Профессор Куларатнам, полный, средних лет тамил, предлагает нам начать знакомство с Цейлоном и его научными учреждениями с университета. Нам нужно хорошо продумать программу действий, так как послезавтра Новый год; первое января празднуется и на Цейлоне, несмотря на то что ни буддисты сингалы, ни индуисты тамилы не считают оту дату своим Новым годом.
Богоров, Безруков, Расе и я с трудом втиснулись в маленький автомобильчик профессора и покатили в расположенный недалеко от посольства университет, занимающий здание бывшего английского колледжа. Тут теперь помещаются только остатки университета, так как большинство факультетов уже переехало в Перадению, около города Канди, на центральном Цейлоне, где идет строительство нового университета. Тихая, спокойная Перадения будет более удобным местом для университета, чем шумный, многолюдный торговый и политический центр страны - Коломбо.
Нас принимает декан факультета наук профессор де Сильва, пожилой, худощавый сингал. На Цейлоне, по образцу английских университетов, факультет наук (Faculty of sciences) объединяет физико-математические и естественные науки. Де Сильва - очень распространенная фамилия на Цейлоне, след былого португальского влияния. Декан руководит кафедрой ботаники. Договариваемся с ним о посещении "Витязя" учеными университета и других научных учреждений Коломбо. Декан рассказывает о структуре университета, о преподавании и преподавателях, которые теперь почти все цейлонцы, и приглашает нас осмотреть частично уже выстроенный университет в Перадении. Им цейлонцы очень гордятся. Он читал про новое здание Московского университета, в котором учатся несколько студентов цейлонцев, и надеется сам приехать и посмотреть наш университет.
Приносят чай. При любой встрече, приеме, знакомстве - традиционная чашка чая. Чай очень крепкий, очень вкусный, ароматный, с сахаром и небольшим количеством молока. Было жарко, и все почувствовали освежающее и бодрящее действие этой чашки цейлонского чая.
После университета отправились в музей Коломбо. Музей был интересен. Очень интересен был и директор музея доктор Р. Дераниигала, представить которому повел нас наш любезный гид. В большом кабинете в глубоком кресле сидел маленький худенький старичок в белом сингальском одеянии и задумчиво разглядывал какие-то окаменелости.
Доктор Дераниигала был очень приветлив, радушен, разговорчив. Он поразил нас широтой своих интересов и энциклопедичностыо знаний. Он геолог, палеонтолог, ихтиолог, выдающийся специалист по рептилиям, а также писатель и художник. Стены кабинета увешаны акварелями его работы, на которых изображены эпизоды из его палеонтологических и геологических раскопок в Африке и типы различных африканских народностей. Особенно поразил нас мастерством исполнения портрет девушки одного из африканских племен. Он подарил профессору Безрукову, геологу, серию своих работ по геологии Цейлона, профессору Рассу, ихтиологу, великолепный альбом рыб Цейлона, в красках, принадлежащий его кисти, мне - свой определитель морских черепах, узнав, что у меня живут морские черепахи и что я до сих пор не знаю, к какому виду они принадлежат, и, кроме того, интересную работу по слонам, живым и ископаемым, по которым он также специалист. Между прочим, он сказал мне: "Вашего северорусского мамонта не следует называть мамонтом, так как термин этот был впервые применен к южно-американскому мастодонту. Мамонту надо дать другое имя". Рассказал, что хотя у африканских слонов и самцы и самки имеют бивни, но что у североафриканского слона в Марокко, как он установил, самки не имеют бивней. Это делает понятным, почему у слонов Ганнибала не было бивней.
