Именно, когда Слѣдопытъ приблизился къ молодому моряку, то этотъ обратилъ вниманіе его на плывшій по водѣ недалеко отъ куттера челнокъ, и высказалъ предположеніе, что въ немъ сидятъ непріятели. Хотя ночь уже наступила, Слѣдопытъ посовѣтовалъ ему направиться на челнокъ, и Гаспаръ послѣдовалъ этому совѣту. Чрезъ нѣсколько минутъ догнали челнокъ, который и не пытался скрыться, и оказалось, что въ немъ находятся двое. По отданному приказанію, они взошли на куттеръ, и тогда въ нихъ узнали Стрѣлу и жену его.
Слѣдопытъ вспомнилъ свое подозрѣніе на Тускарору, который еще недавно оставилъ ихъ общество, какъ казалось, съ предательскими видами, отвелъ его въ сторону и завелъ съ нимъ рѣчь, какъ о причинахъ его тогдашняго бѣгства, такъ и о родѣ занятій его съ того времени.
Тускарора на всѣ сдѣланные ему вопросы отвѣчалъ съ полнымъ спокойствіемъ индѣйца. Относительна своего бѣгства онъ объяснилъ, что скрылся лишь въ видахъ собственной безопасности, и далъ тягу, чтобы спасти свою жизни.
- Хорошо! отвѣчалъ Слѣдопытъ на такое объясненіе, представляясь, что вѣритъ оному: - хорошо, братъ мой поступилъ весьма благоразумно, но зачѣмъ жена его слѣдовала за нимъ?
- Развѣ у бѣлыхъ жены не слѣдуютъ за мужьями?
- Хорошо, пусть и это будетъ такъ; я нахожу это дѣломъ очень обыкновеннымъ. Слова ваши, Тускарора кажутся мнѣ благородными, удобопринимаемы и вѣрными. Но зачѣмъ братъ они такъ долго оставался вдали отъ гарнизона? Друзья думали часто о немъ, но не видали его.
- Жена потеряла слѣдъ и должна была варить пищу въ чужой хижинѣ. Поэтому и Стрѣла послѣдовалъ за ней.
- Понимаю, Тускарора: жена ваша попала въ руки Мингосовъ и вы послѣдовали за ней.
- Слѣдопытъ такъ основательно находитъ всему поводъ. Такъ оно и было.
- Сколько времени тому, какъ вы освободили жену свою, и какимъ образомъ это случилось?
- Два дня, Юнита не заставила себя долго ждать, когда мужъ повелъ ее на слѣдъ.
- Хорошо; все это кажется мнѣ весьма натуральнымъ. Но, Тускарора, откуда взяли вы этотъ челнокъ и почему вы гребли по направленію къ рѣкѣ Лоренцо, а не къ гарнизону.
- Стрѣла умѣетъ отличить свою собственность отъ чужой. Челнокъ принадлежитъ мнѣ, я нашелъ его на берегу около Форта.
- И это основательно. Но зачѣмъ же вы вамъ ее показались?
- Слѣдопытъ знаетъ, что и воинъ имѣетъ нѣжныя чувства. Отецъ спросилъ бы меня о своей дочери, и я не могъ передать ему ее. Потому я послалъ Юниту за челнокомъ и никто не заговорилъ съ ней: - женщина Тускарора не рискуетъ говорить съ чужими мужчинами.
Все это такъ соотвѣтствовало характеру индѣйца, что Слѣдопытъ не замѣтилъ въ наружности его ничего подозрительнаго. Тѣмъ не менѣе онъ снова спросилъ его: зачѣмъ онъ плылъ не по направленію къ гарнизону?
- Стрѣла увидѣлъ большое судно, отвѣчалъ тотъ, - а онъ любитъ встрѣчаться съ молодымъ морякомъ; къ вечеру оно шло противъ солнца, но когда морякъ перемѣнилъ направленіе, то и онъ поворотилъ въ ту же сторону.
