- Нет. Они ненамного крупнее нас, покрыты шерстью, передвигаются на четырех конечностях, имеют длинный хвост и естественное оружие - когти и зубы.
Представив себе и это, я донельзя удивилась. Это ж крупная кошка вроде тигра! Разумный тигр - это круто!
- Вот прямо-таки разумные? - не поверила я.
- Очень даже! - с явным уважением к зверям-соратникам отозвался Кристо. - Хотя иначе, чем мы, поскольку их развитие было очень замедлено.
- Почему? - не унималось мое любопытство.
- Потому что они жили в благоприятных условиях, в отсутствие необходимости заботиться о теплом жилье и пригодной пище. У них нет речевого аппарата, и голосом они могут лишь издавать звуки для привлечения внимания. Ну, еще для придания эмоциональной окраски.
- Как же они общаются? Как вы с ними общаетесь?
- Они разговаривают всем телом: двигают ушами, хвостом, лапами, взъерошивают или приглаживают шерсть. Мы научились понимать этот язык, они понимают нашу речь.
- А на расстоянии?
- Между собой они давно приспособились обмениваться ментальными сигналами…
- В смысле?! - это известие привело меня в восторг. - Телепатия?
- Ну, наверно, - вяло согласился Кристо. Он выдавал мне все меньше информации.
- А с вами?
- При помощи специальной техники.
Могла бы догадаться. Есть же у нас радиотелефонная связь, почему ее не может быть у них? Можно ведь обмениваться не только голосовыми, но и текстовыми, и какими-нибудь другими сообщениями…
Я хотела еще что-то спросить, но это намерение пресеклось внезапно появившимся ощущением усталости, причем не моим, а Кристо, и тут же я почувствовала себя виноватой за то, что мешаю ему отдыхать. Это было нечто новое, раньше я чужие чувства не воспринимала. Ментальный сигнал?
Вот так способ заткнуть рот под прикрытием совести…
Обидно. Ну вот чем его временная усталость лучше моей постоянной растерянности в чужом для меня мире и связанного с ней почти непрерывного страха?
Я отвернулась от Кристо и тихонько всхлипнула. Мне нестерпимо захотелось оказаться на диване перед телевизором рядом с мамой, положить голову на ее мягкое плечо и наслаждаться вечерним покоем, таким привычным когда-то… Я так ярко вспомнила этот приятный эпизод, что даже ощутила мамин запах и нежную кожу ее руки, вдруг успокоилась и стала медленно погружаться в сон.
Наверное, Кристо тоже воспринял мою обиду как ментальный сигнал. По дороге в сторону сна меня догнал его мягкий, как прежде, голос:
- У кскривсов есть интересная особенность. Знакомясь, они пробуют кровь того, с кем знакомятся: делают маленький разрез когтем, слизывают немного крови и как-то ее анализируют. Оказывается, узнают много интересного…
Голос Кристо остался на грани реальности и растворился, а я в следующий же миг очутилась в мохнатых объятиях разумного тигра, который, сосредоточенно сопя и роняя слюни, ковырял кривым когтем мою шею. При этом я веселилась, как сразу после телепортации, давала советы, где лучше ковырять и была уверена, что в результате немедицинского анализа крови приобрету надежного друга.
А потом приснился Кристо… Он рассматривал меня с ног до головы изучающим взглядом, и этот взгляд становился все теплее и теплее, пока я поняла наконец до полной убежденности, что нравлюсь ему. Во сне это было для меня очень важно, я даже восприняла свое открытие как победу, триумф, и тоже залюбовалась им - красивым, сильным, надежным… В завершение сна он сообщил, что ему очень понравилось меня целовать.
Проснувшись, я не обнаружила и следов своего сновидения: ни зверя, ни ласковой заинтересованности моего спутника. Прочный след остался во мне самой - я в Кристо влюбилась.
