Поскольку во время месячных духовные силы женщины считались наиболее мощными, она на это время отлучалась от мужчин. Ей не позволялось касаться пищи, которая предназначалась для мужчин, разрешалось выполнять лишь второстепенную работу: собирать дрова или выделывать шкуры для женской одежды. Мужчины при этом не обращали на нее никакого внимания и даже не делали замечаний. Если она ненароком оказывалась в поле зрения мужчины, то он смотрел на нее невидящим взором, словно ее не существовало.
Подобное наказание на первый взгляд казалось жестоким. Женское проклятие было сродни смертному проклятию - наивысшему наказанию, назначаемому членам Клана за серьезные преступления. Наложить смертное проклятие мог только Мог-ур по приказу вождя. Хоть это было опасно для шамана и всего Клана, отказать Мог-ур не имел права. Для всех соплеменников осужденный становился как бы невидимым. Он переставал существовать для них, как если бы был мертв. Близкие оплакивали его смерть, прекращали выделять ему пищу. Некоторые из осужденных покидали Клан и больше не возвращались. Но большинство, уверовав в свою смерть, прекращали есть и пить и отправлялись в мир духов.
Подчас смертное проклятие накладывалось на определенный срок, но даже в этом случае оно нередко заканчивалось смертным исходом. Однако если же человеку удавалось выжить, он вновь становился полноправным членом Клана, даже не теряя прежнего положения. Считалось, что он искупил свою вину и его преступление перед обществом забыто. Тем не менее, преступления в Клане были явлением исключительным, а следовательно, и смертные проклятия накладывались тоже крайне редко. Хотя женское проклятие частично и временно отстраняло женщину от жизни Клана, многие принимали его с радостью, поскольку в это время удавалось отдохнуть от бесконечных требований и назойливых взглядов мужчин.
Иза с нетерпением ожидала церемонии наречения, после которой с нее снимался ряд ограничений. Целительнице порядком наскучило сидеть безвылазно у очага Креба, вместо того чтобы наслаждаться последними теплыми деньками. Она просто не могла дождаться, когда же Креб сообщит ей, что он готов и весь Клан собрался у входа в пещеру. Обычно наречение проводилось утром, вскоре после восхода солнца, когда духи, защищавшие Клан ночью, еще находились рядом. По сигналу Мог-ура она поспешила ко всем остальным и, устремив взгляд в землю, стала напротив шамана, затем развернула и подняла ребенка перед собой. Тем временем, глядя поверх ее головы, Мог-ур совершал магические жесты, призывая на помощь духов, после чего торжественно приступил к священному действу.
Окунув палец в чашу с красно-желтой пастой, которую держал Гув, Креб провел на лице малышки полоску от места, где сходились брови, до кончика носа.
- Уба, имя девочки Уба, - объявил Мог-ур.
Оказавшись в потоке холодного воздуха, гулявшего у входа в пещеру, девочка издала здоровый громкий крик, который тут же потонул в гуле всеобщего одобрения.
- Уба, - повторила Иза, качая малышку на руках. "Прекрасное имя, - подумала она, - жаль, что мне не довелось знать женщину, в честь которой оно дано".
Чтобы познакомиться с новым членом Клана, а также ознакомить с ней свои тотемы, все соплеменники проходили мимо девочки и каждый повторял ее имя. Иза стояла не поднимая головы, дабы ее взгляд ненароком не упал на кого-нибудь из мужчин. После этой церемонии Иза запеленала девочку в кроличью шкурку и привязала к себе. Та сразу же перестала плакать. Иза вернулась на свое место среди прочих женщин, после чего началась брачная церемония.
Для этого обряда применялась мазь из желтой охры. Гув преподнес чашу Мог-уру, и тот крепко прижал ее к себе увечной рукой. Гув не мог помогать шаману в церемонии, так как являлся одним из главных ее участников. Он стал напротив Мог-ура и ждал, когда Грод выведет вперед дочь своей женщины. Уку переполняли противоречивые чувства: гордость за то, что дочери достался достойный мужчина, и горечь оттого, что та покидала родной очаг. Овра, облаченная в новые одежды, шла бок о бок с Гродом, скромно преклонив голову и сияя от радости. Скрестив ноги, она села напротив Гува, по-прежнему не поднимая глаз.
