Все замерли. Кит ударил "Мэри Тернер" чуть позади фок-вант. Дальше события развивались с быстротой, уже неуловимой для глаза. Один из матросов на вантах, вместе с выбленкой, за которую он держался обеими руками, сорвался и упал головой вниз, но кто-то из товарищей успел на лету ухватить его за лодыжку и тем самым спасти от неминуемой гибели. Шхуна трещала, содрогалась, левый борт ее вздыбился, а правый накренился так, что вода хлынула на палубу. Майкл соскользнул с гладкой крыши рубки, его протащило вдоль правого борта, и, наконец, он, цепляясь когтями за поверхность пола и сердито ворча, скрылся а люке. В этот момент сорвало левые ванты фок-мачты, и фор-стеньга, как пьяная, качнулась на правый борт.
- Ну-ну, - сказал Старый моряк, - удар довольно чувствительный.
- Мистер Джексон, - приказал капитан своему помощнику, - замерьте уровень воды в трюме.
Помощник повиновался, не сводя, впрочем, встревоженного взгляда с кита, уже мчавшегося к востоку.
- Вот вы свое и получили, - злобно огрызнулся Гримшоу на Нишиканту.
Нишиканта кивнул и, вытирая пот, пробурчал:
- Да, и я вполне удовлетворен. Я своего добился. Никогда не думал, что кит может такое выкинуть. И больше уж я этого опыта не повторю.
- Да вам, вероятно, и случая больше не представится, - оборвал его капитан. - Пока что мы еще и с этим китом не совладали. Кит, потопивший "Эссекс", раз за разом повторял нападения, а полагать, что природа китов изменилась за последние годы, у нас, по правде сказать, не имеется оснований.
- В трюме воды нет, сэр, - доложил о результатах своего обследования мистер Джексон.
- Он возвращается! - воскликнул Доутри.
Удалившись на полмили от шхуны, кит вдруг круто повернул и устремился назад.
- Полундра, там, на носу! - громовым голосом крикнул капитан Доун одному из матросов, который как раз вылезал из люка с вещевым мешком в руках и оказался прямо под качающейся фор-стеньгой.
- Он уже собрался удирать, - шепнул Доутри Старому моряку, - как крыса с тонущего корабля.
- Все мы крысы, - послышался ответ. - Я это понял, живя среди запаршивевших крыс в работном доме.
Всеобщий испуг и возбуждение передались Майклу. Он снова вскочил на крышу рубки, чтобы получше видеть, и зарычал на приближающегося кита, тогда как люди опять схватились за что попало, лишь бы удержаться на ногах при предстоящем толчке.
Удар пришелся за бизань-вантами. Шхуна дала крен на правый борт. Майкла позорнейшим образом сбросило на палубу, и тут же раздался громкий треск шпангоутов. Крутой, непроизвольный поворот штурвала подбросил вверх Генрика Иертсена, изо всех сил в него вцепившегося. Он полетел на капитана Доуна, которого оторвало от планшира. Оба они, задыхаясь, повалились на палубу. Нишиканта, изрыгая проклятия, прислонился к стене рубки, - ему выворотило все ногти на руках, когда он пытался удержаться за поручни.
Покуда Доутри привязывал Старого моряка к бизань-вантам, капитан Доун, пыхтя, дополз до фальшборта и с усилием поднялся на ноги.
- Ну, теперь нам крышка, - хриплым шепотом сказал он помощнику, потирая ушибленный бок. - Замерьте снова уровень воды в трюме и регулярно продолжайте замеры.
Несколько матросов, воспользовавшись передышкой, проскользнули под едва державшейся фор-стеньгой в свой кубрик и с лихорадочной поспешностью принялись укладывать вещи. Когда и А Мой появился на палубе с туго набитым мешком, Доутри тоже приказал Квэку собирать пожитки.
- В трюме воды нет, сэр, - доложил помощник.
- Продолжайте измерения, мистер Джексон. - Капитан уже несколько оправился от столкновения с рулевым, и голос его звучал тверже. - Продолжайте замеры, вот он возвращается, а таких ударов ни одна шхуна не выдержит.
Тем временем Доутри уже подхватил Майкла под мышку, а свободную руку держал наготове, чтобы уцепиться за снасти при следующем толчке.
