Крики Глашки потихоньку затихли, слышался только ее тихий и протяжный вой. Она сидела на крыльце и утирала глаза платком. С ней сидела и Ольга в те редкие минуты отдыха, когда Олег или Алексей дежурили у постели Филиппа.
* * *
"Господи, что же же это? - думал Филипп, - когда же я наконец проснусь? И почему все так болит?" Ответить на свои вопросы он не успевал и проваливался в забытье.
…Вот он маленький. Гуляет с дедом по лесу. Игнат собирает травы и объясняет их значение. Филипп не слушает его и проваливается в глубокую яму. Там тела людей. Филипп начинает строить из них лестницу, чтобы выбраться из ямы, и обнаруживает мертвую девушку. Это Василиса. Ее тело он не решается использовать и откладывает в сторону. А наверху стоит дед и качает головой. Наконец Филипп вылезает из ямы и слышит откуда-то издалека суровые слова деда:
"Однажды человек, бывший в прошлом художником, бросил свое ремесло и занялся лéкарством. Когда его спросили о причине, он, ни на миг не задумываясь, ответил:
- Ошибки, допущенные при рисовании, все видят и все критикуют, ошибки же, допущенные врачом, скрывает земля".
И дед опять посмотрел в яму, откуда только что вылез внук. На самом верху лежала Василиса. Филипп знал, что не трогал ее тело, но по всему было видно, что и оно стало "ступенькой", благодаря которой он выбрался из ямы.
Он проснулся. Горячее солнце светило в окно. Филипп увидел прикорнувшего на стуле Олега и стоявшего у стола Алексея, он смешивал траву папоротника и корень женьшеня с белым порошком. Память быстро вернулась к Филиппу. Он вспомнил приключившуюся беду, и тут же его мозг переключился на работу.
- На слабой водке настой выдержи, - тихо сказал Филипп. Алексей обернулся.
- Х-хорошо, - заикаясь, ответил он, и принялся делать так, как велел ему Филипп.
Олег открыл глаза и, увидев, что Филипп смотрит вполне здоровым взглядом, выскочил из дома.
- Очнулся! - заорал он. - Филипп очнулся! - Ольга и Глаша быстро поднялись и вбежали в комнату Филиппа. Тот что-то тихо диктовал Алексею.
- Господи! - шепотом сказал Глаша и упала у иконы, неистово молясь и осеняя всех крестным знамением.
Ольга взяла руку брата и крепко сжала:
- Мы здесь с тобой, молимся! Ты поскорей выздоравливай, братка!
Он улыбнулся.
- Они хорошо поработали, - сказал тихим голосом Филипп, показывая рукой на Алексея и Олега.
- Порода, - ответила Ольга.
Выздоровление Филиппа продвигалось быстро и успешно. Он сам руководил своим лечением. Для Алексея и Олега это было настоящим испытанием. Только об одном сожалели парни - не Филиппа они хотели видеть своим первым пациентом. Но судьба распорядилась именно так. Может, оно и к лучшему…
Емельян, прослышав о беде, приехал и привез много разных заморских порошков, которые очень помогли Филиппу и в болезни, и в дальнейшей работе.
Емельян коротал долгие августовские дни и ночи у постели больного и понял, что очень привязался к парню. Вскоре приехала его жена Прана и одобрила намерение Емельяна, которое он вынашивал еще с тех пор, как был у Филиппа пациентом…
Они поговорили с Филиппом и уехали. Никогда не забудет парень их. Искреннего, доброго и потому еще более дорогого.
В скором времени, не покидая постели, он уже помогал больным, осматривал в особо сложных случаях. Больше времени старался отводить обучению Алексея и Олега.
- Ты, прежде чем рану обматывать, проверь, нет ли там заразы какой. Нитка, заноза, пылинка - все это может вызвать повторное воспаление и принести еще больше вреда! - наставлял он Алексея.
- А ты не переборщи с серой. Сыпать ее надо точно по весу! А то человек и от чирьев не излечится, да еще поносом изойдет! - говорил он Олегу.
Когда Филипп начал ходить потихоньку, Глаша решилась задать ему вопрос, так давно мучивший всех.
