- Это я скажу мистеру Этуотеру, - ответил Хьюиш, проворно ступая на трап. - А не вам, потому что вы подхалим и ябеда. Вот, передайте ему письмо, держите и проваливайте ко всем чертям.
- Дэвис, тут без подвоха? - спросил Геррик.
Дэвис задрал подбородок, бросил искоса быстрый взгляд на Геррика и снова отвернулся, но не произнес ни слова. В глазах его заметно было волнение, но была ли причиной тому ненависть или страх - Геррик угадать не мог.
- Хорошо, - сказал он наконец, - передам. - Он провел ногой черту на досках причала. - Пока я не вернусь с ответом, дальше этой черты не заходить.
Он направился туда, где, прислонившись к дереву, стоял Этуотер, и вручил письмо. Этуотер быстро пробежал его.
- Что это означает? - спросил он, передавая письмо Геррику. - Вероломство?
- О да, не сомневаюсь! - ответил Геррик.
- Что ж, пусть идет сюда. Даром, что ли, я фаталист. Велите ему подойти, но соблюдать благоразумие.
Геррик пошел назад. Клерк с Дэвисом ждали его на середине пирса…
- Можете идти, Хьюиш, - сказал Геррик. - Но он предупреждает - никаких фокусов.
Хьюиш живо двинулся вперед и остановился, дойдя до Геррика.
- Где он там? - спросил он, и, к удивлению Геррика, его мелкое невыразительное личико вдруг вспыхнуло и опять побледнело.
- Прямо и вперед, - кивнув, ответил Геррик. - Подымайте-ка руки вверх.
Клерк повернулся и стремительно сделал шаг к статуе, словно желая принести какие-то молитвы, потом глубоко вздохнул и поднял руки.
Как это часто бывает у людей невзрачной наружности, руки у Хьюиша были непропорционально длинные и широкие, особенно в кисти, поэтому маленький пузырек без труда уместился в его объемистом кулаке. В следующую минуту он шагал к своей цели.
Геррик тронулся было за ним. Но шум позади испугал его, он обернулся и увидел, что Дэвис уже передвинулся до статуи. Дэвис пробирался, пригнувшись, приоткрыв рот, как загипнотизированный следует за гипнотизером. Всякие естественные человеческие соображения, даже просто боязнь за свою жизнь - всё поглотило захлестывающее животное любопытство.
- Стойте! - крикнул Геррик, наводя на него винчестер. - Дэвис, что вы делаете? Вам-то не велено двигаться.
Дэвис автоматически повиновался и обратил на Геррика до ужаса бессмысленный взгляд.
- Станьте спиной к статуе, слышите? Живо! - продолжал Геррик.
Капитан перевел дух, отступил, прижался спиной к статуе и тут же снова устремил глаза вслед Хьюишу.
Как раз в этом месте в песке образовалась ложбина, а дальше, как продолжение этой ложбины, в глубь кокосовой рощи уходила просека, которую прямые лучи полуденного солнца освещали с немилосердной яркостью. В самом конце просеки в тени виднелась высокая фигура Этуотера, прислонившегося к дереву, и туда-то, подняв руки, утопая в песке, с трудом ковылял клерк.
Слепящий блеск вокруг подчеркивал и преувеличивал невзрачность Хьюиша; он казался не опаснее щенка, задумавшего брать штурмом цитадель.
- Стоп, мистер Хювиш! Достаточно! - крикнул Этуотер. - С этого расстояния, причем не опуская рук, вы прелестно можете ознакомить меня с планами вашего командира.
Расстояние между ними составляло каких-нибудь футов сорок; Хьюиш измерил его на глазок и тихо выругался. Он совсем уже выдохся, пока тащился по глубокому песку; руки у него затекли от неестественного положения. В правом кулаке он держал наготове пузырек, и, когда он заговорил, сердце его прыгало и голос прерывался.
- Мистер Этуотер, - начал он, - если у вас была когда-нибудь родная матушка…
- Могу вас на этот счет успокоить, - прервал его Этуотер, - была, и я позволю себе предложить, чтобы впредь в нашей беседе ее имя не упоминалось. Следует, пожалуй, вас предупредить, что патетикой меня не проймешь.