Окунув палец в мазь, Мог-ур начертил на теле Гува над знаком его тотема символ его избранницы, что означало союз их тотемов. После этого он обмакнул палец в чашу во второй раз и изобразил символ тотема Гува поверх символа тотема девушки, подчеркивая тем самым главенствующую роль мужчины.
- Дух Зубра, тотем Гува, ты сильнее Духа Бобра, тотема Овры, - начал изображать знаками Мог-ур. - Да будет воля Урсуса, чтобы так было всегда! Берешь ли ты эту женщину, Гув?
Вместо ответа Гув похлопал Овру по плечу и пригласил войти в специально огороженное валунами место, которое отныне становилось пристанищем семейства Гува. Овра вскочила и последовала за ним. Выбора у нее не было, ее даже не спрашивали, согласна ли она соединить судьбу с Гувом. Новой паре полагалось оставаться в уединении четырнадцать дней и все это время спать раздельно. По истечении этого срока их союз скреплялся на церемонии, проводимой одними мужчинами в малой пещере.
В Клане считалось, что соединение мужчины с женщиной происходит в запредельном мире. Если это таинство начиналось в присутствии всех соплеменников, то завершалось оно исключительно в мужском кругу. Секс в первобытном обществе был столь же естественным и неудерживаемым явлением, как еда и сон. Взрослые занимались им открыто, и дети, глядя на них, постигали наряду с прочими обычаями и навыками все его премудрости с раннего возраста. Часто юноша, еще не получивший посвящения, но уже достигший половой зрелости, проникал в лоно девочки, у которой еще не начались месячные. Обычно вид крови от разрыва девственной плевы пугал его, и после этого он больше ей не досаждал.
Мужчина мог совокупляться с любой из женщин. Давний обычай накладывал лишь запрет на совершение полового акта с родной сестрой. Обычно после брачной церемонии молодая пара более или менее хранила верность друг другу, однако для мужчины считалось вредным сдерживать свои потребности вместо того, чтобы удовлетворить их с той, которая оказывалась рядом. Женщина на его предложение отвечала легкими застенчивыми жестами, которые расценивались как приглашение. Новая жизнь, согласно их убеждению, возникала в повсеместной борьбе сущностей тотемов и не имела никакой связи с сексуальными отношениями.
Вторая церемония соединила Друка с Агой, и те удалились к себе. К ним на время вход был закрыт для всех, за исключением живущих с ними за одним очагом, те могли входить и заходить когда пожелают. Когда супружеская пара исчезла в пещере, женщины обступили Изу с ребенком.
- Иза, она просто прелесть, - начала Эбра. - Честно говоря, узнав, что ты после такого долгого бесплодия наконец забеременела, я немножко за тебя волновалась.
- Меня оберегали духи, - ответила Иза. - Сильный тотем, наконец, сдавшись, произвел на свет здоровое дитя.
- Как бы тотем Эйлы не сослужил ей дурную службу. Ведь он у нее такой сильный, да и сама она совсем не похожа на нас. У нее может родиться калека, - заметила Аба.
- Эйла везучая, она принесла мне удачу, - отрезала Иза, осматриваясь, не слышала ли девочка их разговора. Та же вертелась возле Оги, державшей на руках Убу, и сияла от гордости, будто малышка была ее собственным ребенком. Она не обратила внимания на замечание Абы, а Изе вовсе не хотелось обсуждать подобные темы прилюдно. - Разве не она принесла удачу нам всем?
- Не так уж тебе повезло, иначе у тебя родился бы мальчик, - выразила Аба свою точку зрения.
- Я хотела девочку, Аба, - заявила Иза.
- Иза! Как ты можешь такое говорить! - Женщины были потрясены: такое признание им не часто доводилось слышать.