- Ты, Филипп, не томи. Скажи по совести, видел тех лихоимцев? Ведь вся недолга - поймать и вздернуть! Городовой приходил, мы его отослали, сказав, что не помнишь ты ничего.
- Правильно сделали, - ответил грустно Филипп, - я и вправду ничего не помню. Все, баста!
Павел настаивал:
- Коли Мишка это - я сам его придушу!
- Не Мишка, - с трудом подавляя гнев, ответил Филипп, - он давно в нашей стороне не обитается!
Только зря врал он себе и родным. Все и так знали, что Мишкиных это рук дело. И Олег поклялся после выздоровления Филиппа найти его и самолично открутить башку.
- Поди сюда, - Филипп кивнул Олегу. Понял, что недоброе задумывает отрок, и решил, покуда молод он, поучить его. - Добром тебя прошу - выброси из головы дурные мысли про Мишку. Мал ты еще людей судить и прав не имеешь наказывать! Понятно?
- Да, - отведя взгляд, ответил Олег.
- Тогда ступай. Устал я, - он откинулся на подушки и, прикрыв глаза, начал мучительно думать над словами деда, сказанными во сне.
"Неужели только жизнями чужих людей мои родные строили свою судьбу!? И мне такое предстоит, что ли? Нет, этого надо избегать. Не хочу я по трупам идти!" Он уснул.
…Осень. Мешки золота и меди высыпали на улицы пожелтевшие деревья и кусты. Озабоченные птицы собирались в стаи, без конца устраивая перекличку сородичей. Люди готовились к длительной и холодной зиме.
Максим Парфенов и Ольга объявили о свадьбе. Еще после выздоровления, как и задумывал Максим, они хотели пожениться, но внезапная беда с Филиппом заставила их повременить. Теперь же сам Филипп, да и предстоящая холодная зима поторапливали молодых.
- Глаша, все к свадьбе-то готово? - спросил Филипп, листая книгу.
- Да уж почти. Тебе благодаря приданое собрали - как у царицы, - ответила она, накрывая на стол.
- Ну, для царицы еще и хоромы нужны, - добавил он и осторожно поднялся. Глаша хотела было помочь, но он отстранил ее.
- Я сам должен. Сам, - он сел на лавку и отдышался, - это наказание мне за Василису, - неожиданно для себя сказал он. Как будто кто-то чужой произнес эти слова.
- Не говори глупостей! - возразила вошедшая и услышавшая слова Филиппа Ольга. - Если так судить, уже ни одного врача не было б в живых!
- Все равно всем воздается! Кому по заслугам, а кому по грехам! - ответил он.
Сели обедать. Павел говорил о будущей свадьбе:
- Пока тепло на улице, надо бы шатер поставить. Народу-то - вся деревня.
- Да, я тоже так думаю, - согласился Филипп.
Глава 5
На свадьбу съехались многочисленные родственники из Новгорода и соседних деревень. Филипп не успевал запоминать имен и родственных связей. Голова кружилась от обилия народа. Дети, старики, молодежь - кого только не было!
- Откуда все эти люди? - изумлялся он.
- Это наши родственники, Филипп, - иронично заметила Ольга.
На время он переселился к Алексею, а свой дом отдал гостям. У Алексея от покойных родителей остался небольшой, уютный домик, который очень понравился Филиппу.
- А ты оставайся здесь насовсем! - предложил Алексей и затаил дыхание в надежде, что Филипп согласится.
- Посмотрим. Если после свадьбы Ольги я не увижу свою хижину в добром состоянии, наверное, приму твое предложение, - ответил он, а потом, повернувшись, пригрозил, - только смотри у меня!
Перед самым венчанием Филипп решился поговорить с Ольгой. Задумка эта уже давно вертелась у него в голове, да не было удобного случая ее высказать. Теперь же самый момент.
В доме все было кувырком. Словно пчелиный рой, носились люди из одной комнаты в другую, с улицы в дом и обратно. Дети, собаки, пьяные, трезвые, озабоченные и веселые - кого только не было. Филипп физически чувствовал возрастающее напряжение и пытался быстрее уйти. Иначе ему не миновать участия в этой суматохе, чего он не желал.
Он с трудом отыскал комнату, где находилась Ольга, и постучал.
