– Я этого не перенесу, – выдохнула Оля, и слезы снова потекли по ее щекам.
– Знаешь что, а возьми ее с собой. Пусть посмотрит твой Игорь, что делает с другими любовь. Оля взяла на руки легенькую, как пушок Шаризо, прижала ее к себе и решительно направилась на выход.
– Ты права мам, этот вопрос нужно решить раз и навсегда. И в сопровождении полковника они спустились к его машине. ***
– Наташа, мне пора… – Игорь стоял возле машины и с грустью глядел на девушку. – До Киева, часов восемь езды, не меньше. Как раз под утро и доеду.
– Ну ты и выдумал…. Куда же ты на ночь поедешь? Впереди горы, а заснешь по дороге? Я с Милошем поговорю, у них места в доме полно, выделят тебе койку, – ее лазурные глаза, просили, умоляли и желали….
– Может ты и права, переночую, а утром сразу в путь, – произнес он, вздохнув с облегчением.
– Конечно милый, как скажешь, – Наташа в правой руке тайком скрутила не одобряющий знак из трех пальцев. – Твоя воля, закон для меня.
– С каких это пор, ты такой законопослушной стала? – Он с подозрением посмотрел на девушку.
– С того момента, как ты мне жизнь подарил… там в лесу, – Наташа взяла под руку героя и заглянула в его глаза, – я этого никогда не забуду, клянусь.
– Да перестань, прямо таки жизнь подарил… – его речь оборвал 'оживший' телефон в кармане. Наташа с интересом наблюдала за любимым со стороны. 'Ага, лицо у него не очень радостное. Так, так, так – взглянул, кто его тревожит
– и… выключил звук. Ха-ха… Не все у нас еще потерянно, милый'
– С работы наверное звонят, достали? – участливо спросила девушка.
– Да не совсем… Мне надо кое-что сказать тебе… – и он решил ей поведать всю правду о своих отношениях с Ольгой.
– Пошли Игорек в дом, потом скажешь, ведь не май месяц, замерзнем,
– Подожди, это очень важно.
– Ты считаешь, что я сегодня мало пережила? – Она остановилась, и убрала руку, – хочешь добить меня?
– Зачем ты так? Причем здесь это?
– Да так… не умертвили плоть, так непременно убьют душу, – у Наташи дрогнул голос, опустились плечи, и ее красивое лицо стало по-детски беззащитным. … Ну, разве мог он себе позволить, обидеть ее? И его молчание стало предательством по отношению к далекой, преданной Оленьке и в то же время молчание означало верное повиновение близкой и роковой страсти. В просторной столовой, за длинным столом сидели Милош, Лиля и красивая цыганка, лет сорока. Она эмоционально взмахивала руками, что-то доказывая Милошу. Когда Наташа с Игорем зашли в зал, все трое обернулись, и пламенная речь цыганки замерла на полуслове.
– Ты посмотри! Какая красивая пара! – воскликнула темпераментная женщина.
– Кармен – моя жена, – Милош с особым уважением, можно сказать с любовью произнес это красивое имя.
– Не стойте в пороге, садитесь за стол, – ее грудной голос завораживал слух. – Давайте будем знакомиться, о вас тут Милош такие истории страшные рассказывает, неужели это все правда?
– Наташа, – девушка подошла к столу и тут же встретила взгляд огромных карих глаз цыганки, проникающий вглубь ее сложной и неоднозначной натуры. Стриптизерша отвела глаза в сторону Игоря.
– А вот это мой герой, Игорь. А на счет страшных историй, может лет через пять, мне будет их интересно рассказывать, но только не сейчас.
– Вот что я тебе скажу красавица. Все что с нами происходит:
хорошее, плохое, это судьба и роптать на нее, последнее дело. Лучше по –меньше думай о прошлых радостях, потому что возможно и не получишь ты больше этих благ. А вот о печальных моментах в жизни – надо помнить, и мало того к подобным 'сюрпризам' надо быть всегда готовой – жизнь не сахар, да ты и сама знаешь.
– Интересная у Вас философия, – Игорь присел за стол, с любопытством оглядывая столовую, – краски тут яркие везде, а вы говорите забывать хорошее. Как же тут его забудешь, глядя на этот фейерверк цвета?
