Занятый трудными думами, вождь вместе со всеми носил деревья и наблюдал за ходом работ. Однажды он увидел, что трое мужчин, стоя на коленях, глядели в траву и громко смеялись. Сын Агу подошел к ним. Два черных муравья на пределе сил тащили веточку во много раз большую, чем они сами.
- Темнокожие хотят построить загон, чтобы ловить туров, - весело сказал Юм, взглянув на Гирра.
Вождь засмеялся вместе со всеми. Маленькая шутка Юма развеселила его, отвлекла от изнуряющих мыслей, и почему-то после этого трудности перестали казаться неразрешимыми.
Под вечер из поселения прибежал подросток - и сразу к Гирру.
- Агу велела сказать, что Кит уходит во власть духов. Ее укусила змея, - выпалил он.
Сын Агу закаменел. "Духи наказали меня, - подумал он. - Ждал сына и рождение дочери принял без радости". В следующее мгновение вождь стрелой мчался в поселение. У хижины Агу толпились женщины, изнутри доносились завывания шамана, изгоняющего из тела девочки злого духа, что вселила в него змея. Гирр влетел в хижину. В глаза бросилось заплаканное лицо Лани. Она сидела у костра, судорожно сжав руки у подбородка, и неотрывно глядела на дочь. Кит лежала на шкуре лицом вверх, ниже колена нога покраснела и опухла. Суровое спокойствие Агу не удивило Гирра. Мать матерей знала, что укус змеи смертелен, что чистая душа девочки улетит в лучший мир. Не надо только суетиться и плакать, чтобы не тревожить ребенка и не злить духов.
Гирр отстранил шамана, костяным ножом разрезал место укуса. Кит закричала от боли. "Силы не покинули ее", - подумал сын Агу. Он припал губами к ране, высасывал, сплевывал и снова высасывал кровь. Агу и Султ глядели на вождя, оцепенев от ужаса. Им казалось, что Гирр пьет кровь дочери, зная, что она умрет. Но Кит вскоре уснула, а через несколько дней встала на ноги…
В южном племени укусы змей случались нередко, и людей спасали таким образом. Узнав о несчастье, Лань с ножом в руке бросилась к дочери. Агу встала на пути, решив, что мать хотела прекратить страдания девочки.
- Пусть ее душа сама уйдет в мир духов, - строго сказала старуха.
Старейшие матери подхватили Лань, отвели в сторону и усадили возле костра. Несчастная женщина не знала, почему старухи во главе с Агу приговорили ее дочь к смерти. Обливаясь слезами, она молча прощалась с Кит, когда в хижину вошел Гирр. Чувство благодарности к своему мужчине переполнило ее сердце, Лань успокоилась. Но пришла другая беда - в ее груди не стало молока. Голодный Грун надрывался криком. Обычно невозмутимый вождь не находил себе места. Наконец он решился. Старая сука Пи, видимо, в последний раз, принесла двух слепых щенят. Гирр выбросил их в реку и к соскам суки подложил Груна. В лесном племени жизнь собаки ценилась не ниже, чем жизнь человека. Но Грун - сын вождя. Люди промолчали. Как только Кит вернулась к жизни, в грудь Лани вернулось молоко, и ненасытный крепыш Грун высасывал и мать, и Пи. Пока ребенок сосал собаку, она старательно облизывала его белокурую головку розовым языком.
- Растет тигр, - улыбался Гирр.
- Тигренок, - соглашалась Лань.
3
Настоящая беда пришла в лесное племя осенью.
Второй загон был уже построен, без особого труда отделили в него молодых самцов-туров. Ближе к осени вожак все чаще награждал подросших сыновей ударом широкого лба, они сторонились отца, прятались за матерей, но турицы не защищали их. Со временем бычки стали уходить для ночлега к горловине загона, к которой вожак по-прежнему не приближался. Постепенно они стали держаться вообще отдельно от стада, а при нападении вожака бежали к горловине. Однажды они обнаружили ее открытой и перешли во второй загон. Вопрос разрешился легко и просто.
