Тысячи лет назад две могучие сверхдержавы древнего мира схлестнулись в кровопролитной войне, и бесценное сокровище было затеряно во мраке истории.
В 1800 году, во время перехода через Пеннинские Альпы со своей армией, Наполеон Бонапарт случайно сделал поразительную находку. Не имея возможности вывезти клад, он создал загадочную карту на этикетках двенадцати бутылок с редким вином. После смерти Наполеона бутылки исчезли, а вместе с ними были вновь утрачены и сами сокровища.
До недавних пор…
Кладоискатели Сэм и Реми Фарго исследуют Большие Кипарисовые болота в штате Мэриленд и, к своему удивлению, натыкаются на немецкую подлодку времен Второй мировой войны. Внутри они находят бутылку из знаменитой утраченной коллекции Наполеона и отправляются на поиски остальных частей загадочной карты. Однако они не знают, что перешли дорогу еще одному "знатоку" вин, который также охотится за ключом к сокровищам.
Впервые на русском языке! Новая невероятная приключенческая серия от автора серии бестселлеров о суперагенте Дирке Питте!
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 3
Глава 2 4
Глава 3 5
Глава 4 6
Глава 5 7
Глава 6 8
Глава 7 9
Глава 8 10
Глава 9 11
Глава 10 13
Глава 11 14
Глава 12 15
Глава 13 16
Глава 14 17
Глава 15 19
Глава 16 20
Глава 17 21
Глава 18 22
Глава 19 23
Глава 20 24
Глава 21 25
Глава 22 26
Глава 23 27
Глава 24 28
Глава 25 29
Глава 26 30
Глава 27 31
Глава 28 32
Глава 29 33
Глава 30 34
Глава 31 35
Глава 32 36
Глава 33 37
Глава 34 38
Глава 35 39
Глава 36 40
Глава 37 41
Глава 38 42
Глава 39 43
Глава 40 45
Глава 41 46
Глава 42 47
Глава 43 47
Глава 44 49
Глава 45 50
Глава 46 52
Глава 47 53
Глава 48 54
Глава 49 55
Глава 50 57
Глава 51 58
Глава 52 59
Глава 53 60
Глава 54 61
Глава 55 63
Глава 56 64
Глава 57 65
Эпилог 67
Благодарности 68
Примечания 68
Клайв Касслер, Грант Блэквуд
"Золото Спарты"
Пролог
Перевал Большой Сен-Бернар,
Пеннинские Альпы
Май 1800 года
Порыв ветра взметнул поземку; жеребец по кличке Штирия нервно захрапел и попятился, едва не сойдя с троны, но стоило всаднику несколько раз цокнуть языком, и животное успокоилось. Наполеон Бонапарт, французский император, плотнее запахнул воротник шинели и прищурился, защищая глаза от снежной крупы. Взор императора был устремлен на восток - туда, где за пеленой облаков смутно вырисовывался зубчатый пик Монблана.
Наполеон наклонился и ласково потрепал Штирию по шее.
- Ничего, старина, видали мы переделки и похуже.
Штирия, арабский скакун, захваченный Наполеоном два года назад, во время Египетской экспедиции, был великолепным боевым конем, но холод и снег переносил тяжело. Он родился и вырос в пустыне и привык, что из-под копыт летит песок, а не ледяная пыль.
Наполеон обернулся и сделал знак своему камердинеру Констану, который стоял в нескольких шагах позади с вереницей мулов в поводу. За ним, вдоль петляющей меж гор тропы, растянулась на долгие мили резервная армия: сорок тысяч солдат с лошадьми, мулами и артиллерийскими повозками.
Констан отвязал переднего мула и догнал императора. Тот передал камердинеру поводья и спешился, по колено увязнув в снегу.
- Пусть отдохнет, - сказал Наполеон. - По-моему, опять что-то с подковой.
- Я этим займусь, генерал.
В походах Наполеон предпочитал простое "генерал" принятому при дворе обращению "первый консул". Он вздохнул полной грудью, поплотнее нахлобучил треуголку и окинул взглядом высокие гранитные пики.
- Отличный денек, Констан, вы не находите?
- Вам виднее, генерал.
Наполеон украдкой улыбнулся. Его камердинер, старый верный слуга, был одним из немногих избранных, кому дозволялась толика сарказма. В конце концов, подумал Бонапарт, Констан немолод. Ледяной ветер небось пробирает старика до самых костей.
Наполеон Бонапарт был невысок, но плечист, с сильной шеей. Орлиный нос нависал над плотно сжатыми губами, подбородок чуть выдавался вперед, а пронзительный взгляд серых глаз словно препарировал все, что оказывалось в поле зрения императора.