– К лучшему надо стремиться, но жить радужными воспоминаниями не стоит, – она улыбнулась, сверкая ровными белоснежными зубами. – Лиля, идем, поможешь на стол накрыть.
– Сколько людей – столько же мнений, – Наташа посмотрела на Игоря,
– лично я вспоминая самое лучшее, живу этим и буду бороться за него.
– Смотри, чтобы твое счастье, жар– птицей не оказалось, век будешь искать и воспоминаниями жить, – донесся из кухни голос Кармен.
– Она у меня такая, – с гордостью за жену произнес Милош. – Скажет
– словно отрежет. У нее в роду все гаданьем занимались, вот и к Кармен море людей приезжает, узнать судьбу свою хотят.
– Милош, а найдется Игорю место в доме? На одну ночь, – прервала не очень приятную для себя тему Наташа.
– Конечно, о чем вопрос! Вот в комнате Ивана, пустует шикарный диван. – при воспоминании о брате, лицо цыгана приняло озабоченное выражение, – кстати, а где он?
– А они с Оксаной, в комнате сидят, – подала голос Лиля.
– В той, что мы до карпатских завалов жили? – уточнила Наташа.
– Именно. Идемте в ванную, я полотенца дам, – позвала гостей Лиля, поставив на стол ароматно пахнущее блюдо из барашка. – Да, и влюбленных надо побеспокоить, а то от голода еще съедят там друг друга.
– У моей подруги есть чем поживиться, – улыбнулась Наташа и затормошила любимого, вставая из-за стола. – Игорь, не спи! От внезапного пробуждения, парень бессмысленно посмотрел на окружающих и пару секунд не мог понять – где он? Но, понемногу сознание возвращалась прогоняя сладкий дрем, и он встряхнув головой, последовал за девушками.
– Милош, чувствую свадьба у нас на носу, – вздохнула Кармен, когда все вышли.
– Ты это о Лиле? – грозно нахмурился цыган.
– Да успокойся ты, наш цветочек скоро шипы пустит, бедные женихи будут. А вот Ваня, братец твой, ой как скоро нас осчастливит…
– Дай бог, может за ум возьмется, – вздохнул Милош.
– А вот это вряд ли, – сказала Кармен и о чем– то задумалась. А Иван ни на шаг не отходил от Оксаны. Когда они зашли в дом, он провел девушку до ее комнаты, и остался там на 'минутку'. И вот эта минутка длилась уже более получаса. Оксана сидела на кровати, а перед ней на коленях стоял влюбленный и держал ее за руку. Его горячий взгляд сводил ее с ума.
– Ты веришь, как только я увидел тебя, сразу понял, что ты – судьба моя, – в этот момент он напоминал ей Раджи Капура из индийского кино, и ей так захотелось, чтобы он взял гитару и спел. Но у него не было музыкального инструмента, да и петь он не собирался, и посему Оксана решила проверить его сходство со звездой экрана:
– Ванечка, врать то ты умеешь, талант твой тут не превзойденный, а вот сможешь ли ты так же красиво спеть? Вместо слов он прочистил горло и затянул от души печальную песню.
Голос у него был приятный. Не красивый, нет. Но, разве бывают у цыган не приятные голоса? И он был не исключением из правил. Девушка под наплывом чувств, готова была ему в тот момент отдать свое сердце… На самом трогательном моменте, когда Ваня напряг до предела свои голосовые связки, дверь в комнату распахнулась и на пороге появилась Лиля с мучительной гримасой на лице:
– Кого тут хоронят? Оксана на нее взглянула с негодованием:
– Зачем ты так, ведь он от всей души…
– А че я сказала? Ваня у нас певец известный, – Лиля усмехнулась,
– так бывает ночью песню с собаками затянет, соседи в гости сразу прибегают. Правда вместо денег, больше тумаки несут.
– Лиля, не нравится – не слушай, – обиделся дядя. – Не тебе песня.
– И слава Богу. Есть будете?
– Сейчас прийдем, – отмахнулся от нее Иван.
– Ванечка, ты так хорошо пел, – Оксана погладила его по голове, словно маленького ребенка. Чувства переполнили цыгана, и его горячий темперамент накалился до предела.
– Ты иди, а я скоро буду, – он быстро встал и поспешил к выходу.
