- Что вы думаете о нем? - спросила медсестра.
- Ничего хорошего, - с грустной улыбкой ответил врач. - Те ранения, что он получил, заработаны не в сражении и не в мирном труде. Это наверняка какой-нибудь бандит, попавший в переделку…
- Вы считаете, что он сбежит?
- Хм… Не уверен. Кроме безобразной каши на лице, у него одно или два огнестрельных ранения, сломана нога, и, что особенно опасно, пуля была вынута кустарным способом в антисанитарных условиях, и у него начинается гангрена. В любом случае, я не думаю, что со смертью этого типа человечество наденет траур.
- Пусть так, - произнесла монахиня, - но я-то знаю, что вы будете лечить его так же тщательно, как и остальных. Не думаете ли вы, что он сам по себе может представлять опасность для окружающих? Нам не нужен волк в овчарне…
- Ну, волк должен быть, прежде всего, на ногах, чтобы тащить ягнят, а этот вряд ли сможет встать.
В это время один из часовых, охранявших госпиталь, вошел в зал.
- Сестра Экзюперьен, - обратился он к монахине, - к нам только что пришел священник, который утверждает, что знаком с вами. С ним еще двое.
- Как он назвался?
- Отец Жером.
- Миссионер! Конечно, я его знаю. Извините, доктор, отец Жером не из тех, кого следует заставлять ждать у дверей.
Сестра Экзюперьен, долгие годы выполнявшая в этом пустынном районе свою благородную миссию, прекрасно знала о деятельности отца Жерома. Монахиня поспешила в вестибюль, где ее уже ждали. Увидев миссионера, она поклонилась ему.
- Отец мой, - произнесла она, - вы постучались в наш дом, он в вашем распоряжении.
- Я на это и рассчитывал, - улыбнулся священник. - Мне многое нужно вам объяснить. Но я очень тороплюсь, к тому же я не один…
Рядом с отцом Жеромом стояли Янка и Буль-де-Сон. После того, как они поняли, что Редон с Пьеко и Бан-Таем ушли, миссионер не колеблясь принял решение продолжить поиски. Все трое пошли через горы и скалы, рискуя столкнуться с новыми трудностями.
Самое лучшее было, конечно, добраться до какого-нибудь города. В конце концов старик вывел детей, так он называл Янку и Буль-де-Сона, на дорогу к Син-Кингу, где вероятнее всего они смогли бы получить помощь.
После тяжелого перехода, во время которого юная маньчжурка вела себя исключительно мужественно, они добрались до города и, несмотря на ночь, решились попросить милости у сестры Экзюперьен.
- И правильно сделали, святой отец, - ответила монахиня. - Конечно, у нас тут довольно тесно, но я знаю, вы останетесь довольны тем, что я вам предложу.
- Главное - крыша над головой. Эта молодая особа, хоть и выглядит очень отважной и сильной, на самом деле умирает от усталости.
- Моя комната в ее распоряжении. Надеюсь, ей там будет крепко спаться, как и всем в ее возрасте. Дитя мое, - добавила женщина, повернувшись к Янке, чьи глаза уже слипались ото сна, - согласны вы переночевать здесь?
Девушка встрепенулась. Несмотря на усталость, она и сейчас прекрасно выглядела - румянец на лице, яркие выразительные губы, лучистые глаза…
- Она - маньчжурка, - пояснил отец Жером, - а недавно ее окрестили, насколько я знаю, Розой Мукдена.
- Это имя вам очень идет, вы действительно хороши как роза, и все же мне кажется, вы сильно устали… Хватит слов. Пойдемте со мной! Что же касается вас, святой отец, и вашего молодого подопечного…
- Атанас Галюше, - расправив плечи, представился Буль-де-Сон.
- Я предложу вам расположиться по-простому. В этой комнате чисто, но вместо кроватей - солома. Придется довольствоваться этим.
- Вы ведь знаете, - ответил священник, - я никогда не искал комфорта. Солома! Да это роскошно! А Буль-де-Сон может спать даже на камнях.