- Войдите, - прозвучал незнакомый девичий голос. Он вошел. Ольга в подвенечном платье, словно спустившийся с небес ангел, стояла перед ним, а какая-то незнакомка рядом приглаживала себе волосы.
Он остановился на пороге, не в силах отвести глаз. Ольга улыбалась все той же прекрасной своей улыбкой, но нервное напряжение сказывалось и на ней, оттого она казалась беззащитной и почти нереальной. Случись сейчас что-то ужасное, - и она испарится, исчезнет, так как этот мир не для нее.
- Боже! Да ты просто… - он не договорил и обнял сестру. И вдруг встретился взглядом с очаровательной девушкой, быстро опустившей ресницы, которые спрятали ее темно-зеленые глаза.
- Тебе нравится? Правда? - спросила Ольга, вертясь перед зеркалом. Филипп был под двойным впечатлением.
- Ну… конечно! Если б ты не была моей сестрой… - он покачал головой и посмотрел на незнакомку.
- Ах, да! - спохватилась Ольга, - Филипп, познакомься, это Диана Половцева, родственница мужа нашей двоюродной тети Маши Кречет.
- О, как это длинно и сложно! Пусть вы будете просто Дианой? - спросил Филипп. Девушка улыбнулась и смело вышла из-за спины Ольги.
- Пусть. Я согласна, - она протянула свою изящную маленькую ручку, и Филипп нежно коснулся ее своими губами.
- Да, теперь мне действительно кажется, что свадьба - это настоящее таинство, загадка, - сказал он.
Они недолго поговорили о прибывших родственниках, и Диана, извинившись, вышла.
- Думаю, мне тоже надо привести себя в порядок. Не к лицу родственнице невесты выглядеть как огородное чучело, - сказала она.
- Вы делаете незаслуженный комплимент чучелу, - заметил Филипп.
Диана, смутившись, вышла. Филипп проводил ее взглядом до самых дверей.
- Вижу, мой братец окончательно поправился! - сказала Ольга, заметив, что он очень заинтересовался Дианой.
Он только улыбнулся в ответ и сел. Облегченно вздохнув, он еще раз посмотрел на сестру и убедился, что принял правильное решение.
- Да, Ольга, я вот с чем пришел, - быстро отвлекшись от Дианы, он достал бумаги. Ольга тревожно смотрела на Филиппа:
- Что это?
- Это купчая на дом. Я дарю тебе небольшой домик в Новгороде. Если вдруг захотите покинуть Ближний, у вас есть, где жить, - он посмотрел на Ольгу и испугался, увидев, что сестре сейчас сделается дурно.
- Ты чего? Тебе плохо? - обратился он к сестре, которая сидела и смотрела на него своими синими глазами, ничего не говоря.
Она перевела взгляд с бумаг на Филиппа и тихо произнесла:
- Я беру свои слова обратно. Ты еще немного нездоров! Филипп!!! - она бросилась на шею брата и заплакала.
- Да ладно тебе, - пытался успокоить ее Филипп.
- Если бы ты только знал, как мы хотим уехать отсюда. Ведь Максиму и должность предложили в Новгороде! А мы… мы даже, - она поцеловала Филиппа и обняла еще раз. Как раз вошла Глаша.
- Мама! - кинулась Ольга к Глаше.
- О нет! Еще одного взрыва восторга и благодарности мое слабое тело не вынесет! Я пошел, - он протиснулся между двумя изумленными женщинами и, легонько стукнув Ольгу пальцем по носу, вышел.
Уже в сенях он услышал радостный и громкий крик Глаши.
- Павел! Филипп! - дальше он уже не слушал. Он искал в толпе Диану, но, вспомнив, что девушка наряжается, пошел в летнюю кухню перекусить. Там он застал Олега с Алексеем, и они поели, запив вкусные пельмени крепким вином.
- Смотри, на улице еще жарко. Много не пей, разморит - и не заметишь! - посоветовал Филипп, похлопав брата по плечу.
В церкви и вокруг нее собралось множество народу. Даже погода, казалось, благословляла молодых. Филипп отыскал Диану, и они вместе вошли в церковь.
