За Дарием тащился и Артагерс с "бессмертными", превратившимися в носильщиков - они несли дары оракулу и жертвенных баранов. Уже немолодой хазарапатиш, тяжело дыша и обливаясь потом, мысленно проклинал тот несчастливый день и час, когда он согласился стать начальником стражи царя царей. Должность, конечно, почетная, да и сам Мегабаз к нему благоволит, но как же хочется спать, особенно под утро! А тут еще неуемный нрав Дария, который ни свет ни заря потащился в такую даль. Они как сумасшедшие примчались в древнюю мидийскую столицу Экбатану, а затем, миновав все храмы (Артагерс очень надеялся, что в одном из них Дарий и совершит жертвоприношение), и даже не отдохнув, свернули на горную дорогу, которая уж точно была не мед.
Едва царь приблизился к водоему, старец маг встал и низко, но с достоинством, поклонился Дарию. Он был в белых одеждах, а в руках держал связку палочек из тамариска; это был знак того, что он готов к жертвоприношению.
- Я давно тебя дожидаюсь, царь царей, - сказал он низким, немного глуховатым голосом. - Хорошо бы ты приехал на рассвете… Но к сожалению, дороги в наших краях чересчур скверные. Соверши омовение, и мы поговорим.
Немного удивленный - откуда маг узнал, что именно сегодня он придет к оракулу, - Дарий умылся, испил воды из источника и сурово посмотрел на мага. Тот спокойно выдержал царственный взгляд и молвил:
- Прости, у меня нет даже плохонького дифра, так что присаживайся рядом. А твои воины пусть отдохнут вон там. - Маг указал на зеленую лужайку внизу, шагах в тридцати ниже по спуску, через которую весело бежал тонкий ручеек, вытекающий из водоема.
Дарий сел, но никаких неудобств при этом не испытал - предусмотрительный Артагерс бросил на камни шкуру горного барса.
- Я так понимаю, царь, ты пришел к оракулу не просто попытать свою судьбу… - Маг, сидевший на камне напротив Дария, казалось, вонзил свои глаза прямо в душу повелителя персов.
- Ну а если понимаешь, так почему спрашиваешь? - несколько резковато ответил Дарий.
- Я не спрашиваю. Я просто отвечаю своим мыслям.
- И что они тебе подсказывают?
- Вряд ли ты хочешь жить вечно. Об этом мечтают только глупцы. А ты, царь, умен и бесстрашен. Но ты весь в сомнениях и колебаниях, что, в общем-то, понятно - умный повелитель не может пребывать в невозмутимом спокойствии и бездеятельности. Зервана, стоящий выше добра и зла, породил царя света Хормазда и Ахримана. Божество зла Ахриман - плод сомнений Зерваны. Но он еще и любимый его сын, созданный на погибель миру - для того, чтобы испытывать человечество…
- Прости, маг, - перебил Дарий старца, - но мне такие высоты философской мысли непостижимы. Я не понимаю, о чем идет речь.
- О двойственности человеческой натуры, - объяснил старец. - Ты хочешь не просто править своей великой империей, а получить ярлык на это правление от высших сил.
Дарий был поражен. Маг словно покопался в его голове! Как такое могло случиться?! Не проще ли, вместо пророчеств оракула, сбросить старца со скалы? Глаза царя остро блеснули - он вспомнил, что произошло после того, как заговорщики убили Гаумату и Патицита. Когда народ узнал, как его обманули, то первым делом принялся добивать остальных магов, которых считали сторонниками лжецаря. Уцелели очень немногие, в отдаленных провинциях. И когда Дарий сел на трон, маги уже больше не имели на повелителя персов такого влияния, как прежде.
- Моя смерть ничего не решит, - устало улыбнулся маг, заметив опасные искорки в глазах царя. - Наша судьба покоится на коленях богов, а Зервана стоит над ними. Изменить ничего нельзя. Подправить - да, можно. Ибо дорога к цели не прямая, у нее много ответвлений.
Царь немного подумал и нехотя ответил:
- Ты прав, маг. Мне не нравятся слухи, которые бродят по стране. Самое невинное прозвище, которое мне присвоили, это Торгаш. И все потому, что я лишь упорядочил систему сбора налогов. Я догадываюсь, - даже знаю наверняка, - кто распускает мерзкие сплетни, но нельзя всех убить, потому что потом некем будет править.
