Еще одна проблема возникла в связи с тем, что для причастия требовался хлеб и вино, но в этой арктической области не было ни винограда, ни своего зерна. И гренландский приход снова обратился в Рим, прося дозволения заменять хлеб мясом или еще чем-нибудь, а вино - пивом или соком вероники. Однако папа Григорий в личном послании норвежскому архиепископу в 1237 г. потребовал, чтобы гренландские прихожане для причастия непременно употребляли хлеб.
Позднее, в 1276 г., папа Иоанн XXI отклонил просьбу норвежского архиепископа, который пытался избавиться от недавно возложенной на него обязанности лично отправляться в Гренландию, чтобы взимать с заморских епископов "крестоносную" дань. Только в 1279 г. папа Николай III разрешил архиепископу послать вместо себя доверенное лицо в столь долгое и опасное плавание. Через три года поверенный возвратился в Норвегию, и архиепископ сообщил папе, что гренландский приход беден, есть только шкуры и моржовый клык, вряд ли представляющие собой большую ценность. Тем не менее папа не освободил Гренландию от дани и в послании от 1282 г. настаивал на том, чтобы сия норманнская колония по ту сторону Атлантики и впредь вносила в натуре "крестоносную" дань, которую церкви надлежало обращать в деньги в Норвегии.
До тех пор пока в норманнских поселениях Гренландии жили люди, Ватикан последовательно охранял там свои интересы. А норманны оставались в Гренландии и некоторое время после того, как Колумб отплыл через океан. Там еще были поселенцы около 1500 г., однако уже намечался быстрый упадок. В начале XVI в. хозяева покинули последнюю из многочисленных ферм; процветавшая ранее колония совсем разорилась. Точная причина не установлена. Высказывались разные предположения: эпидемии, голод, изменение климата, попытки перебраться на земли американских индейцев, где были более тучные пастбища. Но всего вероятнее, что миролюбивые гренландские потомки свирепых викингов были перебиты английскими пиратами, которые в ту пору совершали набеги на незащищенные гренландские селения. В Англии хорошо знали о существовании гренландской колонии; в 1432 г. был даже заключен договор между норвежским и английским королями, чтобы положить конец налетам английских пиратов на далекую христианскую колонию норманнов.
Пагубное появление европейских пиратов в Девисовом проливе между Гренландией и Америкой задолго до плаваний Колумба свидетельствует, что не только в Норвегии и Ватикане народ знал о гренландских поселениях. Грамотные европейцы располагали этой географической информацией четыре сотни лет; даже открытие Винланда упоминается в "Географии северных земель" немецкого историка Адама Бременского около 1070 г. Возрастающее внимание к изолированной гренландской колонии послужило ей больше во вред, чем на благо, как это видно из папского послания двум исландским епископам. В 1448 г. папа Николай V писал о пиратских набегах в Гренландию:
"От близлежащих языческих берегов 30 лет назад явился флот варваров, которые совершили жестокое нападение на местных жителей и разорили огнем и мечом их земли со священными постройками, так что осталось лишь девять церквей в наиболее глухих и недоступных гористых местах. Несчастных жителей обоего пола, особенно тех, кого посчитали достаточно крепкими и здоровыми для несения тяжелого бремени рабства, тираны угнали в неволю в свою страну. Но… со временем многим удалось вернуться из неволи в родные пределы, и кое-где дома восстановлены. А потому они теперь желают возродить и продолжить богослужение" (Kolsrud, 1913[190]).
Несмотря на большие расстояния, христианский мир не терял из виду гренландский приход, пока он существовал. Под конец XV в. до Ватикана дошло, что уцелевшие обитатели гренландских поселений вконец обеднели, кормятся в основном вяленой рыбой и молоком. Об этом сказано в папском послании, написанном в 1492 году - том самом году, когда Колумб отплыл в Америку. Стало быть, трансатлантические плавания норманнов отнюдь не были забыты средиземноморским миром, когда Колумб начинал свою историческую миссию.
Есть ли тут связь? Или Колумб вовсе не знал о регулярных плаваниях норвежских и исландских крестьян, купцов, священников, монахов, монашенок и епископов, а также о вылазках английских пиратов через северную область того самого океана, который он сам намеревался пересечь?
