- Я тоже так думал. Потом Костю спросил, Костя говорит, что змеи боялись солнца и топота людей. А от диваны тень падала, и сидел он тихо. Вот змеи и ползли туда, где тихо и тень.
- Вот сын шакала! - плюнул один из стариков. - Все, оказывается, так просто, а как долго головы всем морочил! Сколько денег выманил!
- Много выманил! - кивнул головой проводник. - Милиция после все узнала. В Самарканде у него свой дом был. В доме ковров полно и денег многие тысячи при обыске нашли. Вот так-то, старики!
Молодежь зашевелилась. Послышались крепкие выражения, но старики сидели молча, переглядывались и не знали, как быть дальше.
- Эй, Джафар! - вдруг крикнул Сафи-бобо. - Я вижу, ты, бездельник, развесил уши и совсем забыл, что твое дело гостей угощать! Не видишь, что ли, у гостя чай совсем холодный и лепешек нет! Давай свежий чайник!
ХИТРАЯ РЫБА
Отпуск подходил к концу. Нужно было возвращаться в институт. Я уже не боялся возвращения. У меня был отдельный ящик с гюрзами. Моими гюрзами! Институтских остряков и скептиков ожидало жестокое посрамление.
Но уезжать не хотелось. Меня очаровали прелесть зеленых весенних гор, чудесный воздух и увлекательные походы. Несмотря на то что я много раз возвращался в лагерь насквозь промокшим и до костей продрогшим, у меня даже насморка не было, хотя иногда нам приходилось спать в сырых спальных мешках. Опасная и трудная совместная работа сдружила нас. Расставаться было жаль. Дядьке тоже понравилась экспедиционная жизнь, и он решил не уезжать вместе со мной, а остаться с Костей на весь срок работы экспедиции.
Костя обещал доставить меня на ближайшую железнодорожную станцию, но по пути хотел осмотреть еще одно место.
Погода улучшилась, и мы распрощались с гостеприимным кишлаком. Грузовик долго петлял между горами, прыгал по булыжникам, пересекая каменистые сухие русла, и натужно выл, взбираясь на крутые подъемы. Курбан-Нияз сидел в кабине и показывал дорогу, а Костя, дядька и я тряслись в кузове. Мы уже набили не одну шишку, стукаясь головами о стенки кузова и крышу, и нетерпеливо ждали конца пути. Наконец машина остановилась на берегу горной речушки.
- Все, - сказал Курбан-Нияз, вылезая из кабины. - Дальше машина не пойдет. Пешком идти надо.
- Ну и хорошо, - облегченно вздохнули все. Солнце палило нещадно. Решили дождаться спада жары. Костя, Курбан-Нияз и дядька вытащили спальные мешки и улеглись подремать в тени грузовика, а мы с шофером пошли побродить по берегу.
Невдалеке от стоянки в русле речушки был небольшой порог. Вода растекалась по плоскому камню и падала с него стремительным пенистым потоком.
- Смотри! Смотри! - дернул меня за рукав Володя. - Рыба прыгает! Да как много!
Из белой, как снег, пены то и дело выпрыгивали довольно крупные серебристые рыбы. Некоторые из них попадали на самый водопад. Отчаянно трепеща плавниками и всем телом, они рассекали струю падающей воды и стрелой проскакивали на верх камня. Здесь, в тонком слое воды, плыть было невозможно, и рыбы не плыли, а ползли по камню. Брюшко рыбы терлось о него, а спина выдавалась из воды. Столь необычный способ передвижения не задерживал отчаянных рыб. Они довольно быстро переползали через препятствие и исчезали в темной яме за камнем. Не каждой рыбе удавалось попасть на струю водопада. Гораздо чаще они падали назад в белую пену.
- Лешка, живем! - закричал Володя. - Уха сегодня будет!
В это время крупная рыбина выскочила из пены, шлепнулась на струю падающей воды, поднялась по ней на камень и устремилась к яме.
- Держи! - отчаянно закричал Володя и бросился за ней. Рыба билась на мелководье. Она не могла даже повернуться на брюшко: слишком тонок был слой воды. Она трепыхнулась, взлетела над камнем и упала на полметра ближе к яме. Чуть отдохнула и снова взлетела, приближаясь к спасительной глубине.
Володя взбежал на камень, чтобы догнать и схватить ее, но едва он ступил в воду, как ноги его разъехались в стороны. Володя шлепнулся на зад, проехал на нем и упал вместе с потоком в белую пену у подножия водопада. В первый момент я испугался, но Володя тут же вынырнул и, разгребая руками пену, поплыл к берегу. Я помог ему выбраться на сушу.
- Сильно ушибся?
- Не очень. Рыба где?
Рыбы след простыл. Куда она делась, я не видел.
- Эх ты! - с досадой сказал Володя. - Не мог поймать рыбу почти на суше.
- А чего же ты ее не поймал? - ехидно спросил я.
- Поскользнулся не вовремя!
Володя принялся стаскивать мокрую одежду, а я поднялся на камень и попробовал пройти по воде. Как только я ступил в воду, то едва не повторил то же, что за несколько минут до этого совершил Володя. Ноги заскользили точно на гладком льду. Кое-как я выбрался на сухое место и принялся разглядывать камень. Он был покрыт тонким слоем очень скользких водорослей.
- А, хитрец, разгадал причину моего падения! - засмеялся Володя.
- Разгадал, - ответил я, - но тебя нужно было бы вздуть за то, что ты не сказал мне о водорослях.
- Ладно, - примирительно сказал Володя, - искупался бы и только. Давай выжмем мои брюки!
Мы выжали и разложили на солнце его мокрую одежду, но Володя не отказался от попытки отведать местной рыбы. Он вернулся к машине и попросил у Кости немного металлической сетки, которая была у нас для того, чтобы делать ящики для перевозки змей.
- Зачем тебе сетка? - недовольно спросил разбуженный Костя. - И почему ты в мокрых трусах? Простудиться захотел? Купаться еще рановато!
- Костя, там возле водопада столько рыбы прыгает! Лезет она по водопаду вверх, как очумелая.
- А, - зевнул Костя, - маринка нереститься пошла! Брось, Володя, пустые хлопоты! Ничего у тебя не получится! Рыбы ты не поймаешь!
- Получится! Дай сетку! Я сделаю сачок и буду подхватывать выскакивающих рыб!
- Возьми сетку в кузове и убирайся к дьяволу! - рассердился Костя. - Рыба умнее тебя! Ни одной рыбешки ты не поймаешь!
Володя не поверил. Он смастерил из сетки подобие сачка и отправился к водопаду. Маринки продолжали прыгать. Однако едва Володя подошел к берегу и уселся на камень, приготовив сачок, рыба исчезла, как будто ее и не было. Долго сидел Володя, но рыбы прыгать не желали. Но стоило Володе отойти от берега, как они снова запрыгали. Володя лег на землю и подполз к воде. Пока он лежал, рыбы прыгали, но как только он приподнялся и выставил над водой свой сачок, рыбы моментально исчезли. Володя то подползал к берегу, то отходил от него, но ничего не получалось. Промучившись довольно долго, он с досады плюнул и, надев высохшую одежду, вернулся к машине.
- Где же рыба? - язвительно осведомился Костя.
- В воде! - мрачно ответил Володя и бросил сачок.
- А все же рыбки мы отведаем! - вмешался в разговор дядька. - Сачком не поймали, удочкой поймаем!
- Удочкой тоже нужно ловить умеючи, - заметил Костя.
- Как-нибудь сумеем! - самонадеянно заявил дядька и, забрав удочки, которые до этого болтались привязанными под тентом грузовика, отправился к водопаду.
- Жаль, червей нет. Придется на хлеб попробовать!
- Пробуйте!
Дядька уселся прямо на берегу, свесив ноги с камня. Терпение у дядьки было адское, но и он через час вернулся ни с чем. Рыбы и не прыгали и не клевали. Напрасно дядька предлагал им самые соблазнительные, на его взгляд, приманки.
- Ну, теперь моя очередь! - сказал Костя. - Или, может быть, ты, Леша, тоже хочешь попробовать? У меня не было такого желания.
- Добро, - взял Костя удочку, - только уговор: я ловлю, но не чищу. Чистить будут те, кто не умеет ловить! Курбан-Нияз, приготовь все, что нужно для ухи. Через час начнем варить!
Костя взял удочку и пошел к водопаду, где опять прыгали рыбы! Не подходя к берегу, он пригнулся, крадучись, подобрался к большому камню, закрывавшему его от воды, спрятался за ним и сделал осторожный заброс. Через минуту он уже тащил упирающуюся рыбу. Новый заброс - и на берегу опять бьется рыба. Костя таскал маринок, словно из садка. Мы хотели подойти к нему, но он закричал, чтобы никто не подходил к берегу. Через полчаса Костя решил, что рыбы, пожалуй, достаточно, и бросил удочку. Рыбы действительно вполне хватало для хорошей ухи.
- Вот так, друзья! - говорил Костя, когда мы чистили рыбу. - Во всяком деле нужно умение. Маринка очень осторожная рыба. Если она увидит незнакомый предмет возле водоема, то сейчас же спрячется под камни и ни за что не выплывет оттуда, пока этот предмет будет виден. Ловить ее нужно из-за укрытия. Э, друг! - схватил он Володю за руку. - Ты плохо почистил рыбу. Нужно полностью удалять с брюшины черную пленку. Иначе можно отравиться. Черная брюшная пленка маринки чрезвычайно ядовита! Ну-ка, дочисть! Уха получилась на славу!
После спада жары мы до темноты бродили по окрестностям, и не без успеха. В машине появился еще один ящик со змеями.
К полудню следующего дня мы выехали на автостраду. Для меня поездка закончилась. Позади остались первые сотни километров, пройденные мной в поисках змей. Костя рассчитывал через два часа высадить меня у железной дороги, но пришлось задержаться. Наша ранее безотказная машина закапризничала. На подъемах она не шла, чихала и глохла. Володя, чертыхаясь, то и дело лазил под капот. Кое-как доползли мы до ближайшей придорожной чайханы и остановились для того, чтобы Володя мог более основательно подремонтировать машину. Володя заявил, что помощи ему не потребуется, и мы разбрелись было по окрестностям, но ходить по жаре тяжело, и вскоре все вернулись в чайхану. Как и обычно в этих местах, помосты чайханы были без крыши и стояли в тени деревьев, ветви которых нависали над водой по краям большого хауза. Летом дожди здесь очень редки и нужно не столько укрываться от дождя, сколько прятаться от жгучих солнечных лучей.
Кристально чистая вода источника, бившего в центре хауза, вытекала из него небольшой резвой речушкой.
- Леша, посмотри, сколько здесь маринки! - позвал меня дядька.
Я глянул и обомлел.
У самой поверхности воды плавало множество крупных рыбин. Они были значительно крупнее, чем те, которых мы ловили в горной речке. Рыбы совсем не боялись людей и плавали на виду.
- Дядька, неси удочки!
- Не вздумай ловить, - остановил меня подошедший Костя, - рыба здесь священна. Эту рыбу оберегают и подкармливают. Пожирая все отбросы, попадающие в воду, маринки очищают ее. Давай-ка лучше попробуем ее покормить.
Костя купил у чайханщика лепешку и стал бросать в воду кусочки хлеба. Едва упал первый кусочек, как поверхность воды "закипела". Рыбины бросились к хлебу. Они отталкивали одна другую, били по воде хвостами и плавниками и выскакивали из воды. Кусочек лепешки скрылся среди брызг, и я не заметил, какая из рыбин им поживилась. Как только кусочек лепешки был съеден, прекратилась возня. Новый кусочек - и снова яростная борьба.
- Костя, знаешь ли ты, что маринка сладкое любит? - спросил подошедший Курбан-Нияз.
- Нет, не знаю.
- Тогда смотри!
Курбан-Нияз открыл банку сгущенного молока, окунул в молоко кусочек лепешки и бросил его в воду. Через мгновение хлеб исчез. Курбан-Нияз бросил еще один кусок, намазанный молоком. Этот кусок тоже исчез.
- Смотри, что будет теперь!
Курбан-Нияз приготовил два куска. Один окунул в сгущенное молоко, другой кусок мазать не стал. Первым в воду полетел кусок без молока. Рыбы бросились к нему, но… после нескольких поклевок кусок остался на поверхности. Рыбы не обращали на него внимания и оживленно плавали вокруг. Курбан-Нияз бросил кусок, пропитанный молоком. Сейчас же началась бурная возня, и хлеб исчез. Первый кусочек продолжал плавать. Еще один кусок с молоком летит в воду и через минуту исчезает. На хлеб без молока рыба не обращала внимания.
- Видал? - засмеялся Курбан-Нияз.
- Да-а… - протянул Костя, - губа не дура!
ОБРАТНЫЙ ПУТЬ
Володя наконец наладил машину, и через час мы распрощались на полустанке. Друзья уехали продолжать работу. Грустно смотрел я вслед грузовику. Да, что поделаешь. Я бы с великим удовольствием остался ловить змей, но нужно было возвращаться в институт. Через три дня я должен был выходить на работу, а директор наш не жаловал опаздывающих из отпуска.
Но приключения мои на этом не кончились. Костя поручил мне доставить в Ташкент ящики со змеями. Они были не тяжелые, но очень громоздкие, и я опасался, что просто не успею сесть в поезд. Он приходил поздно вечером, и рассчитывать на чью-нибудь помощь было трудно. Однако мои опасения не оправдались. Я взял билет в купейный вагон, и проводник помог мне втиснуть ящики в тамбур. Правда, едва мы успели втащить их, как поезд тронулся. В моем купе пассажиры крепко спали. Ящики со змеями я засунул под полки и столик. Ставить их наверх, на багажную полку, я не стал, потому что там было очень жарко, и змеи могли погибнуть.
Утром я проснулся поздно. Попутчики - полковник в отставке и его жена - уже сидели за столом и пили чай, поставив ноги на ящик с гюрзами.
- Проснулись? - доброжелательно спросил меня полковник. - Идите быстренько умывайтесь и присоединяйтесь к нам чай пить!
Я поблагодарил, быстро умылся и сел к столику.
- Откуда едете?
- Из экспедиции возвращаюсь.
- Геолог? В ящиках, наверное, образцы? - сказал полковник и потрогал ящик ногой. - Что-то уж очень легкие!
- Я биолог. Не толкайте, пожалуйста, ящики. Там животные.
- Какие животные? Зверюшки?
- Зверюшки, - утвердительно кивнул я.
Рот у меня был заполнен. И это было очень кстати. Костя предупредил меня, чтобы я не очень распространялся о том, кого везу.
- Как интересно! - воскликнула жена полковника. - Расскажите, какие у вас зверюшки? Суслики? Тушканчики или ежи?
- Всякие, - уклонился я от прямого ответа.
- Я очень люблю животных, - продолжала женщина. - Вы обязательно должны показать нам хоть одного зверька. Это так интересно!
Я приложил все усилия, чтобы перевести разговор на другую тему, но на мою беду мы подъехали к большой станции и проводник стал подметать купе. Он неосторожно толкнул ящик, потревожил змей, и одна из них зашипела. У жены полковника был отличный слух, и она тотчас же всполошилась.
- Кто там у вас? - уже испуганно спросила она. Я хотел увильнуть от ответа, но проклятая змея продолжала шипеть.
- Да там змея! - взвизгнула женщина и забралась на полку с ногами.
Я подумал, что было бы с ней, если бы она знала, сколько там змей и какие они, и не смог удержать улыбку.
- Чему вы улыбаетесь? - возмутилась пассажирка. - Отвечайте же, кто у вас там в ящике?
- Так, ерунда, несколько полозов, - невинно сказал я. - Они не ядовиты.
- Значит, все-таки змеи? Какой ужас!
- Вы напрасно волнуетесь, - попытался я успокоить ее.
- Как напрасно! А если змея выползет и укусит? Миша, почему ты молчишь? Мы едем со змеями, подвергаемся страшной опасности, я в ужасе, а тебе и горя мало!
- Ну посмотрите… - достал я из-под полки ящик.
- Ой! - взвизгнула женщина и, несмотря на свою тучность, как коза выскочила из купе. - Какой нахал! Еще хочет распустить этих ужасных змей!
Я вовсе не собирался доставать змей. В ящике лежали не полозы, а гюрзы. Я просто хотел показать ей, что ящик очень прочный и ни одна змея не сможет вылезти наружу:
- И надо же было вам сказать, что там змеи! - с досадой сказал полковник. - Промолчали бы и делу конец! Теперь та кого шума наделает моя дражайшая половина, только держись!
В коридоре проводник уговаривал жену полковника.
- Успокойтесь, гражданка. Сейчас все выясним!
- Миша, Миша! Иди сюда! Не дай бог змея укусит! - неслось оттуда.
Полковник вздохнул и пошел на зов. Жена его истерически кричала на мужа. Требовала вызвать начальника поезда. Я вышел в коридор, но, увидев меня, жена полковника шарахнулась, будто к ней ползла змея. Ее крики всполошили весь вагон. Двери купе открылись, и в коридор высыпали встревоженные пассажиры. Со всех сторон послышалось: "Что случилось?"
- Змеи!
- Какие змеи?
- Здесь, в купе! - визжала жена полковника. Вагон загудел, как улей.
- В вагоне змеи!
- Миша, возьми Леночку на руки!
- Какой ужас!
- Тонечка, пойдем в другой вагон, здесь змеи! С большим трудом проводник, полковник и я немного успокоили перепуганных людей.
Пришел начальник поезда. Жена полковника бросилась к нему:
- Товарищ начальник, да что же это!..
- Спокойно, гражданка, спокойно, - осадил ее начальник поезда, - сейчас во всем разберемся. Только шуметь не нужно. Что здесь произошло? - обратился он к проводнику вагона.
- Да вот у пассажира, - указал на меня проводник, - ящики какие-то. Что в них, я не знаю. А они, - повернулся он в сторону жены полковника, - кричат, что там змеи. Народ беспокоят, панику создают. Может, там никаких змей и нет. Я змей не видел.
- Что у вас в ящиках? - спросил начальник поезда. Вокруг нас толпились пассажиры. Одна жена полковника, еще не зная, есть ли в ящиках змеи и какие они, наделала столько шума. Что могло произойти, если среди окружающих нас людей нашлось бы еще несколько паникеров?
- Зайдемте в купе, - пригласил я начальника поезда. - Там я все объясню.
- Не ходите: - снова взвизгнула жена полковника. - Это очень опасно! Там змеи!
- Авось не съедят, - пошутил начальник поезда. - Граждане, прошу разойтись по своим местам! Ничего особенного здесь нет!
В купе мне пришлось рассказать ему всю правду. Начальник подумал и сказал:
- Забирайте свои ящики. Сейчас прибываем в Каган. Там пройдем к начальнику станции. Пусть он решает, что с вами делать. Дальше в нашем поезде вы не поедете.
- Почему?
- Возить змей в поезде не разрешено.
- Где это написано?
- Ну, вы не умничайте! - рассердился начальник. - Взбудоражили весь вагон, а теперь еще спорите. Ехали бы тихо, и никто бы вас не высаживал. Кроме вас в вагоне три десятка пассажиров, что же, прикажете их высадить, а вас одного везти с вашими змеями?
Напрасно я показывал ящики, просил объяснить мне, где змеи могут выползти наружу, и доказывал, что перевозка змей в ящиках абсолютно безопасна. Начальник поезда ничего не хотел слушать, и в Кагане мне пришлось покинуть вагон. В сопровождении начальника поезда я пошел к начальнику станции. Выслушав доклад начальника поезда, тот потребовал мои документы и долго их изучал, а я нервничал. Боялся, что поезд уйдет. Так оно и получилось. Поезд ушел, а я остался на станции Каган.