Закончив нашу невольно натянувшуюся беседу с директором, мы пошли осматривать музей. В нижнем этаже - экспонаты по истории и материальной культуре древнего Цейлона, коллекции оружия: мечи, кинжалы, щиты и т. п., богато и с большим вкусом отделанные золотом, серебром; старинные пищали, предметы быта, домашней утвари разных периодов истории Цейлона. Во всем сильно влияние Индии, но выработалась и самобытная цейлонская, точнее, сингальская манера, проявляющаяся в сюжете орнаментов, стиле оружия и т. п. Много различных предметов царского двора, в том числе золотой трон и скипетр последнего сингальского царя из Канди - последнего сингальского государства, ликвидированного англичанами в 1815 году.
В историческом отделе музея наибольший интерес привлекли знаменитые фрески (вернее, точные копии с них) знаменитого дворца в Сигирийа, относящегося к V веку нашей эры. Дворец и фрески заслуживают более подробного описания.
В 170 километрах от Коломбо, в деревне Сигирийа, находится массивная отвесная гранитная скала высотой около 200 метров. Древняя цейлонская легенда рассказывает, что Касиопа, один из двух сыновей царя Датузены, убил своего отца, заставил бежать своего брата Магаллана и захватил власть над всем Цейлоном. Опасаясь мести брата, царь-отцеубийца решил превратить недоступную скалу в Сигирийе в свой замок и свою крепость. По приказу Касиопы с непостижимым искусством на этой скале и внутри нее был создан дворец, в скале высечены сторожевые площадки и различные помещения. Сложная система канализации собирала дождевую воду и отводила ее в цистерны, высеченные в подножии скалы.
В настоящее гремя сохранилось только основание дворца, но от подножия скалы до самой ее вершины вьется галерея, которая на середине склона углубляется внутрь скалы.
Стены галереи защищены от солнца и дождя, и на них сохранились многочисленные надписи, часто в стихах, сделанные посетителями Сигирийи много столетий тому назад. Эти надписи (Сигирийа граффити), датируемые VI–VII веками, имеют большой исторический интерес, так как они древнее, чем самые древние памятники сингальской литературы.
Но главный интерес в Сигирийе вызывают знаменитые фрески на оштукатуренных стенах высеченного в глубине скалы зала. Граффити упоминают о 500 живописных портретах, но уцелели только 22 изображения женщин, светлокожих и темнокожих, с пышными бюстами и тонкой талией, с улыбкой Монны Лизы, иногда обнаженных или облаченных в прозрачные одежды и богато украшенных. Фрески Сигирийи - единственный древний памятник цейлонской живописи, не имеющий религиозного содержания. В течение уже пятнадцати веков фрески вызывают интерес и удивление исследователей. Кто эти красавицы? Какой неизвестный художник изобразил их? Кто он - индиец или сингал? Все эти вопросы остаются без ответа. Высказываются мнения, что это портреты придворных дам царя Касиопы, или божественные небесные танцовщицы, и многие другие предположения.
Мы видели на стене музея прекрасные копии многих из этих фресок, и я долго бып под впечатлением высокого искусства древнего Цейлона.
Верхний этаж занимает естестзенноисторический отдел музея, экспонаты по зоологии, палеонтологии, археологии. Много удачных экспозиций животных в их естественной среде. Мы увидели немало интересных представителей специально цейлонской фауны. Вскоре мы снова любовались ими в богатом зоопарке Коломбо.
Очень хороши рисунки, принадлежащие перу директора Дераниигала. Так, около экспозиции, изображающей бой мангуста с коброй, дана серия картинок, живо рисующих стратегию и тактику мангуста (Herpestes lanka)7 этого знаменитого истребителя змей и охранителя индийских (и цейлонских) домов, знакомого нам по превосходному рассказу Киплинга из "Книги Джунглей" - "Рики тики тави". Зверек ловчится броситься на змею, которая поднялась и раздула свой воротник. Молниеносный прыжок - и мангуст вцепляется в нижнюю челюсть, в шею или загривок врага. Змея поднимает его, но маленький хищник начинает быстро вращаться вокруг змеи, крепко вцепившись в нее зубами, и таким образом ломает ей шею, потом съедает ее. К укусам змеи мангуст мало чувствителен.
