попазу?
- Господин капитан, случилось нечто невероятное. Один из моих шофёров убит.
- Этого еще не хватало! Кто он?
- Пантелеймон Хынку, шофёр с машины шифровального отдела.
- Самоубийство! Убийство!.. Что за ночь! - прошептал капитан Георгиу. Потом, обращаясь к капитану Смеу и младшему лейтенанту Параскивеску, решительно сказал: - Пойдемте!
Они вошли во двор неподалеку от того места, где расположился штаб дивизии. Грузовик стоял в деревянном сарае, имевшем только три стены. Брезентовый верх был поднят. Вокруг валялись разбросанные инструменты. Электрическая лампа, подвешенная к козлам для пилки дров, ярко освещала всё вокруг. На соседнем дворе пронзительно гудела динамо-машина. Из-под кузова грузовика торчали ноги шофера. Казалось, он занят ремонтом. Но, нагнувшись и посмотрев под машину, можно было увидеть пробитый висок и лужу крови возле головы убитого.
- Кто его обнаружил? - спросил капитан Реоргиу.
- Некулай, денщик господина Смеу, - ответил младший лейтенант Попазу.
- Мой денщик? Каким образом?
Некулай Сырмышан, который стоял позади машины, подошел. В его глазах можно было прочитать ужас. Он весь дрожал.
- Я, господин капитан… я вас искал в штабе… Хотел сказать, что нашел квартиру, и позвать вас обедать. Там я вас не нашел, и какой-то господин курсант сказал мне, что вас там никто и не видал. Что же было делать? Я шел по дороге и всё думал, где бы вас найтн. Прохожу мимо этого дома и вижу через забор серый фургон нашей машины. Я подумал: "Дай-ка спрошу у Пантелеймона, где он выгрузил имущество нашего отдела". Захожу во двор, а Пантелеймона не вижу. Потом только заметил его ноги. Я ему кричу: "Эй, Пантелеймон, где выгрузил вещи господина капитана?" А он мне не отвечает. Я думал, меня не слышно из-за шума мотора. "Эй, Пантелеймон, что, не слышишь?" - крикнул я ему опять и даже стукнул по ноге. А он не двигается. "Ну и черт! - говорю я себе. - Неужто заснул под машиной?" Нагнулся - и, господи боже, что мне пришлось увидеть! Бедняга! Несчастный Пантелеймон!.. - На лбу у Некулае выступили капли пота, глаза заблестели от слез.
- Когда я понял, в чем дело наконец, - продолжил он свой рассказ, - я бросился к штабу, чтобы дать знать Хорошо, что по дороге встретил господина лейтенанта Попазу. Я им рассказал, а они меня послали обратно сюда - стеречь. Вот как было, господин капитан.
Все с сочувствием смотрели на разволновавшегося
беднягу- денщика, который хоть и был туповат, но славился своим добрым сердцем.
- Хорошо, Некулай, нам всё понятно, - сказал капитан Георгиу добродушно. - Иди спать. Теперь ты своего господина капитана нашел и можешь быть спокоен.
Некулай Сырмышан отступил на несколько шагов, но не ушел. Обогнув машину, он подошел сзади к капитану Смеу, потянул его за рукав и шепнул:
- Господин капитан, долго не задерживайтесь, а то пересохнет еда на плите. Квартира здесь близко. Как выйдете отсюда, завернете налево, это будет шестой дом по правой стороне.
- Хорошо, хорошо, Некулай, иди, я скоро приду!
Капитан Георгиу заглянул через забор в соседний двор, в котором гудела динамо-машина, снабжавшая электричеством дома, где расположились отделы и службы штаба. Возле мотора возился солдат.
- А ну-ка иди сюда, приятель! - крикнул ему капитан.
Из- за шума мотора солдат ничего не расслышал. Капитан позвал еще раз, теперь уже громче.
Наконец солдат услышал его и подбежал к забору:
- Здравия желаю, господин капитан.
- Ты давно уже здесь во дворе?
- Должно быть, с час, господин капитан.
- Ты не слышал звука выстрела?
Солдат немного подумал, прежде чем ответить:
- Никак нет, господин капитан!
- Ты уверен?
- Так точно, господин капитан!
- Как тебя зовут?
- Бургеля Штефан, господин капитан.
- Ладно, занимайся своим делом. Солдат откозырял и ушел.
- Параскивеску, запишите себе имя солдата! - Обращаясь к капитану Смеу, начальник Второго отдела добавил: - Я думаю, сейчас тебе всё ясно.
- Не очень!
- А ведь всё очень просто. Тот, кто убил Пантелеймона, действовал наверняка. Он знал, что шум выстрела будет покрыт гулом динамо-машины. Как мне кажется, убийца пользовался пистолетом. Он ведь, как-никак, производит меньше шума, чем другое оружие.
- Нельзя сказать, что убийца, кто бы он ни был, лишен смелости и хладнокровия. Светло здесь, как в театре. Эта лампа словно настоящий прожектор. Налево - солдат из группы электромехаников. Впереди - улица, по которой шныряют солдаты, а тут - дом, вероятно населенный, а может, в нем расквартированы наши солдаты.
- Это мы еще увидим. Параскивеску, разузнайте, кто занимает этот дом.
Через несколько минут младший лейтенант Параскивеску вернулся и сообщил, что в доме солдат нет. Два старика, которые тут живут, уже спали. С большим трудом ему удалось разбудить их. Конечно, выстрела они не слышали.
- Я этого и ожидал, - прошептал капитан Георгиу. - Вы, Параскивеску, позаботьтесь, чтоб до рассвета шофёра похоронили. А так как этот случай скрыть невозможно, придется распространить слух о том, что шофёр погиб из-за собственной неосторожности. - Потом он обратился к капитану Смеу: - Пойдем, Смеу! Мне кажется, что на сегодня с сюрпризами покончено.
По дороге капитан Смеу спросил с явным беспокойством:
- Ты думаешь, что существует какая-то связь между действиями агента, которого мы разыскиваем, и убийством шофёра?