Поправив широкий ремень, Шон задумчиво разглядывал свое отражение в зеркале.
Как расплатиться с долгами? Занять у кого-нибудь денег? Теперь - дадут, все уверены, что у них есть доступ к золоту. И даже если раздобыть столько денег не удастся, они выиграют время, а это для них сейчас важнее всего. Капитан принял решение не спешить с выходом в море, а попробовать собрать побольше товара для продажи, посмотреть у себя, что-то купить у соседей. Но рассчитывать на неплохую прибыль можно только в дальнем походе.
Ситка? Русским на севере нужна пшеница, и у них есть меха на продажу. На меха спрос в Китае и на Восточном побережье.
Шон в очередной раз проверил свой "кольт", он оказался в порядке и полностью заряжен. Проведя рукой по рукоятке ножа, висевшего у пояса, он выглянул через открытую дверь во двор, уже заполненный шумной, веселой, пестрой толпой.
Гости все прибывали. Поланко говорил, что среди холмов прячутся какие-то люди. Кто они такие и чего им надо? Несомненно, это банда Вустона. А что, если их послали, чтобы забрать Мариану, и как он тогда ей поможет? Волей ее дяди она предназначена в жены Андресу. Для большинства из тех, кто собрался здесь, - это весьма веский аргумент, так что на поддержку и понимание с их стороны рассчитывать не приходилось. Хотя история о том, как она ночью пробралась к нему на корабль, наверняка кому-то показалась бы очень романтичной.
Шон остановился на пороге дома, глядя на великое столпотворение во дворе. Музыканты настраивали инструменты, наигрывали несколько аккордов то из одной мелодии, то из другой. Скоро начнутся танцы.
Во время подобных затей он всегда оставался скорее зрителем, чем активным участником происходящего, и это его вполне устраивало. Но сейчас на душе у него было неспокойно.
Подобные ощущения иногда возникали в море, незадолго перед штормом, когда в воздухе повисало тягостное ожидание перемен в погоде. Но только на сей раз его предчувствия касались другого, не имеющего ничего общего с разбушевавшейся стихией.
Большая беда продолжала над ними нависать, и он не знал, с какой стороны и какого подвоха ожидать. Вустон… Андрес… любой из них способен на подлость.
И Крутой тоже. Кстати, а где же он?
Монтеро подошел к нему.
- Отличный вечер для танцев, - индеец понизил голос, - но мне не верится, что он окажется столь же хорошим для нас.
- Ты тоже чувствуешь?
Монтеро как бы прислушался.
- Да, - кивнул он. - Это приносит ветер… или же мы просто знаем о том, что нас ждет. Не могу сказать, как и когда, но нас ждет беда.
- Хорошо, что Мимс сейчас здесь.
Монтеро тихонько усмехнулся:
- Управы на него нет. Но он славный парень, хотя я сомневаюсь, что ему удастся дожить до старости. Стариком ему не быть, так же как и его дружкам.
- Нашего Старца больше нет.
- Да… нам его будет очень не хватать. Такой был человек!
- Хесус, а что ты знал о нем?
Монтеро пожал плечами.
- Наверное, не больше твоего. Однажды он рассказал мне о некоей двери, ведущей в другие миры, через которую может пройти человек. Но всему свое время: нужно знать, когда уходить и когда возвращаться обратно. - Недолго помолчав, он продолжил: - Возможно, золото возникало оттуда. Может, это жертвенные дары?
Предки Шона Малкерина верили в существование гномов, добрых и злых духов, поклонялись древним кельтским богам. Но в Ирландии, древнем, благословенном крае, как и везде, все изменилось, медленно и неотступно уходили из памяти людской воспоминания о призраках минувших дней, тени которых еще обитали в горах и среди болот. Шон не принимал глупые предубеждения и предрассудки, но он все же не сомневался в том, что на свете случаются порой необъяснимые вещи, о природе которых не известно еще ровным счетом ничего, и наверное, существуют незримые преграды, за которые ему не дано заглянуть.
- Понятия не имею, - с сомнением произнес капитан. - Кому в таком случае предназначались такие дары?