Обычную пищу мангустов составляют птицы, мелкие грызуны и рептилии. Только один вид мангустов (серый мангуст) вступает со змеей в смертельную схватку, если судьба сводит их вместе. "Если бы все мангусты были истребителями змей, - говорит Дераниигала, - то не осталось бы кобр в Индии и Африке".
Трудно понять все экспозиции исторического музея, да не понять и современность Цейлона (как, впрочем, и любого другого края), если не представлять себе, хотя бы в общих чертах историю страны. А мы все были до крайности несведущи в этой истории.
Спасибо профессору Куларатнаму, который не уставал удовлетворять нашу ненасытную любознательность. Видя, что я проявляю особенно живой интерес к прошлому, он снабдил меня несколькими серьезными книгами по истории Цейлона. Ни одна из них не произвела на меня такого впечатления, как перевод старинной хроники Цейлона - Махавансы.
История Цейлона увлекательна и трагична. От его древнейшего населения - примитивных охотничьих племен, оттесненных пришельцами в труднопроходимые джунгли восточной части острова, уцелели лишь немногочисленные остатки - ведды, общее число которых в настоящее время не превышает 5–6 тысяч.
Письменные исторические предания Цейлона начинаются с VI–V веков до нашей эры, когда на север острова вторглись пришельцы с севера Индии, из долины Ганга, под водительством Виджайи, "разбойничьего отпрыска линии Льва" (Сипга), основателя "народа львов" - сингалов или сингалезов.
Древняя хроника Цейлона - Махаванса - рассказывает с колоритными деталями о колонизации острова Виджайей и его спутниками в V веке до нашей эры - в год кончины Будды. Историческое зерно этих легенд состоит в том, что народ, говорящий на североиндийском диалекте, поселился в северной и центральной частях Цейлона, создав цивилизацию и основав царства, которые, несмотря на бесчисленные превратности судьбы, сохранили независимое существование в течение более двух тысяч лет.
Сингалы принесли из Индии культуру риса, и главной задачей стало обеспечить в засушливых нагорьях Цейлона круглогодичное водоснабжение, независимое от превратностей муссонных дождей. Эта задача была великолепно разрешена созданием сложной системы гигантских водохранилищ и каналов, остатки которых сохранились до сих пор и вызывают удивление современных инженеров.
Древняя сингальская цивилизация достигла высшего расцвета с приходом буддизма (III век до нашей эры). Учение Будды принес на Цейлон Махинда, сын великого Ашоки Маурия, императора Индии.
Столицей Сингальского царства стал город Анурадхапура. С буддизмом были принесены на Цейлон письменность, развитие архитектуры, живопись. В стране возникли величественные храмы и многочисленные дагобы - гигантские куполы из кирпича и извести со шпилем, символизирующим духовное устремление народа, - столь характерные в ландшафте Цейлона.
С II–I веков до нашей эры усиливается влияние южной Индии, населенной тамилами, народностью, принадлежащей к дравидской группе. Под напором нашествий тамилов сингальские царства отступали все дальше на юг и юго-запад. В течение столетий шла борьба между сингальскими царствами и тамильскими завоевателями, временами захватывавшими государственную власть на Цейлоне.
Величие сингальского царства было на короткое время восстановлено при царе Паракраму Баху I (1153–1186 гг. нашей эры). Этот государь "восстановил разрушенные войнами города, создал много водохранилищ и каналов, покровительствовал поэзии и искусствам", "очистил буддистскую церковь и воздвигал храмы", "устранил голод и неурядицы среди людей. Таков был Паракрама Баху великий", - говорит сингальская летопись. После смерти его снова возникли внутренние смуты и распри, страна распалась на ряд царств.
