Кол протискивается сквозь ряды потных сосредоточенных копейщиков. Те привычно чуть расступаются и тут же смыкаются за его спиной. Вот он проходит все четыре шеренги и оказывается за спиной мечника, который, пыхтя, упирается в спину щитоносца. Тот, в свою очередь, всем весом навалился на щит, удерживая его в вертикальном положении. А за стеной щитов беснуются заросшие лица. Вот копье угодило прямо в раззявленный рот одного из берсерков, но его место тут же занял новый. Мощные двуручные мечи бьют по древкам копий, и хотя те сделаны из крепчайшего железного дерева, но то тут, то там копья всё-таки разлетаются. Те же мечи бьют в окованные железом щиты, и те стонут от их ударов, так же как и люди, которые эти щиты держат. Однако же пока наши копья внушают должное почтение варварам, и те в большинстве своём топчутся за пределами их досягаемости, воя и злобно кусая края своих деревянных круглых щитов.
Кол легонько бьёт по плечу поддерживающего мечника впереди себя. Тот, даже не оборачиваясь, понимает условный сигнал и отступает. Его место тут же занимает сам Кол. Упирается в металлическую спину щитоносца одной рукой, другой поднимает наизготовку меч. Изо рта рвётся бешеный крик – то ли ужаса, то ли восторга. Как-то одновременно сразу хочется, чтобы эти дикари и подошли ближе, и держались подальше.
Вот один соломенноголовый ловко поднырнул под копья и оказался у самого края щитов. В его руке был большой боевой молот с острым металлическим клювом. Замах – и этот молот гулко опускается именно на его, Колов, щит. И, кажется, что гулкий звон удара на мгновение перекрывает все остальные звуки боя. Щитоносец подседает со страдальческим стоном, но выдерживает. А берсерк, дико скалясь, уже заносит молот для нового удара.
– Ах ты ж, курва! – бешено орёт Кол и тыкает своим коротким мечом в лицо варвара. Попадает куда-то под подбородок. На руку брызгает кровь, но Кол уже не смотрит, что будет дальше. Скорее пригнуть голову, укрыться за спасительной стеной и ждать! Ну что, рядовой Сан Брос, твой счёт открыт! И пока всё не так уж и страшно!
И тут – крик ужаса и отчаянья, слитый с воплем торжества где-то слева. Прорвались, стервецы! – сердце падает куда-то на мочевой пузырь, вызывая страшное желание обмочиться. Шеренги зашевелились. Сейчас попытаются заткнуть дыру, пока ещё возможно. Но нет. Кол видит, что шагах в двадцати от него копейщики наскоро отбрасывают копья, хватаясь за мечи. Значит, прорыв не ликвидирован… Ну теперь держись! Сейчас начнётся настоящая рукопашная…
Шеренги слева быстро ломаются и распадаются под натиском беснующихся северян. Крики, проклятия, звон… Увы, когда в стене щитов появилась брешь, вся конструкция становится бесполезной. Да и построение, такое удобное при щитовой обороне, теперь стало опасным – слишком скученны бойцы. Поэтому каждый спешит либо отбежать подальше от опасного места, либо хотя бы дать себе больше пространства для манёвра. Ассова задница, где же конники??? Прошляпили момент, мать их! Теперь много ли толку от них в общей куче-мале?..
… Кол плохо помнил, что было дальше. Всё смешалось в какое-то пятно, из которого лишь изредка выхватывались чьи-то лица – то своих, то врагов. Кол рубил и колол, отступал и наступал, падал и вставал… Как и все на этом проклятом залитом кровью пятачке. Ещё он помнил ливень, который обрушился на головы сражающихся, словно перевёрнутое вверх дном море. Потоки воды просто оглушали, так что на какое-то время сражение просто заглохло – и легионеры, и берсерки могли лишь беспомощно моргать глазами и утирать лица.
Долгой ли была схватка – того Кол сказать не мог. По солнцу не определишь – тучи чёрные вокруг. По усталости – опыта пока маловато, чтоб понимать. Ясно Кол понимал лишь одно – бой окончен, а он всё ещё жив. Пара синяков на рёбрах от ударов северных щитов, да порез на левом плече, который он, признаться, нанёс себе сам своим же мечом в суматохе боя, парируя выпад северянина.
В тот день из четырёх когорт, вступивших в бой, к концу дня едва можно было составить одну полнокровную. Свыше двухсот легионеров ушли в чертоги Асса, и почти пять сотен были более или менее серьёзно ранены, причём минимум полсотни вряд ли переживут нынешнюю ночь. И счастливчик Кол оказался в числе как раз наименее серьёзно раненых. Так что первое настоящее боевое крещение вышло – просто на загляденье!..
…Мысли Кола вернулись из далёких прибрежных степей Палатия в сточную канаву Латиона. Эх, Ассова задница! Как можно было дойти до такого? Что сказали бы сейчас твои боевые товарищи, увидев, как ты лежишь в чужом дерьме (а то, может, ещё и в своём – пока не прошло алкогольное и болевое онемение в теле, он не мог сказать наверняка), избитый какими-то шлюхиными детьми из городских трущоб. Да в те времена – что ему были эти пятеро недоумков? Смех, да и только!
И Кол действительно засмеялся. Тихонько, почти одними губами. Только вот смех этот был больше похож на всхлипывания.
Всё! С завтрашнего дня завязываю с вином! – наверное, в сотый раз пообещал себе Кол. Никакого вина! Никаких кабаков, никаких канав! Уеду из Латиона – Гурра лысого этот горбатый ублюдок меня выследит! Да хоть в колоны подамся! Или в какой-нибудь другой город подальше отсюда…
В груди Кола нарастало воодушевление. И Кол искренне верил ему сейчас, хотя всё это он переживал уже многократно. Но сейчас, лёжа лицом в жидкой грязи, он действительно верил, что жизнь ещё может наладиться. Конечно, ведь со дна любой канавы есть лишь один путь – наверх! Вот сейчас только полежу немного ещё…
Наверху раздался какой-то шум, шорох, и в его канаву кто-то скатился. Да так неуклюже, что споткнулся о его, Коловы, ноги, а после и вовсе встал на кисть откинутой в сторону руки. Боль пронзила пальцы и Кол, дёрнувшись, крикнул:
– Ассова задница! А ну-ка слезь с моей руки, парень!..
Глава 10. Новое знакомство
– Что там у тебя случилось? – зашипела Мэйлинн. Даже страх быть пойманной не смог заставить высокородную лирру нырнуть на дно городской клоаки, так что она элегантно распласталась на откосом бережку канавы. Не конспиративно, конечно, но валяться в помоях – увольте!
– Тут кто-то есть… – растерянно пролепетал Бин.
– Конечно же, тут кто-то есть, – пьяно пробормотал Кол. – Как же не быть… Тут есть я…
– Какой-то пьяница, – резюмировал Бин. – Надо уходить…
– Зачем? – прошептала в ответ лирра. – Чем он тебе мешает?
– Чем я тебе мешаю, парень? – обиженно проворчал Кол. – Лежу себе тут, никому не мешаю… Почему ты говоришь, что я тебе мешаю?..
– Да тише ты! – цыкнул на него Бин. – Ты мне не мешаешь, только, ради Арионна милосердного, говори тише!
– Да я вообще молчал… – оскорбился Кол. – Это вы прибежали в мою канаву, и теперь тут болтаете. А ты вообще мне все пальцы отдавил! – почему-то Кол в доказательство потряс совсем другой рукой.
– Помолчите, пожалуйста, оба! – сердито встряла в спор Мэйлинн.
– Извините… – тихонько икнул Кол и действительно замолчал.
Лирра напряжённо прислушивалась. Хвала богам, погони не было слышно. То ли стражники почему-то считали, что искать их нужно только в Старом городе, то ли, всего скорее, просто не хотели без нужды соваться ночью в бедные кварталы. Как говорится, не бросай камни в мутные воды, если не знаешь точно, что оттуда может выплыть. Городские стражники страшно радовались, когда выпадало караулить кварталы респектабельного Старого города, и не особенно горели желанием покидать его уютные улочки.
Та же четвёрка стражей, что была впереди, постояв немного (один из них рассказывал какую-то донельзя забавную историю), наконец двинулись дальше, оглашая округу взрывами хохота. Хвала всем богам, они двигались не в сторону наших беглецов.
– Кажется, в этот раз прорвались, – облегчённо шепнула Мэйлинн.
– Да, похоже на то… – согласился Бин, кряхтя, выбираясь из канавы.
– Да, наверное, прорвались, – неожиданно согласился с ними и пьянчуга.
– Да лежи ты там! – беззлобно огрызнулся Бин. – Ну что, пойдём? – обратился он к лирре.
– Постой. А как же этот несчастный? – Мэйлинн заглянула в темноту канавы, но смогла рассмотреть лишь смутные очертания тела, хотя лирры славились отличным ночным зрением. – Нельзя же его так оставить. Он ведь умрёт тут…
– Послушай, девочка! – заворочался Кол, безуспешно пытаясь приподняться. – Да эта канава – мой дом родной! Если бы ты знала, сколько раз я ночевал в таких вот канавах!.. Да эта, кстати, очень даже ничего… – Кол приподнялся на руках, но они скользнули по чёрной жиже, и бывший паладин его величества плашмя рухнул лицом в грязь.
Лирра ничего не могла разглядеть, но она услышала шлепок и бульканье, поэтому сориентировалась молниеносно:
– Бин! Живо доставай его оттуда!
Бин, кряхтя и проклиная всё на свете, ухватил пьяницу за шиворот и потащил вверх. Тяжёлый, зараза! Фунтов под двести, или около того. Тот же лишь нелепо сучил руками, никак не помогая парню. Но ничего – Арионн, видать, пособил – вытянул. Кол с хрипом стал втягивать в себя воздух.
– Видишь, его нельзя оставлять тут! – яростно шепнула Мэйлинн.
– И куда же нам его девать? – в той ей ответил Бин.
– Ну тут же харчевня под боком. Отведём туда, – предложила лирра.
– В таком виде? Да от него несёт, как из отхожего места!
– Эй, парень, ты сейчас очень меня обидел!.. – отплёвываясь, прохрипел Кол.
– От тебя, боюсь, несёт не лучше! – парировала Мэйлинн.
– И правда, парень… – снова встрял Кол. – Ты ужасно воняешь! Что это с тобой?..
– Значит, надо помыться! – ответил Бин.
– Парень, у тебя золотая голова!.. – растроганно бурчал Кол. – Ты мне всегда нравился, ты знаешь?..
– Да иди ты к Гурру! – Бин начинал по-настоящему злиться.
– Ну отлично! Тогда пойдём к реке, там и помоешься! – решила лирра. – Поднимай этого человека, и пошли!
– Как – поднимай?.. – опешил Бин. – Мы что, возьмём его с собой?
– Куда – с собой?.. Я не хочу с собой… – лепетал Кол, и его голова вновь стала клониться вниз.
– Соберись, Бин, ты, кажется, начинаешь терять нить разговора! – прикрикнула Мэйлинн.
– Мне тоже так кажется… – раздражённо ответил Бин. – Напомни, когда это мы решили, что должны отмывать этого бугая?
– Ну как же! – воскликнула Мэйлинн. – Мы собирались отвести его в харчевню, но ты сказал, что он слишком плохо пахнет. Поэтому мы и решили его помыть!
– Кажется, я ничего такого не решал, – начал было Бин. – Я имел в виду, что это мне надо помыться…
– Прекращай, Бин! Я сказала, что мы берём его с собой! – пресекла его Мэйлинн неожиданно жёстким, не допускающим возражений тоном.
– И почему ты не можешь просто взять и уйти? – раздражённо ворчал Бин, пытаясь как-то половчее взять пьянчугу, чтобы поднять на ноги. Тот вроде и не сопротивлялся, просто обвис мешком, что-то бормоча себе под нос.
– Может быть, мне стоило простовзять и уйти сегодня в Пыжах? – обернувшись, неожиданно зло ответила Мэйлинн. – Или просто сидеть себе спокойненько под яблонькой, и смотреть, как ты весело дрыгаешь ногами?
Бин замолчал. Видно было, что обиделся. Но зато обида придала ему новых сил, он рванул Кола и, наконец, поставил его на ноги.
– Шагай давай! – зло буркнул Бин Колу и сам подал пример. Лирра шагала рядом.
– Извини, – спустя некоторое время вдруг услышал Бин и поразился: в голосе лирры были слышны слёзы.
– Что ты, Мэйлинн! Это ты меня извини! Я был не прав! – горячо возразил он, пыхтя от натуги, потому что пьяный громила всем своим весом навалился на него.
– Нет, это ты меня извини, парень! – снова подал голос Кол. И Бину почудилось, что в этот раз в голосе пьянчуги было куда меньше хмельной дури. Кажется, он действительно просил прощения!
В молчании прошло некоторое время. До реки было довольно далеко, так что Кол успел слегка протрезветь. Достаточно, чтобы чувствовать удручённость от всей этой странной ситуации. Кол, к сожалению, уже привык, что его бьют, обманывают, или, в лучшем случае, просто не замечают. А вот пытались помочь ему впервые за много лет.
– Давайте знакомиться, что ли? – предложил он. – Да и отпусти ты меня, парень. Видишь, я уже могу идти сам! – и тут же споткнулся о собственную ногу и, упав, больно ударился коленом.
– Да не дёргайся ты! – досадливо рявкнул Бин. Вот ведь, нашли на свою голову!..
– Я – Мэйлинн. А это – Бин, – тем временем, как ни в чём не бывало, представилась лирра.
– Ну а я Сан. Сан Брос, хотя все зовут меня просто Кол.
– Почему "Кол"? – полюбопытствовала Мэйлинн, причём Бин вдруг понял, что ей это действительно интересно. Нет, ну что за… удивительная лирра!
– Вообще-то у меня есть недурная шутка на этот счёт, – заговорщически снизив тон, сообщил Кол Бину и выразительно кивнул головой в область своего паха. – Но она недостойна общества столь прекрасной дамы… Так что придётся сказать правду, – Кол слегка усмехнулся, с лёгкой ностальгией, как показалось Бину. – Ещё когда мальцом был, как-то забрался в погреб и решил попробовать отцовой браги. Просто из интереса. Но случайно уронил бутыль на пол, даже не успев отпить из неё… Здоровенная такая бутыль, на пару галлонов! Куда её такому мальцу-то удержать!.. Мать услыхала, прибежала. А как поняла всё, так схватила хороший кол, и стала гонять меня по всему двору. Ух и досталось же мне тогда! А дружки-то мои это всё увидели, вот и пошли дразнить: Кол, да Кол! Я поначалу злился, а потом как-то привык. После и с фермы родной ушёл, казалось бы – новая жизнь позволяет избавиться от этого имени. А оказалось – прикипел, понравилось. Так и стал по жизни Колом.
– Какая интересная история! – искренне восхитилась Мэйлинн, хотя Бин не мог взять в толк – чего же в ней интересного. А вот моя история про Гильдию Теней ей интересной не показалась! – с лёгкой ревностью вдруг подумал он.
– Вы – очень странные люди, Мэйлинн и Бин, – вдруг совершенно серьёзно заявил им Кол. – Вам когда-нибудь говорили об этом?
– Мне постоянно об этом говорят, – засмеялась лирра.
– А вот мне до сегодняшнего дня – ни разу! – буркнул Бин.
– Ладно, парень, я серьёзно – можешь меня отпустить. Я дойду, всё в порядке. Пойду домой, отосплюсь, – Кол вновь сделал успешную попытку освободиться, и на этот раз действительно устоял на ногах.
– Никуда ты не пойдёшь, Кол! Точнее, пойдёшь с нами! – отрезала Мэйлинн. – И нет у тебя никакого дома!
– С чего ты это взяла? – опешил Кол. – Есть у меня дом…
– Почему же тогда я слышу фальшь в твоём голосе? – полюбопытствовала лирра. – Идём, и без разговоров! Я обещала тебе таверну, и я тебя туда отведу!
– Не перечь ей, дружище, это бессмысленно, – Бин всё-таки стал придерживать неуверенно бредущего Кола за локоть. – Понимаешь, это у неё такое хобби – спасать людей. Не поверишь – сегодня она вытащила меня из петли. Причём в прямом смысле слова.
– Ну ничего себе! – восхитился Кол и, внезапно остановившись, уставился на тёмную тень, которой сейчас была лирра. – Нет, ты положительно самая странная девушка из всех, которых я видел. А ведь я однажды видел женщину с тремя грудями!
Мэйлинн фыркнула, чуть не подавившись хохотом, к ней тут же присоединился Кол, а спустя мгновение, неожиданно для самого себя, их поддержал и Бин. Так они и хохотали, как сумасшедшие, стоя посреди темной грязной улочки, и этот хохот, казалось, вымывает из них всю усталость и все передряги минувшего дня. Пару раз смех вроде бы стихал, но то Мэйлинн, то Кол вдруг взрывались новым приступом хохота, моментально заражая остальных.
Отхохотавшись, Кол картинно оттёр глаза, и весело воскликнул:
– Ну что, пошли купаться?
***
Когда они добрались до реки, уже перевалило за полночь. На протяжении пути Кол сыпал прибаутками, рассказывал всевозможные истории из личной жизни, половина из которых была очевидной для Бина и Мэйлинн выдумкой, но которые были так уморительны, что Бин то и дело держался за бока, а Мэйлинн тёрла ладонями скулы, которые уже болели от постоянного смеха. Лёд между ними и Колом растаял без следа, и даже Бин сейчас искренне радовался такой отличной компании.
Труон открылся нашей троице, когда они вышли из-за угла последнего прибрежного дома. Весь левый берег, насколько хватало глаз, был застроен деревянным настилом, по сути – длинным полумильным причалом. Днём тут кипела жизнь. Это были так называемые Доки, ещё один район Нового города, получивший название от прибережных построек, служивших и складами, и ремонтными мастерскими.
Бин глядел на это место с завистливой неприязнью. Между складскими и докерами всегда существовала определённая вражда. Дело в том, что поскольку Труон был наиболее простым и удобным путём в Шинтан, то и основной товарооборот с этой столицей торгового мира происходил именно водным путём. Да и саррассанские товары шли по широкой мощёной дороге лишь до озера Прианон, а оттуда отправлялись дальше на север вплавь. Поэтому в доках были совсем другие объёмы и совсем другие барыши, нежели на складах, которым доставались купцы попроще. На каждый вырученный складами доррин доки отвечали полновесным дором. Соответственно, и плата работникам тут была в два-три раза выше, чем на складах. Только вот устроиться сюда докером было практически нереально. Это было своеобразное кастовое общество, где отец передавал своё место сыну, а тот – своему. Редкий чужак мог попасть на это прибыльное место. Нет, конечно чёрной работы хватало, и можно было, как Кол, допустим, вывозить протухшую рыбу, или варить дёготь для просмолки судов… Но за это платили те же гроши, что и везде. И уж подавно заказан был доступ сюда для выходцев Складского квартала. Неприязнь между складскими и докерами распространилась и на их районы, так что на пустырях за Доками, или же за Складами мальчишки этих двух кварталов устраивали побоища. В своё время и Бин был участником этих сражений – не сказать, что особенно активным, скорее просто не мог отказаться.
Здесь, на освещённой набережной Труона, Кола ждало ещё одно поразительное открытие:
– Так ты – лирра??? – возопил он, едва смог получше разглядеть спутников.
– Более того, – усмехнулся Бин. – Ты на шею её глянь!
– Наэлирро?.. – поперхнулся Кол. – Что же вы, госпожа, сразу не сказали? Простите мне…
– Прекрати, Кол! – отмахнулась Мэйлинн. – Какая я тебе госпожа?
– Ну как же… Госпожа магиня… – без подобострастия, но с глубоким почтением пояснил Кол. – Я хоть человек и маленький, а с магинями знаком. Ну… Не знаком, конечно, но видел. Когда был паладином при дворе его величества, то знал там и госпожу Балинну, и госпожу Калиэн, и госпожу Дайону. Конечно, вряд ли они замечали простого паладина, особенно госпожа Дайона, у которой совсем не было глаз… – Кол позволил было себе усмешку, но тут же осёкся, с некоторой опаской взглянув на Мэйлинн.
– Успокойся, Кол! – твёрдо проговорила Мэйлинн. – Это были совсем другие лирры. Не такие, как я. Я – не магиня…
– Но… Как же знак Наэлирро?.. – смешался Кол.
– Это долгая история, и я расскажу её тебе позже. А сейчас – марш в реку, а то от тебя разит, как от мусорной кучи!
– Да, госпожа Мэйлинн! – почти по-армейски гаркнул Кол и трусцой направился к причалу.