- Я ее понимаю, - вступилась в ее защиту Ука. - Сына ты нянчишь, лелеешь, ухаживаешь, а он вырастает и покидает тебя. Если он не погибнет на охоте, то смерть подстережет его где-нибудь еще. Половина мужчин умирает в самом расцвете лет. Хорошо, что Овра поживет со мной еще некоторое время.
Все ощутили сострадание к матери, потерявшей во время землетрясения сына, она все еще не могла оправиться от горя.
- Интересно, как мы перезимуем в этой пещере? - Эбра решила уйти от скорбной темы.
- Охота оказалась удачной, мы достаточно запаслись пищей. Сегодня, вероятно, мужчины идут на охоту в последний раз. В кладовой полно места, и мы можем там всё заморозить, - сказала Ика. - Смотрите, кажется, наши охотники слегка засуетились. Пожалуй, им нужно немного подкрепиться перед дорогой.
Женщины неохотно оставили Изу, а сами отправились готовить утреннюю еду. Эйла уселась рядом с целительницей, и та, держа малышку одной рукой, второй обняла девочку. Иза была рада, что, наконец, выбралась из пещеры и ей улыбается ясное морозное утро. Рада тому, что у нее родился здоровый ребенок и он оказался девочкой. Рада тому, что Клан нашел жилище и Креб взял ее под свою опеку. Рада тому, что рядом с ней сидела необычная светловолосая девчушка. Иза посмотрела на Эйлу, потом на Убу. "Дочки, - подумала она, - они обе мои дочки. Не только Уба, но и Эйла непременно овладеет магией растений. Я в этом не сомневаюсь. Кто знает, возможно, когда-нибудь Эйла станет знаменитейшей из всех женщин-целительниц".
Глава 9
"Дух Пушистого Снега сошелся с Духом Зернистого Снега, и вскоре далеко на севере у них родилась Ледяная Гора. Она росла и росла, отбирая у земли тепло и лишая жизни зеленую траву. Возненавидел блестящего ледяного ребенка Дух Солнца и решил его погубить. Но об этом узнала сестра Зернистого Снега Грозовая Туча. И в самый разгар лета объявила войну небесному светилу во имя спасения Ледяной Горы".
Эйла, держа Убу на руках, следила за тем, как Дорв излагает знакомую легенду. Несмотря на то, что девочка знала ее наизусть, она была целиком поглощена любимой историей. Однако полуторагодовалого ребенка больше интересовали длинные светлые волосы Эйлы, в которые она запустила свои шаловливые ручонки. Эйла выпутала пряди из детских кулачков, не отвлекаясь от рассказа пожилого мужчины, который приковал внимание всего Клана к своей драматической пантомиме.
"Случалось, что победу одерживало Солнце и растапливало толстый холодный лед, лишая жизни Ледяную Гору. Но проходили дни, и верх вновь брала Грозовая Туча, закрывая собой Солнце и ограждая Ледяную Гору от губительного тепла. Летом Ледяная Гора истощалась и сморщивалась, зато зимой ей на помощь приходила мать, которая вместе со своим дружком придавала своему детищу новые силы. Каждое лето Солнце вновь пыталось разрушить Ледяную Гору, но ту вновь выручала Грозовая Туча. К началу новой зимы Ледяная Гора становилась больше, чем в прошлый раз. Она росла вверх и вширь, закрывая собой все новые и новые земли.
Ледяная Гора несла с собой страшный холод. Выли страшные ветры, кружили снежные вихри, надвигаясь на земли, где жили люди. Снег падал и падал, а Клан дрожал и теснился у огня".
Словно дополняя своими звуками легенду, за стенами пещеры просвистел ветер, и по спине Эйлы от волнения пробежали мурашки.
"Клан не знал, что делать. "Почему духи наших тотемов больше не защищают нас? Чем мы прогневали их?" И Мог-ур решил отправиться на поиски духов, чтобы поговорить с ними. Долгое время он не возвращался. Соплеменники ждали его и ждали, но никак не могли дождаться.
Самыми нетерпеливыми были молодые, и в особенности Дарк.
- Мог-ур никогда не вернется, - говорил он. - Нашим тотемам не понравился холод, и они навсегда покинули нас. Нам тоже пора уходить.