Поворачивая, кит потерял точное направление и прошел футах в двадцати от кормы "Мэри Тернер". Однако волнение, вызванное его стремительным броском, было так велико, что корма "Мэри Тернер" поднялась, а нос окунулся в воду, словно отвешивая изысканный поклон.
- Если бы он ударил… - пробормотал капитан Доун и умолк.
- …то мы с вами распрощались бы с белым светом, - договорил за него Доутри. - Он попросту срезал бы нам корму, сэр.
Отдалившись ярдов на двести, кит резко повернул, не описав полного полукруга, и ударил шхуну в нос с правого борта. Спиной он задел форштевень и, казалось, совсем легонько, мартин-штаг. Тем не менее "Мэри Тернер" осела кормой так, что вода стала переливаться через фальшборт. Но это еще не все. Мартин-штаг, ватерштаг и все бакштаги бушприта с правого борта разлетелись, так что бушприт повернулся под прямым углом влево и задрался кверху, подтянутый уцелевшими форстень-штагами. Фор-стеньга несколько мгновений раскачивалась высоко в воздухе, затем рухнула на палубу, отчего бушприт окунулся в воду, отделился от форштевня и потащился рядом со шхуной.
- Уберите собаку! - свирепо заорал Нишиканта. - Если вы его не…
Майкл на руках у Доутри угрожающе рычал не столько на кита, сколько на грозные, враждебные силы, посеявшие панику среди двуногих богов его плавучего мира.
- А вот и не уберу, - огрызнулся Доутри, - пускай его распевает. Из-за вас затеялась вся эта кутерьма, и если вы посмеете хоть пальцем тронуть мою собаку, то уж не увидите, чем все это кончится, подлый ростовщик!
- Поделом ему, поделом, - одобрительно закивал Старый моряк. - А скажите, стюард, не могли бы вы раздобыть кусок парусины или одеяло - словом, что-нибудь помягче и пошире этой веревки? Она очень уж больно врезается, и как раз в то место, где у меня недостает трех ребер.
Доутри передал Майкла на руки старику.
- Подержите его, сэр. А если этот ростовщик хотя бы замахнется на Киллени, плюньте ему в рожу или укусите его - дело ваше. Я мигом обернусь, сэр, - раньше, чем он успеет причинить вам какую-нибудь неприятность, и раньше, чем кит еще раз подшибет нас. И пусть Киллени-бой лает сколько его душе угодно. Один волос на его шкуре дороже целой своры таких вонючих ростовщиков.
Доутри слетал в каюту и вернулся оттуда с подушкой и тремя простынями; из подушки он соорудил нечто вроде сиденья, простыни быстро связал вместе морскими узлами и, надежно устроив Старого моряка, снова взял Майкла на руки.
- Появилась вода, сэр, - объявил помощник. - Уровень - шесть… нет, уже семь дюймов, сэр.
Матросы, перепрыгивая через рухнувшую фор-стеньгу, ринулись в кубрик укладывать вещи.
- Вывалить шлюпку правого борта, - скомандовал капитан, глядя на пенный след, оставляемый китом, явно готовившимся к повторному нападению,
- но не спускать. Пусть висит на талях, а не то треклятая рыбина еще разнесет ее в щепы. Людям пока готовить вещи, грузить продовольствие и пресную воду.
Найтовы были отданы, тали закреплены, и матросы схватились за что попало, еще до того как приблизился кит. На этот раз удар пришелся точно посередине левого борта, так что с полуюта было видно и слышно, как он затрещал, прогнулся и снова выпрямился, точно лист фанеры. Шхуна зачерпнула воду правым бортом, волны перекатились через палубу, и все матросы, столпившиеся у шлюпки, на мгновение оказались по колено в воде; затем вода стремительно хлынула из шпигатов левого борта.
- Тали подобрать! - командовал капитан с полуюта. - Вываливай! Стоп травить! Тали завернуть!
Шлюпка висела за бортом, опираясь своим буртиком на планшир шхуны.
- Десять дюймов, сэр, и быстро прибывает, - доложил помощник, производивший измерения.
- Пойду за приборами, - объявил капитан Доун, отправляясь к себе в каюту. Уже наполовину скрывшись в люке, он помешкал и, глядя на Нишиканту, насмешливо добавил: - И за нашим единственным хронометром.