Он еще спал, лежа на спине. Его лицо было спокойным, лишь высокий лоб прорезала еле заметная морщинка. Лицо почти-землянина… Каким бы он получился, если бы его предки не улетели к далеким планетам, обрекая свои гены на неизбежные изменения, а продолжили свой род на Земле? Я попыталась представить Кристо землянином. Мало что бы изменилось: кожа была бы пористой и без этого бледного оттенка, зато жесткой на щеках и подбородке. Ушные раковины были бы крупнее и выразительнее, а то у Кристо ушей, можно сказать, вообще нет. Тело… нет, я не знаю, какое у него тело. Похоже, красивое: гармонично сложенное, крепкое, все на месте и ничего лишнего. Как, интересно, может измениться человеческое тело и иных условиях? Если у них на планете гравитация или давление больше, то и тела сильнее. Или нет? Волосы кажутся обычными и для земного мужчины. Надо будет как-нибудь потрогать.
Устав разглядывать Кристо, я решила, наконец, осмотреться вокруг. Невысокие темные стены мерцали тусклым желтым светом, и все вокруг было будто коричневым. Как в могиле. Наверное. Панель управления слабо мерцала, и я с трудом поборола в себе желание провести по ней рукой. Зато, наверное, можно провести рукой по стене - вдруг появится еще какая-нибудь комната или окно.
Я встала и прошлась по кабине. Как и на единственной посещенной мной другой планете, двигаться здесь было легче, чем дома. Под полом слабо гудело, но и только.
Обследование стен принесло мне только одно открытие - тесное помещение непонятного назначения. И все. Я одна с глубоко спящим от усталости инопланетянином-коммандос в крошечном фургончике где-то… вне пространства. В полной и абсолютной жопе, короче.
4. Ася. Скитания
Денис сидел на полу нос к носу с давешним боевым теленком. Их носы действительно почти соприкасались, причем Денис, как я рассмотрела через секунду, не сидел, а стоял на коленях и не двигался, сохраняя невозмутимость, а зверь напрягал передние лапы, чтобы находиться головой на одном уровне с Денисом, и чуть заметно подергивал хвостом. На руке Дениса красовался свежий надрез от когтя зверя.
- Санузел прямо за диваном, - не глядя на меня и даже не повернувшись в мою сторону, сообщил Денис.
Правильно - сначала умоюсь, потом убью.
Я продавила стену в указанном месте и вошла в белую кабинку. Чтобы понять, как ею пользоваться, пришлось мобилизовать все мыслительные способности, и в результате они сильно развились.
Кстати, мой порез уже совершенно затянулся. Странно, я к этому усилий не прилагала… Может быть, у необычной зверюги и слюна целебная?
- Имей в виду, я на тебя злая! - на всякий случай предупредила я Дениса по выходе из "санузла". - Если еще раз вырубишь меня без спросу - лишишься какой-нибудь детали организма.
- Больше не буду, - пообещал Денис.
Он так и не сводил глаз с застывшей морды. Давно они так сидят, интересно?
Я села на диван и принялась наблюдать за странной парой. У зверя шевелился не только хвост, двигались еще и уши: они поднимались на разную высоту и поворачивались, опускались и мелко тряслись. Через некоторое время зверь стал переступать лапами и ерзать.
Денис поднялся на ноги.
- Между прочим, это кскривса, - сказал он, повернувшись ко мне. - Он не зверь, его интеллект сопоставим с человеческим. Вот только разговаривать с ним… забавно.
Ничего себе!
- Простите, - устыдилась я, - если бы я знала, то не стала бы говорить только с Денисом. Как он, на ваш вкус?
Денис хмыкнул, инстинктивно прикрыв рукой порез. Кскривса развернул ко мне все тело и взъерошил шерсть тонкой полоской вдоль хребта.
- То есть привет, - перевел Денис.
Ух ты! А что, на Земле ведь много молчаливых зверей, кто-нибудь при необходимости тоже мог бы эволюционировать в разумного. А способы общения можно изобрести какие угодно. Шерсть поднимается мышцами, близкими к коже; уши могут принимать, наверное, по десять положений каждое; плюс хвост. Неужели достаточно?