- Отлично! В таком случае желаю доброй ночи. Сестра милосердия поможет вам. Милая Роза Мукдена, следуйте за мной. Ах да, я забыла об одном найденыше. Сегодня я подобрала младенца. Его мать убили русские или японцы, теперь уже не имеет значения, а ребенок остался.
- Малыш! - воскликнула Янка. - Я позабочусь о нем!
- Да ему пока нужна только пустышка. Не беспокойтесь, у него здесь полно нянек.
Через пять минут вновь прибывшие расположились в своих комнатах.
Монахиня настояла, чтобы Янка спала в ее собственной кровати. Девушка сопротивлялась, но потом, поцеловав маленького смуглого маньчжура, который мирно посапывал с кулачком во рту, легла и вскоре уснула.
Сестра Экзюперьен осталась довольна: ее приют пригодился, восемь человек нашли здесь убежище, не говоря о загадочном человеке с обожженным лицом.
"Подумать только, уже почти утро", - произнесла про себя женщина и, удовлетворенная, отправилась провести остаток ночи на своем посту.
ГЛАВА 4
С первыми лучами солнца Солиньяк был уже на ногах и встретился с Полем Редоном в холле приюта. Его сильному организму вполне хватило нескольких часов сна, чтобы как следует отдохнуть. Мужчины обменялись дружеским рукопожатием, оба испытывали глубокую взаимную симпатию. Казалось, они долгие годы знают друг друга.
- Пришло время, - начал Солиньяк, - разработать план совместных действий, мы ведь договорились с вами помогать друг другу, уважая, однако, интересы и намерения каждого. Ваша задача, Редон, позаботиться о Пьеко и во что бы то ни стало найти прекрасную Янку и вашего друга Буль-де-Сона. Это значит, что вы пока не можете покинуть страну, и я в таком случае в полном вашем распоряжении. Вы нуждаетесь в деньгах?
- В деньгах? - засмеялся репортер. - Так же, как и вы, я мультимиллионер, но в некоторых случаях деньги ничего не значат. Я бы отдал миллионы, чтобы спасти отважного Бан-Тая и отца юной маньчжурки. Но деньги со мной, а их нет в живых.
- Не могу полностью согласиться с вами, так как мы с женой остались живы лишь только потому, что обладаем огромным состоянием. Я заплатил за свободу этому негодяю Борскому. Но вернемся к нашим проблемам. Что вы собираетесь предпринять?
- А вы?
- Я… доберусь до берегов Ялу, оттуда спущусь в Сеул, где подожду моего противника во всеоружии.
- Кого? Борского? Вы уверены, что он туда поедет?
- Не сомневаюсь. Ему нужно получить деньги по счету, ведь у него есть чек на двадцать миллионов.
- Немаленькая сумма… И от кого же он ее получил?
- От меня.
- Как! А… я понял, за что вы заплатили ему так много… Это был выкуп.
- Точно. Но мне вовсе не хочется, чтобы грабитель его получил, и он его не получит. Я сделаю все, чтобы его повесили. Послушайте, у меня есть план. Сейчас я объясню вам, как вы можете помочь мне и что для этого надо сделать.
- Хорошо! Но я несколько в раздумье. Меня сдерживают мои обязательства. Я должен найти Янку и моего любимого компаньона, юношу с золотым сердцем, которого я вовлек в это ужасное путешествие. Я в ответе за него перед своей совестью. Куда заведут поиски, не знает никто! Мне придется собрать тысячу людей, чтобы они прочесали проклятую гору. Посмотрите, к нам идет главная распорядительница.
Действительно, сестра Экзюперьен приближалась к говорящим. Женщина была небольшого роста, полная и с улыбающимся лицом. При виде ее веселых глаз все несчастья отступали на второй план.
- Господа, - произнесла она, - я пришла вам сообщить, что завтрак уже готов. Кофе с молоком, пожалуйста, как в Париже.
