* * *
- Могли бы и наградить нас за проявленную ночью смелость! - злился Скирон. - Подарить по серебряному денарию и дать выходной с отпуском в канабу. А так ни благодарности, ни поблажек. Только дерут, будто мы какие-нибудь козлы отпущения.
День выдался жаркий, вечером, ополоснувшись холодной водой и простирнув наскоро ставшие за день солеными туники, новобранцы без сил валялись на койках. Солнце уже село, началась первая ночная стража. Окно было занавешено, на сундуке горел бронзовый светильник (светильник привез с собой Приск, как и большинство вещей, поступивших в общее пользование). Квинт уже храпел, Тиресий что-то пытался стачать костяной иглой из двух кусков кожи, остальные лениво переговаривались. У Куки был при себе стаканчик с костями, но садиться играть с ним никто больше не желал: и так все, кроме Приска, успели проиграть неаполитанцу по два, а то и по три денария из не полученных пока денег. Приск же не задолжал лишь потому, что играть с Кукой не садился, справедливо рассудив, что человек, работавший банщиком в Байях, честно играть не может.
Было жарко и скучно. Приск сходил за чистой водой, разбавил вино из фляги Декстра, всыпал туда пряностей и разлил напиток по глиняным самосским кружкам. На закуску он купил у Гермия для общего стола кусок жареной оленины. Вино и оленина исчезли мгновенно.
- Великие боги, ну почему все время хочется есть?! - выразил общее возмущение Малыш.
В ответ все лишь вздохнули - кто громко, кто совсем тихо. Даже Квинт вздохнул во сне, поддержав товарищей.
- Эй, новички! - раздался низкий насмешливый голос.
Приск приподнялся на кровати и посмотрел на дверь. В проходе стояли двое.
- Хватит дрыхнуть. Есть вещи получше! - заявил незнакомец.
- Кто ты? - спросил Кука с верхней койки.
- Я - Фирмин. Он - Арриан! - Обладатель баса ткнул кулаком в бок своего товарища.
Легионеры были без лорик, в одних простых туниках из некрашеной шерсти, но у каждого через плечо на перевязи висел меч. Сразу видно, что они уже лет по десять отслужили, заматерели, задубели. Типичные ветераны или даже принципалы. У Фирмина в волосах уже пробивалась ранняя седина, на подбородке алел шрам, а плечи раздались так, что казалось - легионер в дверь не пролезет. У его приятеля нос был сломан, и сломан, видать, не раз, превратившись в безобразный бесформенный нарост. Арриан выглядел пожиже товарища, но все равно было ясно, что любого из новобранцев перешибет одной левой, разве что против Малыша не устоит. Оба легионера были коротко острижены, волосы торчали ежиком.
- Дело есть, не пожалеете! - повторил Фирмин.
Кука и Приск переглянулись.
- В канабу хотите? Там такие девочки! - Фирмин причмокнул.
- Обычные грязные девки, - заметил Кука небрежно. Не его, банщика развратного курорта, соблазнять потасканными дикарками.
- Не хочешь в канабу? - Фирмин разыграл удивление.
- А в чем дело-то? Нам отпуск не давали, - огрызнулся Скирон.
- На декуманских воротах мой человек стоит, - заявил Фирмин. - По два сестерция с носа - и вы в канабе. За один сестерций девчонка будет ублажать целый час. Хоть одного, хоть двоих…
- Приск, дай мне три сестерция, - подавшись вперед, горячо зашептал Скирон. - Дай, говорю, как только компенсацию за проезд выдадут, сразу отдам. У тебя есть, ты денарий разменял.
Приск посмотрел не на Скирона, а на Фирмина. Тот нагло оскалился и подмигнул Приску. Этот парень, похоже, знал про денарии Адриана. Потому и пожаловал.
- Не нравится мне этот тип, - пробормотал Приск.
- Эй! - повысил голос Фирмин. - Это ты, тощий, богат, как Крез, а друзьям помочь не желаешь? А? Не желаешь - так мы сами возьмем. Где у него денежки - на руке? Эй, кто хочет повеселиться, держите его…
Фирмин шагнул в комнату.
В следующий миг Фирмин обхватил Приска за шею и слегка придушил, Арриан снял с руки кошелек.
- Все честно, лишнего не возьмем, - сказал Арриан и отсчитал три сестерция.
Кошелек швырнул на койку.
Фирмин отпустил новобранца. Но при этом вроде как не сильно дернул за руку. Полузадушенный Приск впечатался скулой в стойку верхней кровати. В глазах у него потемнело.
Остальные новобранцы окаменели.
- Как зовут тебя? - спросил Фирмин у искателя приключений.
- Скирон.
- Ты - настоящий римлянин, Скирон! Так надо всегда. Воевать - так воевать, отдыхать - так со вкусом.
Незваные гости вышли из барака чуть ли не в обнимку со Скироном.
Кука соскочил вниз, едва хлопнула входная дверь.
- Ты как? - обратился к Приску.
- Великолепно! - Пострадавший намочил в холодной воде из кувшина тряпку и приложил к скуле.
- Валенса в казарме нет. Потому эти двое и пожаловали. Опцион им не помеха, - тут же во всем разобрался Кука.
- Никто не понял, что произошло? - вдруг спросил Молчун.
- Я понял, - пробормотал Приск. - Скирон - подлюга, меня избили, а вы все застыли, будто увидели Медузу горгону.
- Фирмин забрал три сестерция. - Молчун как будто и не заметил упреков. - Он что, девка из лупанария? Или сам будет ублажать нашего Скирона?
- Может быть, он сам деньги кому надо передаст… - предположил Квинт, успевший проснуться.
Все так и покатились со смеху. Даже Приск усмехнулся и тут же застонал сквозь зубы.
- Мы все жиденько обделались, - подвел итоги вечера Кука.
* * *
Искатель приключений появился в бараке только к концу четвертой ночной стражи, когда уже совсем рассвело. Ввалился, рухнул на свою койку.
- Ну как? Повеселился? - спросил шепотом Кука.
В ответ Скирон протяжно завыл.
- Видать, ему девки не понравились! - хмыкнул Тиресий.
Скирон вскочил, кинулся на него с кулаками, но тут же отлетел к стене - у Тиресия оказалась неплохая реакция и удар кулака - будто удар молота в кузнице.
- Ты еще получишь за все… за все сочтемся… - заскулил Скирон.
- Это ты получишь! - прошипел Тиресий.
- Отвяжись!
- Точно, девки не удовлетворили, - сокрушенно покачал головой Кука.
- Ты нас всех подставил, - сказал Тиресий. - Искупать будешь кровью.
Ответную реплику Скирона заглушил сигнал трубы. Все вскочили.
* * *
Когда новобранцы построились, появился Валенс. Как всегда в лорике, в шлеме и со своей палкой, которую он успел отобрать у помощника. Тироны смотрели на центуриона почти с любовью. Чего нельзя было сказать о Валенсе. Довольно долго он разгуливал взад и вперед, похлопывая палкой из виноградной лозы себя по металлическим поножам. Было ясно, что о ночном приключении Валенсу известно во всех подробностях. Так что тироны покорно ждали разноса.
- Что у тебя с лицом? - спросил он наконец, останавливаясь напротив Приска.
- Упал. С койки.
- Да? Так неудачно? Ты же вроде внизу спишь.
- Внизу, - подтвердил Приск.
- Запомни: падать с койки тоже надо уметь. Ясно?
- Я понял.
- Да знаю, знаю, ты у нас понятливый, в отличие от некоторых. - Центурион остановился напротив любителя ночных приключений. - Если кого Юпитер решил наказать, тому бедолаге бог мозги отшибает. Скирон, тебя Юпитер явно невзлюбил. Неужели ты думал, Скирон, что тебя, сосунка, кто-нибудь собирался выпустить в канабу к девкам? А? Ты сестерции отдал Фирмину, так ведь? Дошел до ворот, а там… - Голос Валенса зазвучал почти ласково, заботливо, ну точь-в-точь отец семейства, наставляющий с любовью младшенького, нерадивого сынка. - Тебя выпустили за ворота?
- Нет, - промямлил Скирон.
- Громко отвечать! - рявкнул центурион, внезапно переходя от мягких отеческих интонаций к самым зверским.
- Нет! - срывающимся голосом выкрикнул Скирон.
- А, то-то же. - Голос Валенса тут же сделался ласков. - Рассказать вам, дорогие мои, что случилось с нашим глупым Скироном? Да то же самое, что с десятками других дурачков. Дошел он до ворот, там его встретил караульный и сделал вид, что вот-вот выпустит нашего героя. Потом огляделся, прошептал испуганно: "Центурион идет, прячься!" И толкнул тирона в каморку рядом с караульней, а для надежности запер дверь. Просидел наш парень в этой каморке до следующей стражи, боясь пошевелиться. Стража сменилась, тут понял глупый Скирон - что-то не так. Стал скрестись. Его выпустили. Только новый караульный ни про какой уговор ничего не знал, никаких сестерциев за выход из лагеря не получал, и погнал он нашего Скирона, охаживая древком копья по мягкому месту. Так ведь все было?
- Так, - мрачно выдавил Скирон.
- Неужели понятливый? А ты, Приск, у нас понятливый?
- Да, центурион!
- Не слышу, громче!
- Да, центурион!
- Если ты понятливый, Приск, то почему ты отдал свои сестерции Скирону на поход к бабам? А?
- Из дружеских чувств.
- Из дружеских чувств в бою своим щитом раненого товарища прикрывают, а сестерции на поход к бабам дают из трусости перед всякими Фирминами. Ясно?
Кто-то хихикнул, кажется, Кука.
- А ты, Кука, старший в контубернии, почему не приказал Фирмину убраться из казармы? А? Это наша казарма, пятьдесят девятой центурии, без приказа тут нечего делать никому из легионеров! Он что, тессарий, этот Фирмин, пароль на завтра тебе принес?
- Нет, центурион!
- Тогда почему ты его не выставил?
- Так я, он…
- Сильнее тебя?
- Наверное.
- Если дак сильнее тебя, ты ему что отдашь? Меч? Щит? По-собачьи встанешь, задницу побреешь и подставишь?
- Я…
- Молчать! Приготовиться выполнять приказы! - закричал Валенс без всякого перехода. - Разобрать груз и на пробежку марш! Коли вам к девкам захотелось, значит, мало вас гоняют. Ну, ничего, я этот недочет исправлю. Десять миль с грузом. Марш!
- Я умру, точно умру, - пролепетал Скирон. - О, боги, я думал, здесь, в легионе, настоящее братство, а здесь, как и повсюду: человек человеку волк.
- Не ищи друзей там, где их нет, - процедил Приск сквозь зубы, не оборачиваясь.
- А что теперь?
- Фирмин явится вновь.
Скирон вмиг отстал. Его место занял Кука.
- Приск, ты знаешь, что сделали с теми двумя, что мы пленили? - спросил сдавленным шепотом.
- Один умер.
- А второй?
- Откуда мне знать?
- Его запытали до смерти.
Приску невольно вспомнился Декстр на берегу - мягкий вкрадчивый голос, веселый взгляд.
А ведь он волк. Волк, который улыбается.
- Зачем его пытали? - спросил Приск. - Что хотели узнать?
- Извини, я не присутствовал.
- Они к кому-то приходили. К кому-то в канабе. Или в лагере. Декстр хотел узнать, к кому. - Приск сделал вывод без помощи Куки. - Убитый ауксилларий только посредник.
- Может, они в лупанарий приходили! - заржал Кука.
- Что смешного? - возник рядом Валенс, будто волк из басни.
- Да вот, представили, как Скирон в караульне отсидел всю стражу, - нашелся Кука. - За это зрелище трех сестерциев не жалко.
- Бегом! - заорал Валенс.
* * *
- Взять учебное оружие! - приказал центурион после дневного перерыва. - Сегодня индивидуальные поединки. Обычных легионеров этому не учат, но вас будут учить. Марш на поле!
В этот первый день тренировок Валенс ругался так, будто небесный свод должен был вот-вот обрушиться на землю. Никого не похвалил, никому не сказал доброго слова, даже Приску, который выиграл все семь поединков с товарищами. Малыша честил в хвост и в гриву, хотя тот сумел вышибить деревянный фалькс из рук иммуна.
- Если будете так драться, вас всех убьют через пару лет. Всех, - предрек Валенс мрачно.
Потом подошел к Приску и спросил шепотом:
- Долго был в гладиаторской школе?
- Я не был, клянусь…
- Не ври. Вижу, кто ты: аристократик, жаждущий приключений. Сначала на арену решил податься, потом пожаловал в легион. Мне в принципе все равно. Я тебя выдавать не стану. А вот с Декстром будь осторожен.
- Да я всего два раза с ним говорил, - смутился Приск.
- Многим одного раза хватило.
Невольно всплыли в памяти слова Куки: будто пленника запытали до смерти. Приск содрогнулся.
- Что, проняло? - усмехнулся Валенс.
- Вышел отсюда! - обмирая от собственной смелости, заорал Кука.
Он соскочил с кровати, шагнул навстречу непрошеному гостю. Голос сорвался, зазвенел.
Приск поднялся следом. Малыш заворочался на своей койке, демонстративно спустил ноги - мол, готов встать, если что.
Фирмин повел плечом, Кука отлетел к стене. Приск выхватил из-под матраса заранее спрятанный туда учебный меч. Убить им не убьешь, но приложить можно хорошо. Но ударить Приск не успел - неведомая сила выдернула Фирмина из дверного проема.
- Орк! - только и успел взреветь благодетель Скирона, исчезая где-то в коридоре.
- Фирмин! - раздался голос Валенса. - Ты опять здесь! Сказано: увижу подле новобранцев - изувечу.
И не успел мошенник подняться, как палка центуриона принялась охаживать его спину. Да еще подметкой с гвоздями Валенс добавлял от души. Фирмин только охал, пряча от ударов голову и пах. Потом центурион ухватил легионера за шкирку, выволок из казармы и уже на улице разошелся вовсю. Новобранцы высыпали поглядеть на представление. Ух, как бил Валенс, с оттягом, не жалея спины, так что туника вмиг пошла полосами, в прорехах на коже заалели рубцы.
- Поймаю кого в канабе, в три раза больше получите! - пообещал центурион тиронам, отирая взопревший после экзекуции лоб. - Фирмин, марш за мной! Латрины мыть, а то в третьей центурии понос, все засрали, мерзавцы! Живо! Скирон, присоединяйся. Гляжу, не слишком ты устал, коли в канабу захотелось! Шире шаг! Шире! А то за всю ночь не управитесь.
для того, чтобы отчитать нерадивых и угостить ударами палки. Зато ветераны не жалели розог, поутру являлись с целым ворохом этого добра, чтобы к вечеру измочалить все до единой о спины молодняка. У многих ссадины нагнаивались и взбухали алыми язвами. Кормили их, правда, не хуже, чем Приска и его друзей, но вечером никто не давал этим ребятам отдыха: являлся либо опцион, либо центурион лично и гнал на работы - до самой темноты.
- Я вот что думаю… - сказал Тиресий Приску как-то вечером, разглядывая парней из соседнего барака. - Валенс назвал нас быками, помнишь…
- Ну…
- А знаешь, каких бычков кормят лучше всего и не заставляют пахать? - и, поскольку Приск молчал, ответил сам: - Предназначенных для жертвоприношений, вот каких.
- Значит, - ответил Приск, - мы должны сделать так, чтобы не попасть под жертвенную секиру.
- Что именно?
- Я думаю.
Тиресий взял его левую руку, повернул ладонью наружу.
- Думай быстрее, старик, тебе грозит опасность.