Тогда Слѣдопытъ вернулся къ остальнымъ, чтобъ сообщить имъ о результатахъ своихъ разспросовъ. Какъ онъ, такъ и Гаспаръ, казалось, считали разсказъ Стрѣлы за правду, хотя и сознавали необходимость оградить себя нѣкоторыми мѣрами предосторожности противъ возможныхъ предательскихъ замысловъ индѣйца. - Капъ хотѣлъ тотчасъ заковать его въ кандалы, но сержантъ рѣшилъ дѣло тѣмъ, что его надо было арестовать, но не заковывать. Это рѣшеніе сообщено было Тускарорѣ, который и подчинился съ обычнымъ ему спокойнымъ достоинствомъ. Онъ спокойно отошелъ въ сторону и остался внимательнымъ наблюдателемъ всего происходившаго на куттерѣ.
Между тѣмъ, большая часть отряда пошла на отдыхъ, и, кромѣ индѣйца, на палубѣ остались только Капъ, сержантъ, Гаспаръ и два матроса.
- Стрѣла, сказалъ сержантъ:- вы внизу найдете мѣстечко, гдѣ можетъ лечь жена ваша, а на этомъ парусѣ можете и сами отдохнуть.
- Благодарю отца моего, съ достоинствомъ отвѣчалъ индѣецъ: - Тускароры не бѣдны и жена достанетъ изъ челнока мое одѣяло.
- Ну, какъ знаете! Я хотѣлъ сдѣлать вамъ лучше, сказалъ сержантъ. - Пошлите жену за одѣяломъ, войдите сами въ челнокъ, чтобы принести сюда весла.
Индѣецъ и жена его послушно сошли въ челнокъ. Пока оба тамъ были заняты, слышно было, какъ мужъ упрекалъ жену свою за то, что она взяла не то одѣяло. Перебраниваясь, Юнита, стала искать другое, чтобы удовлетворить своего строгаго супруга.
- Всходите опять наверхъ, между тѣмъ закричалъ съ нетерпѣніемъ сержантъ:- уже становится поздно и намъ нужно идти на отдыхъ.
- Стрѣла идетъ, прозвучалъ отвѣтъ, и Тускарора выступилъ на носъ своего челнока.
Но вмѣсто того, чтобъ подняться на бортъ, онъ острымъ ножемъ перерѣзалъ канатъ, которымъ прикрѣпленъ былъ челнокъ, и куттеръ, быстро двигаясь впередъ, оставилъ легкое судно за собою почти неподвижнымъ. Все это было исполнено такъ быстро и съ такою ловкостью, что челнокъ былъ уже далеко, когда сержантъ сообщилъ объ этомъ случаѣ Гаспару. Тѣмъ не менѣе поспѣшно попытался онъ снова нагнать бѣглеца, но Тускарора былъ уже слишкомъ далеко, и не боялся никакого преслѣдованія.
Пока Гаспаръ снова принялъ прежнее направленіе, Капъ отвелъ сержанта въ сторону, и съ горячностью высказалъ ему свои мысли.
- Братъ Дунгамъ, сказалъ онъ:- это важные факты, какъ плѣнъ Стрѣлы, такъ и бѣгство его. Пусть Гаспаръ бережется.
- Да, да, братъ, и то и другое важно, но одно выкупаетъ другое. Противъ Гаспара говоритъ то, что Тускарора бѣжалъ, а въ пользу его, что онъ захватилъ его въ плѣнъ.
- Это все равно, сержантъ, и по моему мнѣнію, слѣдовало бы Гаспара арестовать немедленно. Если ты не хочешь завтрашній день видѣть себя въ плѣну у французовъ, то прикажи отвести его въ каюту, поставь у ней часоваго, и передай командованіе куттеромъ мнѣ. Ты имѣешь на это полномочіе и твоя обязанность поступить такимъ образомъ.
Сержантъ болѣе часа обдумывалъ этотъ совѣтъ своего зятя; и не могъ рѣшиться ни послѣдовать ему, ни оставить его безъ вниманія. Въ такомъ затруднительномъ положеніи онъ призвалъ къ совѣту квартирмейстера, и рѣшился послѣдовать его рѣшенію. Капъ объяснилъ этому положеніе дѣла, и Мунксъ вполнѣ согласился съ его мнѣніемъ. Теперь устранилось всякое сомнѣніе, и сержантъ немедленно принялъ надлежащія мѣры.