- Вы очень любезны, - улыбнулся Редон. - Должен признаться, что мне давно не предлагали подобного лакомства. Я знаю одного человека, которого оно также бы порадовало… Мой бедный Буль-де-Сон!
Услышав имя юноши, с которым уже имела честь познакомиться, сестра милосердия бросила хитрый взгляд на репортера, предвидя интересную сцену.
Все трое проследовали в столовую, где стоял длинный стол, покрытый белоснежной скатертью. Несмотря на то, что здание было деревянным, внутри все сияло чистотой.
- Чуть позже я представлю вам некоторых других обитателей этого приюта, и вы присоединитесь к ним.
- С удовольствием, - отозвался Солиньяк. - Я только посмотрю, может ли Клавдия позавтракать с нами.
- Мадам Клавдия! Она уже давно в палатах и помогает больным. Графиня скоро придет сюда, да не одна, а с новеньким.
- С каким новеньким?
- Сами увидите! Очаровательный малыш! Но я не хочу выдавать секретов.
В том расположении духа, в котором находились мужчины, любое новшество вызывало беспокойство.
На столе стояло семь фаянсовых кружек, от которых исходил приятный запах. Друзья тихо разговаривали между собой в ожидании остальных. Первой появилась Клавдия, за ней шла юная особа. Жена Солиньяка направилась прямо к мужу и подставила лоб для поцелуя. В это мгновение репортер радостно воскликнул:
- Янка!
- Господин Редон!
- Как я счастлив тебя видеть! Это и есть наша маленькая маньчжурка, Роза Мукдена, - произнес француз, обращаясь к Бессребренику.
- Как? Вы знакомы? - вмешалась Клавдия. - А знаете ли вы, господин Редон, что ваша подопечная - настоящий ангел. Она уже прошла вместе со мной по всем палатам, помогая больным. Из нее получится отличная сестра милосердия.
- Погодите, - прервал ее репортер. - Сначала расскажите мне, что все-таки стало с моим любимым Буль-де-Соном? Я беспокоюсь за него.
- Да я здесь, - отозвался веселый голос.
Юноша промчался от дверей прямо к Редону.
- Эх, патрон, патрон! Если бы вы знали… Я уж и не надеялся вас увидеть…
- Ну что ты, дружище! - бормотал репортер. - А я так упрекал себя, что забрал тебя из любимого Парижа и втянул в эту авантюру.
- Но что же, черт побери, с вами со всеми случилось? Куда вы тогда пропали - и ты, и Пьеко, и бравый капитан?
- Потом расскажу. Только Бан-Тай погиб.
- Замечательный был человек!
- Добрейший и к тому же храбрый солдат! А что с Пьеко? Спорим, он спит еще! - предположил Редон. - В его возрасте это вполне понятно.
- А мне бы так хотелось его увидеть! - воскликнула Янка.
- Да вот и он сам! - торжественно произнесла сестра Экзюперьен.
В дверях появился мальчуган. Удивленными глазами он смотрел на всех, кого прекрасно знал, но уже не надеялся встретить. Сестра, раскрыв объятия, бросилась к брату.
- Ну вот, друг мой, - сказал Солиньяк на ухо Редону, - вы уже нашли Янку, Пьеко, Буль-де-Сона. Теперь вы свободны и, может быть, согласитесь поехать со мной в Сеул?
В это время в столовую вошел японский офицер. Отдав честь, он приблизился к группе:
- Господин командующий просит графа де Солиньяка пройти к нему в штаб.
- К вашим услугам. Идемте. Я проследую за вами.
Повернувшись к друзьям, Бессребреник добавил:
- Подождите меня. Надеюсь, что я ухожу ненадолго, а потом мы все обсудим. Господин Редон, подумайте о Сеуле.
Солиньяк вышел за офицером и вскоре предстал перед командующим, чье мужественное открытое лицо показалось ему очень доброжелательным. С протянутыми для рукопожатия руками он поднялся навстречу вошедшим.
- Как только я узнал, месье, обо всех ужасных злоключениях, которые вам пришлось пережить, я тотчас направил роту солдат вам на подмогу. Я очень рад, что они подоспели вовремя. Как чувствует себя госпожа Солиньяк? С ней ничего не случилось?