- А вы нас как понимаете? - удивилась я.
- Не по-русски же! - одернул Денис.
Ну конечно! Язык своих соратников он может воспринимать на слух! Я заговорила на нем, и кскривса, играя всем телом, мне отвечал. Необычная практика, ничего не скажешь. Я узнала, что эта конкретная особь - самец, зовут его Дикое Сердце Из Лесной Чащи, и это его третье имя, заслуженное в боях плечом к плечу с гуманоидами (до этого он звался Трудный Вертящийся Камень, а первое имя попросил разрешения не сообщать). Да, менять имена у них - давняя традиция, причем с именем можно переменить и дом, и семью, и еще что-то вроде клуба по интересам. Нет, далеко не все кскривсы стремятся служить в армии, это своего рода клановая профессия, то есть он использует навыки, доставшиеся от отца и матери с генами и воспитанием. Служить в армии гуманоидов ему нравится: он чувствует уважение к своему клану и знает, что всегда может рассчитывать на поддержку соратников. Семья у него есть, вторая. Дети от первого брака выросли, а две первые жены увлеклись каким-то растениеводством, улучшают вкусовые качества традиционной национальной пищи. В новом браке жена пока одна, но Дикое Сердце Из Лесной Чащи уже получил от нее известие, что скоро в доме появится еще одна хозяйка, и дал одобрение.
Я спохватилась, что заставила его повторять рассказ о себе, и опять извинилась.
- Ну что ты, - с мягким сарказмом заверил Денис, - я его спрашивал совсем о другом.
Да уж, конечно. О боевой специализации, о том, как ведется бой в космическом пространстве, об оружии и тому подобной ерунде.
- Еще о типах космических аппаратов, - добавил Дикое Сердце Из Лесной Чащи.
Я замерла: кскривса ответил на мои невысказанные мысли. Я собиралась спросить его, как он с сородичами общается в темноте, например, но теперь это стало ясно.
- Можно общаться мысленно! - обрадовалась я.
- Если мыслить образами, - опять же с сарказмом заметил Денис. - У меня вот так не получается: или сбиваюсь на слова, или образы нечеткие. А тебе удалось?
Удалось, только я сама не поняла, как. Попробовав повторить, я попросила кскривсу передать мне образ своего имени. Кроме собственно освоения основ телепатии, я хотела еще сократить время на его произнесение… Я получила в мозг сплав из весьма анатомичного изображения пульсирующего органа, мохнатых ветвей на красном фоне и ощущения какой-то ошарашивающей стремительности. М-да. Практиковаться и практиковаться.
- Вы поможете научиться? - попросила я.
Кскривса туманно согласился, сослался на неотложные дела и вышел. Я так и не поняла, надеяться мне на него или не стоит.
- Неудобно получилось. Про себя-то я ему ничего не рассказала.
Денис уселся на диван и грустно вздохнул.
- Не волнуйся. О тебе это чудо природы знает больше, чем ты сама.
Поскольку мой вопросительный взгляд Денис проигнорировал, пришлось соображать самой. Тут все знают обо мне что-то такое, чего я о себе не знаю, но точно не больше. Вспышкой молнии в памяти возник момент нашего со кскривсой знакомства: его собачьи глаза, не пытающиеся проникнуть внутрь, отражающие только собственную глубину, коготь, с металлическим лязгом выскользнувший из ладони и затем пропоровший мое плечо, плоский темный язык… Вот это была совершенно непонятная выходка - с точки зрения человека.
Собаки и многие другие животные получают информацию о ком-нибудь, анализируя запах. Кскривсы, похоже, пошли дальше, анализируя кровь. Ходячая биохимическая лаборатория… Ну что можно выяснить по крови? Количество эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов? Кстати, я ведь никогда не сдавала кровь на анализ… Алешкиных в свое время начиталась, когда он болел и когда выздоравливал - слишком уж эмоционально ими потрясали наблюдавшие его врачи. На его фоне я, Толя, Дима и Тима казались абсолютно здоровыми, и никому не приходило в голову брать у нас анализы даже ради общего обследования.