- Откуда нам знать, сеньор? Очень часто приношения богам делаются даже тогда, когда имена этих самых богов уже давно позабыты. Наверное, все дело в силе привычки, и старые верования и предания со временем могут померкнуть, но они не умирают.
Они вместе вышли из дома и остановились на веранде. Шон разглядывал залитые солнечным светом склоны далеких холмов, покрытые зарослями кустарника. Что за глаза следят оттуда за ним? Издалека местность вокруг ранчо могла показаться идиллическим пейзажем, но ему не раз приходилось бывать в тех пустынных местах, а он знал, как они суровы и обманчивы.
Начались танцы. Эль-Теколеро, взявший на себя роль распорядителя, открыл вечеринку с хоты, простого, но изящного танца. Шон глядел на танцующих гостей, но мысли его витали далеко. Что же с ними случится? Он обернулся, чтобы продолжить беседу с Монтеро, но того уже не оказалось рядом.
Поланко занял позицию на противоположной стороне двора, рядом с загоном, где теперь стояли лошади, Джонни Мимс танцевал, но Леркин Кемпбелл и Билл Ханикутт стояли неподалеку и курили, то и дело поглядывая по сторонам.
Неожиданно со стороны дороги послышался перестук копыт, и к воротам направились шесть или семь всадников. Впереди на вороном коне скакал Андрес. Он превосходно держался в седле. Томас Александр и Фернандес ехали следом. Остальные их попутчики выглядели как заправские бандиты.
Заметив, что Ханикутт поднялся на пригорок у загона, откуда ему стало сподручнее следить за происходящим, Шон двинулся через площадку для танцев, пробираясь между танцующими. С трудом выбравшись из толпы, он нос к носу столкнулся с Андресом.
- У нас вечеринка, - тихо сказал он, - мы танцуем и поем. Если ты приехал сюда для того же, то милости просим, будь нашим гостем, приглашаю и твоих друзей остаться.
- А если нет? - Андрес смотрел на него с холодным презрением.
- Тогда вам здесь делать нечего, и, как настоящий кабальеро, ты уедешь и не появишься в моем доме до конца фиесты.
- Ты будешь меня поучать?
- Я всего лишь напоминаю.
Андрес натянуто рассмеялся.
- Ну ладно, фиеста так фиеста, - одарил он всех своей ослепительной улыбкой. - Но только после я все же убью тебя.
Шон Малкерин небрежно усмехнулся в ответ.
- Разумеется, у тебя будет шанс попытаться это сделать. - Он немного помолчал. - Что ни говори, а глупо умирать из-за девчонки, которой на тебя наплевать, в то время когда многие другие за тобой ходят гужом.
Андрес развернул и пришпорил коня.
- Умереть придется не мне!
Шон понимающе улыбался:
- Все так говорят, пока не познакомятся с моим ножом. Приятного вечера, сеньор!
С дороги, идущей от побережья, доносился скрип и грохот колес. Гости - и стар, и млад - продолжали прибывать в повозках, украшенных разноцветными лентами. Обычно каждую повозку сопровождало несколько всадников, облаченных в бархатные сюртуки и широкие, с разрезами, брюки или же в костюмы из тонко выделанной белой замши. Головы всех мужчин украшали сомбреро.
Женщины тоже старались получше принарядиться ради такого случая. Те из них, что ехали издалека, привозили праздничные платья с собой, чтобы переодеться в них к ужину.
Музыка звучала так весело и призывно, что многие из вновь приехавших, едва успев выйти из повозки или слезть с седла, тут же оказывались подхваченными вихрем танца.
Шон переходил от одной компании к другой, улыбаясь, обмениваясь дружескими рукопожатиями, приветствуя гостей. В свое время он помогал семейству Люго сгонять скот и диких лошадей, хорошо знал и других своих соседей с ближайших ранчо и радовался встрече с друзьями. Андрес как будто забыл о своем гневе и теперь вместе со всеми придавался веселью. И все же приехавшие с ним парни вовсе не спешили смешаться с ликующей толпой, а держались вместе возле Фернандеса, настороженно поглядывая по сторонам.