Не входя въ подробныя объясненія, онъ просто объявилъ Гаспару, что считаетъ нужнымъ отнять у него командованіе куттеромъ и передать его въ руки своего зятя.
При такой мѣрѣ, Гаспаръ пришелъ въ величайшее изумленіе, такъ какъ сержантъ Дунгамъ не считалъ удобнымъ объяснить ему основанія своего строгаго рѣшенія. Тѣмъ не менѣе онъ спокойно повиновался, даже приказалъ своимъ матросамъ на будущее время слушаться приказаній Капа, и затѣмъ сошелъ внизъ вмѣстѣ съ своимъ главнымъ помощникомъ, который долженъ былъ раздѣлить съ нимъ заключеніе.
Когда оба удалились, то Капъ сказалъ:
- Ну, сержантъ, будь такъ добръ, сообщите мнѣ курсы и дистанціи, чтобы я могъ убѣдиться въ вѣрности направленія носа нашего куттера.
- Братъ Капъ, возразилъ сержантъ: - я объ этомъ не имѣю вы малѣйшаго понятія. Моя инструкція гласитъ, чтобы мы какъ возможно скорѣе достигли тысячи острововъ для смѣны тамошняго караула. Вотъ и все.
- Но развѣ у тебя нѣтъ карты, которою бы можно было руководствоваться?
- Нѣтъ, и я даже сомнѣваюсь, чтобъ у Гаспара было что нибудь подобное. Наши моряки плаваютъ по этому озеру, никогда не употребляя карты.
- Но, помилуй, сержантъ, какъ же мнѣ найти одинъ островъ изъ тысячи, когда я не знаю ни имени его, ни положенія?
- Ну, въ этомъ, братъ, ты долженъ понимать больше, чѣмъ я. Сколько я знаю, то ни у одного острова нѣтъ имени, а что касается ихъ положенія, то мнѣ рѣшительно ничего неизвѣстно, такъ какъ я никогда и не бывалъ тамъ. Но, можетъ быть, кто либо изъ матросовъ сообщитъ тебѣ эти свѣдѣнія.
- Ну, я попытаю счастія и попробую разспросить рулеваго.
Капъ и сержантъ подошли къ рулевому, но ничего отъ него больше не узнали, какъ то, что только Гаспаръ и помощникъ его, называвшійся лоцманомъ, могли указать положеніе станціи.
- Мы же съ своей стороны, добавилъ рулевой, такъ мало знаемъ дорогу, какъ будто никогда и не видали ея, потому что Гаспаръ посылаетъ насъ всегда подъ палубу, когда мы достигаемъ извѣстнаго разстоянія отъ острововъ,
Капъ съ неудовольствіемъ покачалъ головой и попалъ такимъ образомъ въ немало затруднительное положеніе.
- Это опять фактъ, говорящій противъ Гаспара, сказалъ онъ, отзывая въ сторону сержанта. Такъ какъ я вижу, что у этого малаго мы ничего не добьемся, поэтому часа два буду держаться настоящаго направленія, а потомъ остановлюсь и кину лотъ. Намъ необходимо, такъ или сякъ, подчиниться силѣ обстоятельствъ.
Сержантъ не имѣлъ ничего сказать противъ этого, и, считая себя вполнѣ безопаснымъ подъ управленіемъ своего зятя, улегся на палубѣ и вскорѣ крѣпко заснулъ. Напротивъ того, Капъ спокойно сталъ ходить по палубѣ взадъ и впередъ, такъ какъ это былъ человѣкъ, котораго крѣпкое тѣло могло сопротивляться всякой усталости. Во всю ночь онъ не закрылъ глазъ.
Когда сержантъ Дунгамъ проснулся, то уже разсвѣтало. Лишь только поднялся онъ и осмотрѣлся вокругъ, какъ у него вырвалось восклицаніе удивленія. Погода совершенно измѣнилась. Густой туманъ покрывалъ всю окрестность и озеро шумѣло пѣнящимися волнами. Отъ зятя онъ узналъ, что въ полночь вѣтеръ стихъ было, а около часа ночи обратился въ бурю съ сѣверо-запада.
