Подъем на западный пик занял остаток утра, но даже при том, что Таита безошибочно выбрал самый легкий маршрут в обход дальней стороны пика, обрывы под ними кое-где заставляли Нефера судорожно втягивать воздух и отводить взгляд. Наконец маг и мальчик вышли на узкий карниз прямо под вершиной и присели там на некоторое время, чтобы прийти в себя и полюбоваться великолепием земель и далекого моря. Казалось, все мироздание простерлось под ними. Ветер стонал вокруг, цепляясь за складки набедренника Нефера и ероша завитки волос принца.
– Где гнездо? – спросил принц. Даже в этом опасном месте, высоко над миром, его ум целиком занимала единственная вещь.
– Пойдем! – Таита поднялся и стал боком продвигаться по выступу, носки его сандалий нависали над бездной. Двое обошли выступ, и перед ними медленно появился восточный пик. Они смотрели прямо на вертикальную скалу, находившуюся всего в ста локтях, но отделенную от путников такой пропастью, что у Нефера закружилась голова и он покачнулся.
Они на своей стороне ущелья стояли немного выше гнезда и могли посмотреть на него. Самка сокола сидела на краю, отбрасывая на гнездо тень. Она повернула голову и, как только они обошли выступ пика, безжалостно уставилась на них, взъерошив перья на спине, как рассерженный лев угрожающе поднимает гриву. Затем она испустила пронзительный крик и, бросившись в пропасть, почти неподвижно зависла в потоке ветра, пристально наблюдая за незваными гостями. Она была до того близко, что можно было ясно различить каждое перо в ее крыльях. Улетев, она открыла внутренность расселины, в которой находилось гнездо. Пара молодых птиц сидела в чаше из прутьев и веток, выстланной перьями и шерстью диких коз. Они уже полностью оперились и были почти такого же размера, как их мать. Покуда Нефер с благоговением смотрел на них через пропасть, один из соколят поднялся, расправил широкие крылья и отчаянно забил ими.
– Он прекрасен, – жадно простонал Нефер. – Самая красивая птица, какую я когда-либо видел.
– Он готовится взлететь, – тихо сообщил ему Таита. – Смотри, каким сильным он вырос. Через несколько дней он покинет гнездо.
– Я поднимусь за ними сегодня же, – поклялся Нефер и сделал движение, собираясь вернуться обратно по выступу, но Таита остановил его, положив руку ему на плечо.
– Это не то занятие, за которое можно так легко браться. Следует потратить немного драгоценного времени и тщательно все спланировать. Ну-ка садись рядом со мной.
Когда Нефер прислонился к его плечу, Таита указал на особенности скалы напротив них.
– Ниже гнезда скала гладкая как стекло. На пятьдесят локтей нет никакой опоры для захвата, никакого выступа, чтобы поставить ногу.
Нефер оторвал взгляд от молодой птицы и посмотрел вниз. У него засосало под ложечкой, но он заставил себя не обращать на это внимания. Таита сказал чистую правду: даже горные барсуки, пушистые, похожие на кролика создания с цепкими лапами, которые сделали эти высоты своим домом, не сумели бы найти опору на том участке отвесной скалы.
– Как мне добраться до гнезда, Тата? Я хочу добыть тех птенцов – хочу очень сильно.
– Посмотри над гнездом, – указал Таита. – Видишь? Расселина продолжается вверх, к самой вершине утеса.
Нефер кивнул – он не мог говорить, разглядывая опасную дорогу, которую Таита показывал ему.
– Мы найдем способ забраться на вершину выше гнезда. Возьмем с собой веревки упряжи. С вершины я спущу тебя вниз по расселине. Если в расселине ты расставишь босые ноги и сжатые кулаки, они будут держать тебя, а я буду поддерживать тебя веревкой.
И все-таки Нефер не мог говорить. Он чувствовал тошноту, думая о том, что предложил Таита. Было совершенно ясно, что ни один смертный не мог спуститься туда и уцелеть. Таита понял, что чувствует мальчик, и не настаивал на ответе.
