- Потому что дело обстоит более серьезно, чем мы думаем. И вот тебе простой пример - разве кто-то догадывался, что у обыкновенного владельца постоялого двора хранятся не имеющие цены редчайшие сокровища? Точно так-же и со шведом, про которого я упомянул, это всего лишь слухи, требующие основательного подтверждения. Может быть тот разбойник только подстраивался под него, сам являясь представителем другой нации. Именно об этом мы с тобой ведем сейчас речь.
- Я знаю, прежде чем приступить к распутыванию клубка, надо найти конец нити, но мне хочется докопаться до истины. Вернемся к первой гипотезе о викинге, допустим, что дело обстоит действительно так, тогда посмотрим на проблему с другой стороны. Цепь с шеи французского кардинала не может быть военным трофеем, она не добыта в бою, а выкрадена из резиденции нашего короля в Лувре, - пылко возразил Буало. - Выставлять ее в общественном месте означает обесчестить свое имя и свою страну.
- Дорогой мой племянник, многие мировые музеи с оружейными палатами при них кичатся именно такими экспонатами и не считают для себя это зазорным, - осадил родственника сановный мужчина. - Дело не в том, каким образом французская реликвия попала к шведам и где она будет храниться, а в том, как вернуть ее обратно. Думаю, что начинать нужно с месье Месмезона, и уже от него пройти весь путь до места в России, где живет тот самый терской казак, увезший нашу родственницу к себе.
- Почему? До Швеции, где спрятался тот самый викинг, намного ближе. Все-таки здесь цивилизованная Европа, можно договориться быстрее. А в России обитают люди, повадками больше похожие на медведей.
- Есть отличная русская поговорка: подальше положишь - поближе возьмешь. Повторяю, о рыцаре-викинге нам ничего не известно, а о казаке мы знаем, что он терской. Где живут терские казаки, знает каждый русский, как каждый француз осведомлен о месте постоянного пребывания зулусов. Я уверен, что ни один швед не выдаст тайны, обладателем которой он стал, в первую очередь из-за патриотических убеждений, а мадемуазель Софи, если она жива и создала с казаком семью, с радостью пойдет навстречу тебе, опять же из тех же патриотических соображений. Не исключено, что казак был тем самым шведом, инициатором ограбления господина Месмезона, посчитав справедливым вернуть себе сокровища, отданные ему Софи бесплатно, естественно, не предупредив об этом свою спутницу. Возвратить обязательно, пусть и разбойным путем, ведь добывал их наверняка он, а не Софи.
- Очень оригинальный ход, если учесть, что все представители менее цивилизованных наций весьма изворотливы.
- Выражаю удовлетворение твоей сообразительностью, - похмыкал в усы дядя.
- Теперь я понял тебя, прости меня за торопливость.
- И последнее, ты имеешь право рассчитывать на меня в полной мере, это означает, что я не только возьму на себя все расходы, связанные с поисками сокровищ, но и выделю помощников, чтобы в дороге ты ощущал себя в безопасности.
- Спасибо, дядя, с деньгами у меня всегда было туговато, а вот от помощников я бы отказался, - упрямо качнул волнами каштановых волос племянник. - Я привык рассчитывать только на свои силы, да и согласись, чем больше гвардейцев, тем больше зевак вокруг них.
- Я рад, что у тебя светлая голова и что ты мыслишь неординарно. А теперь скажи мне, следует ли расценивать твои рассуждения как согласие взяться за непростое дело?
- И как можно скорее, а еще лучше немедленно. Осталась лишь маленькая деталь.
- Какая же?
- Как должны выглядеть принадлежавшая кардиналу цепь, алмаз из короны короля Людовика Шестнадцатого и алмазное ожерелье работы итальянца Пазолини? Про остальное можно не упоминать, другие раритеты не столь значительные.
- Ты не прав, Буало, - не согласился импозантный господин. - Если изделию присвоили звание раритета, оно механически становится в один ряд с уникальными мировыми редкостями.
