…Будь на моем месте Майкл Крайтон, он потратил бы тут страниц сорок, описывая где и какие именно файлы перепутались, а проводки перезамкнулись, и правдоподобнейшим образом обосновал бы – отчего же в итоге супернадежная система крякнулась и приключился тот самый супероблом, каковой, собственно, и есть фон для дальнейших приключений героев… Я, однако ж, не Крайтон; я и соответствующие-то страницы "Штамма Андромеда" и "Юрского парка" пролистывал не читая. Это, знаете ли, для американца тезис о том, что любая техника имеет склонность ломаться, и делает это тем охотнее, чем она сложнее и совершеннее, настолько свеж и необычен, что требует для иллюстрации сугубо ФАНТАСТИЧЕСКОГО сюжета. А нам-то с вами эти лекции профессора Манкольма нафига? – тоже мне, бином Ньютона!
…Короче говоря, когда в дверях БЧ-2 – буквально спустя пару минут! – появляется запыхавшийся коммандер Ливси, на мониторе лица с ограниченным значением I.Q. уже горит строгое вторичное предупреждение: "Confirm launch!". Мигом оценив ситуацию, моряк с криком: "Убью-у-у-у!!!" бросается вперед.
Рапидная съемка: в застывшем обеззвученном мире медленно-медленно плывет по воздуху Ливси – лицо искажено застывшей гримасой ужаса и ярости; медленно-медленно ползет по клавиатуре рука придурка, медленно-медленно, как белая пушинка, опускается на клавиатуру капелька его слюны.
Рапид кончается: коммандер обрушивается на лицо всею своей немаленькой массой и, сшибив его нахрен вместе с вращающимся креслом, катится по полу под истошный ультразвуковой визг бизнес-вумен (хоть так обозначивших, наконец, свою половую принадлежность).
Только это уже попусту: палец придурка успел-таки ткнуться в клавишу "Enter", и на экран уже вывалилась лаконичная багровая иконка: "Launched".
91
Старт крылатой ракеты – сложный и по-своему красивый процесс. Сперва работает вышибной заряд, закидывая на высоту сотни метров цилиндрический пенал, в который заключен сам "самолет-снаряд". Там пенал разваливается как стручок по продольному шву, и освобожденная ракета расправляет свои сложенные до той поры крылья; это удивительно напоминает то, что энтомологи называют "имагинальной линькой" – как из лопающейся по шву куколки выпархивает наружу взрослое, крылатое насекомое. Далее ракета включает собственный турбореактивный двигатель, и не спеша, на дозвуковой скорости, чапает к цели, прижимаясь к самой поверхности земли и надежно прячась от локаторов ПВО противника за складками рельефа. Ведомая своей собственной системой высокоточного наведения, она способна попадать, например, в строго определенное окно многоквартирного дома; что, впрочем, ничуть не мешает ей искать этот самый дом вместо предписанной столицы Сербии – в столице соседней Болгарии (как мы это сами видели въяве и вживе): тут уж как фишка ляжет…
92
В помещении БЧ-2 авианосца – бледные как смерть офицеры и красный как свекла командир корабля. Трое вооруженных мичманов заканчивают очищать помещение от членов Вашингтонской комиссии ("…Противодействие будет рассматриваться как бунт на борту – со всеми вытекающими!"); те, впрочем, явно не склонны раскидывать пальцы веером, и вид сейчас имеют скорее смущенно-напуганный – ну, вроде как щенок написавший на ковер или второклассник, ненароком расколотивший мячом стекло…
– …Как это так – "Встроенный ликвидатор не срабатывает"? Вы в своем уме, лейтенант?!
– Вот… – совершенно потерянный Хокинс тычет пальцем в экран. – Радиосигнал на подрыв ушел, и "Томагавком" успешно принят – вот реплика, – а тот себе продолжает полет как ни в чем ни бывало…
– И куда ж он летит?
– Ума не приложу, сэр!.. Ракета вообще не должна взлетать по таким параметрам – этого просто не может быть!..
– Эх, компьютерщики, хвостом вас по голове!.. Вы понимаете, что будет, когда она вмажется в чью-нибудь столицу?