- Мы не можем уйти из нашего дома, - сказал вождь, - здесь всегда жил наш Клан. Здесь обитали наши предки. Это жилище духов наших тотемов. Они не покинули нас. Они стали несчастны снами, но вдали от дома они станут еще несчастнее. Мы не можем оставить родной кров и взять их с собой. Да и куда мы пойдем?
- Тотемы уже бросили нас, - не унимался Дарк. - Они вернутся, если мы найдем лучшее жилье. Можно следовать за перелетными птицами на юг или на восток земли Солнца. Мы найдем место, где нас не настигнет Ледяная Гора. Она надвигается медленно, мы же будем мчаться, как ветер. Ей ни за что нас не догнать. А оставшись здесь, мы все вымерзнем.
- Нет. Мы должны дождаться Мог-ура. Он вернется и скажет, что нам делать, - настаивал на своем вождь.
Но Дарк не слушал его совета. Он долго убеждал своих соплеменников пойти с ним, и, в конце концов, большинство согласилось.
- Остановитесь, - упрашивали их остальные. - Подождите, пока вернется Мог-ур.
Дарк был неумолим:
- Мог-ур не найдет духов. Он никогда не вернется. Пора уходить. Пошли с нами искать место, где не сможет жить Ледяная Гора.
- Нет, - отвечали те, - мы будем ждать.
Матери, отправившиеся вместе с Дарком, тосковали по дочерям и сыновьям, которые остались и, казалось, были обречены на верную гибель. Прошло много дней и ночей, но Мог-ур не возвращался. Людей охватило смятение: не следовало ли им отправиться вслед за Дарком. И вот однажды Клан увидел, как к нему приближается какой-то зверь, которого не пугает вид горящего костра. Люди оторопели и насторожились. Такого животного им еще не приходилось видеть. Однако, когда тот подошел ближе, они узнали в нем своего Мог-ура. На нем была медвежья шкура. Он, наконец, вернулся, чтобы рассказать людям о том, что поведал ему Урсус, Дух Великого Пещерного Медведя.
От Урсуса люди научились жить в пещерах, носить звериные шкуры, охотиться, летом собирать и запасать пищу на зиму. Они навсегда запомнили то, что сказал им Урсус: как бы Ледяная Гора ни старалась изгнать их из-под родного крова, сколько холода и снега ни напускала она на людей Клана, они ни за что не сдвинулись с места, ни за что не свернули со своего пути.
В конце концов, Ледяная Гора отступила. Она отчаялась и перестала сражаться с Солнцем. За это на нее рассердилась Грозовая Туча и перестала ей помогать. Ледяная Гора покинула чужие земли и вернулась к себе на север, а вместе с ней ушел и сильный холод. Одержав победу, Солнце, ликуя, преследовало ее до самого севера. Не имея возможности скрыться от него, Ледяная Гора потерпела полное поражение. И долгие-долгие годы на земле не наступала зима, а стояло сплошное длинное лето.
Однако Зернистый Снег, тоскуя по своему потерянному ребенку, совсем ослаб. Тогда Пушистый Снег, чтобы завести новое дитя, обратился за помощью к Духу Грозовой Тучи. Та сжалилась над своим братом и решила помочь Пушистому Снегу набрать силу и закрыла собой Солнце. Тем временем Пушистый Снег стал разбрасывать свои духовные частицы, которые поглощал Зернистый Снег. Так родилась новая Ледяная Гора. Но люди помнили, чему научил их Урсус. Ледяной Горе никогда не удастся прогнать их из родного жилища.
Что же случилось с Дарком и теми, кто ушел с ним? Одни говорят, что эти люди стали добычей волков и львов, другие утверждают, что они нашли себе пристанище на дне глубоких вод. Третьи сказывают, что они достигли земли Солнца, но их посягательство на чужие земли привело небесное светило в ярость, и оно спустило на людей огненный шар, который их уничтожил. Отступники погибли, не оставив после себя никакого следа".
