- Вперед, скорее! - приказал Быстрорукий.
Не думая об опасности, он первым перепрыгнул на чужую лодку. Держа палец на спусковом крючке маузера, огляделся. В полуметре от него лежал парень в городском костюме с простреленной головой. Чуть поодаль - второй убитый, все еще сжимавший в руках винчестер. У кормила сипел, выдувая на губах розовые пузыри, третий - пуля угодила ему в грудь чуть пониже горла. С этим тоже не поговоришь.
- Обшарить все, крестьян сюда!
Внизу, в трюме, раздался выстрел и крики. Жао обернулся. На палубу вытащили четвертого, вывернув ему руки за спину. Следом выбрался один из подручных Быстрорукого, зажимавший ладонью рану на плече. Подскочив к пленному, бывший полицейский схватил его за волосы, поднял голову и заглянул в лицо.
- Какая встреча! - хищно оскалился Жао, узнав охранника из особняка, где его держали в бамбуковой клетке. - Где русские? Вы их искали?
- Да, но они ушли.
- Ушли? Куда? Почему ушли?
- Не знаю. - Пленник отвел глаза.
- Знаешь, - засмеялся бывший полицейский, - скажешь! Привяжите его к мачте и ведите крестьян. Обыщите второй сампан!
Через несколько минут все стало ясно. Надеясь на снисхождение, крестьяне ничего не скрывали. Особенно разговорчивым оказался лысый Ба, подробно рассказавший, как рано утром причалил сампан, как выгружали вещи и куда направились белые и старик на его повозке.
Дотошно расспросив его, Жао помрачнел: все сходилось - проклятый Фын предупредил белых и ушел вместе с ними за золотом. И почему он сразу не прикончил эту змею? Диву даешься, до чего живучий! Лысому Ба нет резона лгать, поскольку он не знает подоплеки событий, а судя по его описаниям, с русскими был именно Фын, больше просто некому. Еще откуда-то взялась молодая китаянка, но ее вполне могли нанять для черной работы: Быстрорукий видел белую женщину - она не станет таскать ведра с помоями и стоять целыми днями у жаровни. Слишком нежная, такая создана для любовных утех, а не для кухни.
Заныло сердце, когда вспомнил Мэй, но он отогнал эти мысли и обернулся к пленнику.
- Ты слышал? Мне некогда. Не заставляй развязывать тебе язык силой.
- Мы плыли за сампаном Вока, - неохотно признался парень, - но этой ночью потеряли его из виду, а когда нашли, он уже был пустой - старик и русские направились на станцию.
- Ваши люди идут за ними? Хотите взять или следите?
- Зачем брать, пока не привели на место, - криво усмехнулся пленный. - Ведь ты тоже идешь по следу.
- Как вы их нашли? На кого ты работаешь?
- Нашли очень просто, - издевательски засмеялся парень. - Ты нас и привел!
- Я? - изумился Жао.
- Конечно. Тебя поймали, потом позволили бежать и начали следить. Никаких трудностей не было: Мэй продала тебя со всеми потрохами.
- Где она? - Железные пальцы бывшего полицейского впились в плечо пленника. - Жива?
- Не знаю, - простонал тот, кривясь от боли. - Больше ничего не знаю! Можешь убить!
- Успею. - Тяжело дыша, Жао отступил на шаг. - На кого работаешь? Отвечай? "Вороны"? "Тайбо"? Кто еще идет следом за русскими и стариком?
Пленник молчал, полуприкрыв глаза и беззвучно шевеля губами. Молился, готовясь к смерти?
Быстрорукий сел на палубу и задумался: подождать, пока вернутся его люди, отправившиеся в погоню за второй группой врагов? В том, что это враги, не приходится сомневаться, особенно после того, как он узнал одного из своих бывших тюремщиков. Друзья не будут держать тебя в клетке и морить голодом, выпытывая тайну золота.
Но сможет ли он долго удерживать на берегу своих людей, разгоряченных скоротечным удачным боем? Они рвутся грабить селение, и он обещал им поживу, а обманывать в подобных случаях нельзя. Жао прекрасно отдавал себе отчет, что его отряд, пусть даже достаточно дисциплинированный, обыкновенная банда и каждый бандит, если его погладить против шерсти, может выстрелить главарю в спину. Разрешить им идти? Пожалуй.