– Ты куда? Но вместо ответа дверь захлопнулась, и влюбленный исчез в неизвестном направлении. Ужин прошел быстро и тихо. Все проголодались за день и с жадностью набросились на еду. Вскоре тарелки были пустые, и на смену голоду пришла усталость. Оксаны она правда не касалась. Сила любви, сорвала пелену дрема с очей влюбленной и она с надеждой кидала взгляды на входную дверь, но Иван как в воду канул. Не выспавшийся Игорь хлопал глазами, с трудом преодолевая наваливающийся на него, черной лавиной сон. Милош то же не пас задних и успел пару раз дать храпака. Но чуткий подзатыльник супруги быстро вернул его в общество. Он тут же встал и поблагодарив Кармен, дружески стукнул по плечу Игоря:
– Пошли, я вижу, что кровать тебя давно заждалась.
– Кармен, огромное спасибо вам за ужин, – поблагодарил проницательную женщину Игорь и присоединился к цыгану.
– На здоровье, – догнал его голос хозяйки, – смотри не ошибись парень, в жизни не всегда чувствам можно доверять. Он в недоумении обернулся, но женщина, склонив голову, стала собирать посуду со стола.
– А на что это вы намекаете? – подозрительно спросила у нее Наташа.
– Ехала бы ты в Европу, и не морочила бы парню… голову, – отрезала цыганка и пошла в сопровождении Лили на кухню. Возмущенная вмешательством в ее личную жизнь, Наташа хотела так же дерзко ответить этой роме, но махнула на нее рукой, и удалилась в комнату. Открыв дверь, стриптизерша с удивлением взглянула на стоящую у окна Оксану.
– Ты чего не спишь?
– Ой, не могу я спать… – вздохнула девушка, – ты знаешь, мне кажется, я влюбилась серьезно.
– Поздравляю подруга, дур в нашем полку прибыло, – зевая, произнесла Наташа, и стала скидывать ненавистное ей платье. – У Лили попрошу одолжить на завтра более уместный наряд для города. Размеры у нас с ней вроде одинаковы, хоть в этом повезло.
– А как же я? – Оксана впервые обратила внимания на огромный вонючий свитер, висевший на ней мешком. – Господи, на кого же я похожа?
– На себя – улыбнулась танцовщица и юркнула под одеяло, – уникальное явление – твой внутренний мир, полностью соответствует внешнему облику. Он такой же несуразный, порванный и грязный…
– Тебе бы только шутки шутить, а вдруг он сейчас придет? Как я ему в таком виде покажусь?
– А ты в штору завернись, твой любимый подумает это сари на тебе,
– Наташа все тише и тише бормотала слова, впадая в желанный сон. – И для вас наступит прощальный индийский вечер. Ача-ача… Ксюша-Ваня. 'Как же я не хочу с тобой ехать…', Оксана впервые с неприязнью взглянула на подругу, – 'Высокомерная выскочка – вот ты кто!' Молодой месяц дошел до середины окошка, а влюбленная девушка все стояла и ждала своего несуразного принца. Ее голова стала тяжелой и не послушной, глаза предательски закрывались, отказываясь служить своей хозяйке. 'Надо идти спать',– печально, разочарованно подумала Оксана и не успела сделать шага в сторону кровати, как калитка хлопнула, послышались торопливые шаги, скрежет оцинкованного подоконника и… В окошке появилась голова Ивана.
– Оксана, ты спишь? Она бросилась к стеклу.
– Где ты был? – Сон у нее как рукой сняло.
– Выходи, у меня есть кое– что для тебя… Взгляд девушки прошелся по шторе, мысль сделала виток вокруг облака дурманящего дыма, в котором до недавнего времени пребывал ее избранник, но отбросив эту чепуху в сторону, она ответила шепотом.
– Иду, только не кричи, а то дедушку разбудишь… – почему-то именно его Оксана больше всех боялась в этом большом доме. Она впопыхах накинула на себя роскошный полушубок спящей Наташи, взглянула снисходительно на подругу – 'В штору завернись! Придумала же такое… ', и мигом выбежала из комнаты. Возле крыльца расхаживал взад-вперед взволнованный Иван. Он с нетерпением поглядывал на двери, и когда входная ручка повернулась вниз, он тут же поднялся по лестнице.