А беда пришла с реки.
Лесное племя готовилось к зиме. Вождь, оставив охрану, повел большой отряд за Круглое озеро и Черную гору. Давно туда не торили тропу и не тревожили зверя люди лесного племени. Надеялись добыть лосей, маралов или коз. Племени нужны к зиме и вяленое мясо, и шкуры, особенно шкуры лосей и маралов для обуви. Рыба была заготовлена в достатке. В пути охотников догнал быстроногий Юм.
- Великий вождь, много людей приплыло по Синей реке на плотах и лодках. Кри говорит: это люди свирепого северного племени.
- Где они? Говори! - Гирр не мог сдержать волнения. Он еще юношей встречался с жестокими северянами, которые не щадили и детей.
- На острове, против Кабаньего болота, - ответил Юм.
Гирр выразительно махнул рукой и помчался назад. Ненависть душила его. Не раз пришельцы с севера уводили женщин, убивали детей, разоряли жилища. Гирр знал, что северяне налетали обычно ночью, внезапно, сеяли ужас и панику, легко достигая победы. И, став вождем, он выставил постоянные дозоры на реке.
Мудрый Кри не терял времени. Он сообщил вождю:
- Врагов вдвое больше, чем мужчин в лесном племени. Они не знают, что мы их обнаружили, спят на острове, не выставив охраны, но костров не зажгли.
Вождь задумался. Открытое сражение принесет победу, в этом Гирр не сомневался, но погибнет много родичей. Остров отделяла неширокая, но глубокая протока, брод был только вверху. Гирр отвел охотников от берега, вполголоса изложил план.
- Врагов больше, чем нас, - заговорил он, - враги жестокие. Сегодня или завтра ночью они нападут на поселение. Надо опередить их. Кри с охраной останется здесь. Если появятся разведчики или охотники, перебить. Они знают здешние места, знают и о Кабаньем болоте. В прошлый набег охотились на нем.
- Будет так, великий вождь! - откликнулся Кри.
- Мы перейдем брод и подберемся близко к их стоянке. В темноте выигрывает тот, кто нападает первым. Каждый должен убить по одному врагу. Юм и Фил столкнут в воду плоты и лодки. Когда враги опомнятся, уходить в реку по крику ночной птицы. Темнота укроет нас от стрел.
Будто тени, мелькнули и исчезли охотники. Наступила густая, тягучая тишина. Со свистом пронеслась стайка уток, за Кабаньим болотом рыкнул тигр. Небо еще днем затянуло шкурами, в них закуталась луна от осенней ночной стужи. Кри не спускал глаз с темного безжизненного острова и серой поверхности воды, слушал немую тишину, но только запах сырых шкур выдавал пришельцев. Кри знал, где отряд Гирра перейдет протоку, но и там не было ни всплеска, ни темной точки, только тусклая, чуть посеребренная гладь. Охотники пройдут протоку под водой, взяв в рот полые трубки высохших растений, что в лесном племени умеют даже женщины и дети. Важно, чтобы враги не сразу обнаружили отряд Гирра, когда он выйдет на остров.
Кри заметно постарел. Чувствовал, что его руки и ноги скоро начнут слабеть. Он помнил обещание сына, и все же приближение старости пугало его. И сейчас эти мрачные мысли заняли его голову. Вдруг в поселении залаяла собака, и раз за разом прокричал кулик. "Зул обнаружил разведчиков, но помощи не просит", - отметил Кри и повторил крик кулика, сообщая о событии Гирру.
Мужчины лесного племени вместе с вождем лежали в это время в воде у самого острова, вслушиваясь и всматриваясь в темноту. Сигнал Зула и Кри несколько успокоил вождя, видимо, налет намечен после возвращения лазутчиков. Он тихо свистнул, подражая камышевке. Охотники вскочили, их топоры и копья обрушились на спящих врагов. Послышались рев, крики, стоны, началась паника… Через несколько минут уцелевшие пришельцы во главе с вождем сгрудились на нижней оконечности острова, ощетинясь копьями. Гирр мгновенно изменил план.