- Полтора фута, и прибывает непрерывно! - крикнул ему вдогонку помощник.
- Нам тоже пора подумать об укладке вещей, - следуя за капитаном, сказал Гримшоу.
- Стюард, - распорядился Нишиканта, - идите вниз и уложите мою постель. Об остальном я позабочусь сам.
- Можете убираться к черту, мистер Нишиканта, вместе со всеми вашими пожитками, - спокойно отвечал Доутри и тут же почтительно обратился к Старому моряку: - Подержите, пожалуйста, Киллени, сэр. Я соберу ваши вещи. И скажите, что бы вы в первую очередь хотели взять с собою, сэр?
Внизу Джексон присоединился к обитателям кормовых кают, лихорадочно укладывавшим наиболее ценное из своего имущества; в это время "Мэри Тернер" получила новый удар. Застигнутые врасплох, все отлетели влево; из каюты Нишиканты послышались стоны и проклятия: он зашиб себе бок об угол койки. Но тут же все перекрыл отчаянный треск и грохот наверху.
- Могу вас заверить, что от нашей шхуны не останется ничего, кроме груды щепок, - послышался во внезапно наступившей тишине голос капитана Доуна, осторожно поднимавшегося по трапу с прижатым к груди хронометром.
Передав его на попечение одного из матросов, капитан вернулся вниз, с помощью стюарда вынес на палубу свой рундук и затем подсобил Доутри вытащить рундук Старого моряка. После этого он и стюард с помощью изрядно перетрусивших матросов проникли в кладовую и начали вскрывать и передавать на руки матросам запасы провианта - ящики с рыбными и мясными консервами, банки с вареньем и галетами, бочонки масла, сгущенное молоко - словом, все консервированные, сушеные, выпаренные и концентрированные продукты, которыми в наше время питаются экипажи и пассажиры судов.
Доутри и капитан последними выбрались из кладовой, и оба одновременно взглянули вверх, на то место, где несколько минут назад высились грот- и крюйс-стеньги.
В следующую же секунду взгляд их упал на обломки, загромоздившие палубу: крюйс-стеньга, падая, порвала бизань и, поддерживаемая в стоячем положении крепкой парусиной, с шумом раскачивалась в воздухе; грот-стеньга лежала поперек люка, ведущего в каюту Доутри.
Покуда китовая самка, изживавшая свое горе в неистовой жажде мести, отплывала на расстояние, необходимое ей для новой атаки, на борту "Мэри Тернер" все хлопотали вокруг качавшейся за бортом шлюпки.
Палуба уже была завалена ящиками, бочонками с пресной водой и личными вещами. Достаточно было взглянуть на эти вещи и на людей, столпившихся на корме и на носу, чтобы понять, до какой степени будет перегружена шлюпка.
- Матросы пусть идут в нашу шлюпку, нам нужны гребцы, - объявил Симон Нишиканта.
- Но вы-то нам на что? - мрачно осведомился Гримшоу. - Вам надо слишком много места, не говоря уже о том, что вы скотина.
- Думается, я буду желанным пассажиром, - возразил ростовщик, расстегивая рубашку и от поспешности обрывая пуговицы. Под мышкой левой руки, прямо на голом теле, у него был привязан автоматический одиннадцатимиллиметровый кольт, с таким расчетом, чтобы правая рука могла моментально выхватить его. - Думается, я буду весьма желанным пассажиром, а от нежеланных мы уж сумеем избавиться.
- Как вам будет угодно, - язвительно отвечал фермер, в то время как его огромные руки непроизвольно сжимались, словно он кого-то душил. - Вдобавок, если у нас кончится провиант, вы, безусловно, окажетесь желанным, - я, разумеется, говорю только о количестве, а отнюдь не о качестве. Ну, а кого вы считаете нежелательным? Негра? Но ведь он безоружен.
Этот обмен любезностями был прерван новым нападением кита - удар в корму снес руль и вывел из строя рулевой привод.
- Уровень воды? - крикнул капитан Доун помощнику.
- Три фута, сэр, я только что замерил, - последовал ответ. - Я считаю, сэр, что пора грузить шлюпку; тогда после следующего удара мы быстро погрузим остальной багаж, погрузимся сами и тронемся в путь.
Капитан Доун кивнул.
- Да, мешкать больше нечего. Приготовиться! Стюард, вы первый прыгнете в шлюпку, и я передам вам хронометр.
Нишиканта с воинственным видом всей своей тушей надвинулся на капитана, распахнул рубашку и показал револьвер.
- Шлюпка и так будет перегружена, - заявил он, - стюарда мы не возьмем. Зарубите это себе на носу. Стюард попадает в число остающихся.
Капитан Доун хладнокровно посмотрел на внушительный кольт; в сознании его возникло прекрасное видение - доходный дом в Сан-Франциско. Он пожал плечами.
- Шлюпка и без того будет перегружена всей этой дрянью. Подбирайте себе компанию по своему вкусу, пожалуйста, но запомните раз и навсегда, что капитан - я, и если вы хотите еще когда-нибудь увидать свои ссудные кассы, то советую вам позаботиться о моей целости и сохранности! Стюард!
Доутри шагнул к нему.
- Для вас, к сожалению, не хватит места, так же как еще для двух или трех человек.
- Слава богу! - отвечал Доутри. - А я-то боялся, что вы потащите меня за собой, сэр. Квэк, перенеси мои вещи на тот борт, в другую шлюпку.
Покуда Квэк исполнял приказание, помощник в последний раз замерил уровень воды, он достигал уже трех с половиной футов, и матросы начали грузить в шлюпку мелкую поклажу.
Мускулистый, поджарый швед, с покатыми плечами, шести с половиной футов роста, при этом худой, как щепка, с выцветшими голубыми глазами и, уж разумеется, белокурый, бросился помогать Квэку.
- Эй, Длинный Джон, - окликнул его помощник капитана, - ваша шлюпка здесь. Идите сюда.
Долговязый матрос смущенно улыбнулся и нерешительно пробормотал:
- Я лучше буду там, где кок.
- Ну и отлично, пусть отправляется с ними; чем меньше у нас народу, тем лучше, - вмешался Нишиканта. - Кто еще хочет в ту шлюпку?
- Заметьте, - вызывающе глядя ему прямо в лицо, объявил Доутри, - что все оставшееся пиво грузится в мою шлюпку, конечно, если вы не возражаете.
- За два цента! - с притворным гневом крикнул Нишиканта.
- Вы даже за два миллиона центов не рискнете поссориться со мной, подлый кровосос, - отвечал Доутри. - Этих-то вы сумели запугать, но со мной, вы знаете, шутки плохи! Я вас насквозь вижу. За два миллиарда центов вы меня к себе не заманите. Эй, Длинный Джон! Тащи-ка этот ящик пива и эти пол-ящика тоже в нашу шлюпку. Вы хотите что-нибудь возразить, Нишиканта?
Возражать Симон Нишиканта не решился, да и вообще не знал, что делать; из этой растерянности его вывел крик:
- Вот он опять!
Все снова вцепились во что попало. Новым ударом кит разнес еще несколько шпангоутов, и "Мэри Тернер" беспомощно закачалась с борта на борт.
- Спускать шлюпку! Ходом!
Приказ капитана был немедленно выполнен.
Шлюпка поднималась и опускалась на волнах у борта шхуны; с палубы стали торопливо кидать в нее еще не погруженную поклажу.
- Разрешите помочь вам, сэр, раз уж поднялась этакая суматоха, - проворчал Доутри, принимая хронометр из рук капитана Доуна и готовясь передать его обратно, как только капитан усядется в шлюпке.
- Идите же, Гринлиф, - позвал Старого моряка фермер.
- Покорно благодарю, сэр, но мне думается, что в другой шлюпке будет просторнее.
- Давайте сюда кока! - крикнул Нишиканта, устроившийся на корме. - Прыгай сюда, желтая обезьяна! Живо!
Сухонький старичок А Мой стоял, что-то соображая. Он явно пребывал в нерешительности, хотя никто не мог бы в точности догадаться, о чем он думает, глядя то на револьвер ростовщика, то на прокаженных - Квэка и Доутри и взвешивая все за и против, вплоть до загрузки обеих шлюпок.
- Моя едет та лодка, - сказал он наконец и потащил свой мешок к другому борту.
- Отваливай! - скомандовал капитан Доун.