Вряд ли дело в здоровье. Вернее всего, кскривсы распознают в крови знакомые привкусы и делают выводы, нам, людям, совершенно неинтересные.
- А ты когда успел с ним подраться? - спросила я у Дениса.
- Я не дрался. Он попросил у меня разрешение испортить шкуру, и я не нашел, что возразить.
Не нашел, что возразить! Живая коллекция шрамов: тонкие ниточки ножевых на предплечье и бедре, которые он не позволил загладить полностью, стрелка от касательного пулевого на боку, про которое, кажется, вообще забыл, неровное пигментированное пятно от ожога на тыльной стороне ладони, еле заметный рубец от кастета на виске - да, только следа от когтя на его теле до сих пор не хватало. Как это: у меня есть, а у него нет?!
Тут я заметила то, на что раньше не обратила внимания, поскольку оно гармонично вписывалось в интерьер комнаты: по периметру, на высоте примерно метра от пола, через равные промежутки времени один за другим возникали короткие светлые штрихи.
- Что это? - спросила я.
- Время, - ответил Денис. - Отрезки, которыми тут время измеряют. Типа наших секунд, но несколько дольше.
Я подождала, пока штрихи не заполнят стену от угла до угла. Прикольно! Время измеряем метрами! Хотя нет, не метрами: заполнившие стену штрихи уменьшились и собрались в компактную кучку, а на их прежнем месте стали ритмично появляться новые.
- Локальное время корабля… - задумчиво добавил Денис. - Представляешь, они тут сами только приблизительно могут угадать, сколько времени пройдет на их планете, пока они находятся в космосе.
Это не ко мне. Это к Герману.
Денис вдруг посмотрел на меня просительно.
- Идем, прогуляемся по кораблю?
Естественно, я ему не отказала, хотя и не разделяла этот интерес к технике и физике.
В коридоре нас караулили: два человека у противоположной стены подобрались и вытянулись, когда мы вышли из комнаты. Мы даже не успели остановиться, чтобы решить, в какую сторону нам идти, когда один из них приглашающее вытянул руку вправо. Мы переглянулись и отправились в указанном направлении.
- Сюда, - указал на тупик один из сопровождающих, и стена, которой заканчивался коридор, сама расступилась перед нами.
То, что мы увидели за ней, напомнило мне зал пульта на Острове, разве что это помещение было значительно больше: также ничего похожего на привычные элементы управления, лишь гладкие плиты разного размера и высокие стулья возле них. На поверхностях плит, где ярко, где слабо, светились схемы, в которые я не стала всматриваться, и символы, в которых я узнала графическое отображение языка.
В зале находился капитан с обоими помощниками и еще несколько человек в форме, занятых у плоских плит какими-то делами и держащихся при этом по-военному прямо. Денис, вытянув шею, пытался с места разглядеть, чем заняты люди у пульта, рассудив, что их деятельность имеет прямое отношение к управлению космическим судном. Немедленно удовлетворить интерес ему, однако, не позволил капитан, который почти моментально отреагировал на наше появление своеобразным приветствием:
- Удалось ли уважаемым гостям отдохнуть?
- Да, спасибо, - вразнобой отозвались мы с Денисом, понимая, что это был единственный возможный в данной церемонной ситуации ответ.
- Хорошо. Прошу вас разделить с нами скромную космическую трапезу.
Для нас эта фраза была приглашением, а для кого-то - командой, поскольку сразу, без видимых усилий со стороны капитана, из пола выросло несколько плит, трансформируясь в стол и стулья. Капитан и помощники заняли свои места за столом, и мы с Денисом последовали их примеру.
Очень быстро на столе появились коробки, которые перед нами поставили и предупредительно открыли помощники. Я попробовала кашеобразное содержимое и ответила кивком на вопросительный взгляд капитана. Чего только мне не приходилось пробовать, кое о чем больно даже вспоминать, - поэтому отказываться от того, что совершенно точно является едой, мне даже в голову не пришло. Вкус? Нормальный вкус, еда как еда.
