В повести рассказывается о том, как индейцы и эскимосы спасли от верной гибели двух канадских мальчиков - индейца и англичанина.
Книга проникнута духом дружбы детей разных национальностей. О дальнейшей судьбе героев вы прочтёте в книге "Проклятие могилы викинга".
Содержание:
Глава 1. Джейми и Эуэсин 1
Глава 2. Селение индейцев кри 2
Глава 3. К стойбищам едоков оленины 3
Глава 4. На север, в тундру 4
Глава 5. Эскимосы и индейцы 5
Глава 6. Ничейная земля 6
Глава 7. Роковая стремнина 7
Глава 8. Одни в диком краю 8
Глава 9. Каяки на озере 9
Глава 10. Большой каменный дом 11
Глава 11. Бегство на запад 12
Глава 12. Река замёрзшего озера 13
Глава 13. Планы и приготовления 15
Глава 14. Лагерь у "оленьей ограды" 16
Глава 15. Укромная долина 17
Глава 16. Приход самцов карибу 19
Глава 17. Постройка жилища 20
Глава 18. Росомахи и сани 23
Глава 19. Дары мёртвых 24
Глава 20. Пленники пурги 26
Глава 21. Желанная находка 27
Глава 22. Хозяин тундры 28
Глава 23. Побег 30
Глава 24. Белый огонь 31
Глава 25. Питъюк 32
Глава 26. Едоки сырого мяса 34
Глава 27. Возвращение 35
Примечания 35
Farley McGill Mowat
Lost in the Barrens
(Two Against the North)
Фарли Моуэт
В стране снежных бурь
Глава 1. Джейми и Эуэсин
Июль подходил к концу. Ровно год тому назад Джейми Макнейр покинул Торонто - город, в котором родился, - покинул его ради новой жизни в предполярных лесах Канадского Севера. Зимнюю черноту берегов озера Макнейр сменила весёлая зелень лиственниц. Над гладью озера неслись пронзительные крики больших гагар. Сидя на корточках перед бревенчатой хижиной, Джейми помогал дяде нанизывать в связки добытые за зиму меха и одновременно пытался припомнить, что он чувствовал в тот день, год назад, когда вышел из поезда в глухом пограничном городке Те-Пас и шагнул навстречу своему дяде.
Дядя Джейми, Энгус Макнейр, раньше был торговцем в Арктике, потом хозяином зверобойной шхуны в Беринговом море и, наконец, стал звероловом в необъятных лесах Севера. Для Джейми дядя Энгус был живой легендой, и, когда от него пришла телеграмма, мальчика охватило сильное волнение. Вот текст этой телеграммы:
ГОТОВ ВСТРЕЧЕ НА СТАНЦИИ ПАС ПОДРОБНОСТИ ПИСЬМОМ
ЭНГУС МАКНЕЙР.
Письмо, которого Джейми ждал с таким нетерпением, пробудило в нём утихшую боль. Оно словно заставило его снова пережить трагическую гибель родителей, которые попали в автомобильную катастрофу семь лет назад. Ему стало ясно то, чего до сих пор он по-настоящему ещё не осознавал: на всём белом свете у него нет никого, кроме дяди, которого он никогда не видел. В течение последних семи лет мальчик терпел жизнь в школе-интернате как неизбежное. Читая письмо Энгуса Макнейра, он понял, что школа-интернат не родной дом и никогда не мог стать родным.
Когда родители погибли, Джейми было всего девять лет и Энгус Макнейр, единственный близкий родственник мальчика, стал его опекуном. Это Энгус выбрал школу-интернат в Торонто, вполне приличное учебное заведение. Ведь Энгус желал племяннику только хорошего. В течение семи лет Энгус объезжал свою линию капканов для ловли пушного зверя с удвоенным старанием: нужны были деньги - оплачивать содержание Джейми в школе. Но за последние два года спрос на меха резко упал, а накопленные деньги подходили к концу. В письме Энгус объяснял всё это.