Колумб был не только отважным, смелым мореплавателем. Прежде всего он был блестящим организатором и для своего времени весьма просвещенным географом, а не каким-нибудь наглым и пустым авантюристом. Во всех биографиях Колумба подчеркивается, как тщательно он перед выходом в океан собирал все данные о течениях, дрейфах, жертвах кораблекрушений и разных открытиях, лично странствуя вдоль атлантических берегов Европы и Африки. Не все согласны, что он побывал в Исландии, хотя его сын писал, что такое плавание состоялось, однако документально установлено, что Колумб поддерживал связи с наиболее учеными мужами Англии и Рима, накапливал географическую информацию, которая могла пригодиться в его расчетах, и собирал он ее в период, когда Англия и Рим вели дипломатическую и церковную переписку с Норвегией касательно судьбы чахнущей гренландской колонии. Он не мог не слышать о ее существовании.
Только согласившись, что Колумб знал о точном местоположении Гренландии не меньше, чем глава его собственной церкви и английские пираты, мы в полной мере можем воздать должное отлично продуманной и основательно рассчитанной экспедиции, приведшей к открытию тропической Америки. Колумб не пошел по стопам норманнов, не повторил их маршрутов и открытия, а совершил вполне самостоятельное плавание, всецело основанное на его примечательных расчетах.
В одном Колумб оспаривал религиозные догмы своего времени: он был убежден в шарообразности Земли. Хотя церковь в XV в. все еще цеплялась за представление о плоской Земле, мысль о ее шарообразности была высказана еще древнегреческими астрономами, которые с поразительной точностью вычислили ее окружность - около 40 тысяч км. Эти классические данные, основанные на астрономических наблюдениях, были хорошо известны ученым во времена Колумба, который хотя и признавал взгляд Птолемея на Землю как на шар, однако сомневался в верности определения ее размеров. Колумб не был астрономом; стало быть, у него были какие-то особые географические причины полагать, что окружность Земли составляет только /5 цифры, на которой остановились древние греки. Столь огромная ошибка, тем не менее приведшая его к успеху, может быть объяснена лишь тем, что Колумб знал об открытиях норманнов и положил указанную ими долготу в основу своих вычислений. Другими словами, если пренебречь норманнскими открытиями, мы никогда не сможем оценить величие Колумба и понять причину его торжества.
До Колумба европейцы продвигались через моря сперва на запад, в Гренландию, затем на восток, в Азию, оставляя и тут и там поселенцев, которые поддерживали торговые и религиозные связи с Европой. Подобно всем своим современникам, Колумб верил, что есть лишь один большой Мировой океан. Соответственно европейцам по ту сторону этого единственного океана виделась на севере Гренландия, на юге - Индия. Марко Поло, уроженец Северной Италии, как и Колумб, но живший двумя столетиями раньше, исследовал морские берега далекой Азии. Затем испанцы и португальцы учредили важные торговые фактории в Малайском архипелаге, и во времена Колумба европейцы хорошо знали, что где-то на северо-востоке Азия заходит в субарктическую зону. Поскольку царило убеждение, что Гренландия и Азия расположены по ту сторону одного и того же океана, логически вытекало, что первая является северной оконечностью второй, тем более что северо-восточное положение Азии, по Марко Поло, во всем было похоже на субарктические берега, открытые Лейфом Эйриксоном. Как тут не заключить, что они совпадают!
Колумб достиг Америки в тот самый день и в том самом месте, когда и где он рассчитывал прийти в Азию. Тихий океан занимает половину земного шара, так что Колумб прошел лишь /5 расстояния до Индии, и, однако, же земля оказалась именно там, где он ожидал. Трижды успешно пройдя через Атлантику, Колумб тем не менее умер в твердом убеждении, что пересек единственный Мировой океан и дошел до Индии. Из-за этого заблуждения острова Карибского моря по-прежнему именуются Вест-Индией, а американских аборигены, которых норманны назвали скрелингами, навсегда остались индейцами, хотя Индия расположена предельно далеко от них, на другом конце земного шара.
Что же могло внушить Колумбу такую уверенность, что он найдет землю там, где его и впрямь ждала Америка? Только твердое убеждение, что Азия составляет продолжение области в Северной Атлантике, где обосновались норманны. Только представление об Азии Марко Поло как о юго-западном продолжении Винланда Лейфа Эйриксона могло породить в сознании Колумба значительно уменьшенную картину мира, с которой он вышел в Атлантический океан и с которой не расставался до самой смерти. И, только зная направление и расстояние до северо-восточного угла Атлантики так же хорошо, как их знали норвежские купцы и английские пираты, мог он определить долготу заокеанского материка с такой точностью, с какой он сделал это перед началом плавания.
Участник третьего плавания Колумба знаменитый хронист Лас Касас подчеркивал, что Колумб был так уверен в местоположении заветной земли, словно она находилась "в его собственной комнате". Более того, по словам некоторых участников первого плавания, Колумб наперед заверил их, что земли следует ждать, когда будет пройдено всего 800 испанских миль; так и вышло. Колумб упорно следовал вдоль 28-й северной параллели - широта Флориды, которая подходит к азиатским берегам намного севернее Индии и Малайского архипелага. Тем не менее он был настолько уверен в курсе, что наотрез отказался повернуть на юго-юго-запад, как того требовали упавшие духом офицеры и матросы, уверяя, что заметили признаки суши в той стороне. Как видно из личного дневника Колумба и из судового журнала, в который он заносил преуменьшенные данные о пройденных расстояниях, чтобы экипаж думал, что до дома не так уж далеко, Колумб твердо стоял на том, что избранный им курс - кратчайший путь к суше. Кратковременное отклонение от курса, предпринятое во избежание мятежа, готовившегося помощником Колумба, только подтвердило его правоту. 11 октября 1492 г., когда уставшая команда потеряла надежду на успех, а до берегов подлинной Индии оставалось в 4 раза больше пути, уже пройденного экспедицией, Колумб объявил, что земля покажется завтра. И в самом деле, на другой день был открыт островок, расположенный у берегов Флориды. Дальнейший путь преграждали многочисленные острова и материк скрелингов.
Колумбу было что предложить католическим правителям Испании, когда он уговаривал их финансировать его дорогостоящее предприятие. Мысль о шарообразности Земли была далеко не нова, советники испанского двора могли и отвергнуть ее, не дожидаясь визита Колумба. Но у него на руках были козыри, без которых ослабленные войной правители Испании ни за что не дали бы иностранцу из Генуи то, что он запросил. А запросил - и получил - Колумб три полностью снаряженных корабля, команду в 120 человек, включая дворян, чиновников и солдат, 2 миллиона мараведи наличными, звание испанского дворянина, титул Великого адмирала, должность вице-короля и пожизненного губернатора всех островов и материков, какие он сам или кто-либо из его людей откроет и покорит в океане, наконец, заверение, что все эти привилегии будут переходить по наследству к старшему сыну из поколения в поколение. Столь огромная цена, названная в собственном обращении Колумба "Во имя господа нашего Иисуса Христа" к королю Фердинанду и королеве Исабелле, лучше всего показывает, что иностранец из Генуи мог предложить в обмен не одно красноречие.
То, что продал Колумб, могло быть продано любым другим открывателем той поры, но сделал это именно он, и всем нам известна история про колумбово яйцо. Отнюдь не везение, а пытливый ум, тщательная подготовка и логические расчеты обусловили успех великого предприятия. Тот, кто пытается принизить значение древних норманнских открытий, указывая на последующие достижения Колумба, невольно делает ему плохую услугу. Если бы он не знал об уходящих на юго-запад берегах Винланда, мы вправе были бы назвать его безответственным командиром, который взял на свои корабли всего /5 потребного провианта и вел людей на верную смерть, подтасовывая данные в судовом журнале. Но Колумб умер, искренне веря, что Индия и впрямь находится так близко от Европы, как он предсказывал. Примечательно и поучительно, что это его убеждение побудило Колумба изменить взгляд на шарообразность Земли. Зная, что путь в Индию гораздо дольше для тех, кто плывет в противоположную сторону в южном полушарии, он после своего третьего, и последнего, плавания в Америку пришел к странному выводу. Вот его слова: "Я убедился, что она не такая круглая, какой ее описывают, а похожа формой на грушу, на круглой поверхности которой есть заметная выпуклость со стороны черешка; или ее можно сравнить с круглым мячом, на котором есть нечто вроде женского соска, и эта выступающая часть поднимается наиболее высоко и находится ближе всего к небесам" (Caddeo, n. d.[58]).
Колумба высмеивали за эту идею, звучавшую абсурдно в устах человека, которому повсеместно воздают должное за то, что он делом доказал шарообразность Земли. Однако он сделал вполне оправданный и логический вывод, если помнить, что, в его представлении, норманнские поселения находились на севере Азии. Колумб верил, что дошел до находящихся к востоку от Индии "островов пряностей", плывя через "верхнюю", северную часть грушевидной планеты более коротким путем, нежели тот, который проделывали следовавшие через "нижнее", южное полушарие.
Только воздав должное норманнским открывателям Гренландии и Северной Америки, видим мы в надлежащем свете Колумба - не как безрассудного мореплавателя, случайно наткнувшегося на Америку, потому что она преградила ему путь на Индию, а как человека, сочетавшего творческое воображение с глубокой ученостью и располагавшего нужной информацией, чтобы планировать поиски земли, оказавшейся именно там, где он рассчитывал ее увидеть.
ЧАСТЬ III
Проблема Тихого океана
Глава 6
Благоприятный путь из Азии в Полинезию
Масштабы тихоокеанской проблемы определяются масштабами Тихого океана. Он один охватывает половину поверхности земного шара; на экваторе его азиатское и американское побережья занимают антиподальное положение. В отдаленные геологические эпохи два типа малых островов поднялись на поверхность этого морского полушария: одни были образованы бурлящей лавой из подводных вулканов, другие медленно складывались коралловыми полипами на гребнях кратеров, которые не дотянулись до поверхности воды. Если исключить Новую Зеландию, общая площадь океанических островов Тихого океана не покроет и половины штата Нью-Йорк. И поскольку океан этот площадью равен всем континентам мира и всем остальным океанам, вместе взятым, расстояние между клочками суши, естественно, огромное. Так что подвиг людей каменного века, обосновавшихся на этих островах задолго до того, как сюда пришли европейцы, намного затмевает европейское открытие материка Америки по ту сторону узкой Атлантики.
К востоку от Азии и к северу от линии экватора расположилась микронезийская часть Тихого океана; ширина только этой области равна ширине Атлантического океана, и в ней укрылись от внешнего мира крохотные островки, главным образом коралловые атоллы, еле-еле выступающие над волнами, - и не увидишь, пока не подойдешь вплотную. Общая площадь этих островов около 3500 кв. км, что меньше площади острова Лонг-Айленд, составляющего часть Нью-Йорка. Мы уже видели, что даже наиболее высокие вулканические острова, расположенные ближе к Азии, были открыты европейцами, выходившими из Америки, причем о многих из них внешний мир узнал лишь в XIX в.
К югу от Микронезии находится Папуа-Меланезия, не менее обширная океанская область, начинающаяся от окраин Малайского архипелага и простирающаяся на 6500 км от западных берегов Новой Гвинеи до восточных островов Фиджи. Большие и высокие острова континентального типа образуют в этом регионе почти непрерывный мост; только группа Фиджи лежит в стороне.
Восточнее Микронезии и Папуа-Меланезии, в прилегающей к Америке половине Тихого океана, находится Полинезия. Разбросанные на большой площади крохотные острова и атоллы этой области образуют как бы треугольник от Гавайских островов на севере до Новой Зеландии на юге и острова Пасхи на востоке. Между Полинезией и Америкой нет обитаемой земли.
Вопрос о том, как люди каменного века сумели заселить полуконтинентальные территории Папуа-Меланезии, не вызывал особых споров среди ученых, хотя археология показывает, что человек начал осваивать эти острова чрезвычайно давно. Не вызывало сомнения, что темнокожее негроидное население Папуа-Меланезии, подобно аборигенам Австралии и Тасмании, могло прийти чуть ли не пешком из Южной Азии и Индонезии в геологический период, когда эти кучные участки суши разделялись еще меньшими водными пространствами, чем в наши дни. Если исключить, пожалуй, Фиджи, здесь не было никаких мореходных проблем.
Вопрос о том, как Микронезия в гораздо более поздние времена была заселена примитивными племенами, мало заботил ученых, которые довольствуются наблюдением, что микронезийские племена, судя по всему, представляют собой смесь некоего неопознанного народа с последующими пришельцами из Меланезии на юге и Полинезии на востоке. Ветры и течения благоприятствуют дрейфам из названных соседних областей.
А вот вопрос о заселении Полинезии вызвал больше споров, чем любая другая загадка в истории антропологических наук. Множество взаимно исключающих гипотез выдвинуто учеными разных областей, еще больше - псевдоучеными и популяризаторами. Во всех этих гипотезах видим лишь два общих основных положения: Полинезия - последняя заселенная человеком обширная область земного шара, и выходцы из Азии сыграли ведущую роль в постепенном освоении всего тихоокеанского полушария, включая далекую Полинезию. Одновременно все исследователи искали и предлагали свои варианты маршрутов из Азии, в обход 6500-километрового расового и культурного буфера Микронезии и Папуа-Меланезии или через него, которые могли использовать полинезийцы при заселении уединенных островов за этими областями.