Оставив свое место наблюдения у загона, Ханикутт переместился поближе к этой компании. Он замечательно владел гитарой, но даже тогда, когда ему приходилось играть и петь, не сводил глаз с Фернандеса. Другие гости как будто и не подозревали ни о чем. Они смеялись, шутили, были веселы и дружелюбны.
Предположим, рассуждал Шон, Андрес решил все же придерживаться условий перемирия, объявленного до завершения фиесты. Но Вустон никаких обещаний не давал. Более того, он сюда не приехал.
Так где же он?
Один танец сменял другой, и Мариана крутилась в самой гуще царившего веселья.
Внезапно Андрес оказался рядом с ней, и какое-то время они танцевали вместе. Получалось у них очень неплохо, и, глядя на них, Шон вдруг ощутил приступ раздражения. Зачем он приехал сюда? А что, если она его действительно любит и весь ее побег ничего не стоит?
Они танцевали ла-бамбу, и выглядело это поистине здорово. На голове у Марианы стоял стакан с водой, и, изящно исполняя сложные па, она не пролила из него ни капли.
Андрес тоже оказался замечательным партнером. Мексиканец был быстр, строен, необычайно ловок и танцевал лучше всех, хотя семейства Луго, Йорба и Эстудильо гордились своими очень хорошими танцорами.
Отвернувшись, Шон направился к дому.
Заметив его, мать усмехнулась:
- Ревнуешь? Напрасно. Ведь это только танец.
- Но она танцует с ним!
- А что тут такого? У него очень хорошо получается. В конце концов, почему бы ей самой не разобраться в своих чувствах? Но мне кажется, что это лишь танец, и не более. Она сердита на него, и, я думаю, ей хочется его подразнить.
Внезапно на пороге комнаты появился Монтеро:
- Сеньор! Сеньора! Там человек… он у загона. Ему нужно поговорить с вами!
Глава 18
Шон Малкерин направился было к двери, но затем остановился и вопросительно взглянул на Монтеро:
- Он один?
На лице у Монтеро застыло напряженное выражение, взгляд казался удивленным.
- С собой он привел еще одного человека. Всего лишь одного.
Но глухой стук копыт прервал их разговор. В облаке пыли к ранчо мчались полдюжины всадников. Зеке Вустон, капитан Ник Белл и сопровождавшие их солдаты.
Невесть откуда появившийся Джонни Мимс уже стоял рядом.
- У тебя есть друзья, малыш Шон. Стой на своем.
- Я не хочу доводить дело до стрельбы, - тихо сказал Шон. - Этого нельзя допустить.
- Это будет очень непросто, - ответил Мимс. - Думаю, они приехали за твоим скальпом.
Ник Белл, прославившийся на всю округу своей жестокостью и хитрый как сам черт, не отличался изысканностью манер и особо почтительным отношением к окружающим. Он направил своего коня прямо на танцующую толпу. Остальные всадники последовали за ним. Все вместе они составляли довольно колоритную группу. Вустон не скрывал своей радости.
- А, вот вы где! Шон Малкерин, не так ли? - усмехнулся Белл, с недавних пор считавший себя военным комендантом всей провинции. - Вы арестованы. Мы приехали, чтобы доставить вас в тюрьму.
- Но за что?
- Ты убил Крутого Рассела, - выкрикнул Вустон, - и угодишь за решетку.
- А вы что, нашли его?
Белл небрежно отмахнулся:
- Не ваше дело, сеньор Малкерин. Достаточно того, что вы - его враг. И он пропал в горах, где, кстати, бродили и вы. У нас есть люди, которые под присягой подтвердят…
- Уж в этом-то я не сомневаюсь, - ответил Шон, - но хоть кто-нибудь из ваших людей может поклясться, что он был моим врагом?
- Все это знают! И в горы-то он отправился в погоню за вами!
- В погоню? А зачем ему за мной гоняться?