Глава V
Фирмин
Лето 849 года от основания Рима
Эск. Нижняя Мезия
Три когорты выстроились на плацу с полным вооружением, с грузом на палках-фастигатах - каждый нес запас пищи на три дня, нехитрый скарб, котелок или миску и два кола для временного лагеря. Когорты уходили инспектировать лимес. От бурга к бургу, от крепости к крепости, и так вдоль Данубия до самых Нов, до лагеря Первого Италийского легиона, а потом еще дальше, до городов Малой Скифии.
- Готовы? - по обычаю трижды спросил легат Наталис.
- Готовы! - трижды гаркнули легионеры.
Когорты двинулись. Впереди на рыжей кобыле ехал сам легат. Рядом с ним гарцевал на крупном сером жеребце трибун Элий Адриан.
Тиресий вдруг выступил вперед, сказал громко:
- Бойся старого кабана, трибун.
Тот ничего не ответил, лишь глянул на Тиресия пристально, в упор. Потом, уже у самых ворот, обернулся.
Новичков в поход не брали. Они наблюдали, построившись, как покидает лагерь практически половина состава.
- Говорят, жеребец Адриана обрюхатил всех кобыл у наших всадников, - хмыкнул Кука.
- А самих всадников - сам Адриан! - заржал тихоня Квинт.
После ухода Наталиса и его когорт лагерь сделался пуст и просторен.
- Что будем делать, если даки нападут? - шепотом спросил Квинт.
Приск думал о другом. Его не даки волновали, а Фирмин: ушел кошмар "славной восьмерки" вместе с легатом или не ушел. Фирмин был страшнее любого дака. И он нападет. Сразу, как только опустится поднятая сотнями калиг пыль. Потому что Валенс тоже уехал из лагеря. С новобранцами должен был разбираться его помощник опцион, который тут же исчез за воротами, отправившись в свой поход - по девкам и тавернам в канабе.
* * *
На ночь новобранцы заложили двери барака брусьями изнутри. В каждом бараке имелось по два таких бруса на случай отчаянной осады, чтобы биться за лагерь до последнего, потому как лучше погибнуть в бою, чем умирать несколько часов под пытками или сгнить на рудниках за рекой. Сносный жребий за Данубием ждет лишь тех, кто нарушит присягу и пойдет в услужение к Децебалу. Остальным - либо быстрая и мучительная смерть, либо долгая и мучительная, и выбор этот уже не за пленником. Во всяком случае, так говорили в лагере. Как именно устроена жизнь в царстве Децебала, Приск и его друзья представляли весьма смутно. Если сказать точнее - не знали практически ничего.
После отъезда Валенса опцион, прозванный Скарабеем за вечное скрипение тростникового пера да за черный, густой волос, плотно покрывавший голову, как исчез в канабе, так до первой ночной стражи и не появился. Ничего не оставалось новобранцам, как заложить двери, и теперь пробраться в барак можно было разве что с помощью тарана. Правда, мочиться приходилось в ведро, что стояло в дальнем конце коридора. Но они и так обычно не бегали по ночам в общественные латрины, и ведро по утрам выносили по очереди.
Ночью, когда уже пошла третья стража, кто-то принялся ломиться в дверь. Стучал, орал, требовал, чтобы ему открыли.
- Никак Фирмин? - шепотом спросил Скирон.
- Ага, он, - отозвался Кука, прислушиваясь к крикам. - Зовет тебя в лупанарий к девкам.
- Сукины дети! Это я, Скарабей! - раздалось под окном. - Не откроете - изничтожу.
Тироны, наконец, узнали голос. В самом деле, Скарабей. Кинулись открывать. Опцион сидел под окном на дороге между бараком и стеной лагеря и орал что есть мочи:
- Открыть! Кому сказано! Открыть дверь, дерьмо с арены!
Тироны подхватили его под руки и поволокли в барак. Скарабей извернулся, вдруг махнул рукой, как показалось всем, случайно. На самом деле вполне намеренно - ударил локтем в лицо Квинта. Разбил губу.