Но даже убедившись, что это не он, кастелянша не успокоилась. Тревожное выражение оставалось на ее сморщенном лице, когда, отпрянув от двери, она быстро направилась в задние комнаты, в которых прежде никто не жил, – они всегда пустовали.
Однако почему она все‑таки испугалась этого появления нежданных гостей?
Старый лесничий удивленно и растерянно смотрел на короля и его спутника, не зная, что делать. О приезде столь высоких гостей никто их не предупредил. Откуда об этом было знать немногочисленным обитателям дворца, чтобы успеть подготовить достойную встречу?
Это очень тревожило старика–лесничего, и он, низко кланяясь, несвязно и сбивчиво бормотал что‑то, пытаясь объясниться и прося извинения за такую встречу.
Король милостиво помахал рукой:
– Все хорошо, старик! Если бы я желал пышной встречи и церемоний, я бы прислал курьера известить об этом. Так что все в порядке – я не хотел и не хочу шума.
– Но такая честь, такая милость, ваше величество, – сокрушенно бормотал лесничий, – и ни одного букета, ни одной гирлянды цветов…
Король благосклонно помахал рукой:
– Ну–ну… Не сокрушайтесь напрасно. Это пустяки… А где же кастелянша?
Один из переминавшихся в отдалении слуг по знаку лесничего побежал в дом и, отыскав старушку, сообщил ей, что приехал вовсе не герцог, а сам король, и он требует ее к себе.
Это известие не только не успокоило старую кастеляншу, но повергло ее в еще большее отчаяние. Король ведь наверняка пожелает обойти весь дворец, осмотреть все комнаты. Одна эта мысль заставила ее разрыдаться от страха.
И тут на пороге появился король в сопровождении маркиза и державшихся позади слуг.
– Отчего это вы плачете? – сердито спросил король. – По–моему, это не лучший способ встречать гостей.
Старушка в растерянности что‑то пробормотала, но маркиз пришел ей на помощь, заметив, что любая женщина может прослезиться от радости.
Тем не менее король проворчал:
– Вероятно, вы правы. И все‑таки слезы меня раздражают.
Людовик, сопровождаемый лесничим и кастеляншей, испуганно вытиравшей глаза, широким хозяйским шагом вошел в главный зал дворца.
Марсель несколько отстал, взволнованно осматриваясь и радуясь, что ничего не изменилось здесь за минувшие годы и дворец Сорбон выглядит таким же чистым и ухоженным, как и во времена его детства.
Лесничий успел распорядиться, чтобы кареты отвели под навес и вызвали несколько парней и девушек из близлежащей деревушки, чтобы помочь по хозяйству.
И не успел король обойти дворец, как все – и во дворе и в комнатах было приведено в такой порядок, какой обязателен при визите короля.
Но старушка–кастелянша, видя, что все идет благополучно и король явно доволен, все же то и дело украдкой смахивала набегавшую слезу, словно какое‑то тайное горе сжимало ей сердце и не давало успокоиться.
Король решил занять главный флигель, а маркизу, по его просьбе, отвели один из боковых флигелей.
Марсель не решался открыть королю, какие воспоминания вызывает в нем все то, что окружает их здесь. Более того, он опасался, что король заметит нечто трудно объяснимое – маркиз, впервые попавший во дворец Сорбон, без малейшего труда ориентируется в его запутанных коридорах, уголках и закоулках. Однако король не обратил на это внимания, должно быть увлеченный осмотром явно нравившегося ему дворца.
А Марсель, не менее взволнованный возвращением в родной дом, все‑таки был достаточно внимателен, чтобы заметить беспокойство, не отпускавшее старушку–кастеляншу ни на минуту. Теряясь в догадках, он решил, что она пытается что‑то скрыть от посторонних глаз, то и дело тревожно поглядывая в ту сторону, где находилась ее каморка и пустовавшие с давних времен задние комнаты. Когда же она незаметно, как ей показалось, заперла дверь в коридор, ведущий в задние комнаты дворца, Марсель окончательно уверился – здесь что‑то не так.
Но что могло быть в тех комнатах? Что охраняла старушка с таким рвением и беспокойством? Марсель никак не мог этого понять, теряясь в догадках.
Вечерний чай подали в одну из комнат, которые занимал король. Марсель, выслушивая Людовика, почему‑то подумал, что они пьют чай прямо над головой старухи–кастелянши, чья каморка находилась на нижнем этаже.
Уже стемнело, и король, послав камердинера за свечами, поинтересовался, почему маркиз не взял с собой в поездку своего верного негра. Едва Марсель собрался ответить, как вдруг откуда‑то донесся странный стонущий смех.
Оба собеседника замерли, настороженно прислушиваясь. Но смех, резко оборвавшись, больше не повторился.
Король, зябко передернув плечами, спросил:
– Что это было?
Маркиз, хмурясь и недоумевая, ответил:
– Я не нахожу никакого объяснения этому непонятному звуку, ваше величество.
В комнату вошел, неся подсвечник, мрачный и побледневший Бине. Подсвечник в его руке дрожал.
Король обратился к нему:
– Вы слышали этот странный звук? Откуда он раздался?
Бине поклонился.
– Я спрашивал слуг. Никто не смог ничего объяснить, ваше величество.
– Позовите лесничего Бертрама, – приказал король и снова обратился к Марселю: – Да, это весьма странно. Но о чем мы говорили?.. А, о вашем негре. Так почему вы не взяли его в путешествие?
Марсель снова нахмурился и коротко пояснил:
– Я был вынужден выгнать его, ваше величество. Он злоупотреблял моим доверием.
Король удивился:
– Вот как? Что же он сделал?
Марсель с явной неохотой коротко ответил:
– Он попытался убить меня.
– Убить? – вскричал король. – Убить! И как же вы с ним поступили?
Марсель пожал плечами и так же коротко ответил:
– Я отпустил его на волю.
Король недоверчиво посмотрел на него.
– Я не ослышался? Покушавшегося на вашу жизнь раба вы просто выгнали? Весьма оригинальная месть. Я о такой еще не слыхивал!
– Я знал, прогоняя его, что он не собирался этого делать, и никогда бы не сделал, если бы, воспользовавшись его простодушием, негра не подговорили мои весьма хитроумные и опасные враги.
Тут в комнату робко протиснулся лесничий Бертрам и остановился у порога.
– Вы слышали этот странный звук? – спросил король.
– Да, ваше величество, – подтвердил лесничий.
– Что это значит?
– В последнее время я довольно часто его слышу, ваше величество. Как мне кажется, звук доносится из бокового флигеля. Он давно пустует, и некоторые ставни сорваны ветром. Видимо, там в каком‑нибудь закоулке поселилась сова.
– Весьма вероятно, – подумав, согласился король. – Эти птицы часто поселяются в старых дворцах. Но этот крик так неприятен, что мне не хотелось бы его больше слышать. Надо непременно ее прогнать.
Лесничий, пятясь, вышел из комнаты.
Король зевнул.
– Ну что ж, маркиз, пожалуй, пора ложиться спать.
Откланявшись, Марсель направился в отведенные ему покои.
Медленно идя по коридорам дворца и держа перед собой зажженную свечу, он уже свернул в галерею, ведущую в его флигель, как снова раздался неизвестно откуда доносившийся смех. Марсель вздрогнул – это действительно был какой‑то болезненный, рвущийся смех, но никак не крик совы.
Но откуда же он донесся? Марсель напряженно прислушался. Вокруг снова воцарилась мертвая тишина.
Что же все‑таки происходит в этом старинном, почти всеми покинутом дворце? Марсель решительно спустился по лестнице и направился к каморке старушки. Шаги его эхом отлетали от каменных стен и затихали в глубине коридоров.