"Теперь ты понял, Джейми, - писал он, - я не могу дольше содержать тебя в школе. Конечно, можно было бы тебе остаться в Торонто и подыскать работу, но для этого ты слишком мал, и вообще тебе лучше приехать ко мне. Нам уже давно пора познакомиться. Решено? В конверте найдешь железнодорожный билет и деньги на дорогу. Буду ждать тебя, парнишка. Надеюсь, ты приедешь".
В этом дяде Энгусу не стоило сомневаться. Уже много лет Джейми с жадностью читал всё о жизни на Севере. И Энгус Макнейр был его героем.
Так в последнюю неделю июня Джейми оказался в числе пассажиров поезда трансканадской линии. В ушах его всё ещё звучали прощальные напутствия школьных товарищей. Два дня поезд катился на запад, затем - в провинции Манитоба - круто повернул на север.
Распаханная прерия стала уступать место тёмной зелени сосновых лесов, а поезд катил всё дальше, теперь уже медленнее, по наспех уложенной стальной колее, ведущей к границе земель белых переселенцев. В пятистах милях севернее города Виннипег поезд остановился у грубо сколоченной бревенчатой платформы. Джейми вылез из вагона, растерянно глядя на невзрачные лачуги и обступивший их лес, который грозил ворваться в маленькое селение Те-Пас и поглотить его.
К прибывшему подошёл огромного роста рыжебородый мужчина в куртке из оленьей кожи и заключил мальчика в медвежьи объятья.
- Не узнаёшь меня, Джейми?! - закричал он. И, широко улыбнувшись робкому невнятному ответу, крепко стиснул плечо мальчика, повернув Джейми к себе. - Приехал познакомиться с Севером, мой мальчик, - сказал он. - Сдаётся мне: не пройдёт месяца, как ты полюбишь этот край.
Энгус Макнейр оказался пророком, так как за время шестинедельного плавания в каноэ на север к озеру Макнейр Джейми без оглядки поддался очарованию дикого незнакомого мира. Теперь, год спустя, он действительно стал его частью. За год, проведённый в лесах, бицепсы его окрепли настолько, что он казался выше своих пяти футов восьми дюймов. Летнее солнце и зимние ветры покрыли лицо загаром. Из-под копны спутанных светлых волос сверкали зоркие голубые глаза.
Небольшая хижина на берегу озера стала его домом - его первым настоящим домом, с того времени как умерли родители.
Построенную на расстоянии брошенного камня от песчаного берега озера хижину вплотную окружал густой лес. Зимним буранам было не добраться до неё, а сложенные из брёвен стены, добросовестно проконопаченные мхом и глиной, надёжно защищали от самых лютых морозов. Уютно и прочно угнездившись среди деревьев, хижина смотрела двумя маленькими оконцами на озеро: летом - на сверкающую голубую гладь, зимой - на обширную белоснежную равнину.
Внутри сруб был разделён на две комнаты. Большая из комнат считалась жилой. Две кровати жёстко крепились к боковым стенам. В центре пола красовалась пузатая чугунная печка, привезённая из Квебека. В зимние дни она полыхала вишнёвым светом. Грубо сработанный стол у печки загромождал почти всю комнату. У стола, с обоих концов, стояло по самодельному креслу, обитому шкурой чёрного медведя. На полках вдоль стен из отёсанных брёвен лежали ружья и деревянные фигурки, искусно вырезанные индейцами, а также пестрели ряды основательно потрёпанных книг Энгуса. На полу, сложенном из расколотых пополам брёвен, мягким ковром лежало с полдюжины дублёных оленьих шкур. Крохотная кухня в глубине дома была отделена от основного помещения бревенчатой перегородкой; тут Энгус готовил сытную немудрёную пищу северного края.
