– Ань, а давай махнем на море, – вдруг предложил Влад, – в Крым! Там сейчас благодать, – он мечтательно запрокинул голову. Солнце, горы, а воздух… не воздух, а чистый кислородный коктейль! Будем есть вареных раков, и валятся целыми днями на теплом песке. Я опять сделаю тебе предложение, а ты, отдохнувшая и загорелая, не посмеешь мне отказать, по тому что, эту великолепную идею подкинул я.
Анна звонко, совсем по – детски, рассмеялась. Он обожал этот смех: чистый, настоящий. Так больше ни кто из его знакомых не смеялся.
– Когда? – неожиданно быстро согласилась она, так, что Влад даже растерялся.
– Ну, думаю, недели на сборы нам хватит…
– А сейчас марш в душ и спать, – надев на себя повелительную гримасу "приказала" женщина.
– Слушаюсь и повинуюсь, – радуясь своему успеху, подыграл он Анне. Душ и сон – это именно то, что ему было сейчас нужно.
Глава 6
Крым встретил их приветливым, еще не жарким солнцем. До начала сезона оставалось много времени, и по тому, найти приличный, двухместный номер в живописном местечке Канака оказалось совсем не сложно. Территория пансионата была обустроена уютными домиками в два этажа, к фасаду которых примыкали внутренние дворики. Небольшие апартаменты включали в себя, кроме спальни, вполне обустроенную кухню, с плитой и холодильником. Море располагалось в трех минутах ходьбы по живописным дорожкам, вдоль которых величественно росли каштаны. Здесь не было суеты и шума большого города, воздух был свеж и прозрачен. Это было именно то, что ищет человек, когда уже нет возможности сопротивляться естественному желанию организма отдохнуть после долгой московской зимы.
Анне удивительно сладко спалось здесь. Боль почти перестала терзать ее голову, круги под глазами заметно посветлели, и теперь она выглядела вполне здоровой молодой женщиной.
День был уже в полном разгаре, когда Влад приоткрыл глаза, довольно сощурившись от яркого света. Он нехотя поднялся и, накинув халат, прошел на кухню. На столе его ждали пышные румяные оладьи со сметаной. Влад любил вкусно покушать, и Анна знала об этой его слабости. Кинув многозначительный взгляд на свой, слегка располневший за последнее время животик, мужчина на мгновенье остановился. Но запах свежей выпечки переборол угрызения совести и он, отбросив все сомнения с аппетитом принялся за еду.
Анна вошла в номер, довольно шурша пакетами. Увидев Влада, она стала восторженно рассказывать о проведенном времени, попутно разбирая свои "драгоценные" находки. Было смешно смотреть, как она, словно фокусник из волшебной шляпы, вынимала одну за другой различного вида безделушки. Здесь было несколько видов раковин, одни гладкие, словно отшлифованные морем, светящиеся розово – голубым перламутром, другие массивные, рогатые, напоминающие каких- то доисторических чудовищ, третьи же походили на некие миниатюрные духовые инструменты или древние амфоры. Потом она аккуратно достала пластиковый пакет, наполовину наполненный водой. На дне пакета, в толще воды, плавно раскачивался какой то темный предмет. Сначала Владу показалось, что это камень, но то, что он находился в жидкости, мужчину насторожило.
Смотри, – тихо сказала девушка, и аккуратно, но крепко взяв предмет двумя пальцами за края, достала его из пакета.
У "камушка" тут же, невесть откуда, появилось множество длинных, черных ножек, отчаянно ищущих хоть какую – то опору. Панцирь краба был удивительного сине- зеленого цвета, испещренный множеством светлых прожилок и напоминал рисунок мрамора.
– Красивый, правда? – скорее подтвердила, нежели спросила она, и осторожно опустила свою находку на дно пакета.
– Я полчаса за ним гонялась по камням, – смеясь, продолжила девушка. Их там тысячи! Но такой был один! Я не могла не показать это чудо тебе, – щебетала она, продолжая доставать из пакетов все новые и новые вещи. Сейчас я переоденусь, и мы пойдем его спасать!