Никогда раньше Филипп не испытывал таких смешанных чувств в церкви, как в этот день. Аура святой свободы делала его невесомым, а тайна священного служения опускалась на плечи и опутывала его.
"Рядом со мной Диана, - размышлял Филипп, - сестра - счастье, которой расцветает, и остальные родственники. У всех этих людей, собравшихся в святом обиталище, должны быть только чистые помыслы".
Незаметно для себя он нежно взял Диану под руку. Она лишь смущенно улыбнулась, но руки не отняла. Внезапно он ощутил чей-то пристальный взгляд. Он даже сумел определить, откуда на него смотрят. Выждал еще минутку, чтобы окончательно утвердиться в своем ощущении, и когда неприятное чувство не покинуло, а наоборот, возросло, повернулся.
Молодой незнакомый человек, слегка бледный, несмотря на жару, в упор смотрел на него: черные брови насупленно собрались у переносицы, взгляд зеленых глаз пробирал до костей, но Филипп легко его принял. Сражение двух пар глаз хотя и не выбивало искры, но оказалось настолько сильным, что рядом стоящие люди стали оборачиваться.
- Что случилось? - шепотом спросила Диана у Филиппа. Он отвел взгляд после того, как незнакомец вышел, и ответил:
- Ничего страшного, я просто… мне показалось, - Филипп крепче сжал ладонь девушки и прижал ее к груди.
- Тише! Успокойтесь, - шикнула Глаша.
Молодая пара приблизилась к алтарю и священный обряд продолжился.
* * *
Два дня справляли свадьбу Максима Парфенова и Ольги Полоз. Сколько было выпито вина и хмельного меду - уже никто не сможет сказать. Но даже в эти дни люди умудрялись пораниться, переесть и мучиться коликами, разбить по пьяному делу себе голову или упасть с лошади.
- Сходи к Варфоломею, - попросил Олег, - у него глаза закатились и не дышит вовсе. Я не знаю, что с ним.
Филипп устало вздохнул и, собрав свой сундучок, пошел к дому Варфоломея. Странно, что никто не встретил его у порога.
- Полотенце! Быстро! - услышал Филипп незнакомый голос.
Он вошел и увидел того самого незнакомца, с которым встретился в церкви. Этот зеленоглазый красавец склонился над Варфоломеем, который уже приходил в себя, и вливал в рот какой-то отвар.
Тут Филиппа заметила сноха больного и быстро подошла.
- Ох! Филипп, прямо и не знали, что делать, а тут как раз заезжий молодец рядом оказался. Мы сначала подумали, что это ты, а… Он тоже врач, из города только. Вы уж вместе как-нибудь посмотрите, - она теребила платочек и утирала сухие глаза.
Незнакомец поднял голову и встретился с проницательным и ревнивым взглядом Филиппа.
"Странно, но он и вправду на меня похож", - сказал сам себе Филипп и протянул руку.
- Филипп Одинцов, местный лекарь, - представился он. Незнакомец ухмыльнулся и не торопился протянуть руку. Одной он держал голову Варфоломея, а другую тщательно и медленно вытирал о маленькое полотенце. Эта медлительность показалась Филиппу наигранной, и он отдернул руку как раз в тот момент, когда незнакомец протянул свою.
- Дмитрий Богун, врач.
Теперь Филипп смотрел на него с чувством победителя.
"Какая-то мелкая и подлая, но победа!"
- Думаю, что делать мне тут нечего, - сказал Филипп и вышел из дома. Он не помнил даже, как дошел до дома, мучимый терзаниями и ревностью.
"Врач! Тоже мне, светило науки! Посмотрел бы я на него, когда мор в деревне или бабы рожают по две на день!" - чувство непонятной обиды на себя, на Дмитрия Богуна, на Варфоломея, на деда Игната неожиданно обрушилось на Филиппа.
Не раздеваясь и не поужинав, он лег спать. Когда он уже засыпал, в комнату кто-то вошел.
- Филипп! - раздался тихий плачущий голосок соседки Алены Петровой, - у дочери жар не на шутку. Г-горит вся, ты бы посмотрел, - она залилась слезами.
- Там у Варфоломея врач остановился. Важный, городской! Идите к нему теперь, оставьте меня в покое! - он повернулся на другой бок.
