* * *
Ничтожными пятнышками посреди бескрайней пустыни выглядят на карте сии египетские оазисы. Четыре из них (Бахрия, Фарафра, Дахля и Харга) и соединяющие их дороги образуют 1200-километровое полукольцо, проехать которое мы и наметили. Пятый оазис, Сива, находится значительно западнее, ближе к Ливийской границе, и мы не посетили его. Каждый оазис представляет собой не три пальмы у колодца, нет: это целая куча мелких деревень со своими огородами и полями, которые тянутся на несколько километров. И хотя во всех этих пяти оазисах, вместе взятых, проживает около 1 % населения 60-миллионного Египта, демографический кризис заставляет более плотно заселять их.
Есть в Египте и шестой оазис, Файюм. Он соединён каналом с Нилом и поэтому не является совсем настоящим оазисом. Зато он самый крупный по своему населению и площади обрабатываемой земли.
Дорога была пустынна, и только примерно раза два в час нам попадались встречные машины. Поздно вечером мы приехали в Бахрию. Водитель грузовичка привёз нас, начавших было засыпать, к дверям какой-то лавки.
Ура! Бахрия! Первые 334 км позади! Хозяин лавки привёл своего англоговорящего друга, налил чай, и этот англоговорящий друг начал выражать сокровенные желания египетского народа.
- Вы дадите водителю что-нибудь? - поинтересовался он.
- Мы его предупредили, что не дадим, и он согласился, - отвечали мы.
- Хорошо. Сейчас уже ночь, как вы обычно ночуете? в палатке? Я вас отведу в кемпинг, это стоит всего пять фунтов.
- Мы переночуем в пустыне безо всякого кемпинга, - отвечали мы.
- Это не очень удобно для регистрации, - возразил англоговорящий египтянин. Интересно, зачем здесь регистрация? Может, мы попали в некую зону ограниченного доступа? Опасаясь регистрации, мы быстро завершили ритуальное питьё чая и попрощались с хозяевами лавки, так ничего и не купив. Никто не стал мешать нам, когда мы вышли на трассу. Думали - переночуем в пустыне; но не успели дойти до конца посёлка - о счастье! - нас подобрал второй ночной грузовичок, едущий во второй оазис - Фарафру.
15 марта, понедельник.
Была глухая ночь, когда бескорыстный водитель грузовичка прибыл в оазис Фарафра. Кстати, и здесь оказался пост ГАИ! Опять, как и на Синае, поперёк дороги стоят пустые железные бочки, болтаются белые и красные пластмассовые канистры с электрическими лампочками внутри. Машина остановилась, полицейский отодвинул бочку (ух, и не надоедает им двигать эту бочку туда-сюда днём и ночью), и мы въехали в Фарафру, где водитель высадил нас.
Это означает, что за сегодняшний вечер мы проехали более 500 км! Вот что значит ехать в паре со спортивным автостопщиком, - подумал я.
Мы разложились на песке и моментально уснули. А разбудило меня утреннее солнце и странные позывы в организме. "Наверное, я ещё в Каире подцепил амёбу или иной желудочный микроб," - думал я, оскверняя чистый песок Ливийской пустыни.
Собрались в путь на юг. Деревня была, конечно, не такова, как Каир.
Дома попроще - одноэтажные кирпичные коробочки. Народ тоже попроще. Редкие пальмы. Очередь женщин к колодцу. Пара магазинчиков. И всё - песок, песок, никакой травы под ногами и пышных зарослей, разумеется, нет. Наверное, здесь очень скучно жить.
Вот в придорожной харчевне, под соломенным навесом, сидит за столом местный человек, тёмный, почти чёрный, в белом халате и чалме. "Эй, - подзывает он нас жестами, - заходите, ешьте!" Мы не отказываемся.