- Извини, я неправильно выразился, - поправился собеседник. - Я хотел попросить, чтобы ты сориентировал меня прежде всего на предметы главные из перечисленных тобой, похищенных у корчмаря казаком с его невестой Софи.
- Я тебя понял и постараюсь описать изделия. Кардинальская цепь состоит из как бы орденов, или если попроще, из крупных брошей, какая к примеру сверкает на груди у нашей консьержки Франсуазы, надетой ею по случаю твоего приезда. Только украшена она не фальшивыми драгоценностями, а настоящими по десятку карат в каждом камне. Весит она не меньше двух с половиной фунтов чистого золота, по всей ее длине надписи на древнем галльском языке церковного содержания. Медальон отделан драгоценными камнями, он ажурный, с ликом святого в овальной рамочке, тоже золотой и тоже с надписями "Бог хранит Францию" на лицевой стороне и "Власть Господа беспредельна" на тыльной. Алмаз из короны несчастного короля Людовика Шестнадцатого весом в пятьдесят шесть карат, он глубокого синеватого цвета, исходящего как бы изнутри его. Камень оправлен в мелкой вязки сеть из высокопробного серебра, величиной с небольшое голубиное яйцо, а правильнее с воробьиное. Ожерелье Пазолини, к сожалению, никто никогда воочию не видел, но по рассказам очевидцев можно догадаться, что изделие это красоты необыкновенной и пройти мимо него вряд ли бы кто сумел.
- Ну что-же, в остальном я постараюсь разобраться сам, если удача повернется ко мне лицом и удастся отыскать сокровища в чужих краях.
- В твоем успехе, дорогой мой мальчик, я почти не сомневаюсь, желаю тебе только одного - удачи.
Под глазами у хозяина кабинета разбежались благодушные морщинки, с облегчением откинувшись на спинку дивана, он разгладил пальцами седые усы. Затем, помолчав некоторое время, приготовился перевести разговор на другую тему, отодвинутую на второй план с самого начала диалога с молодым человеком.
- Один из вопросов мы решили, теперь можем заняться обсуждением твоей помолвки с прекрасной представительницей рода д, Эстель мадемуазель Сильвией.
Буало, занятый своими мыслями, ответил не сразу:
- Нельзя ли перенести этот ни к чему не обязывающий обряд на более поздний срок? - наконец сказал он.
- Нет проблем, - как-то легко согласился хозяин кабинета. - Тогда сегодня вечером мы устроим обычную встречу высшего света нашего городка, а разговор о ваших с Сильвией отношениях отложим на будущее. Тем более, я ничего не говорил по этому поводу главе семьи д, Эстель, а напомнил ему лишь об очередном званом ужине для всех. Так что это всего-навсего внутренние наши рассуждения.
- Отлично, дядя, с твоего и тетушкиного благословения завтра с утра я пускаюсь в дорогу за украденными из Лувра сокровищами, я уверен в том, что они должны принадлежать Франции, - легко поднялся с дивана стройный молодой человек. - Пусть в этом благородном деле мне сопутствует везение.
- Не хотелось бы тебя огорчать, дорогой мой племянник, но моя супруга, а твоя тетушка как раз против твоей поездки, скажем прямо, в неизвестность. Она до сих пор не может забыть заросших буйным волосом русских солдат, бешено скакавших на диких лошадях по улицам нашего городка.
- Я понимаю ее, дядя, она всегда была впечатлительной, - с грустью развел руками Буало. - Но решение уже принято, утром вы меня здесь уже не застанете.
- Мы будем за тебя молиться.