– Я думаю… – Нефер колеблясь хотел отказаться, замолчал и посмотрел на пару молодых птиц в гнезде. Он знал, что это его судьба. Одна из них была его божественной птицей, и это был единственный способ получить отцовскую корону. Отказавшись сейчас, он отказался бы от всего, для чего его избрали боги. Он должен пойти.
Таита почувствовал, когда мальчик рядом с ним согласился выполнить задачу и таким образом стал мужчиной. В глубине души он обрадовался этому, потому что это решало и его судьбу.
– Я попробую, – просто сказал Нефер и поднялся. – Давай спустимся и подготовимся.
* * *
На следующее утро они еще затемно покинули свой импровизированный лагерь и начали подъем. Каким-то образом Таите удавалось ступать по тропинке, которую не могли различить даже зоркие глаза Нефера. Оба несли по тяжелому мотку веревки, сплетенной из льна и конского волоса и используемой, чтобы привязывать лошадей. Они несли и один из маленьких водяных мехов: Таита предупредил, что, как только солнце поднимется высоко, на башне станет жарко.
К тому времени, как они обошли вокруг дальнего склона восточной башни, начало светать и они стали различать поверхность скалы над ними. Таита потратил целый час, высматривая путь наверх. Наконец он остался доволен.
– Во имя великого Гора, всемогущего, давай начнем, – сказал он и изобразил в воздухе знак раненного глаза бога. Затем он повел Нефера назад к месту, которое выбрал для подъема.
– Я пойду вперед, – сказал он мальчику, обвязывая веревку вокруг пояса. – Вытравливай веревку, пока я буду подниматься. Смотри, что я делаю, и когда крикну тебе, обвяжись веревкой и следуй за мной. Если поскользнешься, я поддержу тебя.
Сначала Нефер поднимался осторожно, следуя маршруту, выбранному Таитой; его лицо и костяшки пальцев белели от напряжения, когда он цеплялся за очередную опору. Таита ободрял его сверху, и уверенность мальчика росла с каждым движением вверх. Он поравнялся с Таитой и усмехнулся.
– Это было легко.
– Дальше будет труднее, – сухо заверил его Таита и повел на следующий уровень скалы. Сейчас Нефер карабкался за ним, будто обезьяна, говорливый от волнения и удовольствия. Они стояли ниже расщелины в сходящейся около вершины скалы в узкую трещину.
– Эта расщелина походит на ту, по которой тебе нужно спуститься к гнезду, когда мы достигнем вершины. Смотри, как я растопыриваю руки и ноги в расщелине. – Таита нырнул в расщелину и стал подниматься, медленно, но без остановки. Когда расщелина сузилась, он продолжал лезть, как человек, поднимающийся по лестнице. Набедренник хлопал по тощим старым ногам, и Неферу был виден под полотном ужасный шрам там, где отсекли его мужественность. Нефер видел его и прежде и настолько привык, что это страшное увечье больше не ужасало его.
Таита позвал его сверху, и на сей раз Нефер взлетел вверх по скале, естественно войдя в ритм подъема.
Почему должно быть иначе? Таита старался удержать свою гордость в разумных границах. В жилах мальчика течет кровь воинов и великих атлетов! Затем он улыбнулся, и его глаза заискрились, как если бы он снова помолодел. И у него был я, чтобы научить его – конечно, он превосходит других.
Солнце было лишь на полпути к зениту, когда они наконец встали рядом на вершине восточного пика.
– Здесь мы немного отдохнем. – Таита снял водяной мех с плеча и сел.
– Я не устал, Тата.
– Тем не менее, мы отдохнем. – Таита передал мех принцу и смотрел, как тот делает дюжину больших глотков. – Спуск к гнезду будет более трудным, – сказал он, когда Нефер остановился, чтобы вдохнуть. – Там не будет никого, чтобы показать тебе путь, и есть одно место, где ты не сможешь видеть свои ноги, спускаясь по склону.
– Со мной ничего не случится, Тата.