- Пошли ко мне в гости, пообедаете, переночуете, - предлагал он, пользуясь жестами и всего несколькими словами, но очень понятно. Интересно бы посмотреть бытовую оазисную жизнь. Но мы отнекивались: мол, торопимся в Асуан, можем не успеть. Как знать, какая дорога после Фарафры? может быть, там вообще нет машин, и нам придётся ехать назад, в Каир? (Да и желудочной инфекцией лучше болеть поближе к месту стрелки.) Заварили чай в большой металлической кружке.
- Это разве чай? Ха-ха-ха! Это вода, а не чай, - уверял нас местный житель, когда мы угостили его своим чаем. - Вот настоящий чай, сейчас увидите! - И он насыпал в кипяток тройную порцию заварки и сахара. - А то был совсем не чай, а вода!
Мы сфотографировали общительного жителя оазиса, радуясь, что не перевелись и в Египте склонные к общению непосредственные люди, допили чай и опять вышли на трассу.
Когда-то здесь, наверное, проходили древние караванные пути, и этот маленький оазис был редкой остановкой (впиской) на их долгом пути. Поили верблюдов, наполняли водой кожаные бурдюки… Люди вглядывались в текучий воздух пустыни, шли вперёд, ориентируясь по редко встречающимся в пустыне скелетам верблюдов, и порой сами не доходили до цели, превращаясь в такие же ориентиры. А сейчас - это лишь несколько придорожных деревень, жарких и пыльных.
На выезде из оазиса Фарафра мы проехали несколько километров на локальном транспорте, и за последней деревней оазиса зависли. Дорога узкая, хотя и асфальтовая, и - два часа ни одной машины! За последние полтора месяца это было самое долгое наше зависание на дороге. Да и жарко здесь - тени никакой, сидим посреди пустыни, песок и асфальт прямо дышат жаром. Моя желудочная болезнь усилилась, но, поскольку машин всё равно не было и мы сидели на одном месте, - напарник мной не тяготился.
Наконец, повезло; на дороге появилась старая, запылённая машинка и подобрала нас, а вскоре после нас - и другого попутчика, неизвестно как возникшего в пустыне. 245 километров до деревни Мут в оазисе Дахля мы проехали очень быстро - не было ни встречных машин, ни ограничителей скорости, ни постов ГАИ, а дорога почти вся была покрыта сносным асфальтом. Сюда бы наших российских любителей быстрой езды! Местный стопщик заплатил за проезд бумажкой в 1 фунт, а мы - открытками с видами Москвы, и все расстались взаимно удовлетворённые.
Это вам не насыщенный туристами Синайский полуостров, где каждые пять минут проезжает машина и первым вопросом у водителя: сколько дашь? Впрочем, места здесь приятные и цивилизованные. В местной аптеке мы приобрели две пачки таблеток от амёбиаза, в харчевне заказали платного риса и бесплатного кипятка.
Некоторые трудности мы испытали при выезде из посёлка Мут - повсюду нам попадались непонятливые люди индусского вида, которые на вопрос: "где необходимые нам дорога, трасса, шоссе, асфальт, направление в Харгу?" отвечали: "вон там вы найдёте столь нужные вам автовокзал, такси, базар, хотель".
С трудом выбрались-таки на трассу, но уже вечерело. Проехали пятнадцать километров (этот оазис был очень длинным, то и дело нам попадались деревушки, пальмы, огороды) и заночевали на бугристой, потрескавшейся сухой земле какого-то поля.
16 марта, вторник.
Утром на поле пришли феллахи (местные крестьяне) и удивились, обнаружив среди своих полувысохших овощей двух спящих белых мистеров с рюкзаками. Мы же, обнаружив вокруг себя феллахов, удивились в меньшей мере, собрали вещи и вскоре уехали дальше. На выездном посту ГАИ, завершающем собою оазис Вахат Дахля, нас задержали. Некоторое время нам объясняли порочность выбранного нами стиля передвижения, а потом посадили в проезжающую мимо маршрутку, уже полную платных пассажиров. Владимир пытался отказаться от общественного транспорта, но так как его репутация была уже подпорчена не только рейсовым, но и платным паромом Акаба-Нувейба, долго сопротивляться не стал. Через два часа некомфортабельной езды мы прибыли в следующий оазис - Харгу.
Харга оказалась настоящим городом, население которого, вероятно, превышало население всех предыдущих оазисов, посещённых нами. Общаться с жителями Харги было трудно - так же, как и в Муте, нас пытались направить совсем не туда, куда мы хотели. Но, конечно, наука всегда побеждает, и мы с Вовкой выбрались и из этой местности. До великой цивилизации долины Нила, до города Асьют, оставалось чуть более двухсот километров, а позади была тысяча.
На выезде из Харги нас подобрал в свою новую, чистенькую машинку житель Асьюта, доктор Мохамед, чисто выбритый, аккуратно одетый араб лет тридцати пяти, англоговорящий, в ботинках (а не в шлёпанцах, как почти все прочие египтяне), образец цивильности и аккуратности. Мы обменялись визитками.
Доктор Мохамед, как мог, постарался исправить наше уже сложившееся мнение о египетских обычаях. Не обращая внимания на египетские правила (автостопщиков не подвозить! иностранцев в гости не звать!), он повёз нас к себе домой, в Асьют, и это была наша первая вписка в цивильном египетском доме. Мохамед жил один, на последнем этаже блочной пятиэтажки, дома у него находились ковры, стол, деревянные тяжёлые стулья, туалет и душ с проточной водой, - в общем, нормальная городская квартира. Вечером он повёл нас в одну из едален, где плотно накормил, а затем вернул к себе домой, где мы помылись и постирались.
Я продолжал страдать расстройством желудка, что доктору было непонятно: он всегда пил воду из крана, в наличие амёб не веровал, и только когда посещал оазис Харгу, пил там воду бутылочную: в природной, мол, слишком много железа. Я употреблял таблетки, купленные в оазисе, ещё несколько дней, и только к Судану мои проблемы, наконец, кончились.
17 марта, среда.
Утром доктор Мохамед, чтобы нам не казалось, что египтяне плохо относятся к автостопщикам, отвёз нас в едальню на набережную Нила, опять накормил и вывез на трассу Асьют-Кена, находящуюся на том берегу. Из Асьюта в нужную нам сторону идёт вообще-то две трассы по обоим берегам великой реки, но доктор присоветовал нам более быструю из них. Поблагодарили доктора, попрощались, и он поехал домой, а мы остались на трассе среди зелёных садов и полей.
Вскоре нас подобрал грузовичок с апельсинами, которыми водитель угощал нас. На посту ГАИ нас остановили и лишили возможности поедать апельсины. Водителю сделали выговор (запрещено, мол, иностранцев возить), и отправили его без нас. Однако, что делать с нами? От автобуса мы отказались. С нами поговорили и всадили в другую попутную машину.
До Кены добрались довольно быстро - только ещё на двух постах подзадержались, излагая свою автостопную сущность, а полицейские объясняли, что ездить автостопом нельзя, но по нашей просьбе для нас делали исключение. Дорога всё шла вдоль Нила, удаляясь от него не дальше чем на километр. Каналы, поля, деревни, деревенский скот, пальмы, всё полно жизнью - как отлично от недавно покинутой нами пустыни!
Город Кена оказался крупным, цивилизованным городом по типу Асьюта. Купили в харчевне бутерброд с фасолью и попросили закипятить воды; воду закипятили, но, вероятно, хотели за это денег, а мы притворились, что не понимаем их.
Вскоре мы уже стояли на выезде из Кены, на дороге, ведущей от долины Нила в сторону Красного моря. Наш путь лежал в приморский городок Сафагу, а потом в Хургаду, всемирно известный курорт, популярный среди любителей дайвинга.
Поток машин на трассе был невелик, а редкие водители показывали, что едут недалеко. Вдруг проехал красивый туристический автобус, вслед за ним ещё один, затем пара полицейских машин с автоматчиками - конвой, туристов охраняют - и все останавливаются. Полицейские хотели подвезти нас за деньги, но мы объяснили: не беспокойтесь, ребята, езжайте, мы уедем и так, автостопом. Стремясь любой ценой спасти нас от автостопа, полицейские немного поколебались и всё же посадили нас в металлический, продуваемый ветром кузов одной из полицейских машин, где уже сидели два солдата-автоматчика, и поехали с ветерком.
