В бит-клубах, у Эмметса, в барах, в магазинах женской одежды и книжных магазинах, парикмахерских, гриль-барах и магазинах записей, - всюду появлялся Джерри и оставлял сообщение, что в его доме в Голланд Парке вот-вот состоится открытая вечеринка.
Когда он вернулся к дому, неся свою гитару в плоском футляре, он оказался как раз вовремя, чтобы впустить первый грузовик с едой от снабженческой фирмы, которая согласилась снабдить вечер практически всем, что потребуется.
Когда одетые во все белое люди начали выкладывать груз, Джерри запер двери, ведущие в подвальное помещение; двери были стальными, толщиной в восемь дюймов, и открывались только в ответ на специальную команду, поданную его голосом.
На первом этаже две комнаты трансформировались в одну. Единственной мебелью в них были подушки, разбросанные по ковру, и большой комбайн, включавший в себя телевизор, радиоприемник, проигрыватель, магнитофон. Десятидюймовые катушки с лентой были уже приготовлены, и Джерри включил их на проверку. Они наполнили дом музыкой через размещенные повсюду динамики.
У него началась депрессия.
Джерри открыл футляр с гитарой и вынул инструмент. Он воткнул в него провод, другой конец которого подключил к усилителю комбайна, отключив тем самым магнитофон.
Он сыграл короткую соль-прогрессию, пытаясь вывести мелодию, основанную на "Ночном работнике" Руфуса Томаса; она толком не получилась. Подрегулировав детекторы и управление звуком, он попытался снова, на сей раз в ретональности. Снова не получилось. Он вздохнул.
Джерри испытал еще ряд других основных переборов; в гитаре не было никакого изъяна, что-то не так было с ним.
Он отставил гитару, снова включил магнитофон и пошел наверх переодеваться.
Мужчина и пара его приятелей появились первыми.
- Я подумал, что могу быть чем-нибудь полезен, - объяснил Мужчина, снимая тяжелый плащ. Одетый в зеленый вельветовый жакет с высоким воротником и в гамлетовское трико, он выглядел ошеломляюще.
Пошел поток гостей, и самые настороженные из них сначала улавливали настроение местечка, в которое попали, а потом уже расслаблялись. Были здесь лесбиянки турецких и персидских национальностей с огромными глазами-блюдцами, как у печальных кастрированных котов; французские моряки, немецкие музыканты, еврейские мученики; пришел пожиратель огня из Суффолка; четверка из магазина-парикмахерской; из уголка британской земли, сохраняющей американские привычки, - клуба "Колумбия" на Ланкастер-Гейт; две толстые жеманницы; Ганс Смит из Хэмпстеда, Последний из Интеллектуалов Левого крыла - Память на Микрофильме; "Тени"; явились четырнадцать дилеров из того же магазина античности с Портобелло-роуд, с выражением придавленности их же собственным самообманом на лицах; безработный поляк-политурщик, которого привел один из дилеров; поп-группа под названием "Глубокий Бзик"; поп-группа под названием "Ле Кок Сукр"; высоченный негр; сгорбленный ветеринар по имени Маркус; шведская девушка и сочный подросток; три журналиста, только что закончившие раздавать свои золотые рукопожатия; Крошка Мисс Дэззл, которую один из них обнаружил в "Эль Вино" в поисках мистера Крукшенка; ирландец по имени Пудлс; литературный редактор из "Оксфорд мейл" и его сестра; двадцать семь членов Особой Группы; гетеросексуал; двое маленьких детей; последний великий Чарли Паркер, только что из Мехико, под псевдонимом Алан Бэрд - он годами занимался разведкой; угрюмый психиатр по имени Харпер с Риджентс Парк; масса физиков, астрологов, географов, математиков, астрономов, химиков, биологов, музыкантов, монахов из распущенных монастырей, колдунов, состарившихся проституток, студентов, греков, адвокатов; альбинос, полный жалости к себе; какой-то архитектор; много учеников из местной общеобразовательной школы, пришедших на шум; большинство их учителей; рыночный садовник; некто, даже не новозеландец; две сотни венгров, Выбравших Свободу и получивших шанс быстро сделать доллары; продавец швейных машин; матери двенадцати детей из общеобразовательной школы; отец одного из воспитанников общеобразовательной школы, хотя он и не знал этого; мясник; еще один Мужчина; Перемещенное Лицо; маленький художник; и несколько сотен других индивидуумов, которых сразу и не распознать.
Джерри, страдая небольшой парамнезией, периодическим, но коротким приступам которой он, как и мисс Бруннер, был подвержен, почувствовал, что он встречал всех их прежде, но не мог опознать большинство из них. Было у него и впечатление, что все это говорилось раньше, но он понял, что с ним происходит, и не обратил на это никакого внимания.