Глава третья
Ровно через неделю произошел случай, снова встряхнувший станицу Стодеревскую до основания. В воскресенье к лавке армяна подъехали два мирных чечена, которые от не мирных отличались лишь тем, что старались не красить ни ногтей, ни усов с бородами, хотя оружия навешивали на себя не меньше. По внешнему виду приезжие походили на обыкновенных горцев, не имевших возможности купить новых бешметов и поменять обтерханные кушаки. Но по орлиному взгляду и гордой посадке голов можно было предположить, что родословная их выглядит куда весомее. Впрочем, чечены с правого берега Терека как на подбор имели вид непокорных воинов-джигитов. Накупив продуктов с солью и серниками, они подошли к казакам, потягивавшим на небольшой площади перед лавкой татарскую бузу с чихирем, завели ничего не значащий разговор. Свободные от службы станичники расселись на скамейках и обсуждали насущные проблемы, в основном сводившиеся к одному - когда русские власти доберутся до имама Шамиля и прищемят ему хвост. Из разговора выходило, что царю это не выгодно, иначе верховного муллу давно бы вздернули на первой раине, а собранное им войско включили бы в Дикую дивизию и вместе со всеми послали бы осваивать новые турецкие владения.
- Почему не выгодно? - не соглашался казак со шрамом через все лицо. - Если бы Шамиля словили, то на правом берегу Терека давно бы наступила тишь да гладь, да божья благодать. Как у нас за спиной - от черкесской Пятигорской аж до самого адыгейского Армавира степная мышь, и та пищит по приказу терского с кубанским атаманов.
- Ты не путай ишачий хрен со своим, не чуешь, что равнинные черкесы с кабардинцами - те же татарцы с черемисами, их придушили, они и лапки кверху, лишь бы кусок был посытнее, - пытался втолковать истину его товарищ, одинаково посеченный клинками. - А чечены с дагестанцами как бирюки, их прикармливают, они все равно в горы смотрят. Выходит, когда они объединенные, то их видно и они менее опасные, а если лишить головы, то они гидрами расползутся по всему Кавказу. А кому интересно, чтобы из каждой сакли в спину стреляли и стар, и мал. Потому и надо приручить как тех черкесов, чтобы к царским ногам подползали сами.
- Эти никогда не подползут, истинные бирюки.
- То-то и оно, что людьми назвать трудно.
Заметив подходивших чеченцев, казаки переглянулись и замолчали. Хотя мирные горцы считались союзниками в Кавказской войне, веры им не было никакой.
- Здорово дневали, станичники, - на казачий лад поздоровались джигиты.
- Слава Богу, - откликнулись те, с мимолетного взгляда определяя, что из себя представляли вновь подошедшие.
- Слыхали, турецкий Трабзон уж пал, паша отвел свои войска за Гюмюшхане?
- Гюмю…это…хане - хренане… - сплюнул под ноги седоусый станичник. - Воины великие, башибузуки в просторных штанах. Били мы их и будем лупить, ходят в тех шалварах, будто они туда наложили.
- Таскают между ногами лишнюю материю, как те овцы овечьи курдюки. Тьфу, срамная нация, - поддержал седоусого его сосед. - Переиначили греческую вотчину на турецкий лад и думают, что стали правителями всего мира.
- Если бы тот паша освободил путь сразу до Средиземного моря, тогда и ему было бы лучше, и нам приятней, - под общий хохот покривил щеку в подобии улыбки казак со шрамом. - Ихний султан как тот шелудивый пес - то за пятку схватится, то за лодыжку, а пора бы подумать о своей голове.
- Твоя правда, уважаемый, - с натугой засмеялся один из мирных, джигит с черными завитками волос из-под заломленной на затылок папахи. - Что толку сопротивляться, когда русские все равно дойдут до последнего моря.
- До Индии, - небрежно уточнил похожий на разбойника казак с серебряной серьгой в правом ухе. - Говорят, москали там уже побывали - у тех индийцев много слов встречается, одинаковых с москальскими.
- Где их только нету, этих сип-сиповичей, - со скрытым раздражением согласился черноволосый. - Наверное, и вам успели надоесть.
- Нам-то как раз без разницы, лишь бы жалование платили вовремя.
- Ну да, у вас же с ними договор, - покосился на удальца джигит. Меняя тему разговора, кивнул на Даргановскую усадьбу. - Расширяется ваш сотник, видно, хорошо живет, еще одну конюшню со стайкой пристроил.