Конвой сей сопровождал туристические автобусы в Хургаду, охраняя гладкие белые тела западных мистеров от возможных посягательств бородатых исламских фундаменталистов, периодически (раз в год-два) взрывающих в Египте автобусы. Мы проехали сотню километров (полпути от Кены до моря) и остановились у придорожной харчевни, совмещённой с лавками сувениров, с постом ГАИ и пунктами пересменки конвоя - тут завершали путь одни полицейские машины и зарождались другие.
Туристы вышли из автобусов, и тут возникли ожидавшие их местные жители: один вёл за собой верблюда, приглашая покататься на нём, другой был весь обвешан бедуинскими косынками-"арафатовками", третий продавал египетские папирусы с иероглифами и т. д. Продавцы устраивали настоящие спектакли и имели успех среди публики, которая снимала процессы продажи на свои фотоаппараты и видеокамеры.
Когда туристы поели и приобрели сувениры, оказалось, что дальше конвоиры нас везти на своих машинах не хотят (а мы-то ждали, что с ветерком и с автоматчиками поедем дальше). Постовые полицейские застопили нам некую проходящую, бесконвойную легковушку и подсадили нас в неё. Машина довезла нас до Сафаги, порта на Красном море; до Хургады оставалось пятьдесят километров.
В вечернем полумраке мы прибыли в сей всенародный курорт.
* * *
Вечерняя Хургада немножко смутила нас обилием египтян, пытающихся содрать с нас деньги хоть за что-нибудь. Мы ходили по улицам оной, и на наши рюкзаки липли предлагатели хотеля, как мухи на мёд. Ясно: вечер, белые мистеры, с рюкзаками, ясно - ищут хотель!
Другие пытались продать нам залежалые товары по повышенным ценам. Папирусы, бананы, хлеб и прочее. Кто-то даже, помнится, всучил нам хлеб, на вопрос "маджанан?" (бесплатно) отвечал "маджанан", а потом, видя, что мы и впрямь поверили, что хлеб "маджанан", отобрал его.
В одном из ресторанчиков мы попросили вскипятить нам кружку воды. Поскольку других посетителей не было, сотрудники едальни выполнили нашу просьбу. Когда же мы попили чая и собрались уходить, официант галантно принёс нам счёт за кружку кипятка - на пять египетских фунтов (полтора доллара). Мы отказались платить; пришёл менеджер.
- А сервис! Что я тут, себе в убыток содержу сей ресторан?! - возмущался он.
В супер-ресторане, к слову сказать, не было даже проточной воды для умывания, и руки мыть приходилось из какой-то бутылки. В общем, менеджер понял, что содрать пять фунтов за сие, не указанное в меню блюдо, ему не удастся, нервно скомкал счёт и прогнал нас, - да мы и сами не хотели задерживаться.
Где, интересно, здесь море? Мы плутали по курортному городу и никак не могли узреть морского берега (а хотелось поставить палатку на пляже и заночевать; наивно). Ходили, искали море, и набрели на порт, полный корабликов для дайвинга, теснившихся там, как ряска на воде.
Памятуя случай, произошедший со мной в Шарм-эль-Шейхе, мы подумали, что неплохо было бы заночевать на борту одного из этих судёнышек.
И точно, нам повезло: хозяева одного из пароходиков приютили нас на ночь, и мы заснули под шорох воды, чуть покачиваясь на волнах.
18 марта, четверг.
Утром встали, покинули место ночлега и отправились рассматривать Хургаду. Обилие туристов, надписей на всех языках, включая русский, гостиниц и пляжей. Мы с трудом отыскали дикий пляж; вскоре Вовка определил, что на соседнем, культурном пляже тусуется целая куча русских, и мы перебрались туда. Но блюститель гостиницы, коей принадлежал этот "русский" пляж, вычислив нас, грубо и насильственно выволок наши вещи, раскидав их у входа в отель, и попутно выгнал с пляжа самих нас, крича на всю Хургаду о наших злодеяниях.