– Что случилось Ваня? – сделав большие глаза спросила девушка, затем зевнула через силу, хотя на самом деле ее сердце стучало барабанной дробью, и ей было уже явно не до сна.
– Сейчас, подожди, – ответил он ей загадочно и протянул руку, – вот держи, это тебе.
– Колечко… красивое какое, – Оксана бережно его взяла и попробовала натянуть на безымянный палец, но размер был явно не ее и влюбленная ограничилась мизинцем. – И что же это все значит?
Подарки, ночные визиты… а Ваня? Она протянула руку к луне и в ночных лучах стала любоваться маленьким камушком.
– Я ждуу, – от созерцания игривого циркона ее отвлекло хриплое мычание любимого. Оксана вздрогнула, вспомнив слова Лили, о ночных серенадах Ивана и соседских тумаках вместо аплодисментов, и замахала пальчиком с колечком перед его носом. – Не надо – поздно…
– Да? – жгучий взгляд цыгана стал мгновенно угасать. – А я спешил, в город ездил за колечком. А ты уже уезжаешь? Ну, подожди, я же должен тебе это сказать. – И он опять захрипел, затем глубоко вдохнул морозного воздуха в грудь и выпалил, – я люблю тебя, и будь моей женой Оксана! Рухнув на колени перед любимой, Иван напрочь позабыл о цыганской гордости, от которой когда-то табор ушел в небо… Ведь он вырос в каменных стенах, а не в бескрайних степях, да и перед собой он видел не черноволосую, гордую Марьяну, а простую белокурую Оксану, огромные глаза которой, дарили ему тепло и уют его неспокойной душе.
– Ванечка… – только и смогла произнести девушка. Она положила ему руки на голову, и слезы счастья покатились по ее щекам.
– Не уезжай, прошу тебя – останься.
– Ох, – мечтательно вздохнула девушка, – я согласна… Цыган вскочил на ноги, и крепко прижал к себе любимую, словно боясь, что она все-таки уедет с этой холодной и язвительной Наташей.
Его губы скользили по разгорячившимся щекам невесты, приближаясь к заветным устам.
– Стоп, любимый… – отстранила голову Оксана, – а вот поцелуи будут у нас после свадьбы.
– Ну хоть один разочек, только один, – шептал он, не отпуская девушку.
– Все, идем спать, – она решительно отстранилась и открыла дверь в дом.
– Завтра же я всем скажу – что свадьба у нас!
– Ваня, ты как ребенок, – с умилением покачала головой Оксана и послала ему на прощание воздушный поцелуй. Утро в большом доме началось не спокойно. Девушки проснулись от криков, раздающихся по всему дому. В основном кричал Ваня, но также был слышен голос старой цыганки и сердитое хрипение дедушки. 'Разбудил деда все-таки. Быть беде!', с тревогой подумала Оксана и открыла глаза. В подтверждении ее не оптимистического прогноза, раздался грохот кастрюли, хлопанье двери и совсем рядом послышались шаркающие шаги. Внутри у нее все сжалось, и она наморщила от предвкушения неприятностей, свой курносый носик.
– Опять ты Ксюха куролесишь… – Наташе этой ночью приснился Игорь, настроение у нее было прекрасное, и она в неге лежала под теплым одеялом.
– Оксана, собирайся! Мы уезжаем отсюда! – Успел прокричать, открыв дверь Ваня, но тут же исчез, невольно уступая место старику с палкой. Тот стал сердито орать на девушку, грозно вытаращив глаза.
– Я буду ждать тебя в машине… – издалека послышался призыв любимого. Абсолютно ничего не понимая, Оксана внимательно следила за палкой, которая все чаще указывала ей на улицу. С другой стороны от нее раздался истерический смех Наташи.
– Ату, ее дедушка, ату! – сквозь слезы смеха, причитала стриптизерша.
– Гаджо!! – выкрикнул старец и хлопнул дверью. Оксана вскочила с постели:
– Я?! – спросила она у закрытой двери.
– А кто же еще, – смех перешел у Наташи в истерику. – Ксюха ты и гад и жо… и все вместе взятое. Влюбленная в цыгана, свысока поглядела на свою подругу.
– Половину мою отдай, – протянула она руку в сторону сумки Наташи.