- Можете заняться деревней. - Он небрежно махнул рукой, и парни, как стая голодных волков, обгоняя друг друга, кинулись по тропке, ведущей к фанзам. Сейчас там поднимется вой, потащат рухлядь, закричат женщины, начнут полыхать дома, бухнут выстрелы. Хотя не исключено и мирное развитие событий: крестьяне зачастую добровольно расстаются с добром, чтобы сохранить жизнь.
Хорошо бы выяснить, кто держал его в клетке и теперь идет по следу русских. Скажет пленный еще чего-нибудь или останется верен клятве молчания, данной своему клану? Узнать бы у него, что они затеяли, где скрываются и устраивают засады, как получают сведения о передвижении русских и Вока?
Услышав призывный крик, Жао поднял голову. Наконец-то! Возвращались отправившиеся в погоню. Не все, впрочем. Большинство уже успело присоединиться к тем, что шуровали в деревне в поисках добычи. Но трое волокли окровавленного, едва переставляющего ноги человека в рваной одежде. Когда они бросили его на палубу перед бывшим полицейским, тот сразу понял: толку будет мало - раненый едва дышал.
- И все? - Быстрорукий поднял тяжелый взгляд на нетерпеливо переминавшихся подчиненных.
- Остальных мы оставили там, - неопределенно мотнул головой один из солдат. - Они отчаянно сопротивлялись, просто как бешеные.
- Как твое имя? - пнув пленника в бок, спросил Жао, но в ответ услышал только сиплый стон.
- Притащили падаль, - брезгливо скривил губы бывший полицейский и, приставив ствол маузера к голове раненого, спустил курок. Поднявшись, он перепрыгнул на сампан Вока. Поморщился, увидев на палубе полураздетых убитых: его солдаты не гнушались ничем.
Спустившись в трюм, Жао внимательно осмотрел каждый закуток в надежде найти хоть что-нибудь, указывающее на то, где искать теперь белых и старого Вока. Хоть бы какой-нибудь ключ к разгадке! Собирались они в спешке, могли забыть какую-то вещь или бросить ненужное, а толковый человек и по скудным приметам верно оценит ситуацию. Но ничего, хоть плачь!
Вновь поднявшись на палубу, Быстрорукий прошел на корму. Он хотел осмотреть борта, постепенно двигаясь к носу лодки, и тут заметил на затоптанных досках палубы странный рисунок углем. Что это?
Склонившись над ним, Жао ладонью смахнул комочки грязи и удивленно присвистнул: похоже, карта! Пусть рисунок грубый, но угадываются линия реки и точки, обозначающие селения. Одна из них перечеркнута крестиком. Или он принимает желаемое за действительное? Но нет же, в стороне нарисован неровный треугольник, который может обозначать только одно - горы! Не иначе, здесь состоялся совет, и кладоискатели решали, куда им направиться. Так-так… Отсюда они двинулись к станции железной дороги, надеясь сесть в поезд, поскольку боялись встретиться с ним на реке. Но поезд довезет их до гор, придется дальше идти пешком или нанять подводу. А где лучше всего сойти с поезда? Конечно, на самой близкой к Белым Облакам станции! Вот и ключ. Теперь надо свериться с настоящей картой и узнать название станции. Там и подождем путешественников. По воде путь к предгорьям значительно короче, значит, можно опередить белых и старика. Потом он пойдет за ними следом. До поры будет прятаться, а когда блеснет золото, упадет на добычу, словно коршун на ничего не подозревающую перепелку.
Повеселев, Жао вернулся на сампан, где томился неизвестностью привязанный к мачте его бывший тюремщик.
- Подумал? - сваливая к его ногам собранный по дороге хлам, усмехнулся бывший полицейский. - Решил молчать? Ну ничего, скоро закричишь. Мы достойно распрощаемся, я тебе обещаю!
Не понимая, что он задумал, пленник равнодушно смотрел на приготовления, но вскоре его лицо побледнело.
- Хочешь выкуп? - срывающимся голосом предложил он.
- Зачем? - бросив к мачте кучу тряпья, меланхолично пожал плечами Быстрорукий. - Ты, должно быть, знаешь ставку? Мне не нужны твои жалкие гроши, я не старьевщик и не мелкий лавочник. У тебя еще остался шанс на легкую смерть. Скажи, кому служишь?
- У меня есть родные. - Лоб пленника покрылся мелкими каплями пота.
- Боишься клана? Правильно, они не пощадят, - согласился Жао. - Но и я тоже. Прощай, упрямец!
Сунув в рот сигарету, он чиркнул спичкой, прикурил и бросил ее на кучу тряпья. Появился чадный дымок, потом взвились язычки пламени, жадно лизнувшие наваленный вокруг пленника хлам.
- Что ты делаешь?! Опомнись! - забился пленник в тщетной попытке разорвать веревки. - Тебе отомстят!
Не обращая внимания на его крики, бывший полицейский перепрыгнул на свой сампан и, усевшись на корме, начал ждать возвращения своих людей из деревни. Казалось, ему доставляет удовольствие наблюдать, как корчится на костре пленник, изрыгая проклятия своему палачу и всему его роду. Подул ветер, пламя загудело, и вскоре сампан превратился в сгусток бушующего огня…
Глава 12
Путешествие по железной дороге походило на затяжной кошмар: грязь, душная вонь забитых множеством пассажиров теплушек, долгие стоянки посреди длинных перегонов, на станциях - низкорослые, завшивевшие солдаты разных генералов, рыскавшие вдоль состава в надежде раздобыть водки или хоть чем-нибудь поживиться, чадящие слабосильные паровозы образца прошлого века, частая стрельба по ночам, разрушенные мосты. Если бы не решительность и огромная сила Лобанова, искателям клада вообще не удалось бы сесть в поезд, но капитан буквально продрался сквозь толпу, влез в вагон и занял для всех места. Недовольным показал огромный кулак и выразительно покрутил им перед носом не в меру шустрого местного парня, вздумавшего было устроиться рядом с Юрием.
Так и тащились день за днем, не чая, когда же наконец доберутся до нужной остановки. Саша все время боялся, как бы Фын не выкинул какого-нибудь трюка, и постоянно ждал от него подвоха или нападения, но бандит вел себя на удивление спокойно - не пререкался, безропотно таскал вещи, не пытался скрыться в толпе при посадке, а дорогой смирно сидел, забившись в угол теплушки. Тем не менее Руднев и капитан спали по очереди, карауля пожитки и приглядывая за Фыном. Правда, Саша приглядывал и за Лобановым, опасаясь, что капитан под горячую руку свернет китайцу шею и выкинет его под колеса, но осторожный, хитрый Фын, видимо, сам чувствовал, что белого гиганта надо остерегаться, и, стараясь не раздражать его, сжимался в комок и заискивающе улыбался, когда тот смотрел в его сторону.
Старый Вок часами сидел с полузакрытыми глазами, погруженный в свои думы, и сморщенной рукой ласкал обезьянку. Люй и Ольга предпринимали героические усилия, чтобы хоть как-то накормить мужчин. Обе девушки заметно сдали и осунулись, но бодрились. Уже давно всем хотелось вылезти из громыхавшего на стыках рельс вагона, смыть пот и грязь, глотнуть свежего воздуха, увидеть над головой звездное небо, а не низкий, закопченный потолок, сквозь щели которого просвечивает ржавая жесть крыши. Иногда Рудневу казалось, что вся его прежняя жизнь не более чем сон, а на самом деле он с момента рождения едет и едет в душном ящике, на колесах, неизвестно куда и зачем. Неужели от нервного напряжения, и жары начал мутиться рассудок или это сказывается постоянное недосыпание? Лишь встречая ласковый взгляд Ольги, он успокаивался и отгонял навязчивый бред. Когда-нибудь кончится и эта дорога, как любая дорога в жизни человека.
И дорога кончилась. Однажды утром старый Вок, словно вынырнув из омута своих дум, встал на лежавшие на нарах мешки и прильнул к узкому оконцу. Что-то невнятно бормоча, он не сводил глаз с синеватой полоски на горизонте.
- Что? - проснулся капитан и свирепо вытаращил свой единственный глаз. - Хунхузы?