- Есть вести от Лорана?
- Нет, генерал.
Командующий дивизией, генерал-майор Арно Лоран, один из доверенных командиров и близких друзей Наполеона, днем ранее выехал в глубь перевала во главе небольшого разведывательного отряда. Прекрасно понимая, что шансы повстречать здесь врага ничтожно малы, Бонапарт тем не менее готовился к любым неожиданностям. Он давно усвоил важный урок: не стоит полагаться на удачу. Слишком многих великих мира сего сгубила излишняя самонадеянность… Впрочем, сейчас худшими врагами его войск были погода и горы.
Расположенный на высоте двух с половиной километров перевал Большой Сен-Бернар веками использовался как основной путь из Италии в Северную Европу. Эти горы повидали на своем веку немало армий: в 390 году до нашей эры здесь прошли галлы, прежде чем растоптать Рим; в 217 году до нашей эры Ганнибал повел через перевал своих знаменитых слонов; в 800 году Карл Великий, первый император Священной Римской империи, пересек Альпы, возвращаясь из Рима после коронации.
Достойная компания, подумал Бонапарт. Даже один из его предшественников, король Франции Пипин Короткий, в 753-м пересек Пеннинские Альпы, чтобы встретиться с папой Стефаном Вторым.
"Где потерпели неудачу другие, я преуспею", - напомнил себе Наполеон. Его империя превзойдет самые дикие мечтания властителей минувших лет. Ничто не встанет у него на пути. Ни армии, ни погода, ни горы - и уж точно не эти выскочки-австрийцы.
Годом ранее, пока он со своей армией завоевывал Египет, наглые австрияки вероломно заняли итальянскую территорию, которая по условиям Кампо-Формийского мира отходила к Франции. Но недолго им радоваться победе. Атака будет неожиданной. Австрийцы и представить себе не могут, что целая армия отважится пересечь Альпы зимой. И не без причин.
Отвесные скалы и извилистые ущелья Пеннинских Альп сулили настоящий кошмар и бывалому путешественнику, не говоря о сорокатысячной армии. С сентября повсюду нанесло десятиметровые сугробы, а температура никак не желала подняться выше нуля. На каждом повороте их встречали снежные заносы высотой с дюжину мужчин, грозя погрести под собой людей и лошадей. Даже в самые солнечные дни туман не рассеивался раньше обеда. Часто вьюга заметала среди бела дня, и тогда за жуткой пеленой льда и снега день превращался в кромешную ночь: становилось так темно, что люди ничего не видели дальше вытянутой руки. Однако страшнее всего были лавины - отвесные снежные стены, до полумили шириной, сходили с гор грохочущим стремительным потоком, погребая под собой любого, кому не посчастливилось оказаться у них на пути. До сих пор Господь щадил войско Наполеона, забрав всего две сотни солдат.
Бонапарт повернулся к Констану.
- Отчет интенданта!
- Возьмите, генерал.
Камердинер выудил из-за пазухи связку бумаг. Наполеон пробежался по столбикам цифр. Воистину армия марширует на брюхе. Солдаты уже оприходовали девятнадцать тысяч восемьсот семнадцать бутылок вина, тонну сыра и тысячу семьсот фунтов мяса.
Впереди, из глубин перевала, раздался крик часовых:
- Лоран едет, Лоран!
- Наконец-то, - пробормотал Наполеон.
Из пурги вынырнул конный отряд. Двенадцать всадников - все как на подбор проверенные воины, лучшие из лучших, как и их командир. Столько часов в седле, а по ним и не скажешь: подтянуты, головы держат высоко - вот это выправка! Генерал-майор Лоран, пустив коня рысью, подъехал к Наполеону, отдал честь и спешился. Бонапарт заключил его в объятия, затем отступил и сделал знак Констану, который был тут как тут с бутылкой бренди наготове. Лоран щедро отхлебнул раз, другой, затем вернул бутылку.
Наполеон заговорил:
- Докладывайте, дружище.
- Мы покрыли восемь миль, генерал. Никаких признаков неприятеля. Ниже по склону погода налаживается и снег не такой глубокий. Дальше будет легче.
- Хорошо… очень хорошо.
- И еще одно… Генерал, мы кое-что нашли, - сказал Лоран, беря Наполеона под локоть и отводя в сторонку. - Это может вас заинтересовать…
- Не могли бы вы выразиться точнее?
- Вам стоит самому это увидеть.
Наполеон изучал лицо Лорана; глаза командира блестели от едва сдерживаемого предвкушения. Он знал Лорана со времен службы в артиллерийском полку Ля Фер; им обоим, молодым, подающим надежды лейтенантам, было тогда по шестнадцать. Лоран редко увлекался и не имел обыкновения преувеличивать. Очевидно, его находка и впрямь важна.