- Чего не жить, когда все семейство работящее, на подворье упираются с утра до ночи.
- С замыслом казак, двоих сыновей в столицы отослал, чтобы образованными стали, - добавил кто-то из сидящих.
- Я и говорю, что казачий эмир, - обнажил белые зубы чеченец. - Усадьба просторная, табуны со стадами не считанные, сыновья в столицах пристроенные. На все на это деньги надо немалые.
- Не зря ходит слух, что с войны Дарган привез несметные сокровища, - подхватил похвалы своего товарища по поводу сотника невысокий и мускулистый второй джигит в рваном бешмете, под которым проглядывала синяя шелковая рубаха. - На лошадях бы он так не размахнулся.
- Мы чужое считать не привыкли, - казак со шрамом пристроил ножны от шашки между ног, неодобрительно покосился на собеседников. - Нам своего за глаза хватает.
- О то-ж, со своим бы справиться, - перекинул ногу за ногу его товарищ, как бы ненароком коснулся пальцами рукоятки кинжала. - А с чего это вы заинтересовались?
Черноволосый потоптался на месте, кинул быстрый взгляд на своего дружка, тот поправил висевшее на спине ружье.
- Были мы на правом берегу Терека, байка там гуляет, будто в сундуках у Даргана горы золотых украшений с драгоценными каменьями, - неторопливо взялся пересказывать первый джигит. - Говорят, что те сокровища он награбил не только на войне, но и получил в приданное от родителей своей жены. Вроде она не из простолюдинок, а из семейства приближенных к французскому королю.
- Все может быть, - не стали спорить казаки. - Вид у нашей Софьюшки царственный. Если бы еще гонору было побольше, как у русских барыней, что в Пятигорскую на лечение приезжают, то как раз сошла бы за придворную фрейлину, чи как их там…
- А еще в правобережных аулах сказывают о том, что среди драгоценностей у Даргана имеется бриллиант из короны самого Людовика Шестнадцатого и алмазное ожерелье работы известного итальянца Николо Пазолини, - не унимался с пояснениями первый джигит. - Эти два сокровища цены не имеют вообще, на них можно купить весь мир.
- А кто они такие, николки эти с людовиками, что из себя представляют? - лениво потянулся сидящий в стороне казак, глотнул чихиря из восьмистаканной чапуры. - Ежели поглавнее русских генералов, тогда Даргашка не прогадал, а ежели так себе, то не стоит и разговора заводить.
- Не скажи, уважаемый, Людовик Шестнадцатый был королем Франции, бриллиант этот, весом в пятьдесят шесть карат, один из самых крупных, - продолжал пытливо заглядывать воинам в глаза чеченец, он словно старался заострить внимание на оглашенной им информации. - Тот камень в единственном числе, он глубокого синего цвета, который встречается очень редко. А Николо Пазолини итальянский ювелир, равных которому нет нигде. Разве вам не хочется стать властителями всего мира?
- Во первых, русские генералы французских королей лупили, в гости вместе с Суворовым к итальянским ювелирам тоже ходили. Во вторых, мы и без бриллиантов едва не полмиром овладели, - небрежно пожал плечами казак со шрамом. - Это для кавказцев и для азиатов что ни золотинка, то радости полные штаны.
- А мне интересно, - подал вдруг голос малолетка, недавно призванный служить на кордоне, развернулся к чеченцу. - И все это богатство у дядюки Даргана запрятано в сундуках?
- Слух идет, что так, - отставил ногу в сморщенной для форсу ноговице чеченец. - Жалко, что без дела лежит, если бы в хорошие руки попало, в султанском дворце можно было бы жить.
- Тогда чего сотник ни мычит, ни телится, давно бы уж отхватил себе какой ни то край, - завелся и дружок малолетки, молодец лет под девятнадцать. Видно было, как загорелись у него черные зрачки. - Накупил бы кацапских вотчин и стал бы ихним помещиком, и пущай крепостные на него спины бы гнули.