– Так точно сэр, понимаю, – лейтенант-коммандер встает по стойке смирно и решительно одергивает китель. – Разрешите идти?
– Куда идти?!! – взрывается не хуже этого самого "Томагавка" командир. – Застрелиться, что ль?!! Я те застрелюсь!!! Р-работай давай!.. Шевелись!!!
– Простите, сэр, – вступает в разговор коммандер Ливси – он, пожалуй, держится спокойнее всех. – Поскольку компьютерный расклад возник явно нештатный, и лейтенант-коммандер по этой причине с ним не справляется, я предлагаю немедля обратиться к хакерам – может у них выйдет лучше.
– Ну, вы додумались, коммандер!..
– Боюсь, сэр, другого выхода нет. И делать это надо немедля…
Тут в помещении БЧ-2 возникает мрачный детина афроамериканской национальности, судовая должность которого, как кажется, выведена крупными буквами прямо на его бандитской физиономии: боцман – он и в Африке боцман…
– Разрешите обратиться, сэр!
– В чем дело, Эндерсон?
– Такое дело, сэр… Ну, насчет этого несанкционированного пуска… – боцман-"оружейник" Джоб Эндерсон явно пребывает не в своей тарелке. – Мы с ребятами, как услыхали, что в центр управления огнем ставят дежурить кретинов… то есть, простите сэр… как их, ограниченные лица?.. Тьфу! Короче, я распорядился на всякий случай поснимать взрыватели со всего, что в ближнем доступе – ну и с того "Томагавка" тоже. Береженого-то, сами знаете… Монашки – те и на свечку гондон натягивают, а тут ведь вон какое дело… Разрешите идти, сэр?
…Когда за боцманом затворяется дверь, адмирал Смоллетт негромко вопрошает в пространство:
– Пары глотков у вас тут не найдется?
– Как не найтись, сэр!
93
Покидающий остров вертолет достиг уже побережья; впереди угадывается неразличимый пока во мраке морской простор.
Это армейский "Ирокез"; в нем пятеро так и не успевших переодеть свою рванину спецназовцев, что брали виллу под началом Марлоу, и гордый общим вниманием к своему повествованию Робинсон; по рукам ходят фляга с ромом и упаковки условно-съедобных армейских завтраков.
– …В СОРТИРЕ?!! – хлопая себя по коленкам, киснет от смеха круглолицый сержант Платник. А вот сержант Эвениус безмолвно глядит на парня широко распахнутыми глазами – видать, слишком явственно представила себя угодившей между крысами и оборотнем, – и во взгляде этом прочитывается нечто такое… ну, вы понимаете, что я хочу сказать.
Сержант Гримальди (он теперь в группе за старшего) принимает сообщение с земли ("Да, сэр… Так точно сэр!.."), временами скашивая глаза на Робинсона – речь идет явно о нем. Наконец он откладывает рацию и произносит казенным голосом:
– Констебль Робинсон! Правительство Соединенных Штатов выражает вам глубокую признательность за помощь американским вооруженным силам. Ваша просьба о зачислении в академию ФБР удовлетворена. Однако это накладывает на вас и определенные обязательства: все детали прошедшей операции являются совершенно секретными, и по прибытии вам придется дать соответствующие подписки о неразглашении. Занятия в академии ФБР начинаются через пять недель; эти недели вы проведете на нашей базе в Форт-Брагге; там вам окажут и необходимую медицинскую помощь – за счет правительства. Расчет вашего денежного содержания за означенное время будет произведен по нормам, действующим для сержантского состава армии США. Возражения есть?
– Никак нет, сэр! – молодцевато козыряет Робинсон; затем он опускается на свое откидное сидение, и тут встречается взглядом с сержантом Эвениус.
– Простите, – растеряно произносит он. – Значит, мы… я… еще пять недель…
– Да. И по-моему, все получилось очень удачно, – с улыбкой приходит ему на помощь амазонка.
Сержант Платник между тем подается к иллюминатору:
– Кажется, параллельно нам, метрах в ста, идет еще один вертолет. Кто бы это мог быть?
94
Покидающий остров вертолет достиг уже побережья; впереди угадывается неразличимый пока во мраке морской простор.
Это сине-белый гражданский "Bell-206"; в нем зиц-Президент Острова в одних незастегивающихся шортах с чужих – причем женских – ягодиц (а как тут еще скажешь: "с чужого плеча"? или – "с чужого бедра"?) и его племяш-адъютант в парадном кителе на голое тело; впрочем, дефицит носильных вещей не слишком их удручает, ибо кейс, в коем задепонирована вся доходная часть государственного бюджета Острова вкупе с его ликвидными активами – вот он, туточки!
– Нет, племяш, идея себя изжила, в натуре, – благодушно философствует Его Превосходительство, прихлебывая из фляжки ром и закусывая неведомо откуда нашедшимся на борту условно-съедобным армейским завтраком. – Всех денег на свете не то что не заработаешь, а даже и не уворуешь – пора на покой… Ты как знаешь, а я – в Рио; буду ходить в белых штанах, а трахать исключительно мулаток – такой вот у меня понт…
Адъютант между тем подается к иллюминатору:
– Кажется, параллельно нам, метрах в ста, идет еще один вертолет. Кто бы это мог быть?
95
Беглый тонтон-макут Бенджи единожды сегодня уже побывал в ипостаси Перста Судьбы – и, похоже, вошел во вкус… Едва лишь отложив спутниковый телефон, он различает над собою вертолетное гудение. Пока он расчехляет "Стингер" (за каким хреном? – а Бог весть… По типу как: "Вот вам барабан, вот вам барабан, вот вам барабан!!!"), звук в вышине явственно стереофонируется – не один вертолет, а два, идущие параллельными курсами. И свою самонаводящуюся ракету Бенджи нацеливает в аккурат между – на манер эдакого Буриданова осла…
"Стингер" уходит ввысь почти по вертикали. Далекая вспышка – а затем сверху начинает бесшумно сыпаться какая-то огненная труха, гаснущая не долетая до волн…
…Тут ведь сюжетец возникает, согласитесь, поинтереснее предыдущего. Это вам не какой-то "Штамм Андромеда", это уже почти что "Мост короля Людовика Святого"…
96
На подъеме, ведущем к вилле Бишопа, – пост американских десантников, тормознувший машину корреспондента "Ревю паризьен":
– Проезд закрыт, сэр. Только по пропускам из Штаба дивизии, – сержант-негр абсолютно бесстрастен и корректно-неумолим.
– Я представитель прессы! У меня официальная аккредитация от Высшего Временного Революционного Совета Острова! – пытается гнать понты француз.
– Извините, сэр, но для нас это не документ.
– Может, вы всё-таки прочтете? – меняя тон на просительный, настаивает газетчик.
Сержант, пожав плечами, разворачивает сложенный вчетверо лист бумаги с какими-то подозрительными смазанными печатями; вложенную внутрь стодолларовую купюру, не глядя, протягивает обратно – "Ваша, сэр?"; сам документ просматривает по диагонали и возвращает подателю вслед за отвергнутой мздой:
– Повторяю, сэр: для нас это не документ. Утром получите пропуск в канцелярии генерала Хамбургера – вот тогда милости просим. Да, кстати… Тут вокруг, – сержант кивает куда-то в курчавящуюся чапарралем темноту за обочиной, – похоже, шастают люди свергнутого диктатора. Так что выше по склону сидят наши снайперы с прицелами ночного видения; у них приказ: стрелять на поражение по всему, что движется вне дороги – без предупреждения… Вы меня поняли, сэр?
– Да, – угрюмо кивает охотник за сенсациями. – Чего уж тут не понять…
Тут к посту на скорости подруливает микроавтобус со звездно-полосатым флажком, набитый обвешанными фотоаппаратами и видеокамерами репортерами. Пока выскочивший из кабины старший предъявляет сержанту верительные грамоты своей команды, француз подбирается к полуоткрытой дверце и тихонько окликает сидящих внутри коллег:
– Алло, ребята! У меня проблема с вашими соотечественниками – им не нравятся мои пропуска. Как насчет корпоративной солидарности, а?..
"Молчание было ему ответом…"
Француз глядит вслед устремившемуся к заветной вилле микроавтобусу с неизбывной, глубоко запрятанной ненавистью зачуханного кухаркина сына к однокласснику – богачу и красавцу; с той самой ненавистью, которая порою толкает людей на поступки, не поддающиеся никакому разумному объяснению.
97
Гостиничный номер французского корреспондента. Войдя, он мрачно сгружает прямо на стол свою амуницию (сенсации так и не обломилось, пришел невод с травою морскою) и, ткнув пальцем в пульт телевизора, лезет в мини-бар за коньяком. Плещет себе в стакан – да не какой-нибудь там палец, а аж на целых два! – и выпивает, будто смесь касторки с нитроглицерином. По местному каналу – само собой! – идет первое интервью Председателя Высшего Временного Революционного Совета Острова.
На экране – наш добрый знакомый, инспектор Джордан. "Дядя Том", похоже, уже смирился с судьбой, что нежданно-негаданно извлекла его из уютного продавленного кресла главы семейного предприятия "Городская полиция, Ltd" и зашвырнула в просвистанные ледяными ветрами интриг и разборок выси Большой Политики; только вот в глубине глаз его нет-нет, да и промелькнет вся скорбь негритянского народа…
При Председателе Высшего Временного Революционного Совета состоит напористый интервьюер в штатском – явно не местного розлива:
– Инспектор, когда вы отдавали тот – поистине исторический! – приказ: арестовать троих беспредельщиков из личной охраны наркобарона, – думали ли вы в тот миг, что это и есть тот самый камешек, что сдвинет лавину народного гнева, и лавина эта за считанные часы сметет кровавого тирана?
– Э-э-э… – Председатель чуть скашивает глаза: явно на невидимую отсюда бегущую строку-"суфлер". – Гроздья народного гнева уже созрели, и народ решил… народ решил… – он растерянно вчитывается в бегущую строку, явно потеряв нить мудреной фразы; потом лицо его вдруг светлеет от узнавания, и он бодро заканчивает: – И народ решил: ЛУЧШЕ СТОЯ, ЧЕМ НА КОЛЕНЯХ!..
Репортер щелкает переключателем. По другой программе идет репортаж CNN о "боях за остров": как раз в этот самый миг "апач" огневой поддержки… тьфу ты! – чуть было не написал: "забивает гол"… разносит НУРС'ом знакомую нам колокольню виллы Бишопа. Десантники 1-ой Аэромобильной идут на штурм: стреляя на ходу, припадая на минуту на колено, чтобы разрядить базуку, скаля зубы, покрытые у полкового дантиста на очередном приеме фтористым лаком… Француз – как-никак, профессионал – отлично видя, что всё это лажа, пару минут глядит с откровенной завистью: четко работают, ничего не скажешь. Интересно, сколько деньжищ они вгрохали в это шоу?.. Потом убавляет звук до минимума и со вздохом принимается за сортировку собственной, слова доброго не стоящей, добычи.
Тыкает пальцем в клавишу диктофона – и теперь американские десантники на телеэкране героически рвутся вперед сквозь пулеметные очереди и разрывы гранат под аккомпанемент интервью с импресарио "русских спецназовцев":
– И как вас встретили местные фанаты?
– Ну, мы надеялись, что в кои-то веки прибудем незамеченными, чинно-благопристойно, но куда там… Аэропорт был уже набит под завязку, что ты!.. Стояли сплошняком – дуделки, трещотки, петарды, ну, сам понимаешь… Горячая была встреча, чего тут говорить… Еле пробились! Ну, в городе, как вырвались на оперативный простор, – пошло полегче…
Внезапно француз вскакивает, и в его глазах зажигается: "Эврика!!!" Принимается торопливо отматывать пленку: "Ты еще не видел нашего спецназа в деле, парень"… "Остров был у наших ног, парень, только на хрена б он нам сдался!"… Бормоча под нос: "Ну, держитесь, сучьи дети! Сейчас вы у меня поимеете ёжика в штаны…" набирает на мобильнике телефон редакции:
– Шарль? Всё путем, есть сенсация, да такая, что наши американские друзья завтра не просрутся! Успеешь вставить в утренний номер?.. Шарль, надо успеть!.. Да, диктую.