– Если позволят боги, – согласился Таита и повернул голову, как будто восхищаясь величественной горой, морем и расстилающейся под ними пустыней, но на самом деле для того, чтобы мальчик не увидел движения его губ, потому что он молился. – Распростри крылья над ним, могущественный Гор, потому что это тот, кого ты избрал. Позаботься о нем, моя госпожа Лостра, ставшая богиней, потому что он плод твоего лона и кровь от твоей крови. Отведи свою руку от него, нечестивый Сет, и не тронь его, потому что тебе не превзойти тех, кто защищает этого ребенка. – Он вздохнул, вспоминая заклинание вызова богу темноты и хаоса, и смягчил свою угрозу маленькой взяткой: – Пройди мимо него, добрый Сет, и я пожертвую тебе быка в твоем храме в Абидосе, когда после поеду той дорогой.
Он поднялся.
– Пришло время рискнуть.
Он первым перешел через вершину горы и встал на дальнем краю, глядя вниз на лагерь и пасущихся лошадей, которые в пропасти казались крошечными, как новорожденные мыши. Самка сокола, кружила над ущельем. Ему почудилось в ее поведении что-то необычное, особенно когда она испустила странный, безнадежный крик, какого он прежде никогда не слышал от царского сокола. Поблизости не было видно самца, хотя он искал его взглядом.
Затем он посмотрел через пропасть на главный пик горы и выступ, где они стояли накануне. Это позволило ему сориентироваться, потому что выпуклость скалы под ним скрывала гнездо. Он медленно двигался по краю, пока не нашел начало трещины, которую опознал как ту, что шла вниз и открывалась в расселину, где свили гнездо соколы.
Он подобрал камень и бросил его через край. Тот загремел, скатываясь вниз по стене вне поля зрения. Таита надеялся, что камень вспугнет сокола и таким образом подтвердит точное положение гнезда, но сокол так и не появился. Только самка продолжала бесцельно кружить и издавать странные, печальные крики.
Таита подозвал к себе Нефера и обвязал веревку вокруг его талии. Он тщательно проверил узел и затем, сантиметр за сантиметром, протянул всю веревку сквозь пальцы, ища любое перетертое или ослабленное место.
– Тебе следует взять переметную суму, чтобы нести птенца. – Старик проверил узел, которым Нефер привязал ее к своему плечу так, чтобы она не стесняла его движений при лазании.
– Прекрати суетиться, Тата. Мой отец говорит, что иногда ты похож на старуху.
– Твоему отцу следовало бы выказывать больше уважения. Я вытирал ему задницу, когда он был грудным младенцем, так же, как и тебе. – Таита фыркнул и снова проверил узел на талии мальчика, оттягивая роковой момент. Но Нефер подошел к краю и выпрямившись стоял над пропастью без какого-либо признака колебаний.
– Ты готов? – Он оглянулся через плечо и улыбнулся, мелькнули белые зубы и искорки в темно-зеленых глазах. Эти глаза очень живо напомнили Таите царицу Лостру. С острой болью он подумал, что Нефер еще миловиднее, чем его отец в том же возрасте.
– Мы не можем бездельничать здесь весь день, – обронил Нефер барственным тоном одно из любимых выражений отца, старательно копируя царскую манеру говорить.
Таита сел и согнулся так, что мог упереться в трещине пятками, и отклонился назад, чтобы противодействовать натяжению веревки, проходящей через его плечо. Он кивнул Неферу и увидел, что дерзкая ухмылка ушла с лица мальчика, как только тот шагнул за край обрыва. Он вытравливал веревку, пока Нефер спускался.
Нефер достиг выпуклости в стене и, изо всех сил держась обеими руками, опустил ноги, чтобы нащупать точку опоры ниже выступа. Он нашел пальцами ноги трещину, втолкнул в нее босую ступню, повернув лодыжку, чтобы закрепиться, и легко полез ниже. Он последний раз поглядел на Таиту, попробовал улыбнуться, но только скорчил болезненную гримасу и нырнул под нависающую скалу. Не успев найти другую трещину, он почувствовал, как его нога выскользнула из трещины, и его завертело на веревке. Если он потерял опору, то будет беспомощно крутиться и раскачиваться над пропастью. И вряд ли у старика наверху хватит сил вытащить его.
Он отчаянно вцепился в трещину, и вращение остановилось. Нефер протянул другую руку и схватился за следующую опору. Теперь он был с другой стороны выпуклости, но его сердце стучало, как молот, и он шумно дышал.