- А ты бы к нему управляющим пристроился, - недобро покосился на малолетку меченный казак, пристукнул ножнами по земле. - Ты лучше спроси у джигитов, кто слухи распускает и откуда они прознали про синие бриллианты в Даргановых сундуках. Старым гвардейцам, воевавшим вместе с сотником на отечественной войне, ничего об этом не известно, а на правом берегу и размер, и цвет разглядеть изловчились.
- Охочие они, вишь ты, до чужого добра, расплодились навроде тех саранчей. Уже за бандами абреков с той стороны Терека уследить не успеваешь…
Последнее замечание джигиты пропустили мимо ушей, они перескакивали пристальными взглядами с одного казака на другого, словно ждали, какую реакцию произведут их откровения, особенно на молодых станичников. Старые воины насторожились, уловив в слащавых наворотах незнакомцев скрытый подвох, но молодежь потревоженными зверьками вытянула шеи по направлению к рассказчикам. Первый джигит положил правую ладонь на рукоять кинжала, давая понять, что за свои слова он готов ответить, его товарищ тоже внутренне подобрался.
- Мы здесь ни при чем, а что слух идет - это точно, - небрежно бросил черноволосый чеченец. - На правом берегу он гуляет который год.
- Лично нам все равно, что прячет ваш сотник в сундуках, - поддерживая товарища, как бы равнодушно пожал плечами мускулистый горец. - В вашей станице мы только проездом.
- Тогда саул бул, джигиты, - поднялся со скамейки казак со шрамом. - Счастливой дороги.
Оба чеченца как по команде развернулись и пошли к коновязи, вскоре послышался торопливый стук копыт, на прожаренную солнцем дорогу медленно осели клубки пыли. Некоторое время на небольшой площади стояла тишина, словно казаки пытались объяснить себе нежданное появление странных наездников. Наконец один из них провел ладонью по лицу и посмотрел вдоль опустевшей улицы:
- А с чего это чечены завели разговор о сокровищах Даргана? - ни к кому не обращаясь, спросил он. - Мы живем здесь и ничего не знаем, а им понадобилось.
- Думаю, чтобы вызвать среди нас зависть, - присел снова на скамейку меченный казак. - Они азиаты, по азиатски размышляют, и станичников решили за своих принять. Надеются, что после этого мы пойдем грабить Даргана.
- Казачья спайка им должна быть известна, - не согласился с более молодым товарищем воин из старой гвардии. - Здесь проглядывается расчет на другое.
- На какое такое другое? - повернулись к нему.
- Обижать своих никто из нас не помыслит, тут ставка на то, чтобы мы не вмешивались в бучу, которую немирные опять собираются заварить на подворье сотника.
- А если сокровищ и в помине не существует? - воскликнул кто-то. - Братья казаки, здесь что-то не так.
- Я и говорю, обыкновенный расчет на не вмешательство станичников, потому что семейство Даргановых среди чеченов навело великого шороху, - задумчиво поскреб седые усы гвардеец. - Во первых, ихний главарь Муса горит желанием исполнить обряд кровной мести за деда и отца со своими сестрами. Во вторых, старший сын сотника выкрал сестру Мусы, самую красивую чеченку на всем правобережье, и сделал ее своей женой. А это для джигита - прямого родственника девки - несмываемый позор до конца его дней. В третьих, самого главаря Панкрат оставил без ноги, - станичник погладил заскорузлыми пальцами отполированную до блеска рукоятку шашки. - Младшего сына Даргана абреки увели в полон, выкупа за него еще не назначали, но этого для Мусы мало. Хотя пешкеш, конечно, дорогой, да всех расходов не покрывает. Я прикидываю, что по поводу семейства Даргановых среди бандитов идет не шуточный раздор. Вот и придумал главарь про полные сундуки драгоценностей в надежде на помощь соплеменников.
- Если все так, как ты разложил, то жди больших событий, зазря этот народ среди нас шастать не станет…