- Может быть, это и к лучшему, - прошептала Бианка. - Но только он в его бесконечном милосердии может освободить меня. Я люблю тебя, но вынуждена скрывать свои чувства. Но сейчас я хочу того же, что и ты - и это великий грех. Я дала свои обеты добровольно и всегда следовала им. Не делай этого, Кит, мой дорогой Кит, не заставляй меня грешить!
- Я пришел сюда, - ответил Кит, и в его голосе слышалась боль, - чтобы освободить тебя из этой тюрьмы. Я пришел забрать тебя с собой. Не отнимай у меня последнюю надежду!
Бианка посмотрела на него: в ее глазах явственно читалось обожание.
- Твои слова придают мне сил, - прошептала она, - даже если ты произнес их из сострадания. Но я принесла свои обеты в церкви перед лицом бога и, пока дон Луис жив, не могу оставить его.
Рука Кита мгновенно легла на рукоятку кинжала.
- Тогда он умрет! - воскликнул он. - Ничто не должно стоять между нами!
Бианка обняла его.
- Нет, Кристобаль! Обещай мне, что не убьешь его. Поклянись тем, что больше всего дорого тебе, что ты не поднимешь на него руку!
- Ты… ты любишь его! - вспыхнул он. - Матерь божья!
- Нет, Кит, - мягко ответила Бианка. - Я люблю тебя и только тебя. Но потому что я люблю тебя, я не хочу чтобы ты причинил ему вред, особенно ему, потому что это будет самым величайшим грехом в твоей жизни!
- Почему, Бианка?
Девушка покачала головой, и ее прекрасные волосы рассыпались по плечам.
- Ты не должен спрашивать меня об этом. Однажды наступит день, и ты узнаешь причину. А сейчас ты должен знать, что это не относится ко мне, а касается только вас двоих. Не настаивай. Лучше останься со мной, пока сможешь.
Кит медленно опустился на каменные ступеньки патио, а Бианка села рядом и опустила голову ему на колени.
- Расскажи мне о себе, - попросила она. - Расскажи мне обо всем, что с тобой произошло с тех пор, как я последний раз видела тебя. Это будет утешением для меня, Кит, - мне будет о чем вспоминать, когда ты уйдешь.
Глядя в ее ангельское лицо, Кит попытался заговорить, но слова почти не шли с языка. Немного погодя Бианка удивленно подняла брови.
- А что с Розой? - спросила она. - Ты ничего не сказал о ней.
- Она умерла, - безжизненно ответил Кит.
Бианка застыла, пораженная.
- Ох… Но почему она умерла? Ты же говорил, что она очень молода.
- Я убил ее, - прошептал Кит. - Матерь божья, почему мы должны говорить об этом?
Бианка посмотрела на него, и ее черные глаза расширились.
- Да, - ровно сказала она. - Мы должны. Почему ты убил ее, Кит? Она предала тебя?
На мгновение глаза Кита наполнились слезами.
- Никогда! - ответил он. - Она была милой и целомудренной и… Прости меня, Бианка. Прости меня. Эта рана еще не скоро заживет. Я обстрелял корабль, не зная, что она плывет на нем. Когда я видел ее в последний раз, ее корабль был охвачен огнем, а мой так покалечен, что я не в силах был помочь ей.
- Я понимаю, - тихо ответила Бианка.
- Ты не можешь понять! - воскликнул Кит. - Как ты можешь сделать это?
- Возможно, я не могу в точности понять твои чувства, но вижу как тебе тяжело. Я ясно вижу, что хотя ты и пришел ко мне, но все равно продолжаешь любить только ее.
- Я думал о тебе, - не слишком уверенно сказал Кит, - много и часто.
- Не лги! - прошептала Бианка. - Я ненавижу ее! Я думала, что обрадуюсь, если она умрет…
- А сейчас ты не рада?
- Нет. Даже если бы я пошла с тобой, мне все равно не удалось бы заставить тебя позабыть ее, у меня совершенно нет шансов. Я не могу сражаться с призраками. Я не могу противостоять ее светлой памяти.
Кит внимательно посмотрел на нее.
- Этого не сможет никто, - медленно сказал он. - Но ты и не должна беспокоиться об этом. Ты не можешь заменить ее - но я и не хочу этого. Ты нужна мне не как замена Розы, но ради тебя самой. Ты так же не похожа на нее, как день не похож на ночь, но человек нуждается и в том, и в другом. Ты нужна мне, чтобы начать новую жизнь, жизнь, совершенно отличную от той, какую бы я вел с ней. И тебе не придется ревновать к моим воспоминаниям. Я стану гораздо лучше, чем есть теперь, - более добрым, нежным и, я думаю, более любящим.
Бианка внезапно закрыла лицо руками, и ее плечи затряслись от рыданий.
- Теперь, - плакала она, - теперь, когда ты свободен, а я не могу быть с тобой, может наступить день, когда я потеряю тебя. О Кит, Кит, обещай мне…
- Успокойся, Бианка, - прошептал Кит. - Не плачь. Что ты хочешь, чтобы я пообещал?
- Я хочу, чтобы ты пообещал мне то, что я не имею права просить, - ответила Бианка сквозь слезы, - чтобы ты не женился и не увеличивал барьеры, стоящие между нами. Я знаю, что не имею на это права. Как я могу обрекать тебя на одиночество? Если встретишь другую - женись, радуйся - и будь счастлив.
Кит прижал ее к себе, ее слезы текли по его щекам.
- Не плачь, - нежно сказал он. - Я клянусь памятью своей матери, что никогда не женюсь на другой, пока ты жива.
Бианка по-прежнему прижималась к нему, и ее голова лежала у него на коленях. Прошло довольно много времени, и он увидел, как изменилось ее лицо. Ее губы смягчились и порозовели, дыхание стало ровным, а слезы прекратились.
- Иди! - прошептала она. Ее голос был низким и страстным. - Иди!
Кит осторожно поднял ее на ноги, потом коснулся ее губ, и его поцелуй был легким, как весенний ветерок. Он отпустил ее и отступил на шаг. Но не успел Кит уйти, как снова услышал ее плач.
- Кит! - вскрикнула она, и в ее голосе послышалась невыносимая боль. - Кит… ох, Кит!
Он вернулся, и Бианка обняла его за шею, как будто загораясь, сжимала его крепче и крепче. Она поцеловала его, и ее тело затрепетало, так что он чувствовал биение ее сердца. Ее порыв не оставил его равнодушным.
Он почувствовал, как огонь пробежал по его жилам, и обнял ее так крепко, что побелели пальцы.
Но в этот миг со стороны моря раздался неожиданный пушечный залп. Он был подобен холодному душу. Бианка опустила руки, и на ее лице появилось выражение страха.
- Что… что это, Кит? - прошептала она.
- Я могу только предполагать, - нахмурился он. - Но я думаю, что они обнаружили "Морской цветок". Я должен идти.
Он отпустил ее, даже не поцеловав на прощанье, и мгновенно скрылся в темном коридоре. Бианка осталась стоять там, где он ее оставил, ничего не слыша, кроме биения собственного сердца.
ГЛАВА 18
К тому Времени, когда Кит и Бернардо добрались до стен Теназы, там уже собралась половина Картахены. Они с трудом пробрались через толпу, но никто не обратил на них ни малейшего внимания. Взгляды всех собравшихся были обращены в сторону моря. Одного быстрого взгляда было достаточно, чтобы Кит и Бернардо поняли, что произошло. В сером утреннем свете хорошо вырисовывался большой корабль, чьи смертоносные пушки обстреливали "Морской цветок".
Его команда не смогла устоять перед искушением. Месяцы в море под неусыпным контролем Кита. Недели томительного ожидания богатого приза, и, наконец, такая удача. Даже уравновешенный Смитерс не смог остановить их.
Кит понял, что они идут навстречу собственной гибели, потому что проявили беспечность и позволили ветру подогнать их слишком близко к берегу. Когда большое судно подошло поближе, оказалось, что это корабль дона Луиса. При хорошем ветре "Морской цветок", несомненно, ушел бы от неповоротливого огромного корабля. Но теперь преимущество в скорости ничего им не давало.
Смитерс сделал все возможное в такой ситуации и попытался повернуть бригантину, но было уже слишком поздно. "Морской цветок" тонул. Он попал между большими пушками форта и бортовыми залпами испанца. Кит услышал, как рявкнули его шестьдесят четыре пушки, и море заволокло стеной дыма. Когда дым рассеялся, Кит увидел гейзеры и фонтаны воды вокруг "Морского цветка", хотя его рулевой предпринимал отчаянные попытки, вращая руль взад и вперед, стараясь избежать гибели. Но испанец больше не стрелял. Теперь открыли огонь пушки форта. Ядра сыпались одно за другим. Когда дым немного рассеялся, можно было различить, что "Морской цветок" получил серьезную пробоину и почти совершенно лишился мачты, беспомощно покачиваясь на волнах.
Теперь и испанец приготовился принять участие в убийстве. Кит напряженно следил за его маневрами, почти не слушая, что ему шептал Бернардо. Но когда большой корабль подошел поближе, Смитерс наконец набрался храбрости и встретил противника бортовым залпом. Они увидели, что испанец пошатнулся от огня "Морского цветка", но продолжал идти вперед, пренебрегая тридцатью пушками бригантины.
Подойдя как можно ближе, испанец развернулся параллельно "Морскому цветку" и сделал еще один залп. Казалось, этот залп отозвался в самом сердце Кита. Палуба бригантины разлетелась на множество осколков. Наконец произошло неизбежное: Кит увидел красно-желтые языки пламени над взорвавшимся пороховым погребом, и "Морской цветок" исчез, оставив на поверхности моря только белый след.
Кит подался вперед. Что-то в действиях испанца показалось ему странным. Они стали брать рифы, как будто бы собирались лечь в дрейф. Кит удивленно повернулся к Бернардо и встретил на его лице такое же изумление. Но вскоре у них не было сомнений относительно намерений противника, который начал спускать шлюпки. Несмотря на огромный взрыв, некоторые из команды "Морского цветка" остались живы.
- Они не позволят им утонуть, - пробормотал Кит. - Это была бы слишком легкая смерть. Нет, Бернардо, моих бравых парней ждет виселица, и это все из-за меня.
- Ерунда, - заявил Бернардо. - Они знали, на что шли. К тому же, они ослушались твоего приказа. Если бы они так близко не подошли к стенам, им бы ничего не грозило.
- Это правда, но если бы я не рискнул появиться в этих водах, с ними ничего бы не случилось. Нет, Бернардо, это я виноват во всем.
- Глупости! - воскликнул Бернардо. - Джентльмены удачи никогда не умирают в постели. У них две дороги - либо море, либо веревка. Почему это должно тебя волновать? Если бы ты доставил их в сохранности обратно, они снова бы вышли в море и однажды угодили бы на виселицу. Кроме того, эти размышления бесполезны. Я думаю, что нас самих ожидает подобная участь. Я думаю, что нам нужно спешить выбираться из этого города.
Кит пристально смотрел на море, на сновавшие взад и вперед шлюпки, которые что-то выуживали из моря. Пять, сосчитал он, пятеро - но кто? Он медленно покачал головой.
- Если хочешь, то можешь выбираться, - проворчал он. - Я остаюсь.
- Ну уж нет. Если ты остаешься, - я тоже. Твоя и моя судьбы так давно соединились, что теперь нам невозможно разлучаться. Пойдем, Кит, нам нужно схорониться до завтра. А тогда мы увидим, что можно будет сделать.
Они начали пробираться через толпу, но не успели сделать и четырех шагов, как Бернардо, который был на голову выше своего спутника, внезапно отпрянул к стене дома и потянул за собой Кита. Едва они успели перевести дыхание, как мимо них по направлению к стене пронеслась по улице группа всадников. Во главе отряда скакал дон Луис дель Торо, граф Реалм.
Кит посмотрел на дородного чернобородого человека, каждое появление которого в жизни Кита приносило только боль и страдания, и его рука сама потянулась к пистолету. Но пальцы Бернардо мертвой хваткой сжали его запястье.
- Не сейчас, - прошептал он.
Кит медленно отпустил рукоятку пистолета, и его мускулы расслабились.
- Ты прав, - пробормотал он, - но однажды этот день наступит.
- Возможно, - мягко ответил Бернардо. - Но пойдем, мы должны найти мост, ведущий в Сан-Лазар. Мы можем спрятаться в Чиенаге, в западном пригороде.
Когда они добрались до моста, была уже ночь. Они уверенно пересекли его, хорошо зная, что любое подозрительное движение или попытка скрыться мгновенно выдали бы их. Но с другой стороны, они настороженно оглядывались по сторонам, до тех пор, пока не добрались до одного из тысячи низких островков на болоте, заросшего травой. Они залегли в высокой, в человеческий рост траве, и несмотря на тучи москитов, заснули - так велика была их усталость.
Этой же ночью дон Луис был очень занят. Он медленно расхаживал взад и вперед перед пятью пиратами, выловленными из воды. Он был членом суда и в его обязанности входило задавать им вопросы, но, казалось, что все происходящее не слишком занимало его. Он продолжал расхаживать, сверкая черными глазами. Внезапно он остановился перед высокой фигурой Смитерса, протянул руку и распахнул ворот рубашки пирата. Грудь Смитерса была украшена татуировкой.
- Нет креста, - медленно протянул дон Луис. - Ни образа Святого Кристофора, ни Святого Антонио, ни Святой Сесилии! Ничего! Я думаю, что это очень заинтересует святых отцов из инквизиции. - Он насмешливо посмотрел на Смитерса и внезапно выругался по-английски. - Ты, ублюдок, что ты теперь думаешь о капитане Джерадо, который предал тебя?
- Ты лжешь! - прорычал Смитерс, прежде чем понял свою ошибку, потому что дон Луис повернулся к остальным судьям с легким поклоном и указал на него рукой.
- Это англичанин, господа, - сказал он, улыбаясь, - и, следовательно, еретик. Я думаю, что святым отцам это, несомненно, будет приятно, - он сделал знак капитану охраны и Смитерса повели в тюрьму инквизиции.
Но этот метод не принес положительных результатов с остальными пиратами, потому что на шее у каждого висел золотой крест. Но один из них был негром, и дон Луис предположил, что видит перед собой беглого раба.
- Этот, - небрежно протянул граф, - несомненно, беглый. Мы можем поступить с ним так, как поступаем обычно с собственными рабами. На дыбу его! - потом он взглянул на остальных ледяным взором. - Мы можем преспокойно повесить и оставшихся, если джентльмены не настаивают на суде, который будет только пустой тратой времени.
Остальные судьи, которые были членами Тайного совета вице-короля, только пожали плечами. Может быть, это и не лучший выход из положения, потому что народ, очевидно, ожидает спектакля, а небольшая задержка не может повредить делу.
Когда пиратов уводили в тюрьму, мысли дона Луиса приняли другое направление. Что с Кристобалем? Что произошло с этим юным щенком, с этим великолепным бастардом, которого он породил? Пошел ли он на дно вместе с кораблем? При этой мысли граф почувствовал что-то, похожее на боль. Он даже пожалел, что не признал его много лет назад. Теперь бы у него был наследник… Но в середине этих размышлений у него внезапно появились сомнения. Его собственный капитан заявил, что "Морским цветком" командовал этот чернобородый англичанин, Смитерс. Он был совершенно в этом уверен, потому что наблюдал за маневрами бригантины в подзорную трубу. Что же тогда случилось с Китом? Может быть, он уже умер, убитый в одной из многочисленных стычек? Или он жив и находится совсем рядом, в Картахене?
"Морской цветок" медленно крейсировал вдоль берега. Почему? Может быть, он ожидал кого-то? Кого-то, кто был плоть от плоти его, кровь от крови?
Щенок - так дон Луис всегда называл про себя своего незаконного сына - уже захватил в море рыжеволосую англичанку. И, кроме того, с того самого времени в Кал-де-Сак, Бианка очень изменилась. Разве она не смотрела благосклонно на Рикардо, который своей северной красотой был похож на Кристобаля Джерадо, или, правильнее, дель Торо? Может быть, даже теперь, в этот момент…
Дон Луис повернул потемневшее лицо к уходящим пленникам. Сын или нет, но если Кит хотя бы пальцем дотронулся до его единственного сокровища - он умрет! Он указал пальцем на самого тщедушного из пиратов, похожего на водяную крысу парижанина, которого было, видимо, легко заставить говорить.
- Оставьте этого в Теназе, - прорычал он. - Я должен поговорить с ним.
Дон Луис провел в подземной тюрьме почти три часа, потому что парижанин оказался крепким орешком. Они превратили его в кровоточащий, бесформенный кусок мяса, прежде чем он заговорил, да и то от него удалось добиться только едва различимого бормотания.
Дон Луис вернулся домой в мрачном настроении, размышляя всю дорогу о том, как он задаст свой вопрос Бианке. Если его предположения - правда, она, конечно, будет все отрицать. Как же ему добиться от нее правды? Он знал, что угрозы мало действуют на его жену. Кроме того, он убедился, что она совершенно не боится смерти…
Когда дон Луис зашел в ее спальню, то застал Бианку на коленях перед алтарем, ее юное лицо было бледным и расстроенным.
- Он был здесь? - прорычал он, даже не думая назвать имя.
Бианка медленно повернулась к нему, и ее черные глаза серьезно взглянули мужу в лицо.
- Да, - очень спокойно ответила она, не выказывая никакого страха. - Он был здесь.
Дон Луис стоял перед ней, сжимая и разжимая руки, и его темное лицо выражало гораздо большую муку, чем когда он наблюдал за агонией измученного им парижанина. Что же теперь? Если он откроет шлюзы и позволит потоку ревности и подозрительности вырваться наружу, какой ответ она тогда даст? Зная Бианку, он представил, как она поворачивает голову и спокойно говорит:
"Да, милорд, я предала вас. Делайте со мной теперь что хотите!"
И если она скажет это, то что тогда? Наказать ее? Как? Какое бы наказание он не придумал, она встретит его с радостью - даже смерть. Глядя в его лицо, Бианка читала его мысли.
- Нет, милорд, - тихо ответила она. - Я не обесчестила вас, но только потому, что ваш сын оказался более человечным, чем вы, и не воспользовался моей слабостью. Если бы он пожелал, я предала бы вас, но он оказался честным человеком. Он, а не я.
Дон Луис вглядывался в маленькую фигурку своей жены и удивлялся, как он мог позволить заговорить на эту тему.
- Тогда он дурак, - наконец сказал он, - потому что упустил свой шанс. Он никогда не получит тебя.
- Его… его поймали? - прошептала она.
- Нет, - признался дон Луис, - но он будет пойман. И тогда его непременно повесят.
Бианка поглядела на своего мужа, и ее черные глаза блеснули.
- А когда его поймают, - прошептала она, - я знаю, что вы не причините ему вреда. Вы сделаете так, как я скажу.
Дон Луис пристально посмотрел на нее и повернулся, собираясь уходить.
- Только из-за этого, - бросил он через плечо, - из-за этих слов его гибель предрешена!
С этими словами он вышел из комнаты.
На следующее утро, после бесконечно длинной ночи ожидания, Кит и Бернардо выбрались на улицу и услышали грохот больших барабанов, призывавших жителей Картахены на городскую площадь. Сейчас это начнется. Сейчас эти люди, которые так долго следовали за ним и делили с ним все опасности, должны умереть - позорной, бесславной, ужасной смертью. И все из-за того, что он томился от любви, как зеленый юнец!
Когда Кит и Бернардо добрались до площади, она была уже заполнена народом, а все приготовления были закончены. Экзекуция должна была начаться с минуты на минуту. Стоявшие у подножия виселицы литавры замолкли, и сейчас же первый из осужденных ступил на эшафот. Шаг за шагом он продвигался вперед, сопровождаемый двумя вооруженными стражниками, и каждый шаг звучал барабанным боем.
Кит попытался отвести взгляд, но не смог. Тут толпа разразилась ужасным ревом. Вслед за первым появился второй пират и тоже взошел на эшафот. Киту казалось, что даже сквозь крики толпы он слышит скрип веревок, затягиваемых на их шеях.