Поблагодарив командующего за заботу, граф сказал:
- За исключением маленькой царапины, с мадам Солиньяк все в порядке. Я был счастлив участвовать в операции по защите и освобождению одного француза, который также испытывал огромные трудности, посвятив себя благородному делу.
- Французу, вы говорите? Знаете, я ведь симпатизирую вашей стране и рад буду познакомиться с любым гражданином Франции, посетившим наши просторы. Вы представите мне вашего друга? Пожалуйста, удовлетворите мое любопытство. Расскажите, кто он.
- С удовольствием. Его зовут Поль Редон. Он…
- Поль Редон! - вскричал японец. - Вы именно так произнесли?
- Точно так. Вам знакомо это имя?
Подбежав к столу, заваленному бумагами, офицер стал нервно рыться в них.
- Поль Редон… Так называемый корреспондент одной парижской газеты…
- Не так называемый, а самый настоящий. Отличный малый, умный и потрясающе смелый.
- Вы забываете еще одно.
- Что же?
- Приговоренный к смерти!
- Он? Кем и когда? Это невозможно…
- Очень даже возможно. Вот приказ, который мне передали власти Мукдена: "Господа по имени Поль Редон и Атанас Галюше приговариваются к смертной казни военным судом города Мукдена. Приказ действителен для всех представителей власти, которые обязаны арестовать вышеназванных господ и переправить в Сеул, где они предстанут перед главнокомандующим для принятия окончательного решения". Что вы на это скажете?
- Послушайте, господин майор, - вы знаете меня, и вы знаете также, что я человек, который соблюдает законы, но и не бросает слов на ветер. Короче говоря, я ручаюсь за господина Редона, как за себя самого, и прошу в качестве личного одолжения допросить его и тогда уже принимать решение.
- Я так и собирался поступить.
Офицер нажал на звонок и распорядился привести репортера.
Прошло несколько минут. Солиньяк с нетерпением ждал друга. Вскоре тот появился и спокойно прошел в помещение. Можно было подумать, что француз совсем не удивлен, что его пригласил к себе командующий. Тот достаточно вежливо предложил репортеру сесть.
- Месье, - начал японец, - вас действительно зовут Поль Редон?
- Да, господин майор.
- Вы приехали из Парижа?
- Так точно.
- Вы корреспондент газеты?
- Правильно.
- Значит, вы и есть тот самый Поль Редон, которого суд Мукдена приговорил к смертной казни?
- Надо же, - засмеялся репортер, - а я совсем забыл.
Восклицание прозвучало настолько неожиданно и искренне, что командующий не смог подавить улыбку.
- Факт остается фактом, - произнес он, - вы обвиняетесь в предательстве.
- Да, любопытная произошла история… На поле боя я подобрал одного раненого корейца, которого заподозрили в шпионаже. Я поручился за него, но не сдержал слова, поскольку тот, обманув мое доверие, сбежал. Было бы слишком несправедливо, чтобы я один расплатился за двоих.
- Я не имею права, поймите правильно, вникать в детали этого дела. Я обязан лишь выполнить приказ начальства. Очень сожалею, но должен арестовать вас.
- Вот черт! - выругался журналист. - На это я, конечно, не рассчитывал! Ну что ж, господин командующий, у меня нет ни малейшего желания оказывать вам сопротивление.
- Одну минуточку, - перебил японец, - а нет ли с вами молодого француза?
- Буль-де-Сона? Ах да, не хватает второго смертника. Неужели приказ все еще распространяется на него?
- Естественно. Приказ распространяется на вас обоих.
- Вам разрешено сказать мне, что с нами сделают? Расстреляют на месте?
- Нет, конечно. Я должен только переправить вас под надежной охраной в Сеул.
- Очень удачно! - радостно воскликнул Редон. - Я как раз горю желанием туда попасть… Вот видите, господин Солиньяк, мы встретимся в Сеуле.