- Он отправился в погоню за вами и не вернулся назад. Потому что вы убили его. - Ник Белл, явно довольный собой, оперся обеими руками о луку седла и расплылся в улыбке, которая получилась на редкость отталкивающей. - Сейчас вы будете доставлены в тюрьму, где вас и допросят.
Этот выскочка с самого начала откровенно невзлюбил и Шона, и его мать за то, что они никогда не выказывали по отношению к нему ничего, кроме презрения. И вот теперь пробил и его час.
Джонни Мимс встал рядом с Шоном.
- Никуда не езди, Малкерин, - произнес он жестко. - У нас здесь не меньше людей, чем у него, и мы сильнее.
Улыбка исчезла с лица Белла. Он не испугался угроз и не потерял самообладания.
- Сопротивление властям? - взвизгнул он. - Я приведу еще больше людей. И всех вас засажу за решетку.
Дон Абель Стернз стоял поблизости и беседовал с двумя парнями Люго. Краем глаза Белл заметил, что все трое подступили к ним ближе, как и другие столь же влиятельные и уважаемые гости, с мнением которых в здешних краях привыкли считаться. Их отношение к происходящему начинало действовать ему на нервы, но поделать с этим он ничего не мог.
- Сеньор, - снова заговорил Монтеро. - Вас ждут у загона. - Обернувшись, он взглянул в том направлении. -Я думаю вы все должны поглядеть на того человека, - закончил он, обращаясь к окружающим.
- Тогда веди его сюда.
- Ваши дела могут подождать, - грубо возразил Белл. - Разберетесь с ними потом.
- Это ждать не может, - сказал Монтеро.
Бросив в его сторону негодующий взгляд, Ник Белл поджал губы.
- Ты еще указывать мне будешь?! Мразь этакая… Сейчас я тебе…
- Стой там, где стоишь! - приказала Эйлин Малкерин, вскинула винтовку, и толпа медленно расступилась, стараясь оказаться подальше от предполагаемой линии огня. - Хесус Монтеро работает на меня. Только посмей поднять на него руку, и я пристрелю тебя.
Белл замер, глядя на нее.
- Опустить ружье! - повелевающе рявкнул он.
- Она не одинока, - ласково проговорил Билл Ханикутт. - Интересно, кому первому удастся нашпиговать тебя свинцом. Думаю, у меня бы получилось, да вот ведь незадача: Лерк сейчас тоже здесь, а он проворнее меня, поэтому у него больше шансов. Что же до сеньоры… не знаю, видел ты или нет, как она стреляет, а я свидетель, на моих глазах она, не прицеливаясь, с первого выстрела уложила бегущую антилопу с расстояния в семьдесят ярдов. Ты же и стоишь ближе, и прицелиться в тебя проще.
Белл замер в седле. Столкновение с этими лихими парнями - отчаянными сорвиголовами и бесстрашными смутьянами из Эль-Монте - ничего хорошего не сулило. Отличные работники, они тем не менее давно снискали себе славу общепризнанных возмутителей спокойствия. А в их меткости и умении стрелять сомневаться не приходилось.
Несколько лет назад они обосновались в этих краях, создав свою небольшую колонию. Большинство из них занималось разведением скота, некоторые стали фермерами, кто-то посвятил себя бизнесу. С этими людьми были шутки плохи.
Дружный отпор заметно охладил пыл Белла.
- Ну ладно, - выдавил он, - давайте посмотрим, что у вас там еще.
- Веди его сюда, - повторил Шон, и Монтеро отправился выполнять приказание.
Несколько минут все стояли в неловком молчании. Музыка стихла, танцы прекратились. Часть гостей расселись за столами, расставленными под навесами, и принялись за еду.
Монтеро вышел из-за угла дома. Рядом с ним шел индеец, который вел под уздцы осла, верхом на котором сидел человек в изодранной одежде… очень старый, совсем древний старик.
Теперь все взгляды обратились к нему. Внезапно Зеке Вустон соскочил с коня и подошел к ослу. Он схватил старика за руку, пристально всматриваясь в его лицо. Затем, словно испугавшись чего-то, выпустил из своей ладони старческую руку и поспешно отступил назад.
- Рассел! - задыхаясь, произнес он. - Клянусь Богом, это же Крутой!