– Значит, так. Общая шапка: "Украденная победа". Подзаголовок: "Карибского Бокассу свергли не американцы, а русские!". Первый раздел: "Откровения полковника русского спецназа". С красной строки: "Как всякий истинный солдат, он был немногословен. Двоеточие, кавычки: Я на такие гастроли выезжал чаще, чем ты подписывал гранки…"
98
Над ночными волнами не то чтоб быстро, но как-то по-акульи неумолимо скользит крылатая ракета.
…Бьюсь об заклад, что отдельные догадливые читатели уже мысленно захлопали в ладоши, смекнув, куда вышепоименованная ракета впендюрится: ну натурально, в КИТАЙСКОЕ ПОСОЛЬСТВО (что в Мехико, или, к примеру, в Гаване) – куда ж ещё?
А некоторые из них – догадливые в особо крупных размерах – наверно нарисовали уже в своем воображении сцену утреннего визита китайского посла к страстно мечтающему спрятаться в щель под половицей Госсекретарю США, когда маленький непроницаемый китаец, вручив соответствующую ноту, от листков которой исходит отчетливый запашок разрыва дипломатических отношений, добавляет на своем безупречном английском – что называется, "не для протокола, а для души": "Не находите ли вы, Ваше Превосходительство, что шутка и в первый-то раз вышла не особо смешная, а уж повторять ее дважды – это просто пошлость"…
А вот ни хренышка!
99
Полубезумный – и оттого гарантировано гениальный – хакер, в сальных патлах и по-коровьевскому треснувших очёчках, отваливается от компьютера, как… как… (вот тут сбоку мне подсказывают: "Типа как нормальный мужик слезает с кончившей под ним бабы!"; гм… стилистика сугубо не моя, ну да ладно).
– Так вот, значит, куда она намылилась!.. – хакер скалит в усмешке побурелые от курева зубы и вызывает на экран свернутое интернетное окошко.
100
На лицах контр-адмирала Смоллетта и его офицеров, считывающих с монитора хакерскую реляцию, застыло выражение, воскрешающее в памяти известную балладу на три аккорда из времен пионерско-хулиганской юности – "Вернулся Джон из северной Канады, // глаза у Джони вылезли на лоб":
– Ку-у-уда-а-а-а-а?!!
Да, ребята: именно туда, куда ее и адресовала – прямым текстом! – рука политкорректного придурка, ведомая симпатической магией отдушевных слов беглого тонтон-макута.
В ЖОПУ ПРЕЗИДЕНТА.
101
Овальный кабинет Белого Дома. Ну, чем может заниматься в Овальном кабинете американский президент – "догадайтесь с трех раз"!
…Предпочтений своих он со времен прошлого скандала не изменил, и подобное постоянство вкусов вызывает невольное уважение: опять – пухлявая брюнетка. Брюнетка – а-натюрель – возлегает на столе, застланном штабной картой Балкан, по-хозяйски утвердив свои чуток коротковатые ноги на плечах партнера. На президенте из одежды – только презерватив и пристегнутый к запястью ядерный чемоданчик (он, вообще-то хотел и его отстегнуть, но дама уперлась: ее, видишь ли, это "особо возбуждает"). И вот тут-то, в самый что ни на есть сладостный миг, когда всё повышающие тональность стоны брюнетки готовы уже упрессоваться в оргазменную трель – РАЗВЕРЗАЮТСЯ НЕБЕСА.
Строго говоря, разверзаются не небеса, и даже не потолок, а та стенка, что за президентской спиной: уж в жопу – так в жопу… "Томагавк", хотя и лишенный взрывателя предусмотрительным боцманом, вторгается в Белый дом не менее мощно и победительно, чем его хозяин – в тот курчавый чертог наслаждения, что сервирован на балканской скатерти… И в тот же миг предоргазменные стоны брюнетки сменяются визгом ужаса, а плотоядные взрыкивания президента – криком дикой боли.
РЕБЯТА ПОПАЛИ…
Вряд ли кто сосчитает – сколько "сладких парочек" в истории человечества погорели подобным жестоким образом на сильном внезапном испуге партнерши, однако с президентами Единственной Мировой Сверхдержавы сей причинный казус, насколько мне известно, приключается впервые…