ГЛАВА 3
Появление Рыжего Билла. - Два часа ожидания. - У Сэма-Отравителя. - Неожиданный кредит. - Денег нет. - Безумная ярость толпы. - Предательство. - Рыжий Билл пойман в лассо . - Лохмотья. - Ключи от сейфа. - "Убийца - вы".
Страшная новость о зверском убийстве директора взволновала всех работающих на прииске.
Но поскольку эти авантюристы привыкли к виду трупов, то волнение было недолгим.
- Ну, пусть Иван умер. Тем хуже для него. Все равно пора платить. Компания нам задолжала. Мы две недели работали бесплатно, превозмогая жажду. Давайте наши деньги.
- Но ключ от сейфа исчез, - сообщает приказчик.
- Это не причина, - вопит оратор в огромной фетровой шляпе с рыжей окладистой бородой, - наверняка есть запасной.
- Но нужно именно два ключа - один без другого не действует, - жалобно ноет приказчик, начиная дрожать от страха.
- Покажите нам сейф, мы его быстро откроем!
- Денег, денег! - орет на разные голоса беснующаяся толпа, скандируя во все горло одно только слово.
- Подождите немного.
- Где Перро, человек-бизон?
- Уехал с милордом.
- Перро - бессердечный человек, если оставил нас без гроша.
- Спалим его дом, пусть потом разбираются!
- Но кто-нибудь заменяет Перро? - кричит человек с рыжей бородой.
- Его племянники.
- Где они? Что они, струсили? Прячутся как мокрые курицы?
Вынужденные вмешаться, молодые люди, сохраняя спокойствие перед лицом разбушевавшейся толпы, выходят из комнаты на веранду и смотрят сверху на этих людей, столь к ним непочтительных.
- Говорят, мы струсили, прячемся, - громко произнес Жан, перекрывая шум. - Кто это сказал?
- Ладно, видим, что не прячетесь, не струсили, - откликнулся бородатый оратор. - Но поскольку вы здесь за дирекцию, платите сами или прикажите кому следует, чтобы нам заплатили.
- Хорошо! Прекрасный ответ, Рыжий Билл.
- Я пытался открыть кассу.
- И что?
- Невозможно. Замок открывается с помощью двух разных ключей, а ключ директора, как вам сказали, исчез.
- Ну, это сказки для глупеньких, - кричит Рыжий Билл, решивший, видно, возглавить этот бунт.
- Да, да, Рыжий Билл прав!
- Хватит болтать! К действию! Дом на слом, давайте сейф!
- Но когда вы все разрушите, разграбите, пропьете, - говорит Жан, - вы что, будете ближе к цели? Кто даст вам завтра работу, которую компания всегда своим рабочим гарантирует?
- Ишь ты, молокосос, какой адвокат нашелся!
- Проповедь тут читает!
- Нам нужен тот, у кого денежки!
- Подождите немного, - продолжает молодой человек, становясь все увереннее по мере того, как опасность нарастает.
- Чего ждать-то?
- До нынешнего дня "Свободная Россия", верная своим обязательствам, не разорила еще ни одного из своих работников. Я уверен, что компания имеет в Баркервилле открытый кредит. Дайте мне возможность переговорить с банкирами, которые знают ситуацию. Сколько мы вам должны? Ваша зарплата за пятнадцать дней - приблизительно двадцать пять тысяч франков, я их раздобуду.
- Это все пока лишь обещания. Сколько тебе нужно времени?
- Два часа.
- Даем тебе два часа. А когда истечет срок, все здесь переломаем. Если не принесешь нашу зарплату, пеняй на себя!
- Молокосос над нами издевается, друзья, - кричит Рыжий Билл, - он вернется без гроша и обведет нас вокруг пальца!
- В сейфе есть восемь тысяч пиастров, принадлежащих нам. Если дверцу откроем, я их вам отдам.
- Давай болтай больше! - бурчит Рыжий Билл. - Хочешь выиграть время и победить нас, но поживем - увидим… Я ухожу к Сэму-Отравителю. Мне пора выпить "сока тарантула". Ко дню получки трактирщик наверняка все приготовил.
- Рыжий прав, идем к Сэму! Пошли, время быстрее пролетит.
- Ты думаешь, Сэм-Отравитель даст нам в долг?
- Долг будет за компанией!
Против всякого ожидания трактирщик, так звучно прозванный Отравителем, широко открыл и двери трактира, и кредит…
На памяти завсегдатаев салуна такой ласковой встречи еще никогда не было. Хозяин обычно бывал очень строг и немногословен даже с клиентами денежными и уж совсем не разговаривал с голытьбой.
Еще удивительнее, что Сэм соблаговолил растянуть в подобие улыбки рот, обнажив почерневшие зубы, торчащие из десен как глиняные горшки на заборе.
И, наконец, что уж совсем поразительно, он лично потчует всех закуской и самыми сильными напитками.
Трактир переполнен, рядом на деревянном тротуаре временно в беспорядке расставлены столы, скамейки, ящики, пустые бочки.
Китайцы, чья жадность соперничает с трезвостью, видя, что странным образом нарушено правило и - может быть единственный раз в жизни - выпить дают бесплатно, тоже приблизились, протиснув свои курносые, желтые лица между сильными, едва прикрытыми лохмотьями торсами искателей приключений, и с удовольствием прикладываются к бутылкам.
Может ли трактирщик отличить среди этих нахальных посетителей своих от чужих? Маловероятно. Все китайцы на одно лицо, и всех их, оказывается, звать Ли.
Но Сэму все это безразлично, он наливает, ничего не спрашивая, не считая, не глядя…
Кто же все это оплатит?
Веселье постепенно набирает силу - кругом шум, разговоры, крики. Все смеются, вопят, сыплют ругательствами, громко аплодируют китайцу, который, упившись, падает замертво. Самые отчаянные выпивохи ставят пари, их с энтузиазмом поддерживают, вовсю обсуждаются шансы сторон, спорщики постепенно забывают и про компанию "Свободная Россия", и про зловещую смерть директора, и про закрытый сейф, и про зарплату.
Какое это имеет значение сейчас, когда пить можно вдоволь, когда начинается настоящее веселье под покровительственным взглядом Сэма: тот видит, как швыряют, бьют посуду, и ограничивается лишь легким "уф!". И это он, который раньше из-за одного разбитого стакана готов был схватиться за пистолет!
Два часа, данные Жану, тем временем истекли. А разгулявшиеся клиенты не думают ни о чем и с удовольствием продолжают щедрую бесплатную трапезу.
Кто-то напоминает:
- А как там с деньгами? Метис, наверное, уже вернулся из Баркервилла?
Это, кажется, опять Рыжий Билл. Да, он самый.
Ему кричат:
- А, брось торопиться. Ведь мы можем пить сколько хотим…
- Пить - это хорошо. - Рыжий Билл встает на табурет, окидывая взглядом шумящий зал, - но праздник не будет полным, пока мы не сыграем партию в покер, правда?
- Давай поиграем…
- Но для игры нужны деньги. Да и Сэм больше не собирается нам наливать, не видя цвета наших пиастров.
- Да, да, - обменявшись быстрым взглядом с Биллом, кивает головой трактирщик.
- Что, не дают больше в долг?
- Кончился кредит, - рычит Сэм, - пока вам не заплатили деньги, а там посмотрим. Давайте, друзья, заставьте платить этих богачей, чтобы они не мучили хороших парней!
- Дай еще выпить!
- Нет, больше ни капли! Идите за вашей зарплатой!
Настаивать, когда Сэм ставит ультиматум, бессмысленно. Все это знают и никто не возражает. Трактир мгновенно пустеет, но все надеются быстро вернуться обратно, веселье в самом разгаре.
Толпа золотоискателей, еще более возбужденная, чем утром, во второй раз собралась у окна кассы и встречает градом ругательств приказчика, который решился сказать несколько слов.
Стоящие поближе его услышали; те, кто был далеко, ухватили обрывки фраз.
- Что? Нет денег? Еще ждать? Приступать к работе?
- Ах ты, сучий сын! Обманщик! Убийца! Вор! Скальп с тебя снять!
__________
Неожиданно для себя Жан встретил у банкиров Баркервилла прием весьма холодный и получил твердый отказ, хотя сумма гарантии под имущество "Свободной России" в сотню раз превышала кредит.
Напрасно он приводил серьезные аргументы: исключительный случай, деньги в сейфе, но недоступны, директор убит, рабочие бунтуют. Все бесполезно.
Похоже, был отдан какой-то приказ, и каждый демонстрировал полное равнодушие к просьбам представителя "Свободной России", даже шериф, который пожал плечами, узнав про убийство, - он слушал, посвистывая, взволнованный рассказ молодого человека. Жан вернулся обескураженным, в груди бушевала буря, брови его были сведены, ноздри подрагивали, но голос казался спокойным:
- Думаю, дядя Перро напрасно пошел на охоту за бигорном. Как он нужен сейчас, чтобы отбить готовящуюся атаку!
- Да, рабочие, кажется, переходят в наступление, хотят завладеть сейфом.
- Мы его защитим, - заявил Франсуа.
- Конечно, - согласились два старших брата.
- Есть полдюжины винчестеров, сотня патронташей, а их только триста.
- Но придется убивать…
- Черт возьми, они нас сами вынуждают. Не отдавать же себя на растерзание.
- Вот именно.
Атака началась. Со всех сторон летят камни, разнося вдребезги окна - стекла градом сыплются в комнаты.
- Хорошо ли закрыты двери? - спрашивает Жак.
- Я их закрыл на засов.
- Слуги все снаружи, орут вместе с толпой. Только приказчик внизу.
- Ты, Франсуа, - говорит Жан, - спустись, принеси боеприпасы и вместе с приказчиком иди в комнату бедного месье Ивана: оттуда хорошо просматривается вся долина, - окна выходят на две стороны. А я обойду дом, проверю, все ли закрыто, и вернусь.
Снаружи доносится адский шум. Вопли, пьяные угрозы, проклятия. К гулкому шуму камней, бросаемых со всего размаху по деревянным панелям стен, прибавился звук выстрелов.
Жан, вернувшись, присоединяется к братьям и приказчику. Здесь же по-прежнему лежит изуродованный труп несчастного директора.
Ружья все заряжены. Шесть винчестеров с автоматическим перезарядом и магазином на семьдесят два патрона. Отважные стрелки готовы открыть беглый огонь. Но они ответят только в крайнем случае, в момент смертельной опасности.
Жан хочет вступить с нападающими в переговоры. Он храбро подходит к окну, открывает его, наклоняется вниз и произносит несколько слов. В ответ - гром проклятий. На него нацелена сотня револьверов. Поскольку он безоружен, то пьяные - из благородства, которое сохраняют даже самые опустившиеся, - не открывают стрельбы. Отважный юноша только что приказал своим братьям и приказчикам:
- Ни в коем случае не стреляйте. Если откроем огонь, примирение станет невозможным.
Словно для ответа Жану от толпы отделяется человек. Это опять Рыжий Билл, который повсюду лезет на рожон - то и дело подначивает товарищей, все время демонстрирует свою агрессивность.
До стены осталось не больше пяти шагов, и тут "парламентер" быстрым движением выхватывает пистолет и подло стреляет в Жана.
Будь на этом месте кто-нибудь другой, а не предусмотрительный метис, смерть была бы неизбежной. Но Жан все видит, большой опыт, приобретенный им в разных переделках, научил охотника быть бдительным перед лицом возможного предательства. Он мгновенно отскакивает от окна, и пуля, только задев его кожаную куртку, вонзается в плоть дерева.
В тот же самый момент Рыжий Билл, не видя из-за дыма, что же происходит у окна, вдруг слышит резкий свист, и его шею охватывает крепкая петля; с необоримой силой его тянут вверх до самого подоконника, где громилу подхватывают сильные руки, хватают за бороду и швыряют полузадушенного на пол.
Грубая разгулявшаяся толпа разражается хохотом при виде этого похищения - смелого, ловкого и смешного.
Видеть, как странно извивается Рыжий Билл в петле лассо, мастерски наброшенного на него Франсуа, - достаточный повод для вспышки бурного веселья.
В мгновение ока злобный, исходящий пеной детина связан как сосиска и не может сделать ни одного движения. Франсуа, обрадованный удачной операцией, поднимает тяжеленного пленника на руки и, поднеся к окну, кричит насмешливо:
- Это заложник. Если будете стрелять, сразу раскрою ему голову.
Два часа толпа была равнодушна к Рыжему Биллу. Это плохой работник, грубиян, задира, пьяница, его побаивались из-за силы, но не любили.
Но сейчас, когда он возглавил бунт и устроил попойку в трактире, бунтари принимают его сторону - то ли из благодарности за набитый желудок, то ли чувствуя за ним какую-то тайную власть, которой подчинился даже Сэм-Отравитель.
- Ладно, ладно, - раздаются хриплые голоса, - не убивайте его, может быть, удастся сговориться.
- Сговориться можно совсем просто, - отвечает Франсуа. - Принимайтесь за работу и дайте нам необходимое время, чтобы найти способ, как заплатить вам.
У ошеломленного Рыжего Билла взгляд попавшего в западню зверя; он трусливо, как часто случается с зачинщиками подлых дел, пытается вступить в переговоры, словно и не замышлял предательства.
- Не сердитесь на меня, мальчики, если я только что погорячился. "Сок тарантула" ударил в голову. Когда выпьешь, часто делаешь не то, что хочешь.
- Вот именно, - произнес Жан. - Вы хотели меня убить. Хорошо, что я был начеку, ожидая возможного предательства. Я не питаю к вам никакой злобы и, если бы ваша жизнь не была сейчас залогом нашей, отпустил бы подобру-поздорову на все четыре стороны.
- Честное слово, вы настоящий джентльмен. Если я осмелился…
- Комплименты ни к чему. Если бы вы осмелились что?
- Попросить вас немного ослабить лассо, оно меня душит. Я не собираюсь бежать, да, впрочем, это и невозможно - со второго этажа да под вашим присмотром.
- Если только за этим дело, пожалуйста, - говорит метис, ослабляя петлю и предоставляя прохвосту некоторую свободу.
Рыжий Билл расправляет затекшие члены, потягивается с видимым удовольствием, поигрывая своей мощной мускулатурой.
При резких движениях дыры на его лохмотьях расширяются, по ним можно изучать законы износа долго служившей одежды.
Впрочем, мрачное тряпье, пропитанное грязью и смазочным маслом, истончившееся от постоянного контакта с кварцем и сланцем, с машинами и инструментами, не является только его привилегией.
Товарищи Рыжего Билла тоже не заботятся о своем гардеробе, считая любое внимание к собственной внешности совершенно излишним; их правило - лишь бы никого не шокировать. Но и оно выдерживается далеко не всегда, что, впрочем, не мешает этим малым быть о себе очень высокого мнения, как и положено прожигателям жизни без всяких предрассудков… Компании любят заключать соглашения с такими субъектами.
Но на этот раз изношенность костюма сыграла с Рыжим Биллом злую шутку, на что он совсем не рассчитывал.
Из одной прорехи, поблескивая серебром, выпал металлический предмет, прошуршал по штанам и соскользнул с сухим стуком на пол красного дерева.
Оказалось, это связка из трех ключей, совсем маленьких, с весьма хитрой резьбой.
Тут пленник, при всей своей наглой самоуверенности, вдруг страшно побледнел и глазами загнанного зверя уставился на постель, где лежал убитый директор.
Жан поднимает ключи, вытаскивает из кармана другие, которые дал ему дядя, сравнивает, убеждается в их полной схожести и произносит изменившимся голосом:
- Это ключи от сейфа, они украдены у месье Ивана убийцей. Значит, убийца - вы!
ГЛАВА 4
Счастье улыбнулось сэру Джорджу. - Почему Перро стал добрее. - Его Высочество любит все новое. - Глухарь. - Бигорну нравится свинячий хлеб. - Ленточная буря. - В эпицентре. - Озон. - Катастрофа.
Сэр Джордж Лесли выехал из Баркервилла в отличном настроении, Перро пообещал ему добраться до заповедника и найти бигорнов.
Наш джентльмен так и сияет, и для этого достаточно оснований. Во-первых, в столице провинции Карибу продолжалась его шахматная партия с Эндрю Вулфом: сэр Лесли посылал в Англию депешу за депешей. Для Вулфа и для всех, кто на него поставил, дела идут плохо. Он только что отдал свою черную ладью, красиво снятую белым офицером сэра Джорджа. Последняя депеша сообщала, что черному королю шах.
Во-вторых, пришло известие, что члены клуба уже прослышали о добытых сэром Лесли необычайно интересных документах, касающихся антропофагов, и готовятся встретить "замечательного исследователя" самым торжественным образом.
К тому же много приятных сведений поступало от брата: при каждом новом письме от правителя-наместника Его Высочество так энергично потирал руки, что того и гляди мог содрать на ладонях кожу.
Настроение поднялось и после тайных переговоров с важными персонами провинции, а также с некоторыми авторитетными банкирами. Инспектор края был вполне удовлетворен.
Слуг при нем стало меньше, а дела идут лучше. Нет больше ни лошадей, ни повозок, а главное, нет носильщиков. Эти прохвосты так варварски обошлись с его париком и вставной челюстью!..
Впрочем, поскольку в горах нет хороших дорог, повозки и не прошли бы. Небольшая палатка, провиант, оружие, посуда, одежда - все это разместилось на спинах шести мулов. Еще четверо животных везут участников экспедиции: его превосходительство, лакея, кучера и повара-китайца. Растянувшись цепочкой, они следуют за гигантом канадцем, который, с детства презирая такой способ передвижения, шагает столь ретиво, что грозит загнать свой отряд.
Удивительно, но на этот раз заносчивость англичанина чувствуется гораздо меньше, он стал человечнее. Не со слугами, правда, а только с Перро.