- Далеко отсюда?
- В четырех часах езды.
Наполеон вгляделся в небо. Шла вторая половина дня. Над горами ползла полоса темных туч. Надвигалась буря.
- Очень хорошо, - сказал он, похлопав Лорана по плечу. - Выезжаем завтра на рассвете.
По давно заведенной привычке Наполеон проспал пять часов и поднялся в шесть утра, задолго до рассвета. Позавтракал, а затем за чашкой крепкого чая просмотрел донесения, полученные за ночь от командиров полубригад. Вскоре после семи прибыл Лоран со своим отрядом, и они отправились в глубь горной долины, двигаясь по прорубленному днем ранее следу.
Несмотря на бурю, снега за ночь выпало немного, но яростные ветра нагромоздили свежие наносы - с обеих сторон от Наполеона и его всадников возвышались белые стены. Пар от конского дыхания замерзал в воздухе и облачками пыли взмывал вверх с каждым шагом. Наполеон положился на чутье Штирии, а сам завороженно разглядывал причудливые узоры, вырезанные ветром на стенах снежного каньона.
- Жутковато здесь, а, генерал? - спросил Лоран.
- Тихо, - прошептал Наполеон. - Никогда не слышал, чтобы было так тихо.
- Красиво, - согласился Лоран. - И опасно…
Как на поле боя, подумал Наполеон. Лишь на поле боя - да еще, пожалуй, в постели с Жозефиной - ему было по-настоящему хорошо. Грохот орудий, треск мушкетных выстрелов, резкий запах порохового дыма, витающий в воздухе… Вот его стихия. Еще несколько дней, и они выберутся из проклятых гор, и тогда… Он улыбнулся.
Скачущий первым всадник поднял над головой сжатый кулак - сигнал к остановке. Наполеон смотрел, как тот слезает с коня и с трудом пробирается сквозь глубокий, по бедра, снег. Солдат задрал голову и тщательно осмотрел стены наносов, прежде чем исчезнуть за поворотом.
- Что он ищет? - спросил Наполеон.
- На рассвете часто сходят лавины, - объяснил Лоран. - За ночь ветер превращает верхний слой в жесткий наст, под которым остается рыхлый порошок. Когда припекает солнце, рыхлый снег начинает таять… Часто о сходе лавины предупреждает лишь гул - словно сам Господь грозит грешникам с небес.
Через несколько минут разведчик вновь показался на тропе. Он просигналил Лорану, что все чисто, оседлал лошадь, и отряд двинулся дальше.
Проскакав еще два часа по извилистой тропе, что змейкой спускалась через долину до самых предгорий, они оказались в узком каньоне, среди зубчатых скал из серого гранита и льда. Передний всадник снова дал сигнал к остановке и спешился. Лоран, а за ним и Наполеон последовали его примеру.
Бонапарт огляделся.
- Здесь?
На губах генерал-майора заиграла озорная мальчишеская улыбка.
- Сюда, генерал, - Лоран отцепил от седла два масляных фонаря. - Прошу за мной.
Они пошли вниз по тропе, мимо шести лошадей и их всадников, которые выстроились, чтобы отдать честь своему генералу. Проходя мимо вытянувшихся по струнке солдат, Наполеон удостоил каждого царственным кивком. Они с Лораном остановились в начале шеренги. Спустя несколько минут откуда-то слева, из-за скалы, вынырнул ушедший на разведку всадник и, увязая в снегу, побрел обратно.
Лоран произнес:
- Генерал, вы помните сержанта Пелетье?
- Разумеется, - отозвался Наполеон. - Ведите, Пелетье. Я в вашем распоряжении.
Пелетье отдал честь, снял с седла моток веревки и направился обратно по свежевырубленному следу через высокий, по грудь, нанос. Он повел императора и Лорана вверх по склону, к основанию гранитной скалы. Обогнув скалу, сержант отмерил еще около пятидесяти шагов и остановился перед расположенной под прямым углом нишей.
- Чудесное местечко, Лоран. Что здесь? - спросил Наполеон.
Лоран кивком указал на Пелетье, который поднял мушкет высоко над головой и принялся долбить скалу прикладом. Вместо стука дерева о камень до Наполеона донесся хруст разбиваемого льда. Пелетье ударил еще четыре раза - поверхность раскололась, открывая вертикальный, с человеческий рост, разлом.
Наполеон заглянул внутрь. Кромешная темнота.