"Государство мое процветает и сильно, как никогда, - думал Дарий. - Персы живут в довольстве и богатстве. Многие народы пали ниц перед моим знаменем, с корнем вырвана смута, построена новая столица. Но почему я должен постоянно доказывать всем, что достоин быть царем?! Ведь тот же Кир Великий не имел ничего общего с мидийской династией. Родом он был мард, его отец Атрадат разбойничал, а мать Аргоста пасла овец. Хорош царь! Где только он нашел подтверждение своего царского достоинства? Видимо, у евнуха Артембара, у которого работал подметальщиком и который якобы оставил ему свое состояние. Как же - оставил! Наверное, Кир воспользовался опытом отца своего, разбойника Атрабата, и бедному евнуху ничего другого не оставалось, как оформить на него дарственную. А затем влез в доверие к царю Астиагу, потом пленил его, отобрал трон и стал Киром Великим. И никто не сомневается в его божественном происхождении. Никто!"
- Ты пришел за знанием, как подтвердить свою царскую Хварну, - сказал маг, глядя прямо в глаза Дарию.
- Ты опять угадал, старик. Я верю в свою судьбу, не боюсь смерти, но мне хочется, чтобы построенное моими предшественниками и мною государство продолжило существовать и процветать в веках.
- Это слова истинного мудреца, великий царь… - Маг склонил голову в легком уважительном поклоне. - Но не будем больше философствовать, приступим к делу. Иди за мной…
Царь позвал Артагерса, чтобы тот привел жертвенное животное и принес прочие дары земли великому Зервану, и послушно потопал вслед магу, который на поверку оказался не таким уж и дряхлым старцем - он ступал по камням легко и быстро. Оказалось, что за скальным выступом есть вход в пещеру. Он был не очень широким, и крепко сбитому Дарию пришлось согнуться и протискиваться в пещеру бочком, но когда он оказался внутри, то невольно ахнул (правда, тихо, чтобы не уронить свое царское достоинство).
Пещера была громадной. Ее свод терялся в темноте, а остальное пространство освещали четыре священных огня, размещенных в виде креста. В центре этой крестообразной фигуры высилась чаша, сработанная искусными мастерами из цельного куска нефрита дымчато-зеленого цвета. По ее бокам резчики изобразили какие-то фигуры, но что они собой представляли, царь не понял. Чаша была заполнена до половины какой-то маслянистой жидкостью и, казалось, светилась изнутри.
Дарий посмотрел на стену пещеры позади священных огней, и почувствовал, как сильно забилось сердце. Там был изображен тот, к которому он пришел попытать свою судьбу. Рельефное изображение Зерваны вырубили прямо в скале, и явно в очень далекие времена. Его изрядно закопченный облик был лишь намечен грубым резцом; звериное лицо было плоским, невыразительным, хорошо просматривались только львиная грива, крылья и жезл. По обе стороны повелителя судьбы древний каменотес вырубил трех юношей, трех мужчин и трех старцев. Три возраста - молодость, зрелость и старость - соответствовали будущему, настоящему и прошлому времени, трем стадиям любого процесса: причине, становлению и следствию.
Маг сноровисто полоснул жертвенного барана ножом по горлу, и темно-красная струя хлынула в бронзовый сосуд. Когда он наполнился, старик брызнул несколько капель крови в каждый из четырех огней, а также в нефритовую чашу. После пришел черед и другим дарам богу Зерване: в пламя поочередно были брошены зерна пшеницы и ячменя, кусочки меда в сотах, вяленый овечий сыр и пролито немного молока молодой кобылицы. Огонь недовольно зашипел, на какое-то мгновение притух, но затем взметнулся вверх с новой силой.
Царь перевел дух - жертва принята! Магу не понадобились дополнительные усилия, чтобы поддержать огонь после жертвоприношения. Дарий смотрел на голубоватое пламя и дивился - в очагах не было дров! Там горели камни. Это было настоящее чудо. Что это за камни, царь спросить не решился. Впрочем, он и не надеялся на честный ответ - у магов, как и царей, были свои тайны, и они имели право хранить их с большим тщанием. А уж тайны оракула - тем более.
Маг бросил многозначительный взгляд на Артагерса, который неприкаянно торчал у входа в пещеру, царь понял, и жестом выпроводил хазарапатиша вон. Теперь в пещере остались только они одни. Но не успел Дарий и глазом мигнуть, как возле чаши, словно из каменного пола, выросла прорицательница. Царь не очень верил в разные чудеса, и сразу понял, что в пещере есть боковые ответвления, где и таилось женоподобное существо, представшее перед Дарием.
У прорицательницы имелась высокая женская грудь, но ее нарумяненное лицо покрывала растительность, а небольшая жидкая борода была тщательно завита. Одежда служительницы Зерваны тоже была женской - пестрой, яркой, но широкий кожаный пояс, который она носила, был воинским, с приклепанными бронзовыми пластинами. Правда, вместо оружия на поясе висели разные магические побрякушки, в том числе и небольшие косточки каких-то животных. В общем, вид прорицательницы (или прорицателя?) впечатлял.