Сержантъ, хорошо сознававшій опасность ихъ теперешняго положенія, тотчасъ предложилъ своему зятю послать за Гаспаромъ и спросить совѣта этого опытнаго молодаго моряка; но Капъ упорно уклонился отъ этого, и сержантъ вынужденъ былъ покориться его непреодолимой рѣшимости.
Цѣлый день и послѣдовавшую затѣмъ ночь куттеръ плавалъ по озеру наугадъ, и гонимый силою бури, бралъ всевозможныя направленія. Капъ старался всѣми силами держать его довольно далеко отъ берега, и разсчитывалъ, что вѣтеръ успокоится, и ему все-таки удастся достигнуть станціи безъ помощи Гаспара. Буря, однако, не уменьшалась, а усиливалась, и снова наступившая ночная тьма поставила судно въ столь крайнюю опасность, что Слѣдопытъ, который до того былъ молчаливъ, нашелъ себя вынужденнымъ положить дѣлу конецъ. По его сильному настоянію, на разсвѣтѣ слѣдующаго дня, Гаспаръ и его помощникъ позваны были изъ ихъ заключенія и снова вступили въ управленіе кутееромъ, который далеко укловился отъ настоящаго пути. Однако Гаспаръ далъ ему надлежащее направленіе и хотя все еще подвергался подозрительнымъ наблюденіямъ Капа и сержанта, однакожь повелъ куттеръ прямо къ его мѣсту назначенія. Достигнувъ тысячи острововъ, онъ, въѣхавъ въ каналъ, съ увѣренностію плылъ между безчисленнымъ множествомъ большихъ и малыхъ острововъ, и наконецъ бросилъ якорь у одного берега, густо поросшаго кустарникомъ. Станціи достигли благополучно; солдаты на куттерѣ привѣтствованы были жаждавшими ихъ прибытія товарищами съ тою радостію, которая всегда имѣетъ мѣсто при смѣнѣ.
Марія съ восторгомъ вступила на беретъ, а отецъ ея отдалъ своимъ людямъ приказаніе послѣдовать ея примѣру съ такимъ удовольствіемъ, которое доказывало, какъ сильно усталъ онъ отъ плаванія на куттерѣ. И въ самомъ дѣлѣ, станція имѣла видъ, способный возбудить пріятныя надежды въ людяхъ, заключенныхъ столь долгое время въ тѣсномъ пространствѣ куттера. Островъ, на которомъ она находилась, былъ впрочемъ очень малъ, но такъ пріятенъ для взора, что казался весьма уютнымъ убѣжищемъ. Берега его окружены были кустами, подъ защитою которыхъ построено было нѣсколько шалашей, служившихъ жилищами офицеру и его отряду и кладовыми для храненія различныхъ припасовъ.
На восточной оконечности маленькаго острова находился покрытый густымъ лѣсомъ полуостровъ, а вблизи его блокгаузъ, который въ нѣкоторой степени приведенъ былъ въ оборонительное положеніе. Балки были такъ плотно и старательно соединены, что ни одинъ пунктъ не оставался беззащитнымъ. Окна походили на бойницы, дверь была маленькая и тяжелая, а крыша составлена изъ древесныхъ стволовъ, покрытыхъ корой для защиты внутренности зданія отъ дождя. Нижняя часть строенія служила для храненія боевыхъ и жизненныхъ припасовъ, второй этажъ былъ жильемъ и, въ то же время, крѣпостью, а пространство подъ крышей раздѣлено было на три отдѣленія, въ которыхъ можно было раскинуть кровати для десяти или двѣнадцати человѣкъ. Все это распредѣленіе было весьма просто, но вполнѣ достаточно для защиты солдатъ отъ неожиданнаго нападенія. Такъ какъ строеніе было вышиною менѣе 40 футовъ, то оно совершенно скрывалось за вершинами деревьевъ и не было видимо съ внутренности острова.
Подъ блокгаузомъ находилась цистерна, изъ которой можно было получать воду въ случаѣ осады. Чтобы облегчить это дѣло, верхній этажъ былъ вытянутъ надъ нижнимъ на нѣсколько футовъ, и въ выступавшихъ балкахъ прорѣзаны были отверстія, могущія служить бойницами и опускными дверями, но обыкновенно, закрытыя досками. Внутреннее соединеніе различныхъ этажей устроено было посредствомъ лѣстницъ.
Часъ, который слѣдовалъ за прибытіемъ куттера, половъ былъ волненія. Отрядъ, занимавшій до того этотъ постъ, съ нетерпѣніемъ ожидалъ возвращенія въ фортъ, и тотчасъ сталъ садиться на судно, какъ только окончилась, съ обыкновенными формальностями, передача караула смѣненнымъ офицеромъ сержанту, Гаспаръ получилъ приказаніе снова поставить паруса; но передъ отъѣздомъ Капъ, Мунксъ и сержантъ имѣли тайное совѣщаніе съ смѣненнымъ прапорщикомъ, которому и сообщили подозрѣніе на счетъ вѣрности молодаго моряка. Офицеръ обѣщалъ имѣть надлежащую осмотрительность, взошелъ на судно, а менѣе чѣмъ черезъ три часа послѣ своего прибытія куттеръ снова пришелъ въ движеніе.
Затѣмъ, когда Марія приняла нужныя мѣры для всеобщаго удобства, вся компанія собралась къ скромному ужину, и сержантъ объявилъ своей дочери, что въ теченіе ночи онъ оставитъ островъ и предоставитъ ее попеченію капрала Мнаба и солдатъ, а равно лейтенанта Мункса и Капа. Затѣмъ отъѣзжавшіе, имѣвшіе намѣреніе, произвести на французовъ неожиданное нападеніе, простились съ оставшимися и всѣ безъ исключенія отправились на отдыхъ.
Глава пятая
Когда Марія проснулась, солнце уже стояло высоко: она вскочила съ своего ложа, быстро накинула платье и вышла на открытое мѣсто, чтобы вдохнуть пріятный и освѣжающій воздухъ чуднаго утра.
Островъ казался совершенно покинутымъ, и только когда Марія окинула глазами всю окрестность, то замѣтила оставшихся у ярко горѣвшаго огня. Кромѣ Капа и квартирмейстера находились тамъ капралъ Мнабъ и его солдаты, а равно солдатка, приготовлявшая завтракъ. Шалаши стояли спокойно, солнце обливало своими золотыми лучами всѣ открытыя мѣста между деревьями, и небесный сводъ надъ головою Маріи блисталъ нѣжною синевою. Не видно было ни одного облачка и все какъ бы выражало глубокій миръ и невозмутимую безопасность.
Когда Марія замѣтила, что бывшіе у огня усердно заняты были своимъ завтракомъ, то, никѣмъ незамѣченная, направилась она къ концу острова, гдѣ деревья и кусты скрывали ее отъ всѣхъ глазъ. Здѣсь она прислушивалась къ тихому шуму быстро бѣгущихъ волнъ, и восхищалась разнообразными прелестными видами, которые представлялись ея взорамъ сквозь отдѣльныя отверстія въ кустахъ. Вдругъ она подскочила, потому что ей показалась человѣческая личность посреди кустовъ, окаймлявшихъ близлежащій островъ. Такъ какъ разстояніе было не болѣе ста локтей, то она и полагала, что ей это такъ показалось, и поэтому быстра отступила нѣсколько, заботясь о томъ, чтобъ скрыть свой корпусъ за листвою кустарника. Только-что хотѣла она совершенно покинуть кусты и вернуться къ своему дядѣ, чтобы сообщить ему родившееся подозрѣніе, какъ увидѣла на ближнемъ островѣ поднятую кверху ольховую вѣтку, которою махали ей въ знакъ дружбы. Послѣ недолгаго размышленія, она также сломала такую же вѣтку и отвѣчала на привѣтствіе, стараясь дѣлать совершенно схожія движенія.
Тогда противолежавшіе кусты осторожно раздвинулись, и изъ-за нихъ показалось человѣческое лицо, въ которомъ Марія, къ немалому своему удивленію, узнала Юниту, жену Тускароры.
