На часах было без пяти минут четыре, солнце припекало почти так же, как и раньше, но с юго-запада подул ветерок и принес прохладу. Горизонт оставался пустынным. Петимко, измерив высоту солнца секстантом и произведя расчет, показал Барилю на карте их местопребывание. Оба пришли к неутешительному выводу, что "Разведчик рыбы" был далеко от линии, по которой курсируют суда между Лузанами и соседними портами. Правда, где-то поблизости проходил путь экспрессов, которые раз в три дня отправлялись за границу. Завтра можно было надеяться встретить такой пароход.
- Нас будет искать "Буревестник", - сказал пилот, - хотя сегодня вряд ли найдет: мы отлетели далеко и, потом, во время бегства, изменили курс, а он прежде всего пойдет туда, где мы должны были пролетать, по договоренности с командиром эсминца. Только бы в шторм не попасть, а так мы и несколько дней можем просидеть. Воды и аварийного запаса дня на три хватит.
- Шторма не должно быть, - ответил штурман. - Ветра надо ожидать, но не больше пяти баллов.
- Нет худа без добра, нам все-таки повезло, - показал Бариль на Марка и Зорю.
- Я, понимаешь, подплываю, смотрю - один шевелится… Потом услыхал голос - и живее к ним. А они совсем обессилели… Если бы не поплавок, то давно бы уже были на дне.
- А ну-ка, вытащи его - посмотрим, что это такое.
Петимко вытащил из воды резиновую подушку, которая держалась на воде между лодкой и самолетом. Летчики с интересом разглядывали спасательный прибор.
- Надувная подушка, - сказал Бариль. - Но мне не приходилось видеть такие. Где они ее взяли?
- Это с подводной лодки, - послышался голос Марка.
Юноша приподнялся на крыле самолета. На другом крыле поднялась Зоря.
- О, детки, уже отдохнули? - обрадовался Бариль. - Что ж, давайте поговорим. Откуда вы взялись посреди моря?
- Нас выбросили с подводной лодки, - ответил Марко.
- Чья же это лодка?
- Не знаю.
- Вот так так!
Марко рассказал о своих приключениях и вспомнил о синем пакете. Теперь можно было его открыть. Конверт оказался из непромокаемой бумаги. Правда, влага прошла внутрь, но документы были целы. Прочитать их никто не мог. Петимко, знавший иностранные языки, установил, что бумаги зашифрованы.
- Ничего, это не беда, - заявил Бариль. - Вы молодцы, что добыли пакет! У нас найдутся специалисты - за день - два разберут самый запутанный шифр.
Глава XXI
ПАРУСА НА САМОЛЕТЕ
Юго-западный ветер усилился до трех - четырех баллов и медленно относил "Разведчика рыбы" на северо-восток. Летчики только радовались этому - в конечном счете они приближались к берегу. Петимко уверял, что с такой скоростью их за три - четыре дня донесет до Лебединого острова. К сожалению, он не ручался, что ветер продержится хотя бы до ночи. Не было уверенности и в том, что направление ветра не изменится.
- Одним словом, товарищ метеоролог, - сказал Бариль, - выражаю вам мое неудовольствие, так как вы не можете наладить нужный нам ветер.
- Зато я могу наладить неплохой парус, который вдвое или втрое ускорит наше движение.
- Из чего?
- А наши парашюты?
- У-у-у! Правильно! Это дело!
- Так айда за работу!
В половине шестого на самолете уже кончали установку парусов. Распустили парашюты и натянули их между тросами, идущими от крыльев, а кроме того, приспособили мачту, связав для этого весла от клипербота. Марко, привыкший иметь дело с парусами, показал все свое проворство и получил за это похвалу и благодарность от командира машины. В шесть часов самолет уже шел под парусами со скоростью в три с лишним мили.
Бариль сидел за штурвалом и так ловко правил рулем, точно всю жизнь плавал на таком самолете-паруснике.
Зорю посадили в кабину наблюдателя, а Петимко и Марко устроились верхом на фюзеляже. Это было не очень удобно, но при той скорости, которую развивал самолет, вполне терпимо. В полете их сорвало бы струей воздуха, а теперь они чувствовали себя приблизительно так, как если бы сидели на корме лодки, спустив ноги за борт.