- Я знаю, о чем ты хочешь спросить, царь царей, - высоким голосом сказала прорицательница. - Но удостоит ли тебя ответом всемилостивейший Зервана, про то мне знать не дано. Пока не дано. Для тебя, великий царь, избранник судьбы, я постараюсь…
Все дальнейшее происходило словно в каком-то тумане. Маг сыпнул в чашу жменю порошка с едким запахом, а затем начал бросать туда семена конопли (уж их-то царь хорошо знал). В какой-то момент жидкость в чаше загорелась (как у мага получилось ее поджечь, Дарий так и не понял), и запах конопли, заполнив всю пещеру, начал кружить голову.
Но если царь и маг стояли на расстоянии в три-четыре шага от чаши, то прорицательница находилась рядом. Она склонилась над чашей и жадно вдыхала едкий дым. Дарию еще не приходилось пользоваться услугами оракула, поэтому ему все было в диковинку.
- Вижу! - вдруг вскричала предсказательница. - О, великий! А-а-а!!!
Ее дикий вопль, казалось, потряс пещеру до основания. У Дария душа ушла в пятки. Предсказательница вдруг начала бесноваться, на ее полных накрашенных губах появилась пена, как у загнанной лошади, и слова, которые она выкрикивала, были малопонятны (а то и вообще непонятны; набор звуков). Единственное, что царь услышал довольно явственно, так это Йима и Альбордж. Он вопросительно посмотрел на мага, но тот лишь предостерегающе прижал палец к губам - молчи!
Постепенно дикие бессвязные крики предсказательницы перешли в бормотание, глаза, которые она подкатила под лоб, приобрели осмысленное выражение, и она вдруг ясно и отчетливо, но с запинками, словно ей было тяжело говорить, сказала:
- Иди… и найди дар Хормузда… что оставил… Йима Сияющий на Царь-горе… Альбордж. Это будет… то, что ты… ищешь.
После этих слов предсказательница потеряла сознание. Маг с поразительной для его возраста прытью бросился вперед, подхватил ее безвольное тело и уложил на лежанку - покрытый грубошерстным полосатым ковриком каменный выступ под стеной пещеры. Затем он схватил миниатюрный серебряный кувшинчик и влил в рот бесполой предсказательнице несколько капель то ли вина, то ли какого-то снадобья. После этих манипуляций ее дыхание выровнялось, и она, как показалось Дарию, уснула.
- Уходим отсюда, царь, - сказал маг. - Уходим!
- И это… все?
- Это даже больше, чем все, - сказал маг, когда они оказались возле водоема. - Боги к тебе благосклонны, царь. Присаживайся, и я растолкую тебе слова служительницы Зервана.
Дарий присел все на ту же шкуру барса, а маг расположился напротив него - без обычного стариковского кряхтения и скрипа в костях, будто и не носил на плечах тяжелый груз прожитых лет.
Какое-то время старец молчал, сосредоточенно рассматривая рыбок, хорошо заметных в прозрачной воде. А Дарий в полном недоумении размышлял над словами прорицательницы: какое отношение имеет его дело к Йиме?
Маг не задержался с ответом.
- Царь Йима Сияющий правил благословенной землей Арийана Вэджа много лет. Но однажды к нему явился Хормузд и сказал: "Первой из двух счастливых земель и стран, которые я создал, была Арийана Вэджа. Но вслед за этим Ангро-Майнью, носитель смерти, создал в противовес ей могучую змею и снег. Скоро в твоем мире наступит роковая зима, несущая с собой неистовый разрушительный мороз. Губительная зима, когда выпадает огромное количество снега. И погибнут все три вида животных: те, что живут в диких лесах, те, что живут на вершинах гор, и те, что живут в глубине долин под защитой хлевов. А посему построй себе вар - подземное убежище - размером с пастбище. И приведи туда представителей всякого рода зверей, великих и малых, и скота, и людей, и собак, и птиц, и огонь пылающий. Сделай так, чтобы там текла вода. По берегу водоема на деревья посади птиц среди вечнозеленой листвы. Посади там образцы всех растений, самых красивых и благоухающих, и плоды самые сочные. И все эти предметы и существа уцелеют, пока они находятся в варе. Но не вздумай поместить сюда существ уродливых, бессильных, безумных, безнравственных, лживых, злых, ревнивых, а равно людей с неровными зубами и прокаженных…"
- Мне это известно, маг, - раздраженно сказал царь. - С детских лет.
- Несомненно, - утвердительно закивал старец. - Но есть кое-что, о чем юный отрок, пусть и будущий царь, не задумывался. Йима сделал все так, как советовал Хормузд. Но потом, после длинной зимы, пришел всемирный потоп. И почему-то никто не задался мыслью: а где же Йима построил вар? В какой местности? Ведь у нас здесь в основном равнинные места, а горы не очень высокие.
- А как насчет упомянутой прорицательницей горы Альбордж?