Люди столпились вокруг, помогая старику слезть; ступив на землю, он беспомощно привалился к ослу и замер. Из приоткрытого рта текла тонкая струйка слюны, а безжизненный и пустой взгляд ничего не выражал.
- Зеке, - пробормотал он, - Зеке, я… - и рассеянно замолчал.
Все начали потихоньку пятиться назад. Вустон выглядел так, будто только что увидел настоящее привидение.
- Никакой это не Рассел! - заявил во всеуслышание Белл. - Рассел - молодой. Ему от силы лет тридцать! А этому же… лет семьдесят, а то и все восемьдесят, не меньше!
- Не сомневайся, он, - крикнул кто-то из толпы. - Посмотрите метки на револьвере! Недели три назад он мне показывал их. Другого такого револьвера нет ни у кого во всей округе.
Карлотта, служанка Малкеринов, вышла из дома со стаканом вина в руке и протянула его старику, который взял стакан дрожащей рукой.
- Крутой, - осторожно заговорил Ханикутт, - что же такое с тобой приключилось?
- Заблудился… заблудился, - забормотал Рассел. - Я заблудился. Тропа… она про… пропала. Там был алтарь… Я встал на него, хотел посмотреть… упал. Долго падал. Индейцы нашли меня… и взяли с собой.
- Куда они тебя взяли?
Подняв голову, он медленно обвел все вокруг отсутствующим взглядом:
- Не знаю… Ничего не знаю.
- А почему индейцы не забрали твой револьвер? - спросил кто-то.
- Он им не нужен, - отозвался Рассел.
Белл выступил вперед.
- Так ты Рассел? - грозно спросил он.
- Уолтер Пенделтон Рассел. Еще меня называют Крутым. Я приехал в Калифорнию из Ланкашира. Сначала занимался перевозкой грузов по дороге на Санта-Фе. Потом перебрался на запад. Я… - голос его сорвался. Он допил вино и уронил стакан, тупо уставившись на то, как тот лежит в пыли.
- А что за индейцы тебя нашли? Пайуты?
- Индейцы… никогда таких не видел… унесли меня, бросили… оставили лежать.
Томас Александр подошел поближе:
- А Старец? Ты его видел?
- Умер… лежал мертвый на песке. - Рассел закрыл глаза и замолчал, отдыхая. - Пещера… он там лежал. Я искал золото… обернулся… а его нет.
- Наверное, он встал и отправился погулять, - язвительно заметил Вустон.
- Он умер, - твердо заявил Рассел. - С тех пор прошло много, очень много лет … Я помню…
- Крутой, - перебил его Вустон. - Это случилось всего несколько дней назад! Мы же вместе ездили в горы!
Старик глядел на него бесцветными, слезящимися глазами.
- Годы… годы назад. Я видел… - Он смолк.
- Надо бы усадить его куда-нибудь, - сказал Шон. - Он очень устал, еле на ногах держится. Одному Богу известно, что ему пришлось пережить.
Эйлин Малкерин опустила винтовку.
- Карлотта, отведи его в дом. Налей еще вина. Может быть, ему захочется что-нибудь съесть.
Толпа начала расходиться. Гости собирались группками, обсуждая случившееся. Снова заиграла музыка, танцы возобновились, но только настроение у всех упало, не чувствовалось былого задора и беззаботного веселья.
- В моем доме отдыхает сейчас Крутой Рассел, - тихо сказал Шон, обращаясь к Нику Беллу. - Все видели: он жив. Вы все еще настаиваете на моем аресте?
Белл недовольно передернул плечами.
- Он жив… если это вообще он. - Комендант уставился на Шона с плохо скрываемым любопытством. - Вы тоже были там? Так что же все-таки там произошло?
- Откуда мне знать? Похоже, что он состарился лет на пятьдесят.
- Но такого не может быть.
- Отчего же, капитан?
Белл недоумевал:
- Малкерин, вы что же, хотите сказать, что верите всему этому бреду? Россказням о чудесах, которые якобы происходят в горах?
Шон пожал плечами: