- Неужели трудно снять трубку! Неужели сложно сказать "алле"! - Он понимал, что выглядит и ведет себя как сумасшедший, но остановиться не мог.
- Что с тобой? - Алла неожиданно грубо для своей хрупкой комплекции втолкнула его назад в гримерную. - Выйди! - бросила она Наташе.
Наташа молча вышла из комнаты, помахивая капюшоном.
- Что с тобой? - Алла яростно сверкала глазами. - Перестань жрать таблетки, нюхать, пить! Ты не в себе. Ты теряешь остатки мозгов! Человеческое лицо! Ты как все! "Чай - дерьмо!" - передразнила она. - Ты сам превратился в дерьмо! Это ты - одно название. Ты не хочешь работать! Я же вижу! "Следующая!" - снова передразнила она. - Не хочешь работать, не снимай! Но не превращайся в истеричку!
Александр сжал кулаки и тут же мгновенно обмяк. Алла не сводила с него пылающего взгляда. Он почувствовал, что не в силах открыть рот и ответить. Ему самому было глубоко безразлично то, что он собирался сказать. Хотелось спать. Или побыть кем-то другим, кирпичом в стене например. Чтобы быть, но ни в чем не участвовать.
- Сегодня мне приснилось, что я разбился. - Он не хотел ни говорить, ни Молчать. Если он повторит это вслух, то тайное станет явным. - Я упал со скалы и умер. Мой череп ударился о камень и раскололся. Я чувствовал, как ломается каждая кость в моем теле, ощущал невыносимую боль и никак не умирал. Возможно, это длилось пару секунд, но, когда это происходит с тобой, кажется, что проходит вечность. А говорят, что умирать легко. Раньше я об этом не думал, а теперь… Очень страшно.
Алла смотрела на него, качая головой. Сочувствовала? Жалела? Осуждала?
- Все теперь совсем бессмысленно. Понимаешь? - он схватил ее за локоть и тряхнул.
Несколько секунд они не сводили друг с друга глаз, не произнося ни слова.
- Я отменю съемки. - Она вздохнула, освобождаясь из его ослабевшей хватки. - Езжай домой.
Он улыбнулся:
- Позови Наташу!
Глава 2
Он заехал домой, принял душ и переоделся. В голове постепенно образовывалась всепоглощающая пустота. Он был бы счастлив поспать два-три часа, но после того, как он за одно утро использовал недельный запас голубых таблеток в своем контейнере, ему едва ли удалось бы заснуть.
Со стороны казалось, что он бесцельно перемещался по квартире, выдвигал и задвигал ящики, перебирал бумаги, рылся в антикварном секретере. Он раскрыл несколько папок и безжалостно вывалил их содержимое на письменный стол, а потом растерянно уставился на бумажную гору.
Выпил виски. Напряжение спало, он смог сосредоточиться и закончить сборы.
По дороге к банку он тешил себя иллюзией, что еще колеблется. Но, очутившись на парковке перед серым офисным зданием, не мешкая вышел из машины и двинулся к стеклянным дверям.
В последнее время он многое забывал. Началось с малого: дата, номер телефона, имя. Потом, как в постепенно оседающем грунте, в его памяти неожиданно стали возникать огромные дыры. Целые дни, недели исчезали за чередой неразличимых событий. Посреди дороги он останавливался, чтобы вспомнить, куда направляется. Он не мог точно сказать, что делал час назад. Сны путались с реальностью, просыпаясь, он был уверен, что уже прожил этот день. По утрам он стал чувствовать себя уставшим и потерянным. Затем из памяти стали пропадать образы и запахи.
Он стоял на опустевшей парковке, глубоко вдыхая еще прохладный весенний воздух. В руках он сжимал казенный пакет, великодушно выданный банком вместе с деньгами. Скоро майские праздники, наступало его любимое время года. Все разъедутся, а он останется здесь. Город опустеет и будет принадлежать ему одному.
* * *
Александр сомневался в том, что тот человек появится. Он занял круглый стол в темном углу бара, сел лицом к двери, заказал виски и огляделся. Справа сидела пожилая пара иностранцев, чуть подальше парень в костюме, похожий на юриста, пил пиво маленькими глотками из высокого стакана.
Не стоило приходить. Он физически ощутил, как тяжелеет сердце, затрудняется дыхание. Что это - клаустрофобия? Что с ним творится? Александр, как во сне, потянулся к телефону и набрал номер доктора, но трубку не взяли. Он ждал дольше, чем позволяли приличия. Слушал длинные гудки, пока система автоматически не сбросила его звонок Ему нужны таблетки. Он не может сойти с ума.
- Добрый вечер! - Мужчина грузно опустился в кресло напротив него.
Александр сразу узнал голос… Невыразительная внешность, маленькие глаза за очками в недорогой пластмассовой оправе, в руках ничего нет.
- Вы все-таки пришли. Спасибо, - он попытался сгладить впечатление от утреннего разговора.
Мужчина не улыбнулся.
- Вы принесли деньги?
Кровь мгновенно прилила к голове. Глаза стали сухими, Александр часто заморгал.
- Могу я хотя бы посмотреть на них?
- На них? - недоуменно переспросил мужчина. Он сделал паузу, глядя куда-то поверх головы собеседника. - Вы же понимаете, сколько усилий потрачено на то, чтобы выполнить ваш заказ? - Мужчина нехотя перевел взгляд на лицо Александра.
- Но лично вам я ничего не заказывал, - Александр натужно улыбнулся. - Мы незнакомы.
- Ясно, - мужчина вздохнул.
Александру показалось, что он поднимется и уйдет. Он бы не постеснялся броситься следом, останавливать, убеждать, возвращать…
- Ко мне обращаются люди, которым нужно где-то что-то найти, - пояснил мужчина без интонации. - Я работаю только через проверенных посредников и выполняю заказы по всему миру.
- Как вы вышли на меня? - уточнил Александр.
- Скажем так, тот человек, который подкинул мне ваш заказ, внезапно умер. А других клиентов на этот товар, как вы догадываетесь, у меня не было. Пришлось искать вас.
Александр удивился его откровенности.
- Цена, которую вы назвали, намного больше той, что я готов заплатить, - небрежно заметил он.
- Я мог продать его частями, - задумчиво сказал мужчина, пропустив слова Александра мимо ушей. - Но я порядочный человек. - Он впервые улыбнулся, продемонстрировав ряд маленьких мышиных зубов.
- Частями? - Александр залпом осушил свой бокал. - В каком смысле?
- Можно сказать, вам повезло, - мужчина продолжил размышлять вслух, - пришлось бы платить в три-четыре раза больше, все мои посредники страдают врожденной алчностью. Я могу увидеть деньги? - неожиданно закончил он, посмотрев на собеседника в упор.
- Я не могу дать вам сто тысяч просто так! Покажите мне хоть что-то! - возмутился Александр.
Мужчина наклонился к его уху:
- За пределами времени и пространства, между небом и землей…
Не дослушав до конца, Александр вытащил из-под кресла полиэтиленовый пакет с деньгами. Мужчина взял его за ручки и поднялся:
- Загляните в почтовый ящик.
Александр усмехнулся:
- Хотя бы скажите, где вы его нашли?
- В Каннах, купил у вдовы булочника. Она утверждает, что была любовницей самого Пикассо.
- Вы шутите?!
- Удачи! - Мужчина, не оборачиваясь, пошел к выходу, помахивая мятым пакетом.
* * *
Сколько раз он приезжал на телевизионные съемки, столько раз обещал себе, что больше такого не повторится. В студии уже собрались именитые гости вечернего эфира. Прайм-тайм. Его появление стояло в программе первым.
После встречи в баре Александр чувствовал, как в жилах вот-вот закипит кровь. Его тошнило. Он отказался выходить из гримерной до тех пор, пока до прямого эфира не осталось совсем мало времени. Если бы он заранее занял свое место под пылающими софитами, то потерял бы сознание.
Он забыл, как звучала тема передачи, забыл, почему согласился прийти. Что-то связанное с искусством, его часто приглашали поговорить о возвышенном. Он еще раз набрал доктора.
У ведущей были красивые ноги, как у породистой лошади: упругие икры, тонкие лодыжки. Она прошла мимо и села в кресло на подиуме. Гример торопливо нанес последние штрихи кистью на высокие скулы. Александр медленно вышел на ярко освещенный пятачок и замер напротив нее.
- До эфира пять минут!
Он сморщился от громкого звука, вырвавшегося из хрипящего динамика.
- Присаживайтесь, - она бросила на него быстрый взгляд.
Он тяжело опустился в кресло гостя.
На мониторах отразилось ее лицо, она скорчила смешную гримасу, которая тут же сменилась рекламой. Сотрудники поторопились покинуть площадку.
Она поправила волосы и посмотрела на него с едва уловимой усмешкой.
- Поговорим об искусстве.
- Поговорим о чем угодно. - Он пожал плечами и откинулся на жесткую спинку.
Послышалась мелодия заставки, на ее губах зажглась улыбка, и она перевела взгляд в камеру.
* * *
Его представили. В зале захлопали дрессированные зрители. Он улыбнулся, слегка приподнявшись с места.
- Тема сегодняшней программы - "Современное искусство". Сегодня наш мир, - ведущая проникновенно посмотрела в камеру, - вступает в совершенно новый период, настало время новой эстетики…
Он перестал слушать и погрузился в собственные мысли. Декорации были установлены так, что ему открывался прекрасный вид на ее профиль, он заметил, как почти невидимым движением она поправляет наушник в левом ухе.
Как же он устал. Зрители снова дружно захлопали, во втором ряду у старушки упала сумка, из которой выкатилось что-то завернутое в фольгу. А если его почтовый ящик пуст?
- Наш сегодняшний гость Александр выступает в необычном для себя качестве культуролога. Его считают знатоком современных тенденций, и он великодушно согласился пролить свет на то, что, по его мнению, происходит в искусстве.
Александр с трудом вернулся обратно в студию.
- В одном из ваших интервью вы выдвинули тезис, что "прогресс - это ложная идея". - Ведущая всем телом подалась в его сторону.
Его мысли, как расплавленный солнцем асфальт, липли к подошвам ботинок, он не мог двигаться вперед. Сделав над собой усилие, он оглядел зал и улыбнулся.
- Дело в том, что стремительное и абсолютно бесконтрольное развитие современных технологий безжалостно искажает картину окружающего нас мира. Отношения между реальностью и духом очень тонкие, непрочные, они разрываются.
Брови ведущей сочувственно взлетели вверх. Александр перестал слышать себя, очутившись под водой, ощущая, как слова пузырьками воздуха срываются с его шевелящихся губ.
- Искусство, которое всегда осуществляло эту связь, не находит места в сегодняшнем мире. Я имею в виду подлинное искусство, созданное греко-римской империей и сформировавшее всю европейскую культуру. Что мы изобрели вместо этого? Загадочные перформансы, смысл которых скрыт даже от их создателей, псевдоконцептуальные инсталляции из спичечных коробков и пустых консервных банок, раскрашенные гениталии…
- Александр, - прервала его ведущая, - но разве сознание людей не меняется вместе с реальностью? Разве современное искусство не есть прямое отражение того, что происходит с нами сегодня?
Он почувствовал новый приступ тошноты.
- Мне кажется, что современное искусство - это особая разновидность развившегося социального психоза. Хамство, развязность и массовая необразованность прикрываются демонстративным отречением от традиционных ценностей.
- А Энди Уорхол?
- Жалкий тип, - отрезал он. - Интеллектуальная наглость, помноженная на отсутствие не просто художественного, а вообще какого-либо образования. Концептуальное искусство принадлежит к всемирному обществу голых королей.
- Вы тоже голый король? - ведущая хитро улыбнулась. - Вы известный фотограф, вас печатают журналы по всему миру, недавно вы сняли свой первый полнометражный фильм, не говоря уже о множестве рекламных роликов и клипов. Разве вы не часть всего этого?
- Безусловно, я часть современного процесса. Но я не занимаюсь искусством уже давно. - Он усмехнулся, глядя в камеру. На мониторах на мгновение крупным планом появилось его бледное, покрытое испариной лицо с глубокими темными кругами под глазами.
- А чем вы занимаетесь?
- Я эксплуатирую зло, помогаю выводить его на новый уровень.
В зале послышался удивленный ропот, народ зашевелился, зашуршал, кто-то невпопад захлопал.
- Я отдаю себе отчет в том, что кино и телевидение - это оружие массового поражения. Искусство в его исконном значении скорее всего исчезнет. Мне жаль. Потому что это единственное, что хоть как-то оправдывает наше присутствие на земле.
Он поднял глаза на ведущую, как будто видел ее впервые. Ее красивая высокая грудь спокойно вздымалась под тонкой рубашкой.
- Если, по-вашему, все действительно так ужасно, то как объяснить тот факт, что почти каждый день открывается новая выставка, люди рисуют, фотографируют. Цены на произведения искусства растут.
- Вы же спрашивали про настоящее искусство? - Его сердце гулко колотилось в груди, вода выталкивала его на поверхность. - Вокруг нас - хаос. Исчезновение настоящего породило повсеместное недоверие, цинизм и, как следствие… страх. Все боятся всего!
- А чего боитесь вы, Александр?
Глава 3
Он уже давно не открывал свой почтовый ящик: приглашения и журналы приходили в студию, письма - по электронной почте. Ящик был пуст, не считая двух рекламных листов. От злости он несколько раз ударил кулаком о железную дверцу, консьерж испуганно высунулся из маленького окна.
- Почтальон приходил? Кто-нибудь приносил почту? - Александр постарался не повышать голос, глядя на старика.
- Да, утром, как всегда, - тот непонимающе захлопал глазами.
Александр бросился в квартиру, не снимая ботинок, вбежал в гостиную, начал метаться из комнаты в комнату, чувствуя, как гнев сменяется ощущением полной беспомощности.
Позвонил доктору, тот снова не снял трубку. Как он будет спать без этих долбаных синих пилюль?!
Александр опустился на кухонный стул, его взгляд уперся в записку, оставленную домработницей: "Замшевый пиджак в химчистке, синий свитер не взяли из-за вставок". Он несколько раз перечитал текст. Потом потянулся за телефоном и, посмотрев на часы, удостоверился, что еще не поздно сделать звонок.
- Варвара Леонидовна, это Александр, я прошу прощения, - он старался ничем не выдать своего отчаяния. - Вы сегодня счета из ящика забирали? - Он несколько секунд слушал голос на том конце провода. - Ясно-ясно, понятно. - Он еле сдержал тяжелый вздох. - Да так, ничего страшного, жду одно важное письмо. Ладно, спасибо, извините еще раз.
Он повесил трубку и снял ботинки. Надо позвонить Наташе, пусть приедет и привезет чего-нибудь, что поможет ему уснуть. Молоденькие девочки стали похожи на врачей, у них всегда есть с собой необходимые средства на любой случай. Одиночество невыносимо.
Звонок телефона вернул его в реальность.
* * *
- Алекс.
Он вспомнил дни, когда от ее звонка зависела скорость времени. Он еще помнил, но уже ничего не чувствовал. Мадлен… Интересно, а если бы ее звали по-другому, изменилась бы их история?
- Привет, красавица.
- Ты можешь говорить? - в ее голосе послышалось неудовольствие. Ей не нравилось, когда он называл ее не по имени.
Атташе по культуре при консульстве Франции в Санкт-Петербурге. В начале романа он восхищался ее сдержанностью. Она постоянно заставляла его ждать. Тогда время не летело, а медленно сочилось, а его привязанность к ней стремительно возрастала.
- Какие у тебя планы? - ее голос прозвучал почти ровно. Из-за этого "почти" он все чаще стал отказываться от их редких бессмысленных встреч.
- Никаких. Я очень устал. Прости.
- У тебя ужасный голос.
- Мне нездоровится.
Почему он до сих пор испытывает чувство вины? Он вспомнил, как первый раз спал с ней. Он возвращался домой и грезил наяву, все ее жесты, взгляды были наполнены особенным смыслом. Он жил в ее невысказанных мыслях и непроизнесенных словах.
Надо было остановиться тогда. То, что было дальше, не могло быть лучше того, что уже произошло. Его хватило на год.
- Прости, - его тон смягчился.
- Поговори со мной, - попросила она. - Расскажи, что делал сегодня. Я скучаю по тебе, по нам.
Он молчал. В их разговорах стало много тягучих, липких пауз. Трудно поверить, что отныне и навсегда они обречены, так же как и все.
- Я рассказывал тебе, что мой дед был графом? - Сказав это, он почувствовал себя дураком, но ему полегчало. - Его звали Иван Александрович Строговский. Тебе еще интересно? В юности он обучался летному делу в школе "Ле Бурже" под Парижем. Накануне Первой мировой женился на девушке по имени Мари. Большая чистая любовь. - Александр позволил себе усмехнуться, как будто устыдился собственных слов.
Мадлен тихонько дышала в трубку. Она умела слушать.
- В октябре семнадцатого года, после учебы, дед вернулся в Россию, как истинный патриот защищал родину от большевиков. Воевал под началом белого генерала Врангеля, с остатками армии очутился в Крыму. Держал последний бой, чуть не погиб. Его спасли цыгане. - Он прервался. - Ненавижу все эти разговоры о детстве… Прости, терпеть не могу, когда люди пересказывают друг другу сны, родословные, генеалогические деревья.
- Не хочешь, не продолжай, - спокойно сказала Мадлен.
Он замешкался:
- Да нет, на самом деле это смешная история о том, как у меня отобрали сто тысяч евро.
Короче, после революции дед осел в Калуге, преподавал в гимназии, сблизился с профессором Циолковским, моим прадедом, женился на его приемной дочери, моей бабушке. Родил свою дочь - мою маму. Сменил фамилию на "Виноградов", чтобы избежать преследования коммунистов, и стал жить-поживать в российской глуши. Во время Второй мировой его взяли переводчиком в эскадрилью "Нормандия - Неман". Он геройски сражался… погиб в последние дни войны. Бабушка тяжело переживала его смерть. Но спустя пять лет выяснилось, что он жив. После окончания войны дед сбежал во Францию и воссоединился со своей первой женой Мари. Я его не виню. У бабушки был ужасный характер. - Голос Александра невольно выдал старую, тщательно скрываемую обиду.
- Откуда вы узнали, что он жив? - спросила Мадлен.
- В начале пятидесятых мы получили от него письмо. Письмо привезли какие-то люди, проездом из Франции, они понятия не имели, кто мы такие. Послание оказалось актом раскаяния. Дед признался, что жив, просил прощения… даже упомянул некое наследство, которое планировал оставить дочери и ее детям.