- Вот в этом и заключается весь смысл ее предсказания! Есть две горы Альбордж - в твоих владениях, царь, и в горах Каф. Как раз там гора - очень высокая гора! - с таким названием существует издревле, со времен сотворения мира. Разные народы называют ее по-разному: Огненная Гора, Белоснежная Гора, Гора Берс, Гора Кингу, Гора Бога. И именно там Йима Сияющий построил свой вар, а затем оставил один из двух священных предметов, которые дал ему Хормузд, тем самым подтвердив его царственную власть - плеть, украшенную золотом, и золотой рог.
- Ты хочешь сказать?..
- Да! Иди, великий царь, к Горе Бога и найди там царскую Хварну!
Дарий вдруг почувствовал необыкновенное воодушевление. Оракул никогда не ошибается! Тут он вспомнил судьбу Камбиза. Да, все верно! Нужно идти к горе Альбордж. Собрать сильную армию - на это придется потратить не меньше года - и в поход. Царь, конечно, знал, что на северном берегу Ахшайны есть племена заморских саев, но что могут дикие варвары противопоставить его огромному войску? Горы Каф не так уж и далеко, и он за пару месяцев управится.
С этими бодрящими душу и тело мыслями Дарий и покинул оракула Зервана. Богатые дары повелителю судьбы - слитки серебра, драгоценная посуда, меха и ковры - "бессмертные" сложили горкой возле водоема; там же лежали мешки с зерном и кругами вяленого сыра, а также стояла кадушка с медом. Не забыл царь и про вино. А в загородке тоскливо мыкались остальные два жертвенных барана, боязливо принюхиваясь к запаху крови третьего - его уже вытащили из пещеры и положили на камни возле разделочной доски.
- Царь очень щедр, - заметила прорицательница, жадным взглядом окинув дары.
- Да, бараны нам весьма кстати, - рассеянно ответил маг, снимая шкуру с жертвенного животного. - Мы давно не ели мяса. Народ начал забывать Зервана, а цари не каждый день приезжают сюда, чтобы узнать пророчества и пожертвовать на оракула.
- Зачем ты отправил Дария к горам Каф?
- Но ты ведь сама напророчествовала гору Альбордж… - Маг хитро улыбнулся.
- Не знаю… вырвалось как-то само собой. - И тут же прорицательница поправилась: - Так сказал Зервана. Я всего лишь передала его слова. Но мне и в голову не могло прийти, что есть еще одна гора Альбордж.
- Да, есть. А почему я отправил Дария к горам Каф… Дарий мечтает о большой славе. Но по происхождению он из параллельной ветви Ахеменидов - внук Ариарамна, брата царя Кира Великого. Но род Кира через брак с домом Киаксара приобрел значительное количество мидийской крови, а потомки Ариарамна остались чистокровными персами. Вот Дарию и захотелось, чтобы боги подтвердили его царскую сущность. Так почему бы не помочь ему в этом благородном деле? Великий Кир и Камбиз завоевали много народов и племен. Дарий присовокупил к их завоеваниям еще несколько стран и стал править половиной мира. Из просвещенных государств осталась лишь одна Эллада, но она крепкий орешек, и Дарий пока не готов его раскусить. Поэтому пусть до поры до времени оттачивает свое воинское искусство на варварах. Это полезно во всех отношениях.
- Ты хочешь сказать, что на горе Альбордж нет царской Хварны? Что ты солгал царю?
- Не смотри на меня с упреком. В моих словах не было ни капли лжи. Я рассказал ему лишь то, о чем повествуют древние предания. Йима действительно построил свой вар в горах Каф, и там же он оставил священные предметы Хормузда. Один или оба - про то история умалчивает. Если уж царю так приспичило заполучить царскую Хварну, то пусть найдет ее. Путь ему указан.
- А если не найдет? Что тогда будет с твоей головой?
- Мне ли об этом печалиться? Никто не вечен. Нам ли это не знать… - Тут старец хитро улыбнулся. - Думаю, что этот поход принесет Дарию столько разных хлопот, что ему будет не до какого-то никчемного мага. Он думает, что сможет завоевать весь мир, ему мало половины. Это заблуждение. Боги предпочитают равновесие. И когда оно нарушается, то нарушитель жестоко наказывается. Я ведь не зря ему начал говорить о том, что Зерван породил царя света Хормузда и царя тьмы Ахримана. Тем самым великий бог уравновесил человеческие страсти, которыми управляется земной мир. Но Дарий меня не понял. Да и не мог понять - каждому свое…
Прорицательница сокрушенно покачала головой, чисто мужским жестом огладила бороду и принялась помогать старику. Над скалами постепенно поднимался опушенный косматыми седыми тучами алый солнечный диск, предвещавший непогоду и сильный ветер.