Едва на жесткую постель
Тамару с пеньем опустили,
Вдруг тучи гору обложили,
И разыгралася метель;
И громче хищного шакала
Она завыла в небесах
И белым прахом заметала
Недавно вверенный ей прах.
И только за скалой соседней
Утих моленья звук последний,
Последний шум людских шагов,
Сквозь дымку серых облаков
Спустился ангел легкокрылый
И над покинутой могилой
Приник с усердною мольбой
За душу грешницы младой.
И в то же время царь порока
Туда примчался с быстротой
В снегах рожденного потока.
Страданий мрачная семья
В чертах недвижимых таилась;
По следу крыл его тащилась
Багровой молнии струя.
Когда ж он пред собой увидел
Всё, что любил и ненавидел,
То шумно мимо промелькнул
И, взор пронзительный кидая,
Посла потерянного рая
Улыбкой горькой упрекнул…–
На склоне каменной горы
Над Койшаурскою долиной
Еще стоят до сей поры
Зубцы развалины старинной.
Рассказов, страшных для детей,
О них еще преданья полны…
Как призрак, памятник безмолвный,
Свидетель тех волшебных дней,
Между деревьями чернеет.
Внизу рассыпался аул,
Земля цветет и зеленеет,
И голосов нестройный гул
Теряется; и караваны
Идут гремя издалека,
И, низвергаясь сквозь туманы,
Блестит и пенится река;
И жизнью вечно молодою,
Прохладой, солнцем и весною
Природа тешится шутя,
Как беззаботное дитя.Но грустен замок, отслуживший
Когда-то в очередь свою,
Как бедный старец, переживший
Друзей и милую семью.
И только ждут луны восхода
Его незримые жильцы;
Тогда им праздник и свобода!
Жужжат, бегут во все концы:
Седой паук, отшельник новый,
Прядет сетей своих основы;
Зеленых ящериц семья
На кровле весело играет,
И осторожная змея
Из темной щели выползает
На плиту старого крыльца;
То вдруг совьется в три кольца,
То ляжет длинной полосою
И блещет, как булатный меч,
Забытый в поле грозных сеч,
Ненужный падшему герою…
Всё дико. Нет нигде следов
Минувших лет: рука веков
Прилежно, долго их сметала…
И не напомнит ничего
О славном имени Гудала,
О милой дочери его!
И там, где кости их истлели,
На рубеже зубчатых льдов,
Гуляют ныне лишь метели
Да стаи вольных облаков;
Скала угрюмого Казбека
Добычу жадно сторожит,
И вечный ропот человека
Их вечный мир не возмутит.
Посвящение
Я кончил – и в груди невольное сомненье!
Займет ли вновь тебя давно знакомый звук,
Стихов неведомых задумчивое пенье,
Тебя, забывчивый, но незабвенный друг?Пробудится ль в тебе о прошлом сожаленье?
Иль, быстро пробежав докучную тетрадь,
Ты только мертвого, пустого одобренья
Наложишь на нее холодную печать;И не узнаешь здесь простого выраженья
Тоски, мой бедный ум томившей столько лет;
И примешь за игру иль сон воображенья
Больной души тяжелый бред…
Примечания
Печатается по авторизованному списку – ГПБ, собрание рукописей Лермонтова, № 4 (отдельные поправки в списке – рукой А. П. Шан-Гирея). Текст последней строфы посвящения, в рукописи частично вырванный, восстанавливается по первопечатному тексту ("Отеч. записки", 1843, т. 28, № 6, отд. I, стр. 376 – "Посвящение, приписанное в конце одного из экземпляров поэмы "Демон"").
По цензурным условиям впервые были опубликованы только отрывки из "Демона" – в "Отеч. записках" (1842, т. 22, № 6, отд. I, стр. 187–201), по списку, собственноручно изготовленному и редактированному В. Г. Белинским (ЛБ, М. 3151), представлявшему контаминацию текстов редакций 8 сентября 1838 года и начала 1841 года, с предпочтением первой из них (см.: "Лит. наследство", т. 57, 1951, стр. 261–272). Полностью, но с неточностями, текст VI редакции был опубликован в "Русск. вестнике" (1889, № 3, стр. 411–425). Позднее давался лишь в отрывках (Соч. под ред. Висковатова, т. 3, 1891, стр. 94-106; Соч. изд. т-ва И. Н. Кушнерева, т. 3, М., 1891, стр. 10–13; "Демон" изд. т-ва Кушнерева, М., 1909) или в вариантах, притом далеко не исчерпывающим образом (Соч. изд. "Асаdemia". т. 3, 1935, стр. 641–645).
На обложке авторизованного списка – дата рукой Лермонтова: "1838 года сентября 8 дня".
Это так называемая первая кавказская редакция, т. е. текст поэмы до ее двукратной переработки Лермонтовым (4 декабря 1838 года и в начале 1841 года) под давлением цензурных условий того времени. Белинский ценил ее выше последней редакции, в которой бунтарское звучание было несколько сглажено Лермонтовым.
Стихи последней редакции
Что без тебя мне эта вечность?
Моих владений бесконечность?
Пустые звучные слова,
Обширный храм – без божества!
ср. со следующими стихами из поэмы "Исповедь":
Что без нее земля и рай?
Пустые звонкие слова,
Блестящий храм без божества!
См. также в "Боярине Орше":
Что без нее земля и рай?
Одни лишь звучные слова,
Блестящий храм – без божества!..
Стихи последней редакции
И были все ее черты
Исполнены той красоты,
Как мрамор, чуждой выраженья,
Лишенный чувства и ума,
Таинственной, как смерть сама.
ср. со следующими стихами из поэмы "Боярин Орша":
Спокойны были все черты,
Исполнены той красоты,
Лишенной чувства и ума,
Таинственной, как смерть сама.
Сноски
1
Покрывало. (Примечание Лермонтова)
2
Вроде волынки. (Примечание Лермонтова)
3
Верхняя одежда с откидными рукавами. (Примечание Лермонтова)
4
Стремена у грузин вроде башмаков из звонкого металла. (Примечание Лермонтова)
5
Шапка, вроде ериванки. (Примечание Лермонтова)
6
Чингар, род гитары. (Примечание Лермонтова)
7
Демон. Восточная повесть, сочиненная Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. Переписана с первой своеручной его рукописи, с означением сделанных им на оной перемарок, исправлений и изменений. Оригинальная рукопись так чиста, что перелистывая оную, подумаешь, что она писана под диктовку, или списана с другой. Сентября 13-го 1841 года. Карлсруэ. В придворной типографии В. Гаспера. 1856. (58 страниц).
8
Каин. Кто ты?
Люцифер. Властелин духов.
Каин. Но если так, можешь ли ты
Покидать их и пребывать с смертными?
Люцифер. Я знаю мысли
Смертных и сочувствую им, и заодно с вами.Л<орд> Байрон. Каин. (Англ.)
9
Белое покрывало. (Примечание Лермонтова)
10
Род флейты. (Примечание Лермонтова)
11
Верхняя грузинская одежда. (Примечание Лермонтова)
12
Баранья шапка, персидская. (Примечание Лермонтова)
13
Род гитары (Примечание Лермонтова)