Алена расплакалась и вышла. Минут десять от силы мог выдержать Филипп. Оделся, и как только в руках оказался дедовский сундучок, он ощутил себя уже другим человеком, и пока дошел до соседнего крыльца, обругал сам себя последними словами.
Алена сидела над кроватью малышки и прикладывала на лоб смоченную в уксусной воде тряпку. Она успокаивала девочку, а слезы падали и падали на одеяло.
- Иди, воды мне нагрей, - приказал Филипп и подошел к девочке. Алена мигом вылетела на кухню, оставив Филиппа с дочерью.
- Ну, как ты, малышка? - ласково спросил Филипп. - Настя, ты не переживай. Скоро ты встанешь, и мы пойдем в лес собирать ландыши. Помнишь?
Настя открыла глаза и улыбнулась. Филипп поднял девочку на руки и переложил на большую кровать. Вздохнул и принялся за дело. Привычными движениями умело и легко осмотрел ее и достал из своего сундучка порошки и мази.
Через два дня Настя пришла и принесла Филиппу огромное яблоко. Скромно опустив глаза, она протянула подарок и сказала:
- Шпасибо.
Филипп улыбался. Золотые кудри девочки опять заблестели, как и раньше, когда он вместе с детьми ходил в лес и постоянно любовался ее волосами, сквозь которые солнце продевало свои лучистые нити и делало головку Насти сияющим шаром.
- Смотри, больше не болей, Одуванчик, - сказал он ей и погладил по голове.
Глава 6
После визита Насти-Одуванчика к нему пришли Ольга с Максимом и Диана.
- О! Вот и гости дорогие! - встретил родственников Филипп.
- Мы поблагодарить тебя пришли, - смущенно сказал Максим.
- Обижаете брата, - ответил Филипп, усаживая их на диван.
Диана оглядывала чисто прибранное жилище Филиппа и находила, что оно вполне уютное. На стенах висели картины, на многочисленных полках красовались новые книги и старые, огромные медицинские справочники, присланные еще Пестиковым.
Пока Ольга с Дианой собирали на стол, Максим не находил слов, чтобы выразить свою благодарность и признательность за подарок.
- Да перестань ты, ей-богу! Меня одно только интересует - если в Новгороде окажусь, пустите переночевать? - смеясь, спросил Филипп.
- Ни за что… не откажу! - ответила вместо Максима Ольга, вошедшая в тот момент в комнату.
После обеда молодые люди решили немного прогуляться в соседней березовой рощице. Уже издали она манила к себе. Золотые листья благодатно шелестели, и мягкая трава под ногами так и просила прилечь.
- Красивые у вас места, навсегда бы здесь осталась, - сказала Диана Филиппу.
- Что же вас гонит? Или кто? - спросил Филипп.
Она не ответила, а поспешила на зов Ольги, которая нашла огромный гриб.
- Максим, скажи, кто такой Дмитрий Богун?
- Насколько я знаю, это… - он оглянулся, понял, что девушки не услышат их, - по-моему, он жених Дианы.
Филипп отвернулся. Он еще тогда понял свои чувства и догадывался, что не просто так возненавидел Дмитрия.
- Она его не любит, - добавил Максим, угадав чувства Филиппа и стараясь облегчить его боль.
- Откуда тебе известно? - спросил Филипп.
- Ольга рассказала. Они подружились, и Диана поведала ей. Кстати, вот что самое интересное, - Диана рассказала это после того, как познакомилась с тобой. На нашей свадьбе мы нарочно следили за Дмитрием и Дианой и, по-моему, они даже и не общались.
- А кто его пригласил? - спросил Филипп. Максим задумался на минутку, а потом ответил неуверенно:
- Это сложный вопрос.
Тут подошли девушки и предложили набрать грибов, которых в лесу оказалось великое множество. Мужчины согласились. Домой они вернулись уже перед заходом солнца. На улице развели костер и принялись жарить грибы.
Шумно, весело и дружно прошел вечер, и наступила ночь. Максим с Ольгой решили пораньше лечь спать. Назавтра им предстояли долгие сборы, а потом утомительная, но долгожданная дорога в Новгород.