("Так вы были в Лапландии")… Один из журналистов сказал:
- Так вы были в Лапландии.
("Да").
- Да.
("С какой целью?")
- С какой целью?
("Вы мне не поверите").
- Вы мне не поверите.
("Ну, так солгите мне поубедительней").
- Ну, так солгите мне поубедительней.
("Чтобы проследить общие моменты между темой Рагнарека и вторым законом термодинамики").
- Чтобы проследить общие моменты между темой Рагнарека и вторым законом термодинамики.
Мозг Джерри перепрыгнул назад, на нормальную длину волны.
- Знаете: боги и люди против гигантов; лед и пламя, жар против холода. Рагнарек и гибель Вселенной от перегрева - мой следующий документ.
Журналист хихикнул, шлепнул Джерри по заду и пошел прочь рассказать цветастый анекдот своим коллегам.
Девушка-шведка увидела его:
- Джерри! Куда вы делись?
Джерри расхрабрился:
- В Швецию; я думал, что именно туда ушли и вы.
- Ха-ха!
- Вы слишком опасно приближаетесь.
- Что вы имеете в виду?
Джерри сглотнул:
- Именно сейчас эта фраза расплавлена в ничто.
- Джерри, это - Лоренс, - она выставила перед собой колоритного юнца. Тот одарил Джерри колоритной улыбкой.
- Хелло, Лоренс, - Джерри сжал руку юноши, и тот мгновенно начал потеть. - Гм, быстрая реакция.
- Лоренс налажен, - с издевкой бросила из-за юнца шведка. - И уши не торчат.
- Это все - тот долг, который следует им отдать. Потанцуем?
- Если вы не считаете, что мы будем выглядеть слишком подозрительно.
- Гром и молния, какое значение это может иметь для нас?
Они станцевали чавер - довольно официальную смесь менуэта с включениями фруг. Джерри подумалось о последних мгновениях жизни мистера Повиса и показалось, что он может ощутить зыбкие фигуры Марека и мисс Бруннер, умирающих в глубоких пещерах его сознания. Быстро, как только мог, он вернулся в этот дикий мир.
- Вы танцуете очень грациозно, - улыбнулась она.
- Да, - ответил он. - Как вас зовут?
- Улла.
- Вы сегодня не жуете резинку.
- Не сегодня.
Он показался себе назойливым. Повращав глазами, он заставил ее рассмеяться.
- Большая вечеринка, - проговорила она. - Почему такая большая?
- В масштабах - надежность.
- Это все - для меня?
- Столько, сколько сможете взять.
- Ага!
К нему вдруг пришло ощущение блаженства. Он закрыл глаза. Его длинные ноги двигались вверх и вниз, вращалось его тело, руки перемещались туда-сюда, и они танцевали вдвоем. Он взял в рот ее ароматные волосы, погладил ее бедра. Теперь они танцевали отдельно, исполняя пируэты. Джерри взял девушку за руку и опять закружил ее. А потом он повел ее из комнаты. Они пробрались между людьми по ступеням, протиснулись через толчею, царившую на лестничной площадке, нашли, что следующий пролет не столь плотно забит людьми, и так на всем пути на самый верх, где оказалось всего несколько человек, которые вели разговор с бокалами в руках. В его спальне оставалось свободным лишь то пространство, которое было необходимо для свободного открывания двери; остальная ее часть была занята постелью.
Он закрыл дверь и запер на множество задвижек. В комнате царила полная темнота. Они погрузились в покусывание друг друга.
- Ого! - вскрикнула она, когда его рука скользнула вверх по ее ноге.
- Ха, ха! - прошептал он и начал мягко пинать ее горячее тело.
Они перекатывались по кровати, смеясь и стеная. Она была как раз то, что надо. Он поцеловал ее в щеку. Она легким касанием провела по его груди…
А потом они лежали, изможденные и довольные.
Чудесно было ощущать себя в темноте, чувствуя рядом девушку. Он скатал ей сигарету и прикурил для нее. Скатал и себе.
Когда они закончили, он щелчком выбросил сигареты и обвил девушку рукой, баюкая ее голову. Так они и уснули.
Только снилась ему Кэтрин, Кэтрин. Ему снилась Кэтрин. Кэтрин. Он весь был поглощен ею и стал ею, Кэтрин. Кэтрин со стрелой в сердце. Стрелой с очень аккуратно выполненным оперением. Самой Кэтрин, и, когда появился Фрэнк, красный, как красномундирник, он изогнул ее тело дугой для брата. Когда Фрэнк присоединился к ним, они пошли в летний сад, все трое умиротворенно устроившись в ее теле.
- Скольких же может вместить одно тело? - он проснулся с этим вопросом, пока сон еще не успел стать перенаселенным. И начал заниматься любовью с Уллой.