– Спасать от кого? – удивленно поднял бровь мужчина.
– Спасать от меня, – ничуть не смутившись, произнесла Анна, и покончив со своим "волшебством" нежно прижалась губами к щеке Влада.
Они молча шли по самой кромке прибоя, оставляя на песке следы, которые почти сразу жадно слизывала волна, унося их в ненасытное морское лоно. Анна бережно несла на вытянутых руках свою экзотическую находку и была очень увлечена этим процессом. Наконец они добрались до места, где пляж был усыпан множеством камней, и к морю тотчас заспешило многотысячное войско мраморных крабов, которым посчастливилось не быть пойманными сегодняшним утром. Женщина осторожно вылила содержимое пакета в воду и нарочито тяжело вздохнула. Влад неожиданно громко рассмеялся. Анна подняла на него удивленный взгляд и с укором в голосе, едва сдерживая смех, произнесла:
– Как же Вам не стыдно, молодой человек? Я только что потеряла друга, так сказать, что здесь смешного?
– Я просто представил, – мужчина уже не мог больше сдерживать приступы смеха, – как ты здесь за ним скакала, – он рассмеялся еще громче.
– Да как ты смеешь?! – смеясь, девушка игриво ударила Влада по плечу, – вот я тебе сейчас…
Влад, продолжая весело смеяться, бросился наутек. Он специально бежал не слишком быстро, предоставляя возможность Анне иногда догонять себя и ощущать прикосновение ее теплой ладошки к своему телу.
Внезапно мужчина остановился и резко повернулся. Девушка от неожиданности, по инерции, сразу же попала в его сильные объятья. От недолгого бега ее лоб покрылся мелкими капельками пота, и сейчас она напоминала необыкновенный цветок в утренней росе. От девушки веяло морем и тонким, нежным ароматом разгоряченного женского тела. Сквозь тонкую материю легкого сарафана, Влад отчетливо слышал биение сердца подруги. Он прижался к послушному, такому желанному телу, и земля медленно стала ускользать под его ногами. Анна подняла голову, подставляя свои губы для поцелуя, и мужчина жадно, словно утомленный жарким солнцем и жаждой путник к живительному роднику, припал к ее полуоткрытому, зовущему рту. Время и место больше не имели значения. Этот мир существовал только для них, а они – друг для друга.
На небо выползла огромная луна, заговорщицки подмигивая влюбленным. Уходить не хотелось, но ночной воздух становился все прохладнее. Анна суетливо ходила по берегу – очевидно надеясь что – то отыскать в скудном свете ночного светила.
– Я не могу найти лифчик, – несколько удивленным голосом, наконец- то произнесла девушка.
– Здесь происходят удивительные вещи… Я тебе другой куплю, – изо всех сил пытаясь вновь не рассмеяться, произнес Влад, и, взяв подружку за руку, почти силой утащил ее с пляжа.
Глава 7
Солнце с каждым днем становилось жарче и в соответствии с этим людей, желающих погреть свои изголодавшиеся по летнему солнышку тушки, в пансионате становилось все больше. Повсюду звучала музыка, а с маленьких, пансионных двориков все чаще доносился веселый детский смех. По соседству с молодой парой поселилась не совсем обычная семья. Она состояла всего из двух человек – мамы, уже не молодой, но и еще не старой женщины и маленькой, на вид пяти-шести лет девочки. Ребенок явно страдал тяжелой формой синдрома Дауна. По утрам они, обычно, долго сидели в номере, и порой казалось, что там вообще ни кто не живет. Изредка лишь тишину нарушал жалобный детский плач. И лишь к вечеру, мать и дитя выбирались во внутренний дворик. Женщина садилась в удобное, плетеное кресло, принималась за чтение, краем глаза наблюдая за ребенком, который пассивно сидел на лавочке. Было заметно, что его ни чего не интересовало. Девочка могла просидеть несколько часов подряд неподвижно в одной позе и, лишь выражение ее лица свидетельствовало о том, что ребенок о чем- то напряженно думает. Но потом это выражение сменялось полной апатией и дитя начинало тихо плакать. Тогда мама закрывала книжку, аккуратно подняв девочку на руки, уходила в номер.