Скрэпс, раскормленный щенок ньюфаундленд, непрерывно резвившийся среди всеобщей суматохи, увидав множество знакомых ему людей с "Мэри Тернер" в стоящей рядом со шхуной шлюпке, перескочил через фальшборт, находившийся у самой воды, и плюхнулся на груду мешков и ящиков.
Лодка качнулась, и Нишиканта, с револьвером в руке, крикнул:
- К черту! Швырните его обратно!
Матросы повиновались, и удивленный Скрэпс, взлетев в воздух, вдруг опять оказался лежащим на спине на палубе "Мэри Тернер". Сочтя это не более как грубоватой шуткой, он стал, извиваясь от восторга, кататься по палубе в ожидании уготованных ему новых забав. Дружелюбно ворча, он подкатился было к Майклу, теперь разгуливавшему на свободе, но тот встретил его весьма неприветливым рычанием.
- Похоже, что нам придется и его принять в компанию, что вы скажете, сэр! - заметил Доутри и, улучив минутку, потрепал щенка по голове, за что разнежившийся песик с благодарностью лизнул его руку.
Первоклассный пароходный стюард непременно отличается от всех прочих людей недюжинной ловкостью и расторопностью. А Дэг Доутри был первоклассным стюардом. Пристроив Старого моряка в безопасный уголок и отдав Длинному Джону приказание готовить к спуску шлюпку, он послал Квэка в трюм наполнить бочонки скудными остатками пресной воды, а А Моя в камбуз
- собрать то, что еще оставалось от провизии.
Первая шлюпка, до отказа набитая людьми, провиантом, багажом и стремительно удалявшаяся от центра опасности, то есть от "Мэри Тернер", не отошла еще и на сотню ярдов, когда кит, стрелой промчавшийся мимо шхуны, сделал резкий поворот на полном ходу и, вздымая пенящуюся воду, прошел так близко от шлюпки, что гребцам пришлось убрать весла с этой стороны. Качаясь на волнах, поднятых китом, низко сидевшая посудина зачерпнула воды. Нишиканта, по-прежнему с револьвером в руке стоявший подле облюбованного им места, пошатнулся. Стараясь удержать равновесие, он сделал какое-то судорожное движение и… уронил револьвер за борт.
- Ха-ха! - торжествовал Доутри. - Ну что, Нишиканта? Теперь, господа, и вам его нечего бояться! Можете в случае нужды использовать его на мясо! Кушанье, конечно, незавидное, но что поделаешь. Мой совет: как начнете голодать, съешьте его первым. Правда, он грязное животное, и мясо будет с душком, ну да ведь многим честным людям приходилось есть тухлятину - и ничего, живы оставались. Советую только предварительно положить его на ночь в соленую воду.
Гримшоу, не слишком удобно устроившийся на корме, тотчас же, как и Доутри, оценил положение; он вскочил на ноги, схватил толстого ростовщика за шиворот, весьма неделикатно встряхнул его и бросил лицом вниз на дно шлюпки.
- Ха-ха! - уже издалека послышался смех Доутри.
Гримшоу неторопливо уселся на освободившееся удобное место.
- Хотите к нам? - крикнул он Доутри.
- Нет, благодарствуйте, сэр, - донесся ответ. - Нас много, и нам будет лучше разместиться в другой шлюпке.
Гребцы изо всех сил налегали на весла, другие с не меньшей энергией вычерпывали воду, и шлюпка быстро удалялась. Доутри вместе с А Моем спустился в кладовую, находившуюся под каютами, и стал выбирать оттуда остатки провианта.
Покуда они возились в трюме, кит опять ударил шхуну в левый борт и могучим взмахом хвоста начисто снес вант-путенсы и планшир у бизань-вант. Набежавшая волна снова качнула шхуну, и вся бизань-мачта с треском рухнула.
- Ну, это всем китам кит, - заметил Доутри А Мою, когда они, поднявшись на палубу, обнаружили последние разрушения. А Мой решил принести еще кое-каких продуктов, а Доутри, Квэк и Длинный Джон, всей своей тяжестью налегши на тали, подняли и приготовили шлюпку к спуску.
- Подождем следующего удара, затем спустим шлюпку, побросаем в нее поклажу и… наутек, - сказал стюард Старому моряку. - Времени у нас еще хоть отбавляй. Шхуна, даже и залитая водой, будет погружаться не скорее, чем погружается сейчас.