– У тебя все в порядке? – донесся до него голос Таиты.
– Все в порядке! – выдохнул Нефер. Он посмотрел вниз между коленями и увидел, что трещина в скале расширяется и переходит в вершину расселины выше гнезда. Его руки устали и начинали дрожать. Он вытянул правую ногу вниз и нашел другую точку опоры.
Таита был прав: спускаться оказалось труднее, чем подниматься. Когда принц опустил правую руку, то увидел, что костяшки пальцев уже сбиты и на скале остался маленький кровавый след. Медленно спускаясь, он достиг точки, где трещина расширялась в расселину. Ему снова пришлось протянуть руку через край и искать невидимую опору.
Вчера, когда они с Таитой обсуждали это, сидя бок о бок на другой стороне пропасти, эта точка перехода казалась совсем легкой, но теперь его ноги свободно качались над краем расселины, и пропасть, казалось, всасывала его, подобно чудовищному рту. Он застонал и повис на обеих руках, крепко вцепившись в поверхность скалы. Теперь он боялся, как бы порывы горячего ветра, который толкал его, угрожая сорвать с утеса, не сдули последний остаток храбрости. Он посмотрел вниз, и слезы смешались с потом на его щеках. Пропасть тянула его когтями ужаса, вызывая тошноту.
– Лезь! – донесся до него голос Таиты, слабый, но настойчивый. – Нельзя останавливаться!
Нефер с огромным усилием собрался для следующего шага. Пальцы его босых ног нащупали выступ, казавшийся достаточно широким, чтобы дать ему точку опоры. Он опустился на ноющих, дрожащих руках. Вдруг его нога соскользнула с выступа, и уставшие руки не удержали его. Он, вскрикнув, полетел вниз.
Принц сорвался всего лишь на длину своих вытянутых рук, а затем веревка безжалостно впилась в его тело, стиснув ребра и выдавливая из груди воздух. Он повис в воздухе; его держала только веревка и старик наверху.
– Нефер, ты слышишь меня? – Голос Таиты звучал хрипло от натуги. Мальчик заскулил как щенок. – Нужно нащупать опору. Не следует висеть там. – Голос Таиты успокоил Нефера. Он, поморгав, согнал слезы с глаз и увидел перед своим лицом скалу, на расстоянии всего лишь вытянутой руки.
– Цепляйся! – подгонял Таита, и Нефер увидел, что висит напротив расселины. Она была достаточно глубокой, чтобы он в ней поместился, а наклонный выступ достаточно широким, чтобы встать на него, если бы только удалось до него достать. Нефер протянул дрожащую руку и коснулся стены кончиками пальцев. Затем начал раскачиваться, чтобы приблизиться к скале.
Казалось, прошла вечность борьбы и огромных усилий, но наконец он качнулся в проем, сумел поставить босые ноги на выступ и согнувшись присел в проеме. Он втиснулся туда, тяжело дыша и хватая ртом воздух.
Таита над ним почувствовал, что натяжение веревки ослабло, и ободряюще крикнул вниз.
– Бак-хер, Нефер, Бак-хер! Где ты?
– В расселине, выше гнезда.
– Что ты видишь? – Таита хотел сосредоточить мысли мальчика на других вещах, чтобы он не думал о пустоте у себя под ногами.
Нефер тыльной стороной руки вытер пот с глаз и поглядел вниз.
– Я вижу край гнезда.
– Далеко?
– Близко.
– Ты сможешь достать до него?
– Попробую. – Нефер уперся согнутой спиной в свод узкой расселины и медленно двинулся вниз по наклонному полу. Под собой ему удалось различить только сухие прутья, торчащие из того места, где находилось гнездо. Он сдвигался ниже, и гнездо медленно, сантиметр за сантиметром, открывалось его взгляду.
Когда он крикнул в следующий раз, его голос был громким и взволнованным.
– Я вижу сокола. Он все еще в гнезде.
– Что он делает? – крикнул Таита в ответ.
– Сидит. Кажется, спит. – Голос Нефера звучал озадаченно. – Я вижу только его спину.