- Прошу прощения, сэр, если я злоупотребил вашими чувствами, - угодливо проговорил клерк, съеживаясь и делая незаметно шаг вперед. - По крайности, сэр, вам меня никогда не убедить, будто вы не настоящий джентльмен - джентльмена я сразу распознаю, поэтому без колебаний предаю себя вашему милостивому вниманию. Мне, конечно, нелегко… Ведь нелегко признать, что ты побежден, нелегко прийти и просить о милосердии.
- Еще бы, когда, обернись все по-иному, весь остров мог бы стать вашей собственностью, - закончил Этуотер. - Вполне понимаю ваши чувства.
- Видит бог, мистер Этуотер, - проговорил клерк, - вы меня строго судите, и судите несправедливо! "Ты видишь мя, господи!" - так было написано у меня в Библии… Эту надпись сделал мой отец собственной рукой на чистом переднем листе…
- Очень сожалею, что еще раз вынужден прервать вас, - вставил Этуотер, - по-моему, вы сейчас находитесь несколько ближе ко мне, чем раньше, а это не входит в нашу сделку. Осмелюсь предложить вам отступить на два - три шага и там остаться.
При этом предложении, которое опрокидывало все расчеты Хьюиша, из глаз его глянул дьявол, и Этуотер мгновенно что-то заподозрил. Он нахмурился, устремил задумчивый взгляд на стоящего перед ним замухрышку и начал быстро соображать, зачем ему понадобилось подкрадываться ближе. Еще секунда - и он приложил винтовку к плечу.
- Извольте разжать пальцы, шире, шире, растопырь пальцы, мерзавец, брось, что ты там держишь! - загремел Этуотер, когда уверенность его и гнев созрели одновременно.
И тут неукротимый Хьюиш решил бросить пузырек, а Этуотер почти в тот же самый момент спустил курок. Между двумя их движениями едва ли прошла секунда, но она оказалась решающей в пользу человека с винчестером: пузырек еще был в руке у Хьюиша, когда пуля раздробила и руку и пузырек. Жидкость выплеснулась на Хьюиша, какое-то мгновение несчастный терпел муки ада, визжа, как сумасшедший, затем вторая, более милосердная, пуля повергла его наземь мертвым.
Все произошло молниеносно. Не успел Геррик обернуться, не успел Дэвис в ужасе вскрикнуть, как клерк уже лежал на песке, разбросав руки, дергаясь в конвульсиях.
Этуотер подбежал к трупу, нагнулся, разглядывая его, потом тронул пальцем каплю жидкости, и лицо его побелело и стало жестоким.
Дэвис так и не двинулся с места; он стоял, как пригвожденный к статуе, вцепившись в нее руками позади себя, наклонившись вперед.
Этуотер не спеша повернулся и прицелился в него.
- Дэвис! - крикнул он, и голос его зазвучал, как труба. - Даю вам шестьдесят секунд, чтобы уладить свои дела с богом!
Дэвис взглянул на него и как будто очнулся. Он и не думал о том, чтобы защищаться, он не потянулся за револьвером. С раздувающимися ноздрями он выпрямился, чтобы встретить смерть достойно.
- Сдается мне, не стоит его тревожить, - сказал он. - Если сообразить, зачем я сюда пожаловал, пожалуй, лучше будет просто закрыть лицо.
Этуотер выстрелил - жертва непроизвольно дернулась, и над самой головой Дэвиса возникла черная дыра, пятнающая белизну статуи. Страшная пауза, затем еще выстрел, удар и резкий визг пули о дерево. На этот раз капитан почувствовал, как пуля просвистела мимо щеки. Третий выстрел, и одно ухо у него окрасилось кровью. А из-за винтовки, точно краснокожий, скалился Этуотер.
Дэвис понял теперь, какую роль ему отвели в жестокой игре. Трижды его коснулась смерть, и ему предстояло испить чашу еще семь раз, прежде чем его отправят на тот свет. Он поднял руку.
- Стойте! - крикнул он. - Я беру ваши шестьдесят секунд!
- Отлично! - ответил Этуотер.
Капитан крепко, как ребенок, зажмурил глаза и поднял кверху руки смешным и в то же время трагическим жестом.
