22.05.92
Подсчёт припасов. Почта, магазин. Стирка. Первая рыбалка. Безделье в ожидании
МРС – механизированная рыболовецкая станция (с 1930 г.), до этого – бурятский улус Сахюртэ. Транспортные ворота Малого моря. Крупный причал в удобной бухте и паромная переправа с материка на остров Ольхон.
Придавленный матрасами, сгоревший на правую половину тела, с больными мышцами и натёртыми подошвами я проснулся в летнем вагончике турбазы от громкого голоса Рыжей Бороды. Он пришёл забрать бак из-под воды… и забрал. День начинается с потерь.
Очень хочется есть. Что осталось из припасов? Пакет супа, банка тушенки и пачка чая. Маловато. Прогуляемся до магазина, заодно кости разомнём. На почту зайдем, позвоним в Иркутск, скажем Диме, что уже в МРС – пусть выезжает.
На почте телефонной связи нет. Отправлять телеграмму тоже бессмысленно, т. к. только завтра машина повезет письма и телеграммы в Еланцы, а уж от туда они будут отправлены в Иркутск. Короче, обломились. Будем торчать здесь два дня до приезда Димы. Стрёмно!
Магазин закрыт – нормальное явление для сельской местности. Есть время погулять по деревне, осмотреть достопримечательности, посидеть в теплой разбитой лодке, вросшей в дорогу напротив магазина.
Магазинчик открылся через два часа и мы с радостью прикупили снеди. Пряники и томатный сок приговорили сразу же у магазина – завтрак туриста.
Чем сегодня заняться? Два дня нужно ждать, это означает, что у нас есть время подготовиться к большому броску до Северобайкальска.
Грязные вещи, то есть все, отправились стирать на берег. Погода хорошая, солнечно, тепло. Нашли укромное место в глубине обрывистых берегов. Разожгли костер. Постирали и разложили на камни вещи. Нагрели воды, помылись. Искупались в Байкале. Тут же на берегу сварили обед, пообедали. Чистую, коротко стриженную голову приятно обдувает ветерок, а белые спины греет солнце. Пол дня провалялись на горячих камнях, периодически поливая их водой, чтобы не обжигали. Каникулы. Можно ничего не делать. Пока все сохнет можно порыбачить. Сходили за спиннингом. Без устали закидывая блесну или разматывая "бороду" лески, мы усердно жгли свободное время. В конце концов, оборвав блесну, решили, что рыбаки из нас никудышные. За два часа не поймать не одной рыбы – это надо уметь. Плюнув на рыбалку, собрав вещи, побрели в вагончик.
В дневнике появилась запись:
Сегодня хоть стирка. Завтра лень и отдых, но очень хочется есть – хлеба в деревне нет и дальше, говорят, тоже не будет вообще.
Вечером ходили побросать блесну – оторвали вместе с 25 метрами лески. Написал домой письмо: Тимохе ко дню рождения и Ларисе о любви. Впереди очень трудная дорога и хочется, чтобы Дима всё привёз. Облегчим ещё кг на 5 свою ношу – ненужные снасти отдадим домой. После этого этапа до Н-Ангарска дорога поведёт к дому, а пока идёт от него.
Очень болит душа о домашних – опять повышение цен, разгул сволочизма, и как они там? Но нам надо идти (по крайней мере, мне), так как уже очень многое поставлено на карту. Вдвоём идти легче, но ужасно устали и уже