- Вот видишь, Ворн. - Эйла услышала, как Ага после легенды о Дарке в очередной раз наставляет своего сына. - Ты должен всегда слушать, что тебе говорят мать и Друк, а также Бран и Мог-ур. Нельзя покидать Клан, иначе можно погибнуть.
- Креб, - Эйла подсела к старику, - а что, если Дарк и его люди нашли другое место? Он исчез, но никто не видел, что он умер. Ведь он мог выжить?
- Верно, никто не видел, что он умер, но очень трудно охотиться, когда вас всего двое или трое. Если летом им и посчастливилось бы подстрелить несколько малых зверюшек, то без крупной добычи прожить зиму едва ли возможно. А до земли Солнца нужно идти не один год, а значит, пережить много зим. Тотемам тоже нужно жилище. Они даже могут покинуть бездомных людей. А кто хочет, чтобы его покинул тотем?
Эйла невольно схватилась за амулет.
- Но меня не покинул тотем, даже когда мне негде было жить.
- Потому что он тебя испытывал. И в конце концов он нашел для тебя жилище, ведь так? Пещерный Лев очень сильный тотем, Эйла. Он избрал тебя и, возможно, будет защищать всю жизнь, но тотему лучше, когда он живет в пещере. Если ты к нему обратишься, он тебе поможет. Он может подсказать тебе, как лучше поступить.
- А как я об этом узнаю, Креб? - спросила Эйла. - Я же никогда не видела Духа Пещерного Льва. Как понять, что тотем хочет что-то сказать?
- Увидеть ты его никогда не сможешь, потому что он часть твоего существа. И все же он говорит с тобой. Тебе только нужно научиться его понимать. Если ты решила что-то сделать, он тебе будет помогать в этом. Он подаст тебе знак, если ты сделаешь правильный выбор.
- Какой знак?
- Трудно сказать. Обычно это что-нибудь своеобразное. Возможно, это будет камень, которого ты прежде не видела, или корень особой формы, которая для тебя будет иметь особое значение. Тебе подскажут это ум и сердце, но не глаза и уши. Только ты сама в силах понять знак своего тотема, никто другой тебе не поможет в этом. Когда же тебе удастся найти знак тотема, положи его в свой амулет. Он принесет тебе удачу.
- А у тебя есть знаки тотема в амулете, Креб? - спросила девочка, поглядывая на пухлый мешочек, висящий на шее шамана. Ребенок на руках Эйлы начал ворочаться, и она передала его Изе.
- Да, - кивнул он, - например, зуб пещерного медведя, который был мне дан, когда я был еще помощником шамана. Не какой-то расколотый или выбитый из челюсти, а совершенно целый, без каких-либо признаков порчи зуб. Он лежал на камнях у самых моих ног. Это был знак Урсуса, что я сделал правильный выбор.
- А мой тотем подаст мне знак?
- Этого никто тебе не скажет. Возможно, когда ты будешь стоять перед важным выбором, ты об этом узнаешь сама. У тебя теперь есть амулет, поэтому твой тотем всегда сможет найти тебя. Старайся никогда не терять амулет, Эйла. Ты получила его в день, когда узнала свой тотем. В нем содержится частичка твоего духа, по которому он узнает тебя. Без него тотем после своего путешествия не найдет обратной дороги. Он потеряется и будет искать себе пристанище в мире духов. Если ты потеряешь амулет и не найдешь его вскоре, ты умрешь.
Сжимая маленький мешочек, висящий на шее, Эйла невольно содрогнулась. Но больше всего ее интересовало, когда ее тотем подаст ей знак.
- Как ты думаешь, был ли Дарку знак от тотема, когда он отправился искать землю Солнца?
- Этого никто не знает, Эйла. Это всего лишь легенда.
- Мне думается, что Дарк был смелым, раз он решился на поиски нового жилища.
- Возможно, он был смелым, но очень глупым, - ответил Креб. - Он бросил Клан и землю предков и пустился в опасное путешествие. И ради чего? Только затем, чтобы найти что-то новое. Он не мог усидеть на месте. Кое-кто из молодых считает Дарка смелым, но с возрастом начинают думать иначе.