- Господи, Христа ради позаботься о моих ребятишках… - И, помолчав, с запинкой: - Христа ради, аминь…
Он открыл глаза и посмотрел прямо в дуло. Губы его задрожали.
- Только не мучайте меня долго! - умоляюще попросил он.
- И это вся ваша молитва? - спросил Этуотер, и голос его странно зазвенел.
- Пожалуй, что да, - сказал Дэвис.
- Да? - повторил Этуотер, ставя винтовку прикладом на песок. - Вы кончили? Вы свели счеты с богом? Ибо со мной вы уже свели. Идите и не грешите больше, многогрешный отец семейства. И помните: какое бы зло вы ни причинили другим, господь покарает за это сторицей ваших невинных младенцев.
Несчастный Дэвис, шатаясь, сделал несколько шагов вперед, упал на колени, взмахнул руками и рухнул в обмороке.
Когда он опять пришел в себя, голова его лежала на руке Этуотера, а рядом стоял один из туземцев с ведром воды, из которого его недавний палач обмывал ему лицо. Капитан разом вспомнил об ужасных событиях, снова увидел мертвого Хьюиша, снова ему почудилось, что он шатается на краю провала в беспредельную вечность. Трясущимися руками он ухватился за человека, которого хотел убить, и закричал, как дитя, мучимое кошмарами:
- О-о, простит ли меня господь? О-о-о, что мне делать, чтобы спастись?
"Да, - подумал Этуотер, - вот истинно раскаявшийся".
Глава 12. Заключительная
Очень ярким, жарким, красивым, очень ветреным днем, две недели спустя после описанных событий на острове и месяц спустя после того, как над этой историей о трех людях поднялся занавес, на берегу лагуны можно было видеть человека, который молился, стоя на коленях. Группа пальм отделяла его от деревни, и с того места, где он стоял, видно было лишь одно творение человеческих рук, нарушающее безлюдный простор, - "Фараллона". Стоянка ее была перенесена: теперь она покачивалась на якоре милях в двух от берега, ближе к наветренной стороне, посредине лагуны.
Шумные пассаты неистовствовали по всему острову, ближайшие к берегу пальмы трещали и насвистывали при каждом сильном порыве. Те, что подальше, издавали низкий, басовый звук, подобный городскому гулу. И все же любой другой менее погруженный в себя человек услыхал бы еще доносившийся из деревни более резкий звук человеческого голоса, перекрывавший рев ветра.
В деревне кипела работа. Этуотер, обнаженный до пояса, принимал в ней самое деятельное участие, отдавал приказания пятерым канакам, подбадривал их. Судя по его оживленному голосу и по их более оживленным, чем обычно, стараниям, можно было заключить, что всю эту суматоху вызвало какое-то непредвиденное и радостное событие. К тому же на флагштоке развевался Юнион Джек.
Однако молящийся не слышал людских голосов и продолжал настойчиво, со рвением возносить молитву к богу. Голос его то возвышался, то падал, лицо то становилось просветленным, то искажалось выражением набожности и страха попеременно.
А тем временем, невидимо для его закрытых глаз, по направлению к далекой заброшенной "Фараллоне" продвигался ялик, на котором можно было разглядеть Геррика. Достигнув "Фараллоны", он перебрался на судно, ненадолго заглянул в надстройку, оттуда перешел на бак и наконец исчез в главном люке. Куда бы он ни заходил, всюду появлялись хвосты дыма, и едва он успел спуститься обратно в ялик и оттолкнуться от борта, как из шхуны начало вырываться пламя. Шхуна весело пылала: керосина не пожалели да и бушующие пассаты раздували пожар. Оказавшись на середине обратного пути, Геррик оглянулся и увидел, что "Фараллона" по самые стеньги объята прыгающими языками огня; за яликом по лагуне гнались массивные клубы дыма.
По расчетам Геррика, через час вода должна была сомкнуться над краденым судном.
Случилось так, что пока ялик весьма проворно несся по ветру, а сам Геррик не отрывал взгляда от шхуны, следя за тем, как разгорается пожар, ялик занесло в залив к северу от пальмового мыса. И тут Геррик сразу заметил Дэвиса, погруженного в молитву. У него вырвалось восклицание. Испытывая досаду и в то же время посмеиваясь, он взялся за руль, повернул ялик к берегу и пристал футах в двадцати от Дэвиса, ничего не видевшего и не слышавшего.