Через полчаса Марко, разглядывая горизонт в бинокль, увидел черную точку немного слева от них. Петимко, посмотрев в том же направлении, подтвердил Наблюдения Марка.
- Пароход? - спросил пилот.
Штурман и юнга были почти уверены в этом и потому решили маневрировать под парусами так, чтобы приблизиться к судну. Но когда стали подплывать, у обоих появилось сомнение. Это было какое-то странное судно, и оно, казалось, стояло на месте.
- Может быть, это подводная лодка? - спросил Бариль и, встревоженный этой мыслью, сам взял бинокль.
Но, присмотревшись, он убедился, что это не лодка. Когда самолет-парусник подплыл еще ближе к судну, стало ясно, что это пароход, - между двумя мачтами вырисовывалась труба. Только этот пароход почему-то очень глубоко сидел в воде.
- Может быть, с ним что-нибудь случилось? - говорил штурман, продолжая разглядывать пароход в бинокль.
- Там "ОВ" или "ОУ" не видно? - спросил пилот.
- А вот подойдем поближе, тогда увидим.
Вечерело. Ветер стал утихать, и, как назло, в полумиле от парохода паруса самолета беспомощно повисли. Теперь уже было ясно видно, что судно полузатоплено. Никаких признаков жизни на нем не замечалось: из трубы дым не шел; по палубе, которая опустилась почти вровень с водой, никто не ходил; на мачтах не было никаких сигналов.
- Может быть, его оставили, - сказал штурман, - а он все не тонет.
- Ты думаешь он скоро должен затонуть?
- Кто знает! Мне кажется, с тех пор как мы его увидели, он не погрузился глубже.
- А подплыть к нему на клиперботе не очень опасно?
- Осторожно все можно. Давай я съезжу.
- Смотри, как бы и тебя вместе с ним на дно не потянуло.
- Если за то время, пока я доберусь до него, он не погрузится глубже, бояться нечего. А если начнет заметно погружаться, я просто не приближусь.
- Возьмите меня с собою, - обратился к штурману Марко.
- Давай поплывем. Пожалуй, вдвоем скорее справимся.
- Вот моряки - бросить нас хотят! - засмеялся Бариль, повернувшись к Зоре.
- Пусть плывут. Мы на вашей машине тоже не пропадем.
- Молодец! - похвалил ее Бариль и прибавил: - Мы на этой машине всех спасем!
Клипербот вышел в плавание. Петимко и Марко спешили, чтобы успеть вернуться назад засветло; солнце уже повисло над горизонтом очень низко, и времени у них оставалось мало. Гребли по очереди, хотя Марко и чувствовал боль в руке. Впрочем, после короткого отдыха рука почти перестала болеть.
Зоря влезла на крышу фюзеляжа и махала им платком.
- Хорошая девочка, - сказал Марко штурману и коротко передал историю Зори Находки.
- Вот так девочка! - воскликнул Петимко. - Почему же ее считают дефективной? Она же умнее сотни обыкновенных ребят и девчат!
До полузатопленного судна оставалось метров полтораста. Осторожность требовала быть внимательными. Корма погрузилась в воду почти на полметра. Обходя судно, Петимко несколько раз крикнул, чтобы проверить, не осталось ли кого-нибудь на пароходе, но не получил никакого ответа.
- Шлюпки с левого борта не видно, - сказал штурман. - Значит, команда оставила пароход. Как бы нам название прочитать?
Но этого сделать не удалось: нос парохода едва выглядывал из-под воды, и у самого края они разобрали при свете заходящего солнца только латинское "S". Это была последняя буква названия парохода. Обойдя вокруг парохода "S", как его назвал Петимко, моряки взглянули друг на друга и высказали одну мысль:
- Подойдем к борту.