Хотя хижина располагалась в четырёх сотнях миль от всякой цивилизации и в двухстах милях от ближайшего поселения белых, Джейми не ощущал одиночества. В каких-то двадцати милях находилось селение племени лесных индейцев кри. Эти славные и сильные люди - лучшие друзья Энгуса Макнейра - скоро стали друзьями Джейми. Альфонс Миуэсин, вождь индейцев кри, был верным товарищем Энгуса во многих странствиях, и неудивительно, что сыну Альфонса, Эуэсину, суждено было стать для юного Джейми братом.
Внешне Эуэсин выглядел полной противоположностью Джейми. Он был худ как тростинка, а длинные чёрные волосы падали до самых плеч. Глаза были карие, под цвет волос, и смеялись всякий раз, когда смеялся рот, - а это случалось очень часто. Три лета Эуэсин ходил в школу для индейцев в далёком Пеликан-Нэрроуз и мог писать и говорить по-английски почти так же свободно, как любой городской мальчишка. Но большая часть его жизни прошла в сердце лесного края, и лесная глушь была неотделима от него, как его кожа.
Джейми и Эуэсин сразу подружились: Эуэсин взял на себя роль учителя. Джейми скоро привык обращаться с веслом и править собачьей упряжкой. Он научился также метко стрелять, а о добыче пушного зверя узнал столько, что смог заработать на собственную винтовку двадцать второго калибра. Особенно важно было то, что под благотворным влиянием Эуэсина и дяди Джейми начал ощущать в себе ту могучую любовь к жизни, которую испытывают люди, живущие в северных лесах.
Прошедший год был заполнен до предела разными приключениями, и, в то время как Джейми нанизывал на сыромятный ремешок шкурки ондатры, в памяти снова и снова всплывали картины пережитого. Плеск воды вывел его из задумчивости. Мальчик поднял голову и увидел, как стройное каноэ из кедровой коры огибает ближний мысок. Сидевший впереди Эуэсин приветственно размахивал веслом. На корме невозмутимый Альфонс отрешённо посасывал свою старую трубку и ритмично погружал весло в ледяную воду озера.
Глава 2. Селение индейцев кри
Миуэсины, отец и сын, были частыми гостями хижины Макнейра, но этим утром они приплыли по особо важной причине. Альфонс уже давно заметил, что ближайший скупщик мехов, живущий в двухстах милях южнее селения кри, обманывает индейцев. Вождь поделился своими подозрениями с Энгусом, и тот в конце концов предложил Альфонсу проделать вместе с ним долгий путь на юг до селения Те-Пас, где торговля ведётся честно.
Посовещавшись с охотниками своего племени, Альфонс решил послушаться совета белого друга.
Согласие Альфонса означало, что прежний план Энгуса - съездить с Джейми на юг - теперь следовало изменить. В длинном грузовом каноэ зверолова не осталось места для мальчика: меха индейцев кри и двое взрослых мужчин загрузили лодку до предела. Поэтому договорились, что шесть или восемь недель до их возвращения Джейми поживёт в семье Альфонса - в селении кри на близлежащем озере Танаут.
- Надеюсь, Джейми, ты не пожалеешь, что не поехал, - сказал Энгус.
Джейми решительно мотнул головой:
- Нам с Эуэсином здесь веселее.
Энгусу было приятно убедиться в готовности Джейми оставаться в лесах, вместо того чтобы вновь соприкоснуться с цивилизацией.
- Молодец, парнишка! - сказал он. - Я не забуду о тебе, делая покупки в Те-Пасе. Вернусь с новёхонькой охотничьей винтовкой для тебя. Пока не вернусь, можешь пользоваться моей, тридцатого калибра: лесной житель должен иметь хорошее собственное оружие.
Джейми гордо расправил плечи, так как полученное им право распоряжаться крупнокалиберной винтовкой означало: Энгус считает его почти взрослым мужчиной.
- Надеюсь, ты не пропадёшь без меня, - продолжал Энгус, - но запомни: Эуэсин знает о Севере больше, чем ты когда-либо будешь знать. Он остаётся за старшего, и если ты об этом забудешь, то по возвращении я напомню тебе об этом веслом по шее!