Взяв фалинь в руку, Геррик вышел на берег, приблизился к молящемуся и встал около него. Но по-прежнему нескончаемо текла несвязная, многословная молитва. Невозможно было долго подслушивать мольбы, однако Геррик все-таки стоял и слушал со смешанным чувством жалости и насмешки. Но когда наконец начало встречаться его имя в соединении с хвалебными эпитетами, он не выдержал и положил руку капитану на плечо.
- Простите, что прерываю ваше увлекательное занятие, - сказал он, - я прошу вас взглянуть на "Фараллону".
Капитан с трудом поднялся и, тяжело дыша, уставился на Геррика чуть ли не со страхом.
- Мистер Геррик, нельзя так пугать людей! Я и без того не в себе с той поры, как… - Он не окончил фразы. - Что вы сказали? Ах да, "Фараллона". - И он апатично посмотрел вдаль.
- Да, - сказал Геррик, - вон как она полыхает! Можете сами догадаться, каковы новости.
- Наверно, "Тринити Холл", - сказал капитан.
- Именно, - ответил Геррик, - замечена полчаса назад, быстро приближается.
- Ну и что, какое это имеет значение? - со вздохом вымолвил капитан.
- Ну полно, оставьте, это же чистая неблагодарность! - воскликнул Геррик.
- Может, и так, - задумчиво ответил капитан, - вам не понять, как я на это смотрю, только я с большей охотой остался бы тут, на острове. Я обрел здесь покой, покой в вере. Да, сдается мне, этот остров как раз под стать Джону Дэвису.
- Ну и вздор! - воскликнул Геррик. - Что с вами? Как раз, когда все оборачивается в вашу пользу: "Фараллона" уничтожена, команда пристроена, впереди счастливая жизнь для вашей семьи и для вас самого; вы, можно сказать, баловень Этуотера, его любимый раскаявшийся грешник!..
- Не надо, мистер Геррик, не говорите так, - мягко остановил его капитан, - вы же знаете: он между нами разницы не делает. Но почему, почему вы не хотите присоединиться к нам? Почему не прийти к Христу, и тогда все мы когда-нибудь встретимся в прекрасном царстве божием. Только одно и нужно - сказать: "Господи, я верю, помоги мне, неверующему!" И он примет вас в свои объятия. Уж я - то знаю. Я сам был грешником!
Примечания
1
Йорана! - приветствие в Полинезии. (Прим. пер.)
2
Бетховена.
3
Памятная жалоба (лат.).
4
Трижды и четырежды блаженны те, что находятся пред отеческим алтарем (лат.).
5
"Я несу невыносимое…"
6
"Ты, гордое сердце, ты так хотело…"
7
Шпигат - желоб в настилке палубы для стока воды. (Прим. пер.)
8
Гакаборт - верхняя кромка борта на корме судна.
9
Гик - горизонтальный брус, по которому растягивается нижний край паруса. Тали - снасти корабля.
10
Кливер-шкоты - снасти для управления косым парусом.
11
Грота-шкот - снасть для управления главным парусом.
12
Бейдевинд - положение судна по отношению к ветру, когда ветер дует навстречу под углом.
13
Перевод песен И.Комаровой.
14
Тавита - искаженное имя Давид, царь Иудейский. (Прим. пер.)
15
Обсервация - наблюдение за планетами. (Прим. пер.)
16
Финдлей - автор морского справочника. (Прим. пер.)
17
Форсалинг - переднее устройство для управления парусами.
18
Нактоуз - ящик для судового компаса.
19
"Закинф лесистый" (лат.) - из "Энеиды" Вергилия.
20
"Сейчас появляется прямо из воды". - Там же. (Прим. пер.)
21
Из стихотворения Томаса Грея "Сельское кладбище". Перевод В.А.Жуковского.
22
Королевская дорога - дорога общего пользования. Выражение возникло в эпоху, когда дороги Англии находились под особой охраной короля. (Прим. пер.)
23
Персонаж из "Ярмарки тщеславия" Теккерея.
24
Библия, I книга Царств.
25
Согласно Библии, место на юге Иерусалима, где приносили жертвы.
26
Флаг Британской империи.