- Эта пища, хотя и непривычна для вас, хорошо усвоится, - пояснил капитан. - Это своеобразная питательная основа. Мы поостереглись предлагать вам наши традиционные блюда…
Ясно, я бы тоже так поступила - из соображений гуманности и человеколюбия, но что за многозначительную паузу решил выдержать капитан? Я задержала на нем взгляд, давая понять, что жду продолжения.
- … хотя представители вашей расы отличаются всеядностью, а также замечательной способностью контролировать аппетит, - словно подчинившись моему давлению, закончил капитан.
Обдумывая загадочную фразу, я не заметила, как схомячила угощение солидного объема. Представители человеческой расы отличаются всеядностью, пожалуй, в том смысле, что употребляют и растения, и животных, но про аппетит он точно что-то путает.
Тем временем на столе передо мной появилась прозрачная бутылка с бесцветной жидкостью. Появления емкости в виде чашки или стакана я не дождалась, поэтому пригубила содержимое прямо из горлышка. Дистиллированная вода, вроде.
- Остается сожалеть, что наше сообщество и вы не встретились раньше, - капитан продолжал кидаться туманными фразами. - Мы обеспечили бы вам идеальные условия для развития.
Я чуть не подавилась водой. Он считает меня недоразвитой?! И что ему, в таком случае, от меня надо?
Капитан, не заметив реакции, продолжал мечтательным тоном:
- Вы полюбили бы наши планеты, как теперь любите Землю, и захотели бы их защитить. Как знать, возможно, учитывая вашу генетическую связь с командующим личной охраной правительства, никакого конфликта внутри конфедерации и не произошло бы…
В пальцах Дениса сверкнула голубая искра, и я почувствовала исходящее от него торжество, будто в этот момент он нашел решение давно мучившей его задачи. От меня же исходила лишь растерянность, очевидная для всех присутствующих.
- Позвольте представить вашему вниманию небольшую демонстрацию, - тон капитана, утратив лиричные нотки, стал деловым и решительным.
Он поднялся из-за стола, подошел к одной из выпирающих из стены гладких плит, и нажал в нескольких местах. Через секунду между ним и нами возникло проецированное невидимыми лучами изображение человека, очевидно, в натуральную величину.
Мои ослабевшие пальцы не удержали бутылку, она покатилась по столу и чуть было не упала, но ее в последний момент подхватил Денис.
Рядом с первым изображением появилось второе, и теперь посреди командного пункта неподвижно стояли, равнодушно глядя вперед, двое, казавшихся отражением друг друга в негативе: черный и белый. То есть, таких "радикальных" цветов были только их форменные костюмы, производившие впечатление жесткой брони, да еще что-то отдельное в облике каждого: у того, который в черном, нечто темное было в тоне кожи лица, подчеркиваемом короткой гривой светящихся золотистых волос, а у того, который в белом, волосы поблескивали серебром. И хотя их формы не украшали знаки отличия, положение обоих в армейской иерархии было очевидным. Сила и уверенность читались не только в великолепно сложенных мощных фигурах не меньше чем по два метра ростом каждая, но и в королевски надменном, полном сознания собственного совершенства, взгляде. Вокруг черных запястий обвивались янтарно-золотые, с крупными звеньями, цепи, а белые кисти сжимали фигурный жезл.
- Так вот они какие, Захарка и Прошка, - в своем обычном недоверии к авторитетам, и вместе с тем почтительно, произнес рядом с моим ухом Денис.
- Вы узнаёте их, не так ли? - заметил капитан.
И он, и его помощники не сводили с меня пожирающих взглядов, но что я могла ответить? Вряд ли они так азартно желают услышать правду: что я видела этих двоих в галлюцинациях и во сне, что они - лишь вонзившиеся в мой мозг осколки памяти раненого друга.
Капитан расценил мою растерянность так, как диктовал его собственный интерес, и удовлетворенно продолжил: