- Туареги не пьют спиртных напитков и не курят, но они люди, и у них есть своя страсть, национальное удовольствие и слабость - чаепитие, - пояснял Лоренцо. - Это единственный в Африке народ, любящий чай. Да, да, не удивляйтесь, мсье ван Эгмонд! В центре Сахары чай ценят не меньше, чем в Китае! Сейчас вы увидите ритуал приготовления чая в горах Хоггара.
Между тем Тэллюа насыпала сахарный песок из кувшина с узким горлышком в большой кувшин с широким горлышком, отмерила из маленького красного кувшинчика чай - так, как это делают аптекари, постукивая пальчиком по горлышку, долила немного кипяченой воды и стала покачивать смесь, заглядывая в кувшин одним глазом. Когда заварка настоялась, девушка крикнула, и другая рабыня быстро внесла котелок с еще булькающим кипятком. В этот котелок с кипятком была долита заварка - началась церемония чаепития.
Тэллюа опять говорила что-то рабыне-переводчице. Гортанный голос ее звучал, как мягкие удары гонга, она певуче растягивала слова, произнося сложные формулы здешних любезностей.
Девушка, видимо, с удовольствием играла роль хозяйки. Она стояла, слегка опустив голову, искоса поглядывая на сидящих гостей. Лионель и Аллар аг-Дуа молчали, Гай разглядывал хозяйку, разговор поддерживал Лоренцо. Раза два Гай почувствовал острое желание встать и хорошенько стукнуть его табуреткой по голове за наглый тон и грубые шутки.
- Откуда едет Большой Господин?
- Из Голландии… Ты знаешь, где это? Тэллюа делает грациозный жест отрицания.
- Очень далеко. Там всегда дождь.
- Каждый день?
- Вот именно.
Тэллюа изумленно переглянулась с рабыней. Она явно завидовала Гаю.
- Но если идет дождь, то нет солнца?
- Нет. На небе там всегда тучи. И часто бывает холодно и темно.
Теперь девушка разглядывала Гая с сочувствием.
- Бедный Большой Господин… Зачем же он живет в такой стране?
Тэллюа была озадачена и с любопытством ждала ответа.
- У него там много жен, - объяснил Лоренцо.
- Сколько же?
- Да пятьдесят наверняка наберется! Девушка была удивлена и что-то соображала.
- А детей?
- По трое и больше от каждой. Всего 168.
Этот вопрос обе женщины обсуждали между собой довольно долго. Цифру 168 рабыня переводила неуверенно, и Лоренцо подтвердил ее на пальцах. Он пощипывал желтые усы и улыбался.
- Аллах возлюбил Большого Господина, - серьезно заключила Тэллюа, глядя на Гая с уважением.
Налюбовавшись хозяйкой, Гай начал осторожно, искоса, наблюдать за Алларом. С туарегами он познакомился, и Аллар уже не казался ему таким удивительным, как при первой встрече. Одежда, осанка, манера держаться - все было уже знакомо, только более совершенно, внушительно и грозно: то были орлы, этот - лев. Одна живописная подробность заставила Гая улыбнуться: всю жизнь туареги носят плохо окрашенные темно-синие одежды и повязку на лице; с годами краска въедается в кожу и окрашивает ее.
- Прошу обедать! - с поклоном проговорила полосатая рабыня, убрав чашки, опустив ложе ниже и расширив его так, чтобы вокруг могли полулежать четыре человека.
Лоренцо и лейтенант смело ели поданные блюда, Гай же незаметно проверял каждое.
Обед оказался сытным и приятным, вполне приспособленным к климату: прохладная простокваша из верблюжьего молока, каша из кусочков теста, горячие кефы, яичница из черепашьих яиц со свежими помидорами, отварные бобы с пряным сыром, гордостью Аира.
- А почему ни хозяйка, ни вождь не притронулись к яйцам?
Мы не едим ящериц, рыбы, птиц и яиц. Рыб мы не видели и не знаем, птицы забыты на земле иджабарренами, - нашими предками, а варан - наш дядя по материнской линии, - важно ответила девушка.
Европейцы небрежно откинулись на подушки. Аллар едва прикасался к пище. Гай перепробовал все, что подавали. Разговор не клеился.
- С чего это у вас такой усталый вид? - спросил Лоренцо, закуривая сигарету и передавая портсигар д'Ант-рэгу.
Офицер только махнул рукой.
- Все то же без конца. Судебные дела.
- Уже? Быстро! Украденные куры и изнасилованные женщины? Обычный ассортимент?
- В том-то и дело. Надоело…
- Поручили бы судебные функции Сифу! У него для сахарского судьи отличная наружность и манеры.
- Пробовал. Сиф был доволен - морда так и сияла! Но это опасно, такой судья может вызвать серьезное недовольство населения.
- Небось любит подношения?
- Хуже! Вот послушайте. Недели три тому назад в становище около Джебель-Казара пришел ко мне туземец и пожаловался, что, пока он отлучился к колодцу за водой, легионер изнасиловал его жену. Я говорю Сифу: "Разберите это дело, а я схожу в палатку за сигаретами". Возвращаюсь через пять минут, смотрю - жалобщик уже качается на пальме. Сиср рапортует: "Разобрался, мой лейтенант! Этот человек не следил за своей женой, так я его в назидание другим мужьям немного наказал". Ну, не подлец?
- А вы не боитесь восстания такого храброго народа, как туареги? - спросил Гай.
- Нисколько. У них еще не сформировалось политическое понятие единства и свободы. Процесс борьбы за освобождение уже начался на севере. Борьбу ведут арабские рабочие и интеллигенты, а геройские на вид обитатели Хоггара получают свободу из чужих рук. Но они пробовали восставать в прошлом. Раз из пулеметов было расстреляно около 14 тысяч воинов, вооруженных мечами! Для Сахары это немало.
Гай разглядывал очередное блюдо: сладкий рис с мелко нарезанными полосками яичницы и какими-то белыми семечками.
- Личинки муравьев. Добавлены для остроты. Кушайте на здоровье, дорогой мсье ван Эгмонд, вы ведь любите романтику!
- Не у себя в тарелке…
- Что же, граф, - начал Лионель, чтобы прервать молчание, - раскопки подходят к концу и, надо полагать, вы скоро получите свое золото?
- Я не ищу золота, - сухо возразил Лоренцо и добавил: - Для меня существуют только археологические ценности.
Гай едва удержался от смеха.
- А какие ценности ищет экспедиция? - поинтересовался он.
Лоренцо откинулся на подушку.
- Это длинная история, мсье ван Эгмонд. В середине прошлого века англичане и французы столкнулись нос к носу при дележе Мадагаскара. Остров огромный и очень богатый, первоклассная добыча для "приобщения к цивилизации". Представляете аппетиты?! Хе-хе! Вы не обижайтесь, мсье д'Антрэг, я ведь только шучу! Французы признали короля Родаму I, но он оказался поклонником всего английского. Французы быстро расправились с ним и возвели на престол его вдову Ранавалону, а потом нового короля - Родаму II. Но этого убрали англичане, а на его место возвели его вдову Разогерину. Французская агентура убила Разогерину и вернула Ранавалону… А затем французы инсценировали заговор, объявили остров своей колонией, а королеву увезли в Алжир на пожизненное заточение. Но население острова собрало золото и другие драгоценности и отправили их с доверенными людьми через Кению и Сахару к южным границам Алжира, надеясь подкупить стражу и возвратить своей королеве свободу. В Сахаре эти ценности попали в руки разбойников и переходили от одной банды к другой, пока, наконец, не очутились в Хоггаре. Где они укрыты, никто не знает, но мальгашские перстни и серьги время от времени обнаруживались и попали, в частности, к герру Балли. Вся история могла бы показаться вымыслом, если бы не эти доказательства. Мы обыскивали горы методически, по квадратам, и сейчас находимся на последнем участке. Клад мы скоро найдем, он от нас не уйдет! Наука получит замечательные памятники материальной культуры!
Разговор оборвался.
Гай повернулся к хозяйке.
- Скажите, Тэллюа, а как же туарегские девушки выбирают себе мужа? Ведь они никогда не видят лиц своих женихов!
- И мужей тоже. Всю жизнь, до смерти. Зачем лицо? Мы судим мужчин по делам. Хорошая девушка ищет хорошего жениха. Хороший жених должен быть аукка!
- А что это такое?
Вот аукка, смотри. - Девушка показала на Аллара. Вождь сидел неподвижно, прямо, спокойно. Ни одного лишнего слова, ни одного грубого движения. Вот он поднял глаза, и Гай вздрогнул: сколько в них было спокойной жестокости! "Напрягшийся, готовый к прыжку лев", - мелькнуло в голове Гая.
- Что значит это слово, Тэллюа?
- Лев.
Гай еще раз взглянул на вождя. Да, да, конечно, лев. Между тем Тэллюа принесла амзад - музыкальный инструмент, похожий на скрипку с одной струной, сбросила желтый халат, чтобы его длинные и широкие рукава не мешали игре, и осталась в коротком белом. Легким жестом она приказала поднять полог шатра. Горячий свет хлынул внутрь, девушка в белом, опоясанном шнуром платье, казалась античной статуей. Минуту она стояла, выпрямившись, глядя на дальние вершины гор, как бы ожидая вдохновения. Потом легко повела смычком по струне, и она зазвенела, как падающий на камень металл. Тронула ее пальцами- и она мягко загудела в ответ. Гаю почудился шум ветра в пустыне. Размеренным речитативом Тэллюа начала приветственную песнь Большому Господину, который из далекой и сумрачной страны, где нет солнца, приехал к ней по воле аллаха… Гортанный голос звучал приятно и чисто. Гай слушал зачарованный, остро ощущая сдвиг времени. Лейтенант, не слушая, любовался девушкой. Аллар сидел на ковре, скрестив ноги и не поднимая опущенных глаз.
Лоренцо извлек из карманов две бутылки, потребовал три чашечки и разлил коньяк.
- Забыл предупредить, - наклонился он к Гаю, - после песни здесь принято делать хозяйке подарок.
- Не беспокойтесь. Я готов.
Песня окончилась. Гай преподнес Тэллюа золотую заколку. Девушка равнодушно произнесла "спасибо" и, не глядя, передала подарок рабыне.
- Ей не понравилось?
- У них не принято рассматривать подарки. Туареги - гордый народ.
Потом через служанку Тэллюа объяснила:
- Белые господа очень ценят золото, но золото приходит и уходит, а человек рождается и умирает без украшений. Выше золота - любовь! Сильный мужчина всегда найдет, как показать ее.
Гай встал из-за стола. За ним поднялись и остальные гости. Провожая их к выходу, хозяйка просила всех пожаловать через час на праздник, устроенный в их честь.
Возле палатки Гай остановился перед молодым снежно-белым верблюдом с большими черными глазами. Слуга привел его с водопоя. Животное строго взглянуло на Гая, презрительно фыркнуло и, шагнув к Тэллюа, нежно лизнуло ей плечо.
- Это Антар, - сказала Тэллюа, как бы представляя гостю друга.
- Откуда здесь такое чудо?
- Подарок аирского султана. Антар - лучший скакун в Хоггаре. Его знают до самого Чада и Тибести. Умен как человек! - И лейтенант потрепал белую шею Антара.
- А ты не боишься скакать на таком красавце? - посмотрел Гай на Тэллюа.
- Я? Боюсь?!
Взгляды Гая и Тэллюа скрестились, как две шпаги. Антар насторожился и поднял голову. Лионель засмеялся.
- Молодец, Антар! До свидания, Тэллюа! Девушка, поколебавшись, шагнула вперед.
- Не надо идти.
- Как не надо?
- Вот так- не надо!
Тэллюа одним движением набросила Лионелю на шею свое ожерелье, потом, улыбаясь и не отводя взгляда от его влюбленного взора, потянула ожерелье назад, дальше и дальше, пока смутившийся и счастливый молодой человек не скрылся с нею в шатре. Гай зажег сигарету.
- Цветок Пустыни сорван! - яростно прошипел Лоренцо, повернувшись к Гаю спиной. - Атласные халаты и цветные палатки не дают осечки, я это вижу… Осечки не бывает, если…
Гай начал спускаться. "Без сомненья, Лоренцо потерял надежду и сталкивает теперь претендентов, - подумал он. - Недаром же он так добивался приглашения Аллара… Бонелли запретил ему интригу против Лионеля, но если зависть и злоба возьмут верх над рассудком, то… Что произойдет тогда? И, кстати, о каких еще осечках он там бормотал? Ах, не может быть… Сорвалось словцо от злости… А если нет?"
Становище отдыхало после обеда. У шатров не было ни души. Гай лежал в палатке. Сквозь входное отверстие виднелись розовые зубья горных вершин да широкая спина сенегальца-охранника. Он сидел на траве, скрестив ноги, и, закрыв глаза, пел.
Через полчаса Гай поднялся, взял фотокамеру и кликнул Сайда.
- Люди все отдыхают, мсье! Ничего интересного! Начало праздника только через полчаса, - уговаривал араб.
- Не ленись, капрал! Пока все спят, мы заснимем горы. Косой предвечерний свет подчеркивал изрезанность склонов уэда. Гай сделал пару любопытных снимков. Хорошо бы забраться на площадку Тэллюа, но сейчас это неудобно, и Гай повернул в другую сторону.
- Взберемся по этой тропинке, Сайд, и снимем становище сверху!
Они поднялись высоко в горы до небольшого уступа, и Гай уже начал оглядываться, выбирая тему для снимка, как вдруг заметил совсем рядом прижавшихся к скале Лоренцо и Аллара. По-видимому, между ними шел жаркий спор, и теперь, застигнутые врасплох, они оборвали его, но взволнованное выражение еще сохранилось на покрасневшем лице Лоренцо.
- Свежим воздухом дышать изволите, мсье ван Эгмонд? - обратился он к Гаю.
- Как и вы, граф.
"Они сговариваются… Нужно предупредить Лионеля", - подумал Гай и торопливо зашагал вниз.
Все население аррема от мала до велика собралось у края плато. Впереди всех копошились и галдели голые ребятишки, темные и всклокоченные, как чертенята. Дальше в несколько рядов толпились женщины - одетые и полуодетые, украшенные тяжелыми безделушками. Позади вытягивали шеи мужчины - сине-черные туареги, несколько белоснежных арабов и пестрые харатины и хаусса, несколько легионеров, мохазни Гая в белой чалме и форменном плаще - красочная, шумная, всклокоченная толпа, несколько эффектных фигур в диковинных национальных костюмах - кричаще театральное рванье, обнаженное тело, искрящиеся на солнце украшения… Сиденья для знатных гостей были сложены из камней и покрыты тканями. Позади стояли слуги с зонтиками. Зонт в Африке - показатель степени человеческого величия. Над сиденьем Лоренцо колыхались два пестрых местных зонтика и один большой холщовый, похожий на зонт базарной торговки; над центральным сиденьем, предназначенным для Гая, живописная группа рабов держала три зонта. Гай занял место между Лоренцо и Лионелем.
Тэллюа, одетая в белое платье и шитый блестками алый халат, держалась с большим достоинством. У нее был такой же равнодушно-недоступный вид, как у парижских львиц, украшающих своим присутствием скачки в Лоншан. Она делала вид, что всецело занята Гаем, и даже слегка наклонилась к нему, но он-то прекрасно видел, что немой разговор с Лионелем продолжается. Лионель пытался обвести толпу взглядом сурового начальника, но его взор встречал улыбку девушки, он смущался, радостно вспыхивал и отворачивался, чтобы через минуту снова под каким-нибудь предлогом поглядеть на нее. "Как хорошо, что пока нет Аллара, - пришло в голову Гаю. - Как бы предупредить Лионеля? После праздника приглашу его пройтись…"
Толпа заволновалась. Тэллюа дала знак, и на арену выехал маленький седой негр в красной феске и живописных лохмотьях. Он сидел на осле. По бокам седла свисали большие деревянные котлы, сверху обтянутые кожей, - барабаны. Он громко объявил о начале праздника в честь приезда Большого Господина и в такт словам застучал кулаками в барабан. Будут юю (танцы), будет илуган (верблюжьи скачки), будут улед наил (профессиональные танцовщицы племени Улед Наил) и многое другое. Стена зрителей плотнее прижалась к арене, мужчины еще выше вытянули шеи, балансируя на грудах камней.
На арену вышел длиннобородый, белый как лунь старик в тюрбане, халате и туфлях с загнутыми носками. Он точно сошел со страниц сказок Шехерезады. На плечах у него было коромысло с двумя крытыми корзинами. Старик поставил корзины на месте, где не было травы, сел на песок и вынул дудочку. Закрыв глаза и слегка покачиваясь, он заиграл однообразную мелодию… Прошла минута… Вдруг из отверстий в крышках корзин показались маленькие серые головки. Одна за другой на песчаную площадку выползло с полдюжины змей. Они выстроились перед старичком полукругом, приподнялись на хвостах и начали покачиваться в такт музыки. Заклинатель встал и, продолжая играть, сделал по арене замысловатые петли. Зачарованные змеи торопливо ползли за ним, в точности повторяя извилистый путь. На песке получилась фраза - благословение аллаха собравшимся. "Бисмилла хиррахман нирагим", - усердно выписали змеи. Старик снова сел и вдруг изменил мотив. Змеи, поколебавшись в нерешительности, подползли к хозяину, взобрались к нему на колени, полезли за пазуху и в широкие рукава. На песке осталась только одна гадина… Толпа с ужасом произносит какое-то слово.
- Это самая опасная, таких здесь особенно боятся, - прошептал Сайд.
- Рогатая гадюка!
Старик протянул руку, змея обвилась вокруг нее, поползла к плечу и заглянула в лицо хозяину. Тот раскрыл рот, и змея вползла в него. Некоторое время из-под седых усов торчал пыльный серый хвост, потом исчез и он. Старик показал толпе пустой рот, похлопал себя по животу, и изо рта опять высунулась головка змеи. Старик открыл ей пасть и показал зрителям, что ядовитый зуб цел, не вырван. Толпа одобрительно загудела.
Едва заклинатель ушел, раздался топот. Начались молодецкие скачки на верблюдах. По-арабски это называется "фантазией". На горячих поджарых верблюдах-скакунах двумя рядами выехали на арену имгады Аллара аг-Дуа. Впереди он сам на дымчатом красавце. Потом всадники попарно промчались мимо, стреляя в воздух на полном скаку. Сквозь топот, пыль и пальбу слышался нестройный хор: "Мы любим войну! Мы любим любовь!"
Гай смотрел на скачки довольно равнодушно.
- Большой Господин не любит "фантазию"? - заинтересовалась внимательная хозяйка. - Красивая игра, - ответил Гай, - но в ней мало жару! Тэллюа пытливо взглянула на него и кивнула головой.
Пока Гай фотографировал скачки, привели Антара, он и не заметил, как девушка вскочила в седло. Ловя движущихся всадников стеклышком видоискателя, он неожиданно увидел в нем ее фигурку на белом скакуне и с изумлением оторвался от аппарата.
- Что за черт! - вскрикнул Лоренцо и впился в бинокль глазами.
Тэллюа делала по полю широкий круг. Белоснежный скакун, распустив по ветру хвост и гриву, легко, точно играя, перебирал тонкими ногами. Длинные волосы девушки развивались над головой. Сделав круг, она стала сближаться с туарегами… Нагнала их… И вдруг на всем скаку сорвала с седла Аллара желтый щит!
Толпа вскрикнула от удивления. Имгады придержали скакунов, поняв, что началась игра другая, более отчаянная и серьезная. Дымчатый скакун вождя несся вперед, едва касаясь земли. Так мчались они, щеголяя своей красотой, - девушка на белом скакуне с желтым ахрером, поднятым как знамя над головой, а за ней - черный Аллар на сером скакуне.
Тэллюа делала круг. Аллар ударил своего скакуна, и расстояние между всадником начало сокращаться… Клочья пены летели с животных…
- Аллар!! Аллар!!! - ревели имгады.
- Тэллюа!! Тэллюа! - вопила толпа.
Особенно старались женщины - их визг покрывал все. Порядок нарушился. Жители села выбежали на арену, топали ногами и орали имя девушки, словно бросая вызов туарегским разбойникам.
Аллар уже близко… Склонившись к седлу, он вытягивает вперед правую руку…
- А-а-а-а-а-а… - ревели имгады.
- Э-э-э-э-э-э… - визжала толпа.
Аллар настиг девушку и почти схватил ее. Но в последний момент она сделала резкое движение, скакун ее рванулся в сторону, и Аллар тяжело пронесся мимо.