- В стрелы! - крикнул он.
Охотники поняли замысел вождя. На открытом месте пришельцы были хорошо видны и стояли кучно, ожидая нападения. Из редких тальников острова веер разящих стрел раз за разом прорезал воздух. Враги корчились на песке, их добивали копьями и топорами. Победа была полной и такой стремительной, что Юм и Фил не успели столкнуть лодки, только перерезали волосяные канаты, сдвинули с песка и пустили по течению три больших плота. Их тотчас бросились догонять на лодках. Победители собрали оружие, прикончили раненых врагов, сняли с них шкуры, трупы побросали в реку. Погибших и раненых, а также трофеи погрузили в лодки и двинулись вниз, к поселению. Часть охотников отправилась до берега вплавь.
Угрюмый вождь сидел в передней лодке. Невеселы были его думы. В коротком рукопашном бою, благоприятном для лесного племени, пять охотников убито, семь ранено. Почти половина мужчин из тех, что перешли с ним на остров. Правда, врагов полегло вчетверо больше. Но что было бы, напади они внезапно?.. Вождя поразило одно обстоятельство: враждебное племя во второй раз нападает, когда мужчины рода Агу на охоте. Значит, лазутчики врага проникают в поселение или подбираются к нему незамеченными. Вождь вспомнил все по порядку. Юм принес известие. Гирр привел людей к острову засветло, минуя поселок. Дотемна река и остров были на виду многих глаз, лазутчики в это время пройти не могли. Как они оказались в поселении? Как проглядела их охрана? Гирр встревожился. Слишком много лесное племя вложило труда, строя загоны, вскапывая землю под посевы, чтобы подвергать все это опасности.
В поселении уже знали о победе и потерях. Гирр молча выпрыгнул из лодки и направился к родовому костру, остановился возле Агу, опустился на колено, склонив голову.
- Мать матерей, - тихо сказал он, - многих сыновей рода не уберег твой сын, вождь племени.
Глаза Агу сверкнули, она вскинула руки со сжатыми кулаками, ее голос прозвенел металлом:
- Хвала великому Гирру, победителю жестокого северного племени!
- Великому Гирру хвала! - откликнулись родичи.
- Хвала!.. ла!.. ла!.. - покатилось эхо.
Вождь тяжело поднялся. Предстояло невероятно трудное - спросить с отца. Он оставался во главе охраны, когда мужчины ушли на охоту. Хотя враги были замечены вовремя, их лазутчики проникли в поселение раньше. "Духи, помогите отцу", - подумал Гирр, собираясь сказать первые, самые трудные слова.
Вперед выступил Зул.
- Великий вождь, - заявил он, - хочу говорить.
- Говори, - обрадовался Гирр отсрочке.
- Великий вождь, лазутчики прятались пять ночей и пять дней в хижине Султа. - Зул показал число дней и ночей растопыренными пальцами. - Ели рыбу и мясо лесного племени. Ждали, когда вождь уведет мужчин на охоту. Зул все сказал.
Родичи онемели, не смея дохнуть. Кровь отлила от лица вождя. В свете костра оно казалось вылепленным из белого холодного песка. Сверкали только глаза.
- Язык Зула говорит ложь! - взвизгнула одна из старых женщин.
Гирр властно вскинул руку.
- Где Султ? - спросил он очень тихо.
- Султа и двух лазутчиков связали в хижине шамана и охраняли до твоего решения, - ответил Зул.
- Привести! - рявкнул вождь.
Лазутчики сносно владели языком лесного племени и, надеясь хотя бы оттянуть расправу, все рассказывали подробно. В поселение они пробрались днем. Скрывались в хижине шамана, выходили только ночью. Вышли и в этот раз, на них бросились мужчины, скрутили безоружных. Враги не сказали, что с уходом Гирра на охоту два их товарища отправились сообщить об этом своему вождю. Не сказали, что, если их вождь до полуночи не получит от них новых сведений, северное племя нападет на поселение. Лазутчики надеялись на освобождение. Гирр и так понял все.
- В прошлый набег вы были у Султа? - спросил он.
- Да, - спокойно ответил северянин со светлой всклоченной бородой.
Злобный вой прокатился по рядам родичей Агу.
Шаман ничего не отрицал, он лепетал, что хотел уберечь свою жизнь, чтобы служить духам и охранять лесное племя от бед и несчастий. Лазутчиков вождь велел убить тут же. Они без трепета приняли смерть. Судьбу шамана Гирр предоставил решить родичам.
- Люди лесного племени, вы слышали все, - сказал он. - Кто велит убить Султа, пусть воткнет копье в землю слева от меня, кто велит пощадить - справа.
Кри первым вонзил копье по левую руку вождя, за ним устремились остальные. Женщины хватали камни и бросали их в кучу рядом с копьями. Никто не хотел щадить предателя.
- По вине Султа погибло много родичей - мужчин, женщин, детей, - заговорил вождь, - не могли боги и духи любить его. Пищей, которую мы приносили для богов и духов, Султ кормил врагов…
Неистовый рев заглушил слова вождя. Он подождал тишины и закончил:
- Пусть шакалья душа Султа всегда дрожит от холода, не знает солнца и костра! Бросить его в реку с камнями на шее и ногах!
- Будет так! - кричали люди, совершая праведный суд.
4
Из семи раненых воинов лесного племени выжили трое. Четверо умерли. Война всегда приносила горе и лишения. Людоеды убили трех мужчин, а Манга съели. Для людоедов война - охота. Но и северное племя убило девять мужчин. Девять из четырех десятков. А сильные руки так нужны! Нужны, чтобы строить третий загон… Гирр лежал с открытыми глазами, сон бежал от него. Северное племя осталось без охотников. Женщин, детей, стариков ждут лишения, а может, и голодная смерть… Зачем война?
Во сне засмеялась Лань, не просыпаясь, прикрыла шкурой Кит и Груна. Вождь не мог уснуть. Он тихо вышел из хижины, но мысли о войне по-прежнему одолевали его. Зачем война? Гирру и лесному племени нужен мир. Больше будет пищи и одежды, больше будет мужчин, женщин, детей. Насколько знал сын Агу, война всегда приходила с севера. Только раз южное племя увело женщин, но не причинило вреда роду. Гирр вышел на берег реки, увидел Кри, сел рядом.
- О чем твои думы, отец?
Кри долго молчал. Ответил, не меняя позы:
- Старость идет за мной на расстоянии полета стрелы.
- Твоя мудрая мысль быстрее стрелы.
Кри промолчал.
- Отец, тебе знакомы южные тропы до бескрайних степей и большой воды, куда вливается Синяя река. Знакомы ли северные тропы?
Кри шевельнулся, пытаясь понять, какие новые планы родились у вождя.
- Юношей ходил я в отряде карать Северное племя за то, что оно разорило наш род. Дальше пределов северного жестокого соседа троп не знаю.
- И что же? - допытывался Гирр. - Враги присмирели?
- Мы жестоко покарали их. Много лет и зим они набирали силы, пока снова не напали на нас, - отвечал Кри.
- В тот раз, когда я ушел за женщинами на юг?
- Да.
- Скажи, отец, наши воины убивали детей?
- В том и беда, что детей и женщин щадили. Потому северное племя возродилось и угрожает нам.
- Зачем два племени разоряют и убивают друг друга? - Гирр упорно пытался что-то понять.
- Так было всегда, - пожал плечами Кри.
- Людям нужен мир, - уверенно заявил сын. - Вчера мы победили северных пришельцев, убили мужчин. Но племя не умрет и не простит нам.
- Они первыми пришли на вашу землю! - повысил голос отец. - Пришли убивать!
- Сейчас не узнать, кто напал первым, - возразил сын, - важно, кто первым предложит дружбу и окажет помощь. Мы должны сделать это. Сегодня лесное племя сильнее и богаче северных соседей… Сколько дней пути до их поселения?