На удивление Владу, Анна быстро познакомилась с этой семьей. Он знал ее почти патологическую приверженность к одиночеству. Ее утомляло общество и она, с королевской вежливостью, всегда спешила покинуть любое мероприятие. Друзей у нее тоже не было, только приятели, о которых вспоминаешь лишь при случайной встрече в дверях булочной, и после дежурного "привет, как дела" с легкостью забываешь об их существовании. Теперь же девушка могла целые вечера проводить в обществе этих людей, и было видно, что это общество ее ничуть не тяготит. Девочку звали Настенькой. Она уже узнавала Анну и даже бежала к ней на встречу, как можно быстрее перебирая своими тонкими, как прутики, кривыми ножками. Мужчина отметил для себя, что девочка очень красиво улыбается, чего он не замечал ранее. Теперь Анна брала Настеньку с собой на берег моря, и они вместе собирали "сокровища Черного моря".
Глава 8
Дворцы Бахчисарая завораживали своей красотой. В ярком свете солнца они казались просто нереально сказочными. Анну не покидало ощущение, что она попала в "зазеркалье" – страну, которую может создать только буйное воображение фантаста.
На улицах города уже продавали свежую клубнику, и многочисленные покупатели бойко торговались с добродушными продавцами. Буквально через несколько фраз, они почти вдвое снижали цену, чем привлекали еще больше желающих отведать первых, ароматных ягод. Неподалеку от знаменитого Бахчисарайского фонтана, прославленным гением Пушкина, средних лет мужичок, держа на длинном поводке животное, отдаленно напоминающее собаку, призывал всех прохожих сфотографироваться "на долгую и вечную память" с "настоящим, диким зверем. Зверем оказался весьма потрепанный, старый енот. Зверек ловко взбирался на плечи подошедших зевак и довольно профессионально "шманал" их поклажи, выгребая цепкими лапками содержимое прямо на асфальт. Затем из общей кучи вещей хватал приглянувшуюся, и, не оглядываясь, тащил ее к хозяину. Смех окружающих, казалось, еще больше подбадривал воришку, и он, отыскав в толпе новую "жертву" снова принимался за "работу". Приметив в руках Влада яркий пакет с клубникой, енот не раздумывая взобрался на него, в мгновение ока выхватил пакет и через несколько секунд, решив не делиться в этот раз с хозяином, довольно щурясь принялся с аппетитом уплетать ягоды. Мужичок начал притворно извиняться, сетуя на то, что ни как не может отучить "бестолковое животное" от этой криминальной привычки.
– А на днях, – перейдя почему то на шепот, затарахтел владелец енота, – он женский лифчик притащил…
– Голубой? – вмешалась в разговор Анна.
– Ну да, голубой такой, – мужчина настороженно посмотрел на Влада.
– А Вы не с Канаки случайно, – задумчиво поинтересовался Влад.
– Оттуда. А Вы, что, из полиции? – мужчина заметно разволновался. Он смотрел на внезапно рассмеявшуюся звонким смехом девушку, и пытался сообразить, что ее так развеселило. Мужичок оглянулся на зверька, но тот спокойно доедал витамины.
– Нет, я не из полицейский, – сдерживая подступающий смех, ответил Влад. Я врач.
– Ветеринар?
– Стоматолог.
– Тогда шо Ви имеете до мине сказать? – перейдя на колоритный одесский говор приободрился мужчина, и ловко подхватив животное на плечо, быстро скрылся за ближайшим поворотом.
Глава 9
Это была их последняя ночь в Крыму. Ей вновь приснилась дверь. Теперь она не ускользала от женщины, и Анна смогла тщательно ее рассмотреть. Это была даже не дверь, а своеобразная ниша, вырезанная в массивной глыбе черного мрамора. Высота проема была примерно трех метров, ширина же была довольно небольшой, приблизительно с метр. Изнутри камень сверкал полированной поверхностью так, что блики от падающего на него невесть откуда света, слепили глаза. Женщина протянула руку, боясь, что проем опять отдалится от нее, как это бывало раньше, но этого не произошло, и Анна ощутила неожиданное тепло мрамора. Камень был теплым, и женщине на мгновение показалось, что он дышит. Тепло, исходившее от двери, было теплом живого, разумного существа. Ей безумно захотелось прижаться к поверхности мраморной плиты, она как живой магнит притягивала тело Анны к себе. И не только тело: девушка всей душой теперь стремилась попасть за эту дверь. Она лихорадочно стала ощупывать камень, стараясь обнаружить хотя бы незначительный намек на то, как открыть эту манящую дверь. Ее ждали там, Анна чувствовала это. Она отчаянно била по камню, призывая неведомые силы, помочь ей справится с этой задачей…
– Ты кричала, – Влад с не поддельной тревогой смотрел на девушку, – тебе приснился кошмар?
– Нет, – окончательно проснулась Анна, – скорее наоборот.
– Ты кричала, и я подумал, что будет лучше, если я тебя разбужу, извини, если я тебе испортил чудесный сон, – мужчина виновато улыбнулся.
За окном уже занимался рассвет, и девушка заторопилась:
– Ты пойдешь со мной прощаться с морем? – она быстро ходила по комнате, собирая в огромный пластиковый пакет все то, что весь отпуск с такой любовью собирала на берегу.
Море слегка штормило, и барашки белоснежной пены весело катили к берегу, словно пытаясь обогнать бегущую впереди темную волну. Анна вошла по колено в воду. Подол платья тут же повис мокрой тряпкой, но девушка, казалось, даже не заметила этого. По одному предмету она доставала из пакета, и бросала в воду, пытаясь размахнуться посильнее, что бы камушек или раковина оказались как можно дальше в море. Влад обратил внимание на глубокую печаль на лице женщины. Он знал, что ей больше ни когда не вернуться сюда, и мысль о том, что она это тоже знает, больно резанула по сердцу. Ему хотелось закричать от невыносимой тоски, но мужчина сдержался. Анна уже покончила со своим делом, и грустно улыбаясь, медленно вышла на берег.
Глава 10
Москва встретила их мелким дождем. Серое небо клочьями висело над мокрыми зданиями, и даже воробьи уже не радовались огромным лужам, а нахохлившись расселись на ветках деревьев, с безразличием наблюдая за суетой прохожих. Город жил своей жизнью. Мир все больше сходил с ума. Иначе чем, кроме безумия, можно объяснить призывную улыбку глубоко декольтированной блондинки, сидящей на огромном отопительном радиаторе, изображенном на щите рекламного баннера. Ни кто давно уже не обращал внимания на эти радиаторы, и только мужчины, ведущие автомобили, воровато оглядываясь на жен, мельком бросали заинтересованный взгляд на стройные ножки блондинки. Кто вообще смог придумать размещать рекламу залежавшегося товара на фоне красивых, но вульгарных девушек, которые даже представления не имеют о том, что они рекламируют?
Макдональдс зазывал неоновыми вывесками всех желающих принять очередную порцию отравы, которой пренебрегают даже городские крысы, и гарантировал отличное качество несъедобных продуктов. Желающих сократить свой жизненный путь было довольно много, и они массово заходили в широко распахнутые ворота за очередной порцией искусно завуалированной дряни. Их не интересовало то, что сейчас они сократят свой срок пребывания в этом мире, поскольку верили в свое бессмертие и пока не считали уходящих минут. Жизнь еще позволяла им это.