- Вы едете в Сеул? - переспросил командующий, обращаясь к Бессребренику.
- Да, я очень спешу туда. Я рассчитывал отправиться завтра рано утром, добраться на перекладных до Ялу, а там по железной дороге. Через три, максимум четыре дня я буду в городе.
- Путешествие господина Редона будет более долгим… Вы ведь знаете, что такое военный этап.
- А что, если я возьму его с собой?
Японец задумался.
- Послушайте, господин граф, вы были аккредитованы у нас по просьбе токийского императорского двора, и я в курсе, каким уважением вы пользуетесь у августейших особ нашей страны. Можете ли вы дать честное слово и поручиться за господина Редона?
- Конечно, я готов. Я ручаюсь за моего друга, смелого и честного француза. Те, кто принял его за шпиона, глубоко ошиблись. Честно говоря, я удивляюсь, что мог разведывать европеец в малознакомой ему стране, тем более что Франция держит нейтралитет.
- М-да! - пожал плечами командующий. - Но Россия - ваш друг и союзник!
- Но это вовсе не означает, что француз будет, пренебрегая элементарными правилами поведения, нарушать нейтралитет… Нет, нет, господин Редон - не шпион. Я с удовольствием соглашусь сопровождать его в Сеул, а там, я уверен, он незамедлительно предстанет перед военными властями…
- Клянусь вам, - без всякой иронии подтвердил репортер.
- Верю на слово. И все-таки дайте мне немного подумать. Может быть, мы найдем какой-нибудь приемлемый вариант, чтобы и вам было хорошо, и я выполнил приказ. Возвращайтесь пока к своим друзьям и не говорите им, что здесь произошло. Господин Редон, формально я считаю вас подозреваемым так же, как и вашего спутника. Скоро я дам вам знать о моем решении.
- Уф! - вздохнул Солиньяк, выходя из кабинета командующего. - Дорогой Редон, вы несколько напугали меня. Почему вы не рассказали мне ничего об этом глупом приговоре?
- Должен признаться, я о нем совершенно забыл. Недоразумение было столь очевидным, что с тех пор, как мы сбежали, благодаря, как вы знаете, усилиям очаровательной Янки и ее брата Пьеко, я считал себя совершенно свободным…
Друзья благополучно вернулись в лазарет, где их отсутствие не вызвало никакого беспокойства.
- О, патрон! - Лицо Буль-де-Сона расплылось в улыбке. - Ну, как вы поболтали с шефом?
Редон подумал, что юноша тоже благополучно забыл о неприятном инциденте в военном суде, который и его приговорил к смерти, и решил не напоминать.
Оставалось только подготовиться к отъезду. Не зная точно, как обернется дело, репортер не сомневался в одном - командующий в любом случае отправит его в Сеул. Путешествие будет трудным, поскольку им предстоит преодолеть несколько этапов. Но Редон чувствовал себя как никогда сильным и горел желанием спасти Буль-де-Сона.
Он вовсе не помышлял о побеге, считая, что справедливость восторжествует и японские власти в Сеуле окажутся умнее тех, что были в Мукдене.
Внезапно появился отец Жером и сообщил, что собирается удалиться из Син-Кинга и вернуться в свою пагоду на берегу Ялу на севере. Отважный миссионер сказал, что был счастлив оказать услугу случайно повстречавшейся Розе Мукдена и познакомиться с храбрым Буль-де-Соном.
- Не забывайте, Янка - моя воспитанница и я по-отечески люблю ее. Я был готов дать ей пристанище, если бы мы вас не нашли. Теперь я вижу, что оставляю ее в надежных руках. Я доволен.
С этими словами миссионер ушел. Скорее всего он отправится на поиски несчастных, которые нуждаются в его помощи.
После завтрака Редон и Буль-де-Сон пошли прогуляться в город. Репортер решил сообщить наконец молодому человеку о том, что их ожидало.
- А что, если мы удерем? Найдем лошадей, у вас ведь остались деньги?.. И быстренько доберемся до России.