Встав уже после обеда, они обнаружили, что вечеринка начала подогреваться. Они вымылись в соседней со спальней ванной комнате, и Джерри покинул девушку, чтобы открыть комнату для одевания и сменить одежду.
Позавтракали они паштетом с ржаным хлебом, который только что принесли разносчики. Потом они разошлись. Джерри взял бракованный журнал с фильмами ужасов и отнес его в комнату на первом этаже, где, устроившись на подушках, принялся читать. Рядом с ним с закрытыми глазами лежал замерзший Мужчина. Кто-то наступил на его подвеску, еще кто-то забрал у него трико, и теперь он выглядел довольно смешно.
Покончив с журналом, Джерри прошелся по дому и обнаружил трупы людей из Специальной Службы. Это нарушение рассердило его, и он начал было пинать тела. Один из них был удавлен, на втором никаких следов не было. Ганс Смит, в крепком подпитии, держа бутылку вина, указал на этого работника Специальной Службы:
- Шок, старина, удар. При той скорости, с которой их убирают, им необходимо создать Британский Институт Исследования Шока, да?
- Сколько же тебе дали? - спросил Джерри.
- Доктора говорят - год, но я думаю, меньше.
- Лучше так думать.
- Я не очень хорошего мнения о твоих друзьях, старина, серьезно. Мне пришлось попросить одного-двоих покинуть нас - от твоего имени, так как я не мог найти тебя самого.
- Спасибо, мистер Смит.
- Тебе спасибо, старый.
На углу жалеющий себя альбинос разговаривал с Чарли Паркером.
- Я думал самостоятельно изменить свое имя, - говорил он. - Как тебе понравилось бы имя Уайт?
Двое колдунов составили компанию с лучшей частью учителей, учеников и родителей из общеобразовательной школы. Они искали себе девственницу для принесения символической жертвы.
- Только символической, понимаете?
Четырнадцать дилеров античности с Портобелло-роуд наслаждались поляком-политурщиком, находившимся под действием наркотика.
Лесбиянки - турчанка и персиянка, чопорно усевшись на подушках, наблюдали за происходящим.
"Глубокий Бзик" составил хор для Крошки Мисс Дэззл, и ее тонкий, чистый голос пел "И только: что это", мелодия которой расплывалась вокруг и поверх общего шума вечеринки, образуя контрапункт с визгами, хихиканьем, фырканьем и тихими стонами. Джерри остановился и послушал ее.
Она увидела его и закончила песню.
- Это ваш дом?
- Да. Это было мило.
- Вы - мистер Корнелиус?
- Да.
- Мистер Корнелиус, я думаю, вы знаете мистера Крукшенка, моего агента. Я несколько недель не могу с ним встретиться.
Джерри почувствовал жалость к Крошке Мисс Дэззл - настолько расстроенной она выглядела.
- Я тоже не вижу его уже некоторое время.
- О, дорогой. У меня есть предложения от других агентов, и скоро мне понадобится кто-нибудь, иначе моя карьера закончится. Но я - м-м-м - мы с ним так хорошо понимали друг друга. Где он, в каком уголке Земли?
- Последний раз я видел его во Франции - в Нормандии, на побережье.
- Он за границей!
- Вы, наверно, дурачите меня. - Она действительно его дурачила. - Я отправляюсь на прогулку. Не желаете составить компанию?
- Н-н-ну, я пришла с тремя мужчинами. Я встретила их на Флит-стрит.
- Уверен, что они не будут возражать, если вы пропадете на несколько часов.
Она одарила его чарующей улыбкой:
- Ну хорошо.
И, взяв его под руку, она вышла вместе с ним с тыльной стороны дома, прямо к гаражу. Джерри решил воспользоваться "дюзенбергом".
В Беттерси, когда он направлял машину в сторону парка, Джерри обнаружил истинную ситуацию с Крошкой Мисс Дэззл.
- О! Н-н-но… - произнес он и положил руку ей на плечи. Она свернулась клубочком.
Месяца вечеринки пробежали, и Джерри приобрел кучу знакомств. Пожиратель огня из Саффолка, у которого был определенный опыт в шоу-бизнесе, принял Крошку мисс Дэззл из рук Джерри и стал ее агентом - и как раз вовремя.
Гости - кто умер, кто - поразъехался; появились новые. Пришла весна, прелестная и зеленая, и гости потянулись в сад. Фирма-поставщик прежде всего отказалась принять чек на свой месячный счет; затем они отказались от бумажных денег и предложили расплачиваться с ними в соверенах. Спрятав усмешку, он заплатил им.
Снабжение вечеринки сохранялось в силе. Грузовики, как заметил Джерри, приезжали по более свободным улицам, и вокруг вроде бы не было такого множества людей, как обычно.
Джерри вернулся в один из дней и проверил свой календарь. Он был озадачен. Календарь все еще не был правильным. Все еще.