По загазованным улицам мегаполиса медленной вереницей ползли автомобили. Кто- то успевал перестроиться в соседний ряд, приметив впереди небольшой отрезок свободной трассы, искренне надеясь прорваться вперед и выкарабкаться из многокилометровой пробки. Остальные же молча наблюдали за ним, без агрессии и зависти, будучи заранее уверенными в бесполезности таких маневров. Тут время почти остановилось, оно ползло настолько медленно, что владельцы железных коней уже не смотрели на хронометры, привычно застыв в ожидании, они устремляли пустой взгляд в никуда, и лишь иногда, лениво покручивали баранку. Ловко маневрируя между автомобилями, дорогу пересекла бродячая собака, и, добравшись до мусорного бачка, стоявшего почти у самой обочины, с разбегу нырнула в него в поисках пропитания, вспугнув стаю жирных ворон. С громким криком птицы уселись неподалеку на кованый забор, размышляя о том, как прогнать незваного конкурента, не переставая при этом громко возмущаться таким беспардонным вторжением.
Анна закрыла окно. Резкая боль внутри головы заставила ее зажмуриться, и крепко ухватиться за края подоконника. Девушка изо всех сил попыталась не потерять сознание. Казалось, что раскаленная игла глубоко впилась в самую чувствительную часть ее мозга, пытаясь пробить его насквозь и выйти у правого виска. Тихий стон сорвался с губ несчастной, и она медленно сползла на пол, покрытый толстым ковром.
Найдя Анну в таком положении, Влад перенес ее на кровать и вызвал неотложку. Пульс бился неровно, искаженное болью лицо женщины, выглядело почти старушечьим. Такого же земельно – серого цвета, с ввалившимися глубоко глазами, темными кругами вокруг них и продольными морщинками на высоком лбу. Мужчина нежно взял в свои ладони прозрачно-белую и прохладную, как туман руку девушки. По его щеке скатилась слеза. Он не мог себе позволить слез в ее присутствии, это могло лишить девушку последней надежды на жизнь. Хотя, с некоторых пор Влад стал понимать, что, скорее всего, Анна надеялась теперь на смерть. Ресницы девушки дрогнули, она попыталась открыть глаза. Это породило новый еще более сильный приступ боли, и Анна опять потеряла сознание.
Врач онкологического института имени Герцена поприветствовал Влада и вежливо пригласил его в кабинет. Было заметно, что ему трудно начать разговор. Влад не торопил его, он хорошо понимал, что то, что он сейчас услышит – будет приговором.
– Вы наверняка знаете, что с Вашей…
– Женой, – подсказал Влад, – да, конечно. К сожалению, мы слишком поздно узнали о заболевании Анны.
– … да, да, я понимаю. Рак головного мозга очень сложно распознать сразу и чаще всего, к сожалению, мы узнаем о нем тогда, когда уже слишком поздно, когда помочь больному уже не возможно. Этот же случай просто поразил всех нас. Мы однозначно пришли к выводу, что мозг девушки уже давно должен был перестать функционировать. Поражена, по медицинским меркам – просто огромная его часть, но он работает! Более того: девушка вполне адекватно воспринимает информацию и полностью контролирует себя. Если бы я сам этого не увидел, то вряд ли кому поверил, услышав такое на стороне. А теперь самое главное, – профессор сделал паузу и внимательно посмотрел на Влада, – Вы знаете, что Ваша супруга в положении?
По глазам собеседника врач понял, что того шокировала эта новость. Влад побледнел, и на лбу выступили блестящие капли пота. Он, не спрашивая налил себе стакан воды из стоящего тут же, на столе графина и залпом выпил. Врач подождал, пока мужчина окончательно придет в себя и продолжил:
– Я думаю, что обострение вызвано именно этим обстоятельством, хотя не уверен. Я не знаю ни одного случая в мировой врачебной практике, что бы человек мог вообще жить с таким обширным повреждением мозга.
– Аборт? – слабым голосом, еле слышно выдавил из себя Влад.