Фын затих в углу. Саша сунул руку в карман, нащупывая рукоять револьвера, а девушки испуганно прижались друг к другу.
- Нет. - Вок спрыгнул на пол и успокаивающе улыбнулся. - Кажется, приехали. На следующей станции нужно сходить.
Выгрузились на пыльном перроне маленького городка и поспешили убраться в сторону, пока их не снесла орава желающих сесть в поезд. Рудневу вдруг вспомнилось, как они с Лобановым коротали время в таком же захолустном провинциальном городишке, ожидая состава на Шанхай. Боже, сколько же всего произошло с момента их встречи в страшной земляной яме.
Мешки перетащили в тень старого пакгауза, и Вок, отдав обезьянку Цянь устроившемуся покурить Рудневу, отправился на поиски подводы. Вернулся он довольно быстро, присел на корточки перед европейцами и сокрушенно покачал головой.
- Плохо, очень плохо.
- В чем дело? - насторожился Юрий.
- Никто не хочет ехать, - вздохнул старик. - В городе говорят, что по деревням гуляет страшная черная болезнь, люди мрут как мухи. И никто не знает, как от нее спастись.
- Какая болезнь? - заерзал Фын, нервно почесывая под рубахой грязное, отощавшее тело. - Может, просто врут, хотят побольше содрать?
- Помолчи, - оборвал его Руднев. - Вдруг чума? Кто-нибудь сам видел больных?
- Не знаю, - покачал головой Вок. - Ничего не знаю. Говорю то, что слышал.
- Во время войны всегда свирепствуют разные эпидемии, - зевнул Лобанов. - Либо чума, либо испанка, а по жаре и холера. Да, дело дрянь, если не достанем подводу.
- Господи, ужас какой! - прижала ладони к щекам Ольга. - Неужели ты хочешь ехать дальше?
- Не возвращаться же? - пожал широченными плечами брат. - Стоило тащиться в этакую даль, чтобы на полпути спасовать!
Люй молчала, опустив голову и не вступая в разговор, словно известие о черной болезни ее никак не касалось.
- Телега есть, - выдержав паузу, тихо сказал старик. - Если вы решили продолжать путь, я пойду с вами к горам.
- Откуда же телега? - удивился Саша.
- Один крестьянин возвращается домой и готов взять попутчиков, - объяснил Вок. - Но он поможет нам одолеть только часть пути, а дальше придется идти пешком мимо мертвых деревень. Туда он ни за какие деньги не поедет.
Повисло гнетущее молчание. Каждый должен был решить, пойдет он дальше или нет. Что дороже - жизнь или призрачное золото? Человеку, особенно молодому, полному сил, свойственно считать себя неуязвимым, чуть ли не бессмертным и надеяться, что любые несчастья обойдут его стороной.
- Ну, кто со мной? - упрямо выставив подбородок, спросил Юрий.
- Я иду, - поднялся Саша.
- Я тоже, - вскочил Фын.
- Женщин оставим здесь, - предложил Лобанов. - Потом вернемся за ними.
Он погладил сестру по плечу и притянул к себе, словно желая обнять на прощание, но Ольга решительно отстранила его.
- Нет, пойдем вместе до конца.
- Ну хоть ты скажи ей! - обернулся к Рудневу капитан. - Ведь она из-за тебя хочет идти. Пусть останется. Найдем постоялый двор или снимем ей фанзу. Люй поможет по хозяйству. Ну?
- Нет, - твердо повторила девушка. - Только вместе!
Китаянка тем временем молча взвалила на плечо мешок, показывая, что ее не интересуют переговоры белых. Она будет поступать, как старик: он останется - и Люй тоже, он пойдет - и она отправится следом.
- Что же, каждый сам выбрал свою судьбу, - грустно улыбнулся Вок, поочередно посмотрев на каждого из спутников. - Помните об этом.
- Слушай, хватит напускать загадочность, - неожиданно взорвался Фын. - Не хочешь вести к золоту, так и скажи! Или ты не знаешь, где оно, но боишься признаться? А может быть, клада давно нет? Ты его перепрятал?
- Утихни, - осадил бандита капитан. - Бери мешки. Здесь лакеев нет. И попроси прощения у старика за грубость.
- Не надо, - покачал головой Вок. - Он ни в чем не виноват. Разве в том, что судит по себе, но это не его вина. Мне не нужно никакого золота. Я всего лишь невольник судьбы и данного мною слова, поэтому и иду с вами. А судьба караулит каждого. Выбрал дорогу - выбрал судьбу!
- А… Иди ты… - глухо выругался Фын и сплюнул сквозь зубы. - Где телега? Пошли! Или будем говорить до завтра?..
Повозка стояла недалеко от рыночной площади - пустой, пыльной, насквозь продуваемой сухим ветром, закручивавшим маленькие смерчи мелкого сора. Наверное, раньше здесь шумело торжище, на которое собирались окрестные крестьяне и жители городка, а теперь хозяйничали лишь грустное запустение, пыль и ветер.
Около грубо сколоченной телеги с большими деревянными колесами прохаживался горбатый, плохо одетый китаец-крестьянин. Озабоченно поглядывая на высоко поднявшееся солнце, он поправлял веревочную упряжь тощего серого вола с обломанным рогом. Тот понуро перетирал жвачку и лениво помахивал хвостом, отгоняя назойливых мух.
Обменявшись с горбуном скупыми приветствиями, погрузили в повозку мешки с провизией, ставшие значительно легче за время путешествия по железной дороге, и уселись. Не теряя времени, крестьянин длинной хворостиной стегнул вола по выпирающим ребрам, и колеса заскрипели. Миновав несколько узких улочек, выехали из городка. Руднев глянул через плечо возницы и увидел на горизонте вершины далеких гор. Отсюда они казались буровато-синими.
- Белые Облака? - спросил горбуна Саша.
- Да, - не оборачиваясь, сердито буркнул тот.
Крестьянин явно не был расположен к болтовне и не собирался показывать попутчикам местные достопримечательности, выступая в роли радушного хозяина. Что ж, пусть так. Руднев тоже замолчал и еще раз взглянул на горы. Пути человеческой фантазии неисповедимы: почему эти темные каменные громады, вырвавшиеся некогда из недр земли и застывшие на пути к небу, назвали Белыми Облаками? Где белизна и легкость? Однако горы почему-то называли именно так. Возможно, в незапамятные времена на их вершинах лежал нетающий снег и это послужило поводом дать горам столь поэтическое название, но шли годы, изменился климат, снега растаяли, а название осталось в памяти поколений. Впрочем, могло быть по-другому: Восток склонен к цветистости выражений. Да и вообще, многое здесь никогда не понять европейцу.
Странная шутка судьба: уже в третий раз он едет с Фыном на одной повозке. Фын, все время Фын…
Сначала Руднев был пленником бандита и с тревогой ожидал наступления ночи, потом они оба попали в руки Жао, и их везли в неизвестность, а теперь Фын делит с русскими и Воком тяготы дороги к кладу покойного Аллена, похороненного в чужой земле без покаяния. Чем закончится этот путь? Как быть с бандитом, если золото действительно существует? Дать ему долю и отпустить на все четыре стороны, пожелав на прощание с умом распорядиться богатством? Как поведет себя Фын, увидев золотые доллары, не попытается ли убить остальных, чтобы единолично завладеть кладом? Сколько ни гадай, не угадаешь, если у тебя нет дара ясновидения. Вполне возможно, что появление Фына на сампане хорошо разыгранный фарс, а на самом деле он договорился с Жао или просто пугнул им европейцев, чтобы втереться в доверие и вместе с ними добраться до золота. Нет, с этим типом нужно постоянно быть настороже, он бандит, а коварства и хитрости ему не занимать. Но не убивать же безоружного?
Руднев покосился на сидевшего рядом Фына. Правильно говорят: чужая душа - потемки. А уж у этого не просто потемки, а кромешная мгла, адская бездна. Надо улучить момент и с глазу на глаз поговорить с Юрием. Конечно, его ответ нетрудно предугадать, но, убив Фына, чем они будут отличаться от гангстеров? М-да… Положение невеселое. И ни на минуту нельзя забывать об Ольге, старом Воке и его племяннице Люй: они и вовсе беззащитны. Кто поручится, что Фын не воспользуется этим в гнусных целях?..