– Позвольте мне рассказать, ваше величество, что произошло в садах, – громко проговорил дофин, обращаясь к королю так, чтобы было слышно всем. – Не окажись там в нужную минуту господина маркиза, меня бы сюда принесли, скорее всего, бездыханным.
Придворные заволновались. По салону пробежал легкий ропот – что же там случилось?
Дамы приготовились слушать, затаив дыхание, но взгляды их неотрывно следили за гостем, которого дофин назвал своим спасителем. Его статная осанка, прекрасное, почти юное и вместе с тем мужественное лицо много повидавшего человека приковывало их внимание. Им уже не казалось странным и удивительным, что у столь молодого человека такое исполненное приключений и тайн прошлое, и само его появление в Париже не могло быть иным.
Король продолжал разглядывать гостя с расположением и нескрываемым любопытством. Дофин приступил к обещанному рассказу:
– По моему приказу в легкую карету запрягли двух недавно приобретенных английских рысаков, которые должны были быстро домчать меня сюда. Правда, мой адъютант предостерегал, что эти лошади недостаточно объезжены и очень норовисты, и настаивал на другой упряжке. Но я не послушался доброго совета и приказал ехать. Поначалу все вроде было в порядке, карета катила легко и быстро. Правда, я почти сразу заметил, что кучер с трудом удерживает вожжи, управляя лошадьми, но не придал этому значения. Но едва экипаж свернул на главную дорогу в Трианон, как вдруг наперерез метнулась испуганная лань. Она исчезла, но в ту же секунду лошади рванулись так, что кучер слетел с козел, выпустив вожжи. И почувствовав неожиданную свободу, никем не управляемые рысаки бешено понеслись по аллее.
– Какой ужас! – пробормотала маркиза Помпадур.
Дофин, сдерживая волнение, продолжал:
– Карету так мотало и подбрасывало, что запятки отломились, и стоящий на них лакей свалился вместе с ними, едва успев завопить от страха. И я остался один в бешено летящем неуправляемом экипаже. И признаться, мысль о гибели не казалась мне невероятной – отвратить ее у меня не было никакой возможности. Достаточно было экипажу зацепиться на полном ходу за одно из придорожных деревьев, как все было бы для меня кончено…
И тут заговорил гость. Звучный голос был хорошо слышен всем:
– Счастливый случай привел меня в аллею Трианона. Я не узнал в полумраке принца, но мгновенно увидел, какая страшная опасность грозит человеку сидящему в экипаже, который несли взбесившиеся лошади. Оказавшиеся неподалеку стражники вместе с сопровождавшими меня лакеями поспешили на помощь, пытаясь остановить экипаж, но лошади только больше разъярялись, несясь сломя голову. И, разметав пытавшихся остановить их людей, повернули в аллею Аполлона. Обезумевшие лошади мчались, не разбирая дороги, по узкой аллее. Еще несколько мгновений, и экипаж разнесет вдребезги от удара о дерево. Я окликнул моего черного слугу, и мы, выскочив на аллею прямо перед несущимся на нас экипажем, встретили обезумевших лошадей ударами шпаг, оказавшимися, к счастью, настолько удачными, что лошади рухнули на всем скаку замертво… Погибли прекрасные животные, но жизнь его королевского высочества была спасена.
Король растроганно проговорил:
– Вы возвратили мне принца, господин маркиз. Благодарю вас за столь мужественный и самоотверженный поступок. Право, вы не могли более эффектным образом заявить о себе и представиться нам.
Король благосклонным, но величественным жестом протянул маркизу руку. Чужестранец, на камзоле которого сверкали крупные бриллианты, преклонил одно колено, и ему было позволено поцеловать руку короля, что считалось редкой милостью.
Король усмехнулся, словно что‑то вспомнив, и распорядился:
– Выдать из моей шкатулки подарок черному слуге господина маркиза.
Негр по–прежнему стоял у входа, словно коленопреклоненная статуя из черного мрамора. А его хозяин тем временем выпрямился, и дофин порывисто обнял своего спасителя.
Все это – и чудесное спасение едва не погибшего принца, и неожиданное появление загадочного иностранца, оказавшегося очень любезным молодым человеком – развеяло атмосферу томительного ожидания, воцарившуюся в салоне несколько минут назад. Дамы оживленно защебетали, обмениваясь впечатлениями.
Все расселись на заботливо пододвинутых слугами стульях. Дофин сел рядом с королем и пригласил маркиза устроиться вблизи.
Совершенно случайно взгляд маркиза Спартиненто встретился с глазами герцога Бофора. Это длилось всего мгновение, но оба невольно вздрогнули, словно между ними проскочил сильный электрический разряд. Что случилось? Какие чувства вдруг испытал герцог? Но маркиз, похоже, ничего не заметил или не придал значения мрачно вспыхнувшему взгляду незнакомого ему Бофора.
Король снова заговорил. С почти нескрываемым интересом он спросил:
– Вы, надо полагать, приехали к нам из прекрасной Италии, господин маркиз?
– Я долго путешествовал, ваше величество, и объездил немало стран, – ответил маркиз и, помолчав, добавил: – Это очень интересно, хотя и сопряжено с немалыми опасностями и всевозможными треволнениями.
Король любезно кивнул и поинтересовался:
– Но теперь вы намерены поселиться во Франции?
Маркиз ответил не задумываясь:
– Если вы, ваше величество, будете так милостивы и позволите, то я действительно намерен оставаться в Париже достаточно долго. Во всяком случае, пока не достигну своей главной цели. Я хочу обличить негодяя и преступника, которому до сих пор удавалось избежать возмездия. Да, это главнейшая цель и задача, которую я должен исполнить во что бы то ни стало.
– Это звучит весьма таинственно, господин маркиз, – проговорил король и заметил с некоторой назидательностью: – Однако наказание виновных следует предоставить правительству.
Маркиз покачал головой и вежливо, но твердо пояснил:
– Этот путь, ваше величество, невозможен. К сожалению, я не в силах объяснить сейчас все особенности и подробности… Скажу лишь, что речь идет о долге, который передан мне другими лицами. И для исполнения этого долга я, не задумываясь, употреблю и все свои силы, и все состояние. Борьба предстоит нелегкая, она уже стоила многих жертв, но рано или поздно будет доведена до конца. И виновный не избегнет справедливого наказания. Сегодня он еще даже не подозревает, что над его головой поднимается меч возмездия.
Герцог Бофор не особенно прислушивался к разговору, он пристально разглядывал странного чужеземца. Черты его лица временами казались ему смутно знакомыми. Он явно кого‑то напоминал, но кого – герцог никак не мог сообразить, как ни ломал голову и ни напрягал память. Сходство было – но с кем?
Дофин, которого отвлекла каким‑то вопросом госпожа Л'Опиталь, не расслышал того, что говорил королю маркиз, и, обернувшись, напомнил маркизу, что тот собирался поделиться своими впечатлениями от далеких путешествий. Маркиз не стал противиться и, мгновение поразмыслив, начал:
– В Аравии я познакомился с шейхом, у которого были огромные табуны прекрасных лошадей. Но он особенно гордился шестеркой коней, которых сам вырастил и объездил. И это действительно были необычайные животные, и меня не удивляло, что он их любит без памяти. Так случилось, что мне пришлось оказать шейху незначительную услугу, но он был так растроган и благодарен, что решил подарить этих удивительных коней мне. Я попробовал отказаться, не желая лишать благородного хозяина его сокровища, но в конце концов вынужден был согласиться, чтобы не нанести своим отказом смертельную обиду.
– А что это была за услуга, господин маркиз? – поинтересовался дофин. – Мне кажется, она не могла быть столь незначительной, как вы говорите, иначе вряд ли шейх вздумал бы вознаграждать вас столь щедро.
Маркиз кивнул и спросил короля:
– Могу ли я, ваше величество, рассказать об одном маленьком приключении?
– Разумеется, – ответил король. – Не сомневаюсь, что мы услышим нечто интересное.
Легко поклонившись, маркиз начал:
– Шейху постоянно угрожал и всеми способами преследовал его родственник, точнее говоря – родной дядя. Могущественный и высокопоставленный, обладавший несметными богатствами, он питал к шейху настолько злобную ненависть, что даже принес ей в жертву собственную сестру – мать шейха.
– Как? – вдруг вскричала маркиза, которая внимательно прислушивалась к рассказу. – Брат убил родную сестру?
– Этому нелегко поверить, – ответил маркиз. – Но тем не менее это так.
Графиня Мируар, сидевшая рядом с маркизой, поджала губы и проговорила:
– Подобное, конечно, может случаться у этих полудиких народов. Но у нас, благодарение богу, подобные вещи невозможны.
– Как знать… – возразил маркиз. – Мы причисляем себя к высокоцивилизованным народам, однако и у нас случается такое, на что бы не решился даже самый злобный дикарь.
Король нетерпеливо проговорил:
– Продолжайте ваш рассказ, господин маркиз.
Гость вернулся к своему повествованию:
– Вся вина сестры была в том, что она дала жизнь своему сыну, будущему шейху. Этого брат не мог ей простить. И погубив сестру, всю свою злобу обратил на племянника. На каждом шагу шейха подстерегали самые страшные и неожиданные опасности. Жизнь его постоянно находилась под смертельной угрозой. И наконец разнесся слух, что он убит. Но шейху удалось спастись и, переждав опасность в тайном укрытии, снова возвратиться. Тогда его дядя, окончательно обезумев от ненависти и злобы, решил лично с верными ему головорезами пробраться во дворец и убить племянника. Совершенно случайно мне открылись эти планы. Я успел предостеречь шейха. Затем приказал моим людям захватить этого самого дядю врасплох и отправить на корабле прочь от тех мест, высадив на отдаленном пустынном берегу.
– И это вы называете незначительной услугой, маркиз? – усмехнулся дофин. – Ведь вы спасли шейху жизнь.
– Это было не так уж трудно, – ответил маркиз и продолжал: – Шестерку чистокровных арабских скакунов я привез во Францию, ваше величество. И уверяю вас, что они достойны быть впряженными в карету великого монарха. Осмелюсь ли я приказать отправить этих лошадей в конюшни моего короля?
– Это будет редкий и поистине драгоценный подарок, – признал король. – Я принимаю его, господин маркиз. Но только при условии, что буду вас часто видеть здесь, при моем дворе. Ваши приключения и рассказы о них меня весьма интересуют.
Маркиз вежливо пообещал исполнить волю короля.
Когда поздно ночью общество начало расходиться из Трианона, маркиз, простившись с королем, дофином, маркизой Помпадур и остальными придворными, не преминул попрощаться и с герцогом Бофором:
– Доброй ночи, господин герцог! – негромко и очень любезно проговорил он.
Рыжий Бофор невольно вздрогнул – в это мгновение ему вдруг почудилось, что этот маркиз удивительно похож на умершего незаконнорожденного.
Неохотно кивнув в ответ, герцог застыл в мрачном раздумье.
"За всем этим скрывается тайна, – сказал он себе наконец. – Что за странный чужестранец? Клянусь всеми святыми, я разгадаю это!"
VI. ИЩЕЙКА ГЕРЦОГА
Прошло совсем немного времени, но по всему Парижу успела разнестись весть о чудесном избавлении дофина от ужасной опасности, угрожавшей его жизни. И эта весть только распалила воображение тех, кто не уставал пересказывать все новые и новые новости и небылицы о загадочном чужестранном набобе.
Вдобавок ко всему дофин отправился в гости к своему спасителю во дворец Роган, где пробыл целый день.
Принц любовался драгоценными камнями и разноцветными раковинами, чеканным оружием и расшитыми тончайшими тканями, а также множеством других экзотических вещей, которые вывез маркиз из своих дальних странствий. А щедрый хозяин настоял, чтобы принц принял в подарок особенно приглянувшиеся ему редкости.
Зеваки, толпившиеся у дворца Роган, пришли в невероятный восторг, когда негр вывел на улицу шестерку великолепных лошадей. В толпе, расступавшейся перед гарцующими лошадьми, сразу заговорили о том, что это подарок, который король согласился принять от маркиза.
Знающие люди говорили, что богатый и загадочный иностранец сделал великолепный подарок и маркизе Помпадур – несколько древних редких сосудов, украшенных крупными драгоценными камнями, и ожерелье из точеных шариков, которые издавали изумительный аромат, поскольку были сделаны из древесины, произраставшего в доисторические времена в Африке дерева, давно исчезнувшего с лица земли.
Все эти поступки удивляли и распаляли воображение, увеличивая таинственный ореол, окружавший имя иноземного маркиза.
Говорили, что в его дворце нет ни одной женщины и только негр Гассан допущен прислуживать своему господину. Несколько белых лакеев и кастелян никогда не входили в покои, где жил их хозяин. Негр был единственным доверенным лицом, и сам носил из кухни гостиницы, расположенной неподалеку, кушанья для своего господина.
Герцог Бофор провел в своем парижском дворце несколько часов, тайно совещаясь с новоиспеченным управляющим – изгнанным из окружения короля виконтом де Марильяком.
По окончании долгой и обстоятельной беседы с герцогом Марильяк вызвал своего доверенного слугу Валентина – еще довольно молодого лукавого парня, отлично подходившего по характеру своему господину.
– Валентин, – сказал Марильяк без долгих предисловий, когда слуга предстал перед ним, – у меня для тебя есть тайное поручение. Я хорошо знаю, как ты хитер и ловок, когда захочешь. А ты так же хорошо знаешь, что я не считаю денег, когда дело идет о вознаграждении за услугу, которая для меня весьма важна.
Глаза Валентина хищно блеснули, и он с готовностью ответил:
– Господину виконту стоит только приказать.
Марильяк пристально посмотрел на него и кивнул:
– Хорошо. Слушай. Ты должен стать ищейкой нашего светлейшего герцога. В Париже с некоторого времени поселился иностранец, о котором много говорят, но о котором никто ничего не знает – ни кто он таков, ни откуда он взялся, ни зачем явился сюда.
Валентин оживился.
– Господин виконт говорит об иностранном набобе?
– Который купил дворец Роган и называет себя маркизом Спартиненто, – подтвердил Марильяк. – Так вот нам надо
узнать, что это за новоявленный Крез. Для этого тебе придется каким‑то образом проникнуть во дворец и все разузнать. Правда, говорят, будто этот маркиз не допускает к себе посторонних людей, но есть средство, которое может нарушить любой самый строгий приказ. И оно поможет тебе достигнуть цели, если ты сумеешь им искусно воспользоваться.
Валентин понимающе усмехнулся.
– Господин виконт говорит о золоте. Да, золото открывает любые запоры и заставляет говорить немых. Но, если к нему не добавить еще хитрости, то можно и промахнуться.
– Так употреби и то и другое, – отрезал Марильяк и вынул плотно набитый кошелек из ящика своего бюро. – Подкупи прислугу и постарайся выведать как можно больше. Нет надобности жалеть золото, надо во что бы то ни стало добиться цели.
– Это нелегкая задача, – озабоченно проговорил Валентин, – но постараться надо.
Марильяк протянул ему кошелек, а Валентин продолжил с той же озабоченностью:
– Премного благодарен вам, сударь. Однако достаточно ли будет этих денег – трудно сказать. Я из любопытства пытался уже кое‑что разузнать, но все мои старания до сих пор оказывались напрасными. Теперь придется прибегнуть к тому способу, который я оставил напоследок. Вот тут‑то и пригодятся денежки. И если только возможно проникнуть в эту тайну, я в нее обязательно проникну.
– Тебе не придется жаловаться на мою скупость, Валентин, – проговорил Марильяк. – Так что и сам не скупись. Помни, дело стоит того.
Слуга ударил себя в грудь и уверенно заявил:
– Господин виконт может на меня положиться. Если существует человек, способный разгадать эту тайну, то это именно я. Ищейка, как вам угодно было назвать меня, сударь. Ищейка принимается за работу.
Марильяк благосклонно кивнул и предупредил:
– На это время ты свободен от всех других своих обязанностей. Однако будь осторожен и держи рот на замке. Если кто‑нибудь заметит, что ты действуешь по моему поручению, все рухнет.
Слуга ухмыльнулся с видом превосходства.
– Господин виконт может быть совершенно спокоен. Валентин не дурак.
Марильяк усмехнулся в свою очередь, но тут же, приняв серьезный вид, продолжал:
– Итак, нам надо узнать – кто, собственно, этот заезжий маркиз. Действительно ли его зовут Спартиненто. И откуда у него такие несметные богатства. Затем нам надо точно узнать, где он побывал, с кем у него здесь завязались отношения и не ездит ли он сам или кто‑нибудь из его прислуги на островок Жавель. Все это тебе следует выведать как можно скорее. Не упускай из виду никакой мелочи. Наблюдай внимательно. И при первой возможности старайся донести мне обо всем. Но так, чтобы никто не заметил.
Валентин спрятал кошелек и пообещал немедленно приступить к делу. Он, не мешкая, отправился в свою комнатенку, снял ливрею и облачился в одежду, которую носил в те времена, когда служил сторожем при винном погребе. Растрепав волосы и повязав голову платком, он осторожно выскользнул из дворца. Теперь никто не признал бы в нем слугу знатного господина.
Довольно быстро добравшись до дворца Роган, он огляделся и стал медленно прохаживаться по противоположной стороне улицы, зорко, но незаметно поглядывая в сторону дворца. И вот его долгое ожидание было вознаграждено. В воротах показалась высокая фигура, облаченная в красную куртку и белые шаровары. На голове его красовалась алая феска с голубой кистью. Валентин незаметно оглядел приближавшегося негра. Это был он, доверенный слуга таинственного маркиза.
С виду довольно молодой, он был безукоризненно сложен. Чувствовалось, что он очень силен. Из‑под фески курчавились короткие волосы, похожие на черную овечью шерсть. Опытный взгляд Валентина отмечал все мелочи, но главное, что порадовало его – довольно простое лицо негра. Оно принадлежало человеку, явно склонному к наслаждениям, пусть даже нехитрым. Глаза с огромными белками, которые шныряли по сторонам, широкие скулы, короткий, вдавленный у переносицы нос с широкими чувственными ноздрями, широкий толстогубый рот. Такова была наружность того, на кого Валентин возлагал надежду в порученном деле.
Убедившись, что поблизости никого нет и на всякий случай прислушавшись, не позовет ли его из дворца господин, негр быстро заторопился к берегу Сены и вскоре скрылся среди деревьев, за которыми, как хорошо знал Валентин, находился трактир "Голубая черепаха".
Немного выждав, Валентин последовал тем же путем и, подойдя к трактиру, увидел, что негр сидит за столом под толстым развесистым деревом и размашистыми жестами заказывает себе кружку вина.
Все складывалось удачно.
Валентин, не мешкая, подошел к кабачку, кивнул хозяину и, взяв поданную кружку вина, уселся за тот же стол неподалеку от негра. Сделав глоток, он заговорил с ним:
– Как вам нравится у нас в Париже?
Негр, уже опорожнивший полкружки, явно повеселел и стал разговорчив.
– Хорошо, хорошо! – не без труда выговорил он, забавно коверкая слова.
Валентин спросил:
– Вы ведь, кажется, слуга богатого иностранца, который живет во дворце Роган?
Негр важно ответил:
– Я – Гассан, а мой господин – маркиз.
– Я вас сразу узнал. Ведь здесь, в Париже, негров немного. Вы, наверное, приехали со своим господином из Африки? – продолжал допытываться Валентин.