На севере страны, на полуострове Джафна, и на востоке преобладает тамильское население, на юге и юго-западе - сингалы. В центральном нагорье Цейлона обособилось сингальское Кандийское царство со значительной примесью тамильского элемента. Тамилы принесли с собой индуизм с его более строгим разделением на касты. У буддистов сингалов кастовое деление всегда было более поверхностным и основывалось больше на роде занятий, ремесле: каста рыбаков, гончаров, каста плетельщиков корзин и т. п., не было столь выраженного деления на высшие и низшие касты, как у тамилов, последователей индуизма.
С начала XVI века большая часть Цейлона подпала под влияние европейских колонизаторов, что нанесло сильнейший удар по старинной сингальской культуре. Сперва Цейлон захватили португальцы. Их привлекала прежде всего корица, имевшая огромный спрос в тогдашней Европе. Коричное дерево произрастало в лесах Цейлона. Полтораста лет владычества португальцев оставили тяжелый след. Огнем и мечом утверждали они свою власть. Завоевателей сопровождала огромная армия католических монахов, насильно обращавших жителей в христианство. Монахи искореняли "язычество", разрушали буддистские и индуистские храмы, уничтожали предметы искусства, ломали привычный уклад жизни. Среди цейлонцев нередки фамилии де Сильва, Перейра, Фернандо и т. п. Это потомки насильно обращенных в католическую веру, которую исповедуют сейчас около 10 % населения.
К середине XVII века обескровленная вечными войнами Португалия уступила Нидерландам морское первенство.
Голландия захватила Цейлон, обезлюденный и опустошенный. Купцы Нидерландской Ост-Индской компании выкачивали из страны богатства - корицу, ценные самоцветы, слоновую кость. Побережье Цейлона покрылось сетью голландских фортов. Католическую церковь сменила протестантская. Только на центральном нагорье острова, окруженном труднопроходимыми лесами и ущельями, сохранялось независимое сингалезское царство Канди.
В конце XVIII века Цейлон захватили английские колонизаторы. Поддерживая внутренние распри между отдельными цейлонскими князьями, англичане в 1815 году оккупировали последний оплот независимого Цейлона - Канди. Утвердив свою власть и захватив громадные земельные площади, англичане широко развернули плантационное хозяйство: в прибрежной низменной полосе - кокосовые плантации, на склонах гор - чай, в предгорьях - каучуковое дерево гевею. Природные условия Цейлона оказались идеальными для культуры каучукового дерева и особенно чая. Цейлон стал одним из главных мировых производителей высокосортного чая.
Под выращивание этих экспортных культур занята большая часть пригодных земель, и плантации каучука и чая приносят их владельцам огромные доходы. Основной продукт питания местного населения - рис приходится ввозить из-за границы, так как посевных площадей под рис не хватает. В былые времена, до прихода колонизаторов, Цейлон полностью удовлетворял свои потребности в рисе. Рис сеяли и на низменности, и в центральной, возвышенной, засушливой зоне Цейлона. Сложная и совершенная система ирригации обеспечивала рисовые поля водой в засушливое время и защищала от гибельных наводнений в период муссонных дождей. Сейчас вся эта система в глубоком упадке.
Самым интересным из всего нашего пребывания на Цейлоне было, конечно, путешествие в глубь страны, в город Канди. Собралась большая группа желающих, целый автобус. С нами едет профессор Куларатнам - лучшего гида нельзя и желать. Снова мы дивились на ловкую, артистическую езду, на искусство, с которым вел громоздкую машину по горным дорогам молодой босоногий шофер сингал.
Хорошее асфальтовое шоссе идет сперва по плодородной низменности. Тут много рощ кокосовых пальм. Кокосовая пальма - жительница побережья. "Она хорошо растет там, где слышен шум моря", - говорит цейлонская поговорка. На низких местах - нежная зелень созревающих рисовых полей, на других участках крестьяне сингалы пашут на буйволах залитую водой вязкую почву, готовя ее под посадку риса.