Тутъ уже она болѣе не медлила выйти изъ своего убѣжища, зная, что Юнита дружески расположена къ ней. Тогда подошла ближе и индіянка, обѣ женщины обмѣнялись знаками дружбы, и наконецъ Maрія пригласила Юниту переправиться къ ней. Индіянка исчезла, но скоро снова явилась съ челнокомъ, въ которомъ хотѣла переплыть воду, какъ вдругъ Марія услыхала голосъ дяди, звавшаго ее къ себѣ. Она тотчасъ дала индіянкѣ знакъ спрятаться, а сама поспѣшила изъ кустовъ на открытое мѣсто, гдѣ, по приглашенію дяди, должна была принять участіе въ завтракѣ. Однако она отказалась, вернулась въ кусты и снова вошла въ сношеніе съ своею подругою, пригласивъ ее переправиться.
Юнита не замедлила послѣдовать этому приглашенію, и въ нѣсколько ударовъ веслами челнокъ скрылся въ кустахъ станціоннаго острова. Она выскочила на берегъ, и Марія, взявъ ее за руку, повела къ собственному шалашу, который не могъ быть видимъ со стороны расположившихся у огня. Обѣ дошли туда никѣмъ незамѣченныя, и Марія тотчасъ заперла за собою дверь.
- Теперь, Юнита, мы въ безопасности, дружески сказала Марія съ пріятной улыбкой. Какъ я рада видѣть тебя! Что привело тебя сюда и какъ открыла ты этотъ островъ?
- Говорите тише, возразила индіянка, отъ души пожимая руку Маріи:- тише говорите, не такъ скоро, не понимаю.
Марія повторила свои вопросы и притомъ такъ явственно, что Юнита могла понять ее.
- Я другъ, отвѣчала она.
- Да, я вѣрю тебѣ, Юнита, вѣрю тебѣ отъ всего сердца, но что это имѣетъ общаго съ твоимъ посѣщеніемъ?
- Другъ пришелъ, чтобы видѣть своего друга, возразила Юнита съ открытою улыбкою.
- Но у тебя должна быть и другая причина, иначе ты не стала бы подвергаться такой опасности. Такъ ты одна?
- Юнита у тебя, болѣе никого. Юнита пріѣхала одна въ челнокѣ.
- Да, я вѣрю этому и не сомнѣваюсь въ томъ, что ты не могла бы предать меня!
- Какъ предать?
- Я хочу сказать, что ты не обманешь меня, не выдашь французамъ, ирокезамъ или твоему мужу, не захочешь продать мой скальпъ.
- Нѣтъ, нѣтъ, никогда! возразила индіянка, нѣжно обнявъ Марію и прижимая ее къ сердцу. Марія отвѣчала на это выраженіе любви и стала смотрѣть своей подругѣ прямо въ глаза.
- Если Юнита имѣетъ сообщить мнѣ что нибудь, сказала она, - то можетъ смѣло говорить, я слушаю.
- Юнита боится, что Стрѣла убьетъ ее, если она что нибудь скажетъ.
- О, нѣтъ! Стрѣла никогда этого не узнаетъ: Марія ничего не скажетъ ему.
- Онъ убьетъ Юниту томагавкомъ.
- Нѣтъ, этого не будетъ. Лучше не говори мнѣ ничего, Юнита.
- Марія, блокгаузъ хорошее мѣсто для ночлега, хорошее и для жилья.
- Ты хочешь сказать, что я могу спасти свою жизнь, если останусь въ блокгаузѣ. Навѣрно; по крайней мѣрѣ, это ты можешь сказать мнѣ.
- Да, блокгаузъ очень хорошъ для женщинъ; тамъ скальпъ въ безопасности.
- Да, я понимаю тебя, Юнита; желаешь видѣть моего отца?
- Его нѣтъ здѣсь.
- Какъ ты это знаешь? Видишь, весь островъ наполненъ солдатами.
- Не полонъ, всѣ уѣхали, только четыре мундира тутъ.
- А Слѣдопытъ? Не хочешь ли съ нимъ переговорить? Онъ понимаетъ по-ирокезски.
- Его также нѣтъ здѣсь, вмѣстѣ уѣхалъ, - съ улыбкой отвѣчала Юнита.