- Он не скоро потонет, - успокаивающе заметил штурман, - я такие случаи знаю. Иногда пароход с трубою под воду уйдет, а мачты еще несколько дней торчат. Когда-то я плавал на Севере, в Карском море. Мы наткнулись среди моря на такие торчащие из воды мачты. Это была шхуна "Белуха", которая затонула за две недели перед тем на сто миль южнее места нашей встречи. Наш пароход прошел мимо этих мачт, и неизвестно, сколько еще они держались на поверхности воды. Значит, где-то в цистернах остался воздух или трюм наполнен чем-нибудь плавучим.
Наконец подплыли к борту парохода. Вернее, клипербот заплыл на пароход и остановился у трапа, ведшего с полузатопленной кормы на шлюпдек. Осторожно, чтобы не замочить ног, Петимко ступил на трап и привязал лодку к поручням. За ним вылез Марко.
Из воды торчали только палубные надстройки, капитанский мостик, радиорубка, труба и мачты. По нижней палубе можно было пройти, но при этом пришлось бы замочить ноги почти до колен. По внешним признакам Петимко мог только установить, что это иностранный пароход. Располагая очень небольшим количеством времени, моряки не могли осмотреть помещения, но штурман решил только зажечь огни на капитанском мостике, чтобы предупредить неожиданные аварии от столкновения с другими пароходами и чтобы с "Разведчика рыбы" можно было следить за этим "плавучим рифом", а если он до утра не погрузится в воду, воспользоваться им. Петимко прошел с Марком по шлюпдеку, поднялся на капитанский мостик и заглянул в штурманскую рубку. На столе лежала английская карта с проложенным на Лузаны курсом. Над курсовой линией, начерченной синим карандашом, стояла надпись:
220 . 7.VIII.
- Два часа двадцать минут седьмого августа, - сказал штурман. - Значит, авария произошла сегодня ночью.
Ни судового, ни вахтенного журнала не было. Очевидно, их захватил с собой вахтенный или капитан, покидая судно. Вообще же вид штурманской рубки свидетельствовал, что ее покидали очень поспешно. Не задерживаясь, Петимко вышел из рубки и полез зажигать бортовые фонари. В обоих были исправные керосиновые лампы, но почему-то лопнули стекла. Зажигая фонари, Петимко вспомнил, что в окне штурманской рубки тоже выбито стекло.
Покончив с фонарями, оба вернулись к лодке. Солнце уже спряталось за горизонт, небо на западе расцветало нежными красками. Вдали виднелся "Разведчик рыбы".
Посмотрев на самолет, штурман поставил ногу в клипербот и еще раз обвел прощальным взглядом тонущий корабль. На маленькой надстройке, служившей, вероятно, верхним кубриком, его внимание привлекли несколько поставленных вертикально железных бочек. Их вид почему-то заинтересовал штурмана, и он попросил Марка подплыть туда. Оглядывая бочки, он прочел на одной из них надпись, взволнованно ощупал бочку и нашел кран, который легко открылся. Из крана на руку потекла жидкость. Петимко поднес ладонь к носу, понюхал и крякнул с удовлетворением.
- Чем пахнет? - спросил Марко.
Штурман поднес к его носу ладонь. Юноша понюхал, прищурился и сказал:
- Бензин. Хороший, бензин!
Юнга, не раз выполнявший обязанности моториста на "Колумбе", разбирался в горючем. Он знал все виды горючего, начиная от наихудшего - лигроина - и кончая авиационным бензином. Зная, в каком положении сейчас самолет, он сразу сообразил, какая это ценная находка.
- Как же нам его взять?
- Вот я и сам думаю. Но эту бочку нам вдвоем не осилить, да если бы и осилили, то клипербот не поднимет. Надо спустить шлюпку, но вдвоем мы и этого сделать не сможем, а у тебя еще и рука болит. Был бы ветер, мы бы притянули сюда нашего "Разведчика"… Но ветра нет. Может, ночью подует…
- Знаете что? - предложил юнга. - Поезжайте вы один на клиперботе к самолету, привезите оттуда нашего командира, а я подожду вас тут. Втроем спустим шлюпку, перекатим туда каким-нибудь способом бензин и доставим его на самолет.
- Оставить тебя? А если этому "S" вздумается пойти ко дну?