- Судя по всему, - сказал Лоран, - летом вход зарастает кустарником и плющом, а зимой его заносит снегом. Как я подозреваю, внутри есть что-то вроде озерца, отсюда и ледяная корка на входе, из-за испарений. Вероятно, она образуется каждую ночь.
- Интересно. И кто же нашел пещеру?
- Я, генерал, - отозвался Пелетье. - Мы остановились дать отдых коням, и я отошел… ну, по нужде…
- Понятно, сержант. Пожалуйста, продолжайте.
- Ну, значит, я и забрел сюда, подальше от остальных. Сделал я свои дела и прислонился к скале, для удобства, так сказать, а лед возьми да проломись. Ну я и упал внутрь. Сперва даже не понял, что к чему, а потом смотрю… Гм, думаю, вам стоит самому это увидеть, генерал.
Наполеон повернулся к Лорану.
- Вы были внутри?
- Да, генерал. Я и сержант Пелетье. Больше никто.
- Очень хорошо. Ведите, Лоран.
Согнувшись в три погибели, они стали пробираться в глубь скалы по сужающемуся коридору, который неожиданно закончился просторной пещерой. Идущие впереди Лоран и Пелетье расступились, пропуская вперед императора. Они подняли фонари, и мерцающий желтый свет озарил стены.
Метров семнадцать на двадцать, пещера походила на ледяной дворец, пол и стены покрывал слой льда, местами до метра толщиной, а в других настолько тонкий, что под ним проступала смутная тень серого камня. С высоты свисали сверкающие сталактиты. Сплавляясь с вырастающими из пола сталагмитами, они образовывали причудливые ледяные скульптуры в форме песчаных часов. В отличие от пола и стен свод пещеры был покрыт зернистым льдом и в свете фонарей сверкал подобно звездному небу. Где-то в подземных глубинах капала вода, а вдалеке тихонько посвистывал ветер.
- Изумительно… - прошептал Наполеон.
- А вот что Пелетье обнаружил сразу за входом, - направляясь к стене, произнес Лоран.
Наполеон подошел поближе. На полу в свете фонаря Лорана что-то блеснуло… Щит!
Плетеный, обтянутый кожей щит в форме восьмерки, примерно полметра на полтора. Когда-то яркую, а теперь вылинявшую тускло-красную поверхность пересекал узор из черных квадратов.
- Древний щит! - прошептал император.
- Если я еще не совсем забыл античную историю, этому щиту по меньшей мере две тысячи лет, - сказал Лоран. - Насколько мне известно, такие щиты назывались геррами. Их носила легкая пехота персов.
- Mon dieu…
- Это еще не все, генерал. Пойдемте.
Пробираясь по лесу из сталактитовых колонн, Лоран повел Наполеона в глубь пещеры к неровному овальному отверстию, ведущему в очередной туннель, верхний край которого едва доходил до груди императора.
Оставшийся сзади Пелетье бросил на пол моток веревки и стал привязывать конец к основанию одной из колонн при тусклом свете фонаря.
- Спускаемся? - спросил Наполеон. - Прямиком в преисподнюю?
- Только не сегодня, генерал, - откликнулся Лоран. - Мы пойдем в обход.
Лоран приподнял фонарь, и проход впереди озарился светом. В нескольких шагах за входом туннель обрывался: его пересекала расщелина, через которую вел узкий, не шире полуметра, ледяной мост.
- Вы уже здесь переходили? - спросил Наполеон.
- Мост довольно прочный. Под слоем льда камень. Впрочем, береженого Бог бережет.
Он обвязал веревку вокруг пояса Наполеона, затем обвязался и сам.
Пелетье напоследок посильнее дернул за закрепленный конец и кивнул Лорану. Тот предупредил императора:
- Смотрите под ноги, генерал! - И шагнул внутрь.
Выждав несколько секунд, Наполеон последовал за ним.
Осторожно, мелкими шажками они перебирались через расщелину. На полпути Наполеон чуть скосил глаза и бросил взгляд через край, но увидел лишь черноту; полупрозрачные отвесные стены из голубого льда вздымались словно из ниоткуда.
Наконец они перебрались на другую сторону. Короткий извилистый туннель вывел их к еще одной ледяной пещере, поменьше первой, зато с высоким куполообразным сводом. Держа фонарь перед собой, Лоран вышел на середину и остановился возле необычной формы выступа, который выглядел как два обледенелых сталагмита. Каждый высотой в два человеческих роста и с закругленной верхушкой.
Наполеон шагнул к одному из выступов. Остановился. Прищурился. Это не сталагмит, вдруг понял он, а цельный кусок льда. Он положил ладонь на лед и склонился над полупрозрачной поверхностью…