Самец неподвижно лежал на высоком крае неопрятного гнезда. Но как он мог спать и так долго не чувствовать возню над собой, удивился Нефер. Его собственные страхи были теперь забыты от волнения при виде таких близких сокола и гнезда, которое было совсем рядом – кажется, только руку протяни.
Принц двинулся дальше быстрее и более уверенно, так как пол расселины под его ногами выровнялся, а потолок позволял подняться во весь рост.
– Вижу его голову. – Сокол лежал распростершись, развернув крылья, как если бы закрывал добычу. "Он прекрасен, – подумал Нефер, – я почти могу коснуться его, и однако он все еще не выказывает никакой опаски".
Внезапно он понял, что может схватить спящую птицу. Он собрался с силами для броска, вжавшись плечом в расселину, чувствуя босыми ногами надежную опору. Он медленно наклонился к соколу, но его рука замерла над птицей.
На красновато-коричневых перьях спины алели крошечные капельки крови. Яркие, как полированные рубины, они мерцали в солнечном свете, и у Нефера внезапно екнуло сердце – он понял, что сокол мертв. Его переполнило ужасное чувство потери, как если бы что-то очень ценное было утрачено навсегда. Казалось, это была не просто смерть сокола. Царская птица представляла нечто большее: символ бога и царя. Пока принц смотрел на нее, тело сокола казалось, преобразилось в мертвое тело самого фараона. Рыдание сотрясло Нефера, и он отдернул руку.
Он отодвинулся как раз вовремя, потому что сразу же услышал сухой шуршащий звук и взрывное шипение воздуха. Что-то огромное, черное и блестящее выскочило оттуда, где мгновение назад была его рука, и ударилось в слой сухих прутьев с такой силой, что все гнездо содрогнулось.
Нефер отпрянул, насколько позволяла тесная расселина, и вгляделся в ужасное существо, которое теперь покачивалось перед его лицом. Его зрение, казалось, обострилось и увеличивало предметы, время текло медленно, как в кошмаре. Он увидел мертвых птенцов, сгрудившихся в чаше гнезда за телом сокола, и толстые блестящие кольца гигантской черной кобры, обвившейся вокруг них. Голова змеи была поднята, капюшон с кричащим черно-белым рисунком распущен.
Между тонкими, усмехающимися губами мелькал скользкий черный язык. Ее глаза были бездонно черны, каждый с пятнышком отраженного света в центре, и они смотрели на Нефера гипнотизирующим взглядом.
Нефер попробовал крикнуть, чтобы предупредить Таиту, но из его горла не вылетело ни звука. Он не мог оторвать взгляд от ужасных глаз кобры. Ее голова тихо покачивалась, а массивные витки, окружавшие гнездо сокола, пульсировали и сжимались. Все полированные чешуйки блестели подобно драгоценным камням и шуршали по прутьям гнезда. Каждый виток был толстым, как рука Нефера, и они медленно двигались по отношению друг к другу.
Голова змеи отклонилась назад, рот открылся, и Нефер увидел бледную внутренность горла. Почти прозрачные клыки торчали почти вертикально из складок мягкой мембраны: на каждой костяной игле висела крошечная бусинка бесцветного яда.
Затем ужасная голова метнулась вперед: кобра бросилась в лицо Неферу.
Нефер с криком шарахнулся в сторону, потерял равновесие и вывалился из расселины.
Хотя Таита крепко упирался, чтобы в любой момент принять тяжесть мальчика на веревку, его чуть не сдернуло с позиции на вершине утеса, когда вес Нефера обрушился на веревку. Виток веревки из конского волоса проскользнул сквозь пальцы старика, обжигая кожу, но он держал крепко. Он услышал внизу бессвязный крик мальчика и почувствовал, что тот качается на конце веревки.
Нефер откачнулся от расселины как маятник, а затем его снова качнуло к гнезду сокола. Кобра быстро оправилась после неудавшегося нападения и снова приняла вертикальную стойку. Она пристально уставилась на мальчика и поворачивала голову, чтобы встретить его. В то же самое время из ее горла вырвалось резкое шипение.