Он забрал календарь вниз и с хмурым видом разорвал его.
Угрюмый психиатр с Риджентс Парк смотрел на него.
- Что случилось? - Он говорил сочувствующе, но угрюмо.
- Время, - ответил Джерри. - Что-то не так со временем.
- Не могу уследить за вашей мыслью.
- Оно течет слишком быстро.
- Это понятно.
- Не беспокойтесь, - сказал Джерри и пошел в главную комнату, лавируя между гостями.
- Хотелось бы послушать, к чему вы клоните, - следовал за ним психиатр. - Честно, я бы послушал.
- Может быть, вы в состоянии сообщить мне, почему так много людей, как видно, уже покинули Лондон столь скоро?
- "Столь скоро…" А вы что, ожидали, что они уедут?
- Я ожидал нечто вроде этого.
- Когда?
- Я ожидал первых признаков где-нибудь через год.
- Первых признаков - чего?
- Развала. Он должен был наступить, но…
- Не так скоро. Интересная мысль. Я лично считал, что мы обязаны прийти l силу опять. Уверен - экономический кризис носил временный характер. Ресурсы Европы, сила человека, сила ума…
- Я был настроен более оптимистично, - Джерри повернулся и усмехнулся угрюмому психиатру с Риджентс Парк.
- Я вижу, вы восстановили самообладание.
Джерри обвел рукой комнату:
- Я бы не сказал. Вы видите большинство из того, чем я обладаю.
Психиатр нахмурился.
- Ну, чем вы это объясните? - спросил его Джерри.
- Я считаю, что это - временное решение, как я уже говорил. Это крушение страны, о котором я слышал…
- Что это?
- Налицо, знаете ли, явное движение "назад, к природе". Судя по тому, что я слышал, получается, что Шотландские возвышенности напоминают побережье Блэкпула в августе, и каждый занимается тем, что огораживает участок. Народ, кажется, потерял веру и в фунт, и в правительство - в том виде, какие они сейчас.
- Весьма разумно. Значит, биржевые маклеры разводят скот и поднимают пшеницу.
- Размеры явления, кажется, верны. Не то, чтобы можно было вырастить очень уж много пшеницы на возвышенностях. Но то же самое справедливо и в отношении всей сельской Британии - в эти дни в сельской местности больше людей, чем в городах.
- Ага. Это не должно бы еще происходить.
- Что, я промахнулся? Кто-то еще предвидел это?
Джерри пожал плечами.
- Слухи об атомной бомбе? Нет, ничего? - удивился Джерри. - Атомные бомбы?
- Одна из газет сообщила сплетню, что некий маньяк угрожает взорвать европейские столицы.
- Знаю, но только в наши дни не знаешь толком, чему верить.
- Думаю, я знаю.
Вскоре Лондон начал распространять зловоние. Появились потери энергии и самые различные потери другого рода. Джерри не был в достаточной мере озабочен тем, чтобы проверить все, но, по-видимому, резиденция правительства переместилась в Эдинбург. Лондон смотрелся покинуто. Джерри был готов к такому повороту, и скоро его персональные генераторы заработали - по его мнению, на целые годы раньше срока. Когда вода поднялась, он накачал столько, сколько смог, в резервуар, специально приготовленный на крыше. Химические туалеты заменили все остальные. Число его гостей за несколько недель выросло, и тогда спаянное ядро заняло резиденцию. Некоторые ушли. Появилось немного новых лиц.
Что случилось со страной? Коалиционное правительство производило впечатление бессилия, неспособности справиться с чем бы то ни было. На некоторое время это стало темой пересудов, а потом собравшиеся опять успокоились до июля.
В июле среди гостей появились мисс Бруннер и Марек. Марек выглядел значительно моложе и простодушнее, чем его помнил Джерри. Сначала Джерри объяснял феномен лапландской зимой и слабым светом; но потом сообразил, что мисс Бруннер нашла замену Димитрию.
- Мои поздравления, - провозгласил он, проводя своих друзей через холл, который был наполнен благоуханием великолепных духов.
- Где вы были все это время? Судя по положению вещей, мисс Бруннер, вы отлично воспользовались секретом моего отца.
Она рассмеялась:
- На полную катушку! Последнее время я занималась превращением золота. Господство анархии, мистер Корнелиус!
- Или энтропии, да? - заговорщически улыбнулся Марек.
- Этот процесс приобретает более ускоренный характер, чем я думал… - Джерри провел их в бар на втором этаже и приготовил им напитки.
- Это действительно так, мистер Корнелиус, - она подняла бокал. - И наш тост - за Гермафродита.
- Оставьте один тост для моего отца: он вам в некотором роде помог.
- За герра Корнелиуса-старшего и Гермафродита! - провозгласила она тост на великолепном шведском.