Остановившись перед почерневшей от старости деревянной дверью, он негромко постучал. Никакого ответа. За дверью не было слышно ни малейшего шороха. Марсель постучал снова, на этот раз громче. Прошло некоторое время, и Марсель уже было собрался грохнуть в дверь кулаком, как в комнате послышались шаркающие шаги и раздался испуганный, дрожащий голос старухи–кастелянши:
– Кто тут ходит в полночь?
Марсель резко проговорил:
– Отворите! Это маркиз.
Заскрипел отодвигаемый засов, дверь медленно отворилась. Марсель решительно толкнул ее и шагнул через порог. Испуганная старушка в ночном стареньком халате боязливо отшатнулась.
– Что означает этот дикий смех? – прямо спросил разозленный Марсель.
– Ах, господин маркиз, – всхлипнула старушка и тут же залилась слезами.
– Доверьтесь мне, – мягко посоветовал Марсель.
– Я не могу… Я не могу сказать… Нет, господин маркиз, – сквозь слезы пробормотала кастелянша.
– Вы должны мне рассказать! – настойчиво проговорил Марсель. – Это просто необходимо.
– Я… Я… О, Матерь Божья, смилуйся надо мной… Это я сама кричала, – через силу выдавила старушка.
Марсель удивленно переспросил:
– Вы?
– Да, господин маркиз, я. У меня был припадок…
Марсель внимательно вгляделся в нее, – что ж, это могло быть правдой.
Удовлетворившись столь неожиданным объяснением, он посоветовал старушке успокоиться и, уже нигде не задерживаясь, направился к себе.
XV. ВАЖНОЕ ОТКРЫТИЕ
В тот же день, когда уехал король, маркиза Помпадур отправилась в Париж и остановилась в Лувре. И тем же вечером паж Леон отправился по ее приказу на остров Жавель к Адриенне с важным поручением.
Едва явившись к девушке, паж сразу, без обиняков объяснил цель своего приезда:
– Адриенна, только не пугайтесь. Я должен отвезти вас к одной знатной даме, которая хотела бы вас кое о чем расспросить.
– Вы всегда были так добры ко мне, Леон… Я не могу и подумать, что вы могли бы замыслить что‑нибудь недоброе, – проговорила Адриенна, но собираться медлила. Было заметно, что она колеблется.
Заметив это, Леон горячо проговорил:
– Ни о чем не беспокойтесь. Все будет хорошо. Так что не станем терять времени – нас ждут.
Девушка кивнула, с некоторым сомнением оглядела свое простое черное платье и смущенно сказала:
– Я так одета…
Леон горячо запротестовал:
– Это не имеет никакого значения, мадемуазель Вильмон! Вашей красоте это нисколько не повредит.
Адриенна вздохнула, накинула на плечи шаль, надела широкополую шляпу и покорно последовала за Леоном к берегу, где покачивалась лодка с молчаливым рыбаком, сидевшим на веслах.
Видя волнение и беспокойство девушки, доверившейся ему, но не понимавшей, куда же все‑таки он хочет отвезти ее, Леон, поколебавшись, шепнул так, чтобы не слышал рыбак:
– Нас ждет маркиза де Помпадур…
Когда лодка вскоре причалила к противоположному берегу, Леон велел рыбаку ждать здесь, никуда не отлучаясь, а сам, подхватив Адриенну под локоть, быстрым шагом повел ее по начинавшейся от берега аллее в Лувр.
Адриенна робко шла за Леоном сквозь анфилады великолепных залов и роскошных комнат. Она казалась себе такой жалкой среди этого великолепия и роскоши, что на глаза ее навернулись слезы. И еще это поношенное черное платье простолюдинки…
Идя словно в тумане, Адриенна не заметила, как они наконец вошли в приемную маркизы. Здесь Леон велел ей подождать и отправился доложить своей повелительнице. Вернувшись через минуту, он поманил девушку.
Сердце Адриенны было готово выскочить из груди, но она вошла вслед за пажом в покои маркизы с таким достоинством, что мадам Помпадур с удивлением и удовольствием посмотрела на прелестную девушку, которая, казалось, не сознавала своей красоты.
Адриенна остановилась у двери и поклонилась.
– Подойдите ко мне, дитя мое, – приветливо проговорила маркиза. – Присядьте вот здесь.
Адриенна молча повиновалась.
– Как вас зовут, дитя мое? – так же приветливо спросила маркиза.
– Адриенна Вильмон. Мой отец был офицером. Он служил гофмейстером во дворце герцога Бофора, – слегка дрогнувшим голосом пояснила Адриенна.
Маркиза уточнила:
– Значит, прежде вы тоже жили во дворце Бофора?
– Да.
Маркиза, пристально посмотрев на нее, прямо спросила:
– Молодой Марсель Сорбон, вероятно, в то время тоже жил во дворце?
Адриенна невольно покраснела и сбивчиво объяснила:
– Нет–нет. Только его мать. Марсель там не жил. А госпожу Каванак заставили остаться во дворце.
Так же пристально вглядываясь в нее, маркиза спросила:
– Кто заставил?
Адриенна вспыхнула и гневно ответила:
– Ее родной брат! Господин герцог де Бофор!
Помолчав, маркиза негромко спросила:
– Она умерла, не правда ли?
– В отчаянии она сама лишила себя жизни, – прошептала Адриенна, сдерживая набежавшие слезы. – Только так она могла вырваться из своего заключения.
Маркиза с грустью сказала:
– И тем самым выполнила жгучее желание герцога избавиться от собственной сестры… Я это знаю. – Она помолчала и продолжила: – Я также знаю, что вы любите Марселя Сорбона. Не стыдитесь этого чувства, дитя мое. Любовь – это такая сила, перед которой ничто не устоит. А теперь, дитя мое, мне надо узнать у вас кое‑что о Марселе Сорбоне.
Адриенна внутренне сжалась:
– По поручению герцога?
Маркиза невольно улыбнулась и добродушно ответила:
– Нет, дитя мое. У меня есть свои причины и планы. И смею уверить вас, что я ничего не имею против Марселя. Напротив, я хочу разыскать его, чтобы вернуть ему те права, которые принадлежат ему, хотя он об этом и не подозревает. – Маркиза помолчала, а затем, чуточку подавшись вперед и глядя в глаза Адриенны, проговорила: – Поэтому вы можете смело доверить мне все, что знаете о Марселе Сорбоне. Что он жив – это я уже знаю. Я знаю также, что он любит вас. И теперь, увидев вас, я его понимаю. Итак, мы знаем, что Марсель счастливо избежал многих неприятностей. Это наверняка было нелегко.
Адриенна встрепенулась:
– Да. Я уже было совсем отчаялась. Но Небо защитило его!
Маркиза кивнула и продолжала:
– Паж Леон сообщил мне, что вы через какого‑то незнакомца получили письмо от Марселя Сорбона. Что же он вам пишет?
– О, всего несколько слов, – откликнулась Адриенна и с затаенной радостью добавила: – Но благодаря этому письму я удостоверилась, что мой Марсель жив и что рано или поздно я его увижу.
Кивнув, маркиза спросила:
– Но после этого вы больше не получали от него известий?
Адриенна печально покачала головой:
– Нет… Но я жду его со дня на день.
– Я понимаю ваше беспокойство, – сочувственно проговорила маркиза и спросила: – Значит, вы не знаете, где он теперь находится?
Девушка отрицательно покачала головой и сказала:
– В письме об этом не было ни слова.
– Очень жаль, – проговорила маркиза, чеканя слова. – Если бы мне удалось узнать, где он, то я тотчас приняла бы самые решительные меры.
– Я боюсь герцога. Он так ненавидит моего Марселя, что способен на все… – прошептала Адриенна.
– Да, – согласилась маркиза. – Я знаю, что он ненавидит и преследует его. Но не беспокойтесь – все это кончится, как только я отыщу Марселя Сорбона.
Адриенна, в очередной раз демонстрируя доверчивость и простодушие, воскликнула:
– О, как мне жаль, что я не знаю, где находится Марсель! Я бы вам обязательно сказала без утайки… Вы так добры к нам!
– Да, действительно жаль, дитя мое, – согласилась маркиза. – Если бы вы знали и сказали мне, это имело бы огромное значение для Марселя.
– О, если бы мы смогли его найти! – с надеждой вымолвила Адриенна.
– Я давно уже его ищу, – с улыбкой сказала маркиза и пояснила: – Потому‑то я и пригласила вас к себе, надеясь узнать у вас что‑нибудь новое.
– Какая жалость! – сокрушенно ответила Адриенна и, встрепенувшись, пообещала: – Но как только я что‑нибудь узнаю или Марсель неожиданно вернется, я тут же любым способом дам вам знать.
– Хорошо, милое дитя, – молвила маркиза. – Завтра я уезжаю из Лувра, и вам придется приехать в Версаль. И лучше всего будет, если вы приедете вместе с Марселем. А сейчас – до свидания, дитя мое. Паж Леон проводит вас домой.
Адриенна опустилась на колени и порывисто поцеловала благосклонно протянутую ей руку. Затем встала, поклонилась и вышла, сопровождаемая Леоном.
Вскоре после их ухода во внутреннем дворе Лувра началась оживленная суета и беготня. Этот шум проник в покои маркизы. Внимательно прислушавшись, маркиза послала камергера узнать, в чем дело.
Камергер довольно быстро вернулся и доложил, что стража только что поймала негра, назвавшегося слугой господина маркиза Спартиненто.
Маркиза удивилась:
– А зачем его надо было ловить?
Камергер пояснил:
– Страже показалось, что он вел себя как‑то подозрительно. Слуги герцога Бофора утверждают, что он зачем‑то вертелся у покоев герцога, словно что‑то высматривал.
– Но почему его не отправили к его господину? – поинтересовалась маркиза.
Камергер развел руками:
– Негр говорит, что у него больше нет господина – маркиз отпустил его на свободу.
– Отпустил на свободу? – удивилась маркиза. – Странно… – И вспомнила: "Впрочем, маркиз почему‑то не взял негра с собой в поездку… Нет, тут что‑то явно кроется". Поразмыслив немного, маркиза решительно велела: – Пусть приведут этого негра сюда.
Камергер выбежал в приемный зал и передал приказ.
Вскоре дежурный офицер стражи подошел к негру, которого охраняли два бдительных солдата, и приказал ему следовать за собой. Гассан покорно пошел за ним, поднимаясь по раззолоченной лестнице в покои маркизы. И войдя наконец в небольшой зал, увидел маркизу и тут же повалился на колени – его острый глаз мгновенно узнал в даме ту, которую он видел в Трианоне у короля.
Маркиза с любопытством разглядывала негра.
– Ты слуга маркиза Спартиненто, не правда ли? – наконец спросила она.
Он, поклонившись, коротко ответил:
– Я – Гассан, свободный негр.
– Значит, ты больше не служишь своему господину? – уточнила маркиза.
– Нет, – с достоинством ответил Гассан. – Мой господин отпустил меня на свободу.
– Это случилось недавно?
– Да, госпожа, и совершенно неожиданно.
Маркиза невольно усмехнулась, но тут же спросила:
– А где он взял тебя к себе на службу?
Гассан ответил не задумываясь:
– В Спартиненто, госпожа.
Маркиза приподняла бровь.
– Где это?
Негр пояснил:
– В Африке. Это генуэзская колония.
– От той местности твой господин и получил название своего титула? – спросила маркиза, откидываясь в кресле и пристально глядя на негра. – Ведь твой господин носит титул маркиза Спартиненто?
Негр не без гордости подтвердил:
– Сам дож пожаловал его этим титулом.