Эуэсин сразу воспользовался приказом Энгуса:
- Правильно! Я - начальник. Топай к каноэ и почисть на ужин привезённую рыбу!
- Ого! - бурно возмутился Джейми. - Этого дядя не говорил! Рыбу будет чистить тот, кто последним добежит до каноэ!
Мальчики помчались вниз по склону, возле каноэ столкнулись, упали и покатились по песку в весёлой схватке.
Альфонс смотрел и улыбался.
- Когда щенок собаки и щенок лисицы играют вместе, собаки радуются, - промолвил он. - Эти двое не причинят друг другу вреда. Но всё-таки мой брат Соломон присмотрит за ними, а жена постарается, чтобы им всего хватало.
Тремя днями позже большое каноэ, нагруженное до кромки бортов связками мехов, отошло от берега озера Танаут. Вместе с мужчинами и женщинами селения кри Эуэсин и Джейми провожали каноэ взглядом, пока оно не растаяло вдали. Затем все двинулись вверх по тенистому склону туда, где на фоне тёмной зелени леса виднелась дюжина бревенчатых хижин индейцев кри.
Джейми уже предвкушал лето, заполненное рыбной ловлей, охотой и походами вместе с Эуэсином, но вскоре обнаружил, что его временем распоряжаются другие. Весёлая толстушка Мэри Миуэсин, жена Альфонса, с рассвета до сумерек не давала мальчикам ни минуты отдыха. Надо было чинить сети, заготавливать дрова, кормить собак. Эти и дюжина других распоряжений заполняли всё светлое время суток.
Мэри кормила юных тружеников вкусными пресными лепёшками с сахаром, печёной озёрной форелью или сигом, жареной олениной или жареным канадским тетеревом. Всё это запивали огромными кружками горячего сладкого чая, который так любят индейцы.
Жилось хорошо, но дни были настолько заполнены разными делами, что казалось: мечтам Джейми о путешествии по краю не суждено сбыться. Всегда находилась работа, которая требовала срочного исполнения… Прошло три недели. Июль стоял в разгаре, когда как-то вечером в дверях хижины неожиданно появился дядя Эуэсина - Соломон.
Соломон объявил:
- На озере гости. Три каноэ едоков оленины приплыли с Севера. Через час они пристанут. Ты, Эуэсин, должен приветствовать их на берегу. Ты - сын вождя.
Он исчез, и Джейми спросил:
- Кто это - едоки оленины?
Эуэсин нахмурил брови.
- Это идтен элдели, племя индейцев чипеуэев; они живут в сотне миль севернее нас. В прошлом мы не раз воевали с ними. Но уже давно Альфонс заключил с ними дружбу, и теперь они изредка навещают нас - обычно когда у них что-нибудь случается.
Эуэсин быстро проглотил остатки ужина и пошёл к двери.
- Ты остаёшься здесь! - бросил он Джейми. Это тоже был приказ.
Джейми недовольно заворчал, но повиновался. Он стоял в дверях хижины и смотрел, как из вечернего тумана неторопливо приближаются к берегу три каноэ из берёсты. В каждом сидело по два человека - низкорослые, с ног до головы в одежде из оленьих шкур, а не в голубых джинсах и ярких рубахах из бумажной ткани, как индейцы кри, которые стояли на берегу.
В нескольких метрах от берега гребцы убрали вёсла. Глухим, гортанным голосом один из приплывших выкрикнул приветствие. Эуэсин сразу ответил на том же незнакомом языке. Каноэ ткнулись в песок, шесть охотников идтен элдели вышли из них и стали лицом к группе встречавших.
Теперь на берег сбежали женщины-кри, неся рыбу, муку и чай. Чипеуэи разожгли костёр, сразу же принялись за еду и ели так, как могут есть только очень голодные люди. Их вождь по имени Деникази стоял в стороне с Эуэсином и Соломоном. Этого мускулистого, коренастого мужчину средних лет с очень смуглой кожей, изрытой оспой, Джейми никогда раньше не видел.