- Это будет не так скоро. А вот пока мы ветра ждем, он может с нами распрощаться.
- Так давай я останусь, а ты плыви за Барилем.
- У меня же рука болит, я долго не прогребу, - ответил юнга.
Петимку не хотелось оставлять мальчика одного на этом не очень надежном судне, но, взвесив обстоятельства, он согласился. Марко полез назад, на шлюпдек, а штурман на клиперботе отошел от парохода.
Юнга следил, как лодка удалялась и наконец исчезла. На самолете зажглись бортовые огни. Очевидно, Бариль включил маленький аккумулятор. Юноша присел возле шлюпки. Он смотрел на черную воду моря, в которой отражались уже первые звезды, и терпеливо ждал возвращения клипербота. Вдруг он насторожился: где-то совсем близко послышалось не то рычанье, не то тявканье. Оно раздавалось все громче. И, точно в ответ, во тьме на затопленном пароходе зарычал какой-то зверь. Вскоре к нему присоединился другой.
Глава XXII
ТАИНСТВЕННЫЙ ПАРОХОД
Бариль нетерпеливо ждал штурмана и юнгу. Он следил за ними в бинокль и видел, как они огибали судно.
- Отчаянный народ! - сказал он Зоре. - У нас в бригаде о таких говорили: "Свет не удивит, а разбиться может".
- А что, если они там кого-нибудь нашли? - заметила девочка.
- Я - против. Где же мы поместимся?
Размещаться действительно было негде.
Когда зашло солнце, на пароходе зажегся зеленый огонек. Судно стояло к ним правым бортом. Первые легкие сумерки уже мешали разглядеть на нем людей, но когда клипербот отошел от парохода, Бариль не спускал с него глаз, пока он не приблизился настолько, что стало заметно отсутствие одного пассажира.
- Боялись мы, Зоря, что они пассажиров привезут, а выходит, что наш один там остался. Вот народ! - удивлялся пилот.
Бариль и Зоря с нетерпением ждали приближения лодки.
Наконец Петимко причалил и рассказал о результатах разведки.
Узнав про бензин, Бариль сразу засуетился.
- Так у меня же левый бак цел, а с половинным запасом мы часа три можем продержаться!
Пилот принял план, придуманный юнгой и штурманом, правда неохотно соглашаясь оставить самолет. Но другого выхода не было. Проинструктировав Зорю, как ей вести себя, Бариль пересел на клипербот.
- Значит, если что-нибудь случится, - сказал пилот девочке, - мигай бортовыми огнями. И держи надутую подушку все время под рукой.
Зоря пообещала выполнять все, что ей было приказано, и летчики отплыли. Ночная тьма уже совсем покрыла море. Резиновая лодка плыла при свете звезд, ориентируясь по зеленому огоньку парохода. Позади остались фонари самолета. Веслами греб Бариль, а Петимко в это время отдыхал и снова подробно рассказывал о результатах осмотра судна.
- Кроме штурманской рубки, вы никуда не заходили? - спросил пилот.
- Нет.
- А может быть, там есть кто-нибудь живой?
- Надумал! Мертвый еще может быть, а в живых разве только крысы остались. Марко сейчас, наверное, слышит, как они пищат.
Вдруг до них долетел стон. Оба замолчали и стали прислушиваться. Низкий, могучий стон, один, другой… Стон переходил в глухой рев.
- Это что? - спросил пилот.
Штурман молчал, ожидая повторения необычного звука. Звук вскоре повторился. Это был стон, заканчивавшийся чем-то вроде рева сирены: о-о-у-у-у… Но не протяжно, а громко, раскатисто. Казалось, звуки неслись с парохода, но штурман и пилот не были в этом уверены.
- Если на пароходе так поют крысы, - сказал Бариль, - то я не завидую нашему мальчугану. - И он изо всех сил налег на весла.
Встревоженные страшными звуками, летчики спешили. Еще несколько раз слышался вой, потом все стихло. Клипербот шел с максимальной скоростью. Вот перед ними уже обрисовался силуэт парохода. Он чернел на фоне ночи, как маленькая башня с надстройками. Единственный зеленый огонек спокойно светил над ней. Штурман сложил ладони рупором и крикнул:
- Марко-о! Марко-о!