Решили не задерживаться в Хургаде, ибо этот курорт, подобно Шарм-эль-Шейху, был мало приспособлен для вольной жизни. Пошли на юг; вдоль дороги бесконечно тянулись гостиницы, магазины, рестораны; один из них был снабжён большим рекламным щитом на русском языке: "Ресторан Маруся. Пищя приготовлена русским поваром!" Были и другие русские надписи.
По дороге Вовка приобрёл маску для плавания (вот что делает с человеком плавательная индустрия!), и мы занялись автостопом. По своему обычаю, Вовка вёл хронику, в которой всегда отмечал время, место и марку застопленной машины. И когда мы выезжали из Хургады, нас подвезла "юбилейная машина", имевшая в хронике No.300, считая от выезда Шарлаева из Петербурга.
В следующем населённом пункте, портовом посёлке Сафага, мы купили красной чечевицы и зелёных бананов. Вовка решил приобрести запасную батарейку к своим наручным часам, ослабевшим от недостатка электричества. Пока продавец ковырялся в часах, стараясь извлечь старую батарейку, дабы увидеть, есть ли у него в продаже такие - он, вероятно, сломал их. В общем, когда он вытащил батарейку и установил, что в продаже у него таких нет, и вставил старую обратно, - часы Вовки совсем потухли. Пришлось купить новые часы, чего продавец втайне и добивался.
Совершив все свои дела в Сафаге, отправились в путь дальше на юг, желая переночевать где-нибудь на берегу моря, подальше от хотелей и продавцов папирусов. По дороге нас подобрал англоговорящий водитель на своей легковушке.
- Если на посту остановят, скажите, что были на пляже и едете два километра, в такой-то хотель. Мне нельзя вас возить, - предупредил он нас.
Пост преодолели благополучно; вечерние гаишники не обратили на нас внимания. Водитель расслабился и стал рассказывать, ибо оказался инструктором по дайвингу.
- Сафага, как и Хургада, существуют только за счёт дайверов. Каждый день у нас погружается пятьсот человек, а то и больше. А стоит это семьдесят марок, то есть 140 египетских фунтов (45$) в день. Вот и считайте. Конечно, они плавают не целый день, а два раза по сорок пять минут. И все же от этого в восторге, там рифы, кораллы, рыбы всякие. Вот у нас есть такая рыба, мы её назвали Наполеон, знает нас уже десять лет. Здоровая такая рыба, метра полтора. Очень любит дайверов, узнаёт и каждый день встречает нас, а дайверы подкармливают её. Больше всего любит варёные яйца.
Мы попросили водителя высадить нас где-нибудь в глухом месте, на пляже.
- О, не надо высаживаться в глухих местах, - отказался водитель. - Здесь, по берегам Красного моря, через каждые десять километров стоят наблюдательные посты на горах. Это солдаты, они следят, чтобы какие-нибудь контрабандисты или диверсанты не высадились у нас на берегу. Они вас обязательно заметят, приедут и не дадут вам спать.
Лучше вот как: скоро будет посёлок Хамеровин, там на берегу есть пустая турбаза, закрытая за какую-то неустойку. Попроситесь к сторожу, и спокойно переночуете на берегу, там вас никто не будет беспокоить.
Последовали совету водителя и высадились в самом начале посёлка Хамеровин, километрах в двадцати к югу от Сафаги. Слева значительную площадь у моря занимала, и впрямь, некая пустующая турбаза. Мы вошли в ворота и оглянулись в поисках людей. Из одного домика показался человек - возможно, это и был сторож. Но, вопреки гипотезам водителя, ночевать на "их" морском берегу он не разрешил и направил нас к менеджеру сего запустения. Менеджер тоже побоялся взять на себя такую ответственность и послал нас в иное место:
- Сходите в полицейский участок. Если они дадут письменное разрешение, что вам можно ночевать здесь, тогда и приходите.