Наконец вождь и Эуэсин, сопровождаемые Соломоном, поднялись по склону и вошли в хижину. Чёрные как смоль глаза Деникази только раз скользнули по Джейми, и больше он не замечал присутствия мальчика. Джейми неподвижно сидел в углу, пока Мэри готовила чай, а мужчины беседовали на языке чипеуэев.
Час спустя, когда Деникази вернулся к своим, Эуэсин поделился всем, что узнал, с Джейми, сгоравшим от любопытства.
Деникази - вождь племени чипеуэев. Они живут на озере Кэсмир на границе тундры. Их называют едоками оленины, так как жизнь племени полностью зависит от карибу - разновидности оленя, огромные стада которого обитают в полярной зоне Канады.
Летом карибу пасутся в тундре, а осенью десятками тысяч перекочёвывают в леса, где проводят зиму. Чипеуэи питаются почти исключительно мясом оленя и пресными лепёшками. Ставя западни, они добывают белых лис, песцов, чтобы потом обменять меха на патроны, муку и чай.
В предыдущую зиму полярных лис было мало и у племени Деникази не набралось достаточно шкурок в обмен на патроны, а скупщики мехов не отпускали товары в долг. Весной охотники добыли слишком мало карибу: на всё лето мяса не хватило. Сейчас у них наступил голод и уже начали дохнуть собаки.
Скоро начнут умирать люди. Вот почему Деникази пришёл к своим старинным врагам кри за помощью.
- Им нужна еда, чтобы продержаться один месяц, ну и патроны к ружьям, - продолжал Эуэсин. - Деникази собирается немедленно послать группу охотников в тундру, отыскать там оленей на летних пастбищах и привезти домой столько вяленого мяса, чтобы хватило до осени. Им, должно быть, действительно очень плохо, если вождь решил отправиться в тундру. Тундра - страна эскимосов! Когда-то, очень давно, чипеуэи, бывало, охотились там постоянно, но им приходилось сражаться с эскимосами, где бы те ни повстречались. Раньше у чипеуэев были ружья, а эскимосы их не имели. Потом эскимосы приобрели ружья и стали отбиваться. С тех пор элдели не решаются заходить в глубь тундры.
- Ты собираешься помочь им? - осведомился Джейми.
Эуэсин упрямо сжал губы.
- Да, - ответил он. - Мой дядя Соломон думает, что этого не следовало бы делать. Он боится, не хитрят ли элдели, чтобы выманить у нас необходимое. Но мой отец ещё никогда не прогонял голодного человека.
Мэри поддержала Эуэсина. Она положила руку ему на плечо и тихо заговорила с ним.
- Ты ведь ещё и сын своей матери, - сказала она. - А в нашем роду никто никогда не отказывал в пище тем, кто умирает от голода!
Эуэсин улыбнулся.
- Я уверен, что это не уловка, мама, - сказал он. - Но если это всё-таки обман, я знаю, как надо поступить. Я мог бы поехать вместе с чипами до озера Кэсмир и увидеть, как обстоят дела. Я повезу патроны в моём каноэ и, если Деникази действительно в них нуждается, передам их ему. Джейми вскочил.
- Ты имеешь в виду, что мы поедем! - воскликнул он. - Ты же не задумал оставить меня здесь!
Мэри рассмеялась.
- Сдаётся мне, что мой сын придумал этот план, только чтобы избавиться от работы. Но это хороший план, так как он рассеет сомнения Соломона. И вы двое несколько дней не будете путаться у меня под ногами. Деникази не допустит, чтобы кто-нибудь обидел сына Альфонса Миуэсина.
- Значит, мы можем ехать? - обрадовался Эуэсин.
Мэри утвердительно кивнула. Чуть не заикаясь от счастья, мальчики выбежали из хижины поделиться новостью с друзьями. Мэри смотрела им вслед с порога дома и широко улыбалась.