Кри сердито взглянул на сына и отвернулся.
- Пойми, отец, войны и набеги ломают все мои планы. Весной хотел я послать отряд к сыну Барса, пригнать домашних туров и вожака молодым турицам. Посылать некого… Половина мужчин охраняет жилища, посевы, загоны и туров. Еще один набег - и все наши труды пропадут даром. Ты, мудрейший из людей, почему не поймешь: нам нужны дружелюбные соседи? - Истратив доводы, вождь замолчал. Он думал, что отец не слушает его, поднялся, чтобы уйти.
- Посиди, - попросил отец.
Гирр сел.
- Прости старика… Намерения твои мудры, но в дружбу с северным соседом не верю. А путь прост и недалек. Несколько дней вверх по Синей реке. С правого берега выйдет мелководная чистая речка. По ней два дня пути. Поселение на берегу, - Кри говорил отрывисто и нехотя.
- До того, как отвердеет вода, можно вернуться?
- Конечно. - Кри понял: решение вождя твердо, повернулся к нему. - Пусть и в этом тебе помогут боги и духи!
Четыре лодки, груженные шкурами, сушеной рыбой и вяленым мясом, отошли от берега, обогнули остров, где недавно разыгралась трагедия, и исчезли из виду. Девять мужчин лесного племени во главе с вождем пошли с дружбой и помощью к побежденному врагу. Шли левым, мелководным, во многих местах песчаным, берегом, прямо по воде. Лодки тащили волосяными канатами, на топких участках толкали шестами. Совсем редко, обходя скалы, садились за весла.
С серого неба, висевшего над головами, моросил осенний надоедливый дождь. Едва пробиваясь сквозь хмурую завесу, как из-под слоя шкур, доносились прощальные крики журавлей. Люди шли ночью и днем, давая себе короткий отдых, когда перед рассветом поднимался туман. Они наскоро разжигали костер, в горшке варили пищу, отдыхали в лодках, оставляя одного воина для охраны.
С каждым днем заметно холодало: и время шло к зиме, и люди шли на север, навстречу зиме. В устье Чистой речки пришли позднее, чем ожидали: тяжелая поклажа сдерживала ход. К осени речушка совсем обмелела, и лодки поочередно перетаскивали через перекаты, царапая днищем галечник и камни. Ноги ныли от студеной воды, в воздухе мелькали снежинки. Наконец землю припорошил снежок. Посланные Гирром разведчики вернулись скоро и сообщили, что поселение сначала показалось заброшенным, следов от него в стороны нет. Но из хижины вышли две женщины и принялись разжигать костер.
Вождь лесного племени оставил двух мужчин возле лодок и двинулся с остальными родичами к поселению. На расстоянии, равном полету стрелы от костра, Гирр остановился. По запаху он определил, что женщины жарили рыбу. Вдруг одна из них увидела пришельцев, что-то закричала и бросилась в лес. Тотчас из хижин посыпались женщины и дети, разбегаясь кто куда. Выскочили несколько мужчин и стариков с оружием в руках, они встали плечом к плечу, готовые к бою.
Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук - посыпались перья, мертвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать защитникам северного племени, с кем они имеют дело, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.
- Вождь лесного племени Гирр, - сказал он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.
Седобородый старик также безоружным выступил вперед:
- Вождь племени Чистой реки Чут.
Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову.
Чут понял, что пришелец хочет говорить с ним и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племен остались стоять неподвижно, повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.
- Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, - сказал сын Агу.
- Нет, - возразил Чут, - один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мертвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.
Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.
- Выживет ли племя без охотников? - спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.
- Много детей умрет, но племя выживет. - Старик не скрывал угрозы.
- Одно мое слово, и от твоего племени останутся только пепел и трупы, - угрозой ответил Гирр.
- Чего хочет победитель? - смирился старик. - Женщин? Выбирай. Хижины и детей пощади. За них умрем с оружием в руках.