Но даже эхо не ответило - звук потонул в пустоте. Они ждали ответа, но тишина была неподвижна. Тогда они закричали вместе. На этот раз с парохода долетел ответ:
- Алло-о-о! Алло-о!
- Он или не он? - спросил штурман, не узнавая голоса.
- Да, он! - уверенно заявил пилот и снова крикнул: - Марко! Где ты? Как подойти?
- Подходите под фонарь! - послышался ответ.
И штурман, убедившись, что говорит Марко, направил лодку к фонарю.
Очутившись под трапом, который вел на нижний капитанский мостик, они снова услышали громкое тявканье. Где-то в недрах парохода рычал какой-то большой зверь. Марко появился на ступеньках трапа.
- Эй, мальчик, что это у тебя здесь за концерт? - спросил Бариль. - Степаныч уверяет, что это крысы развлекают тебя.
- Чтоб их, этих крыс! Я когда услышал, сначала так перепугался, что хотел в воду прыгать и к вам плыть. Потом привык. Верно, тут зверинец везли и не все звери потонули.
- Они могут оказаться не очень гостеприимными хозяевами, - заметил пилот.
- Пока они не вырвались на палубу, давайте спускать шлюпку, - предложил Петимко.
Чтобы легче справиться со шлюпкой, стали искать ручной фонарь. Его почти тотчас же нашли в штурманской рубке. При свете этого фонаря осмотрели шлюпки. Их оставалось на пароходе три: одна на левом борту и две на правом. Четвертой, очевидно, воспользовалась команда, оставляя корабль. Выяснилось, что подтянуть шлюпку на талях, а потом спустить ее в море им все же не под силу. Легче было бы ссунуть ее с наклонной палубы прямо в воду, но для этого надо было разбить подпорки, на которых шлюпка стояла.
- Тут без топора не обойтись, - сказал Бариль, осматривая подпорки. - Придется нам поискать инструменты в каютах.
- А звери? - поинтересовался штурман.
- Ну, они, вероятно, в клетках. И потом, не держали же их в капитанской каюте и в радиорубке.
Звери вели себя спокойно, и можно было допустить, что страшные хозяева судна ничуть не встревожены появлением гостей.
Освободив шлюпку от талей, все трое принялись искать топор или какой-нибудь тяжелый предмет, которым можно было бы разбить подпорки.
Но вскоре план использования шлюпки был отвергнут.
Осматривая палубу, они нашли несколько пустых деревянных бочек. По запаху Бариль сразу определил, что они из-под пива.
- Что нам возиться со шлюпкой! - воскликнул он обрадованно. - Мы можем наполнить эту бочку бензином и прибуксировать ее вплавь к самолету.
Несомненно, пилот нашел лучший выход из трудного положения. Оставалось перекатить пустую бочку на корму, то есть, собственно, спустить ее на воду, и найти способ, как перелить бензин из металлической бочки в деревянную. Недолго думая, Бариль разрешил и эту проблему.
- Возьмем насос, которым мы надуваем клипербот, - сказал он. - Это немного задержит нас, но за час мы наполним бочку до половины. Этого хватит. Во всяком случае, тогда мы с "Разведчиком" подойдем сюда. А вот как бочку буксировать, я уж не знаю. Это вы, моряки, должны придумать.
- Ерунда! - ответил штурман. - Мы с Марком сейчас ошвартуем ее таль-тросом.
Бочку скатили в воду и подтянули к корме. Но только они взялись за перекачку бензина, произошло событие, которое сразу встревожило их и взволновало. Бариль, посмотрев в море, где должны были светиться огни "Разведчика рыбы", не нашел их. Все вокруг покрывала тьма… Самолет исчез.
Впрочем, волновались недолго.
- Ну, арбуз, а не голова! - вскричал Бариль. - У меня же аккумулятор сработанный, а я забыл показать девочке, как крутить ручную динамку, если он перестанет давать ток.