На дороге большое движение - автомашины, арбы, запряженные горбатыми быками и коровами. Лошадей не видно: они плохо переносят жаркий, влажный климат Цейлона и с развитием вело- и автотранспорта практически исчезли. Проезжаем сингальские деревни. Глинобитные хижины под широкими свисающими кровлями из рисовой соломы или пальмовых листьев. Такие крыши дают хорошую тень. Деревни многолюдны. Стройные сингалки в белых саронгах, масса детишек, смуглых, с огромными черными глазами. Везде лавочки. В одних продают фрукты - кокосовые орехи, зрелые, покрытые волокнистой шкурой, и незрелые, с гладкой, ярко-желтой оболочкой, которые берут для питья. Есть специальный сорт кокоса, используемый только для питья. Крупные ананасы, громадные гроздья бананов; желтые плоды папайи, или дынного дерева; небольшие зеленые, вроде груши, плоды манго.
В других лавочках торгуют гончарными изделиями - горшками, крынками или плетеными изделиями - циновками, корзинами, которые плетут из стеблей ползучей пальмы ротанга. Каждая профессия принадлежит особой касте - каста гончаров, плетельщиков корзин, каста выращивающих ананасы.
Обращает на себя внимание обилие буддистских монахов. Бритоголовые, в ярко-желтых плащах, они встречаются везде - в городе, на дорогах, в деревнях. Многочисленная армия монахов не работает, живет подаяниями верующих. На Цейлоне они имеют большое влияние.
Один наш знакомый, цейлонец, рассказывал мне: "Для нашего буддизма характерен такой эпизод. Мой приятель, профессор буддийской философии, ехал из своего поместья в город. В деревне он зашел к лавочнику, спросил, нет ли битых яиц. Дело в том, что буддизм запрещает убивать животных, нельзя есть и яйца, так как в яйце живой зародыш. Смышленный лавочник идет в заднюю комнату, бьет два десятка яиц и отпускает профессору. Все довольны. Покупатель никого не убивал, купил неживые яйца, лавочник продал свой товар".
Профессор Куларатнам обращает наше внимание на разные деревья, в густой тени которых прячутся дома. Высокие раскидистые хлебные деревья. Их два вида. У одного широкие разрезные листья и плоды висят на ветвях. Это тихоокеанское хлебное дерево Artocarpus incisa. У другого, так называемого джекового дерева - jacx tree (Artocarpus integrifolia), мелкие листья и огромные, до 25 килограммов весом, плоды сидят прямо на стволе. Эти плоды - один из важнейших продуктов питания населения. Печеные плоды хлебного дерева - вкусная и питательная пища. Джековое дерево дает, кроме того, великолепную древесину, идущую на разные изделия.
Вот высокая, стройная арековая пальма (Areca catechu), на которой висят небольшие желтые орехи. Толченый орех вместе со щепоткой извести заворачивают в листья бетеля и все это жуют. Бетель, вьющееся растение Piper betle, как и арековый плод, содержит возбуждающие вещества. Сок бетеля кислый, поэтому его и смешивают с известью. Красным соком бетеля окрашены губы почти всех сингалов, которых мы встречаем. И нас профессор Куларатнам угощает бетелевым "пирожком". Он считает, что это дезинфицирует рот, однако при злоупотреблении может вызывать канцерогенный эффект. И бетель, и арековые орехи экспортируют в Индию.
В деревнях около буддистских храмов обычно высится священное дерево бо, вид фикуса (Ficus religiosa), под сенью которого на Будду нашло вдохновение, и другое, похожее на тополь, тоже священное дерево - сал (Shorea rоbusta), с темными кожистыми листьями и белыми или бледно-желтыми бархатистыми цветами.
Проезжаем имение и богатую кокосовую плантацию, принадлежавшие премьер-министру Бандаранаике. Здесь его дом и здесь на его могиле строится пышный мавзолей. Наш спутник сетует, имея в виду реакционные цейлонские круги: "Ему воздают великие почести, а дело его хотят похоронить…"