– Я никуда с тобой не поеду.
– Да ты что… Этого не может быть, – стриптизерша вытирая слезы, взяла сумку с кресла и обратно легла в постель. – О! Всевышний услышал мою молитву… Конечно отдам дорогая, одевайся пока – жених ждет. В подтверждении ее слов, во дворе раздался хлипкий сигнал, старенького 'жигуленка'
– Ты знаешь, хоть и спасла ты мне жизнь, а стерва ты Наташка редкая, – Оксана торопливо облачалась в лохмотья. – Жалко мне Игоря… Ох, как жалко.
– Убогая ты подруга, – она быстро отсчитала энную сумму, символизирующую долю Оксаны. – На. Держи. Хотела из тебя мадемуазель сделать, а ты как была бродячей по жизни, так до конца своих лет ей и останешься.
– Прощай, Натали, – Оксана положила деньги в куртку и подошла к подруге. – Расцелуемся на прощанье?
– А то… иди сюда, глупая. – Наташа обвила ее рукой, – береги себя, и счастья тебе Оксанка, если что звони…
– Куда? –С недоумением взглянула на нее Оксана.
– В колокола, в рельсы, просто звони…. – Улыбнулась Наташа и тут же подумала, – ' Эта сумасшедшая парочка, в непрерывном общении друг с другом быстро дойдет до маразма'
– Все, я побежала, – она прощально взглянула на Наташу и поспешила прочь из этого, уже не гостеприимного дома. Оксана вылетела, словно на крыльях во двор и юркнула в красный 'жигуленок', готовый везти ее в манящие неизвестностью дали.
– Ну что, любимая, едем? – спросил цыган, нежно пожимая руку девушки.
– Подожди, секунду… – и она начала читать вслух молитву 'Отче наш', как ее научил Кирилл. Ваня положил руки на руль и тоже что-то себе забормотал под нос, может он повторял вслед за Оксаной спасительные слова, а может просто думал вслух, куда же им ехать дальше… кто знает. Глядя на выезжающую машину со двора, Наташе вдруг стало тоскливо и одиноко. 'Скучно мне будет без нее. Над кем смеяться? Разве что над собой, а это уже будет грустно – и не смешно. Ну ничего, забуду ее и глядишь жизнь сразу наладится. Игорек, вот о ком я думать должна. Его терять мне точно нельзя, и я приложу все свои силы, что бы сохранить это надежное плечо'
– Привет, Наташа! Стриптизерша от неожиданности вздрогнула и обернулась.
– Как тебе наши молодые? – Лиля подошла к окну и весело помахала рукой выезжающей машине со двора. – Пока, дядя!
– Я смотрю у тебя настроение на все сто, – Наташа села в кресло и устремила свой взгляд в давным-давно беленый потолок.
– Представь себе, подруге твоей памятник надо поставить. От Ивана, в доме у всех голова болела. А так – уехал в неизвестном направлении, рядом с ним любовь, вокруг свежий воздух. Глядишь – а вдруг образумится?
– А от чего же дедушка тогда такой злой на Оксану был? Или это он по жизни такой – всем недовольный?
– Да не дедушка он ему – отец родной, за сына переживает.
– Хм, вообще-то поздние дети рождаются умными, – задумчиво молвила Наташа. – А Ваня на мудреца точно не похож.
– Почему же, – без буквы 'р' и 'ак' в конце, значение слова у Ивана на лице. – скаламбурила племянница и легонько стукнув себя ладошкой по лбу, вспомнила зачем пришла. – Собирайся живо, мы сейчас уезжаем. Папа уже готов и Игорь то же – ждет, не дождется. Последнее предложение она произнесла, лукаво поглядывая на танцовщицу.
– Лиля, просьба к тебе огромаднейшая – займи бедной путнице одежду, на полдня, не больше. Самое простенькое, джинсы, свитер. С меня – презент. Цыганка посмотрела на платье, небрежно брошенное рядом с креслом, и усмехнулась.
– Не твой стиль, понимаю… Конечно дам, ты ведь мне подругой стала.
– А я ведь тебя еще по-настоящему отблагодарить должна.
– За что? – лицо у Лили вытянулось от удивления.
– Не скажу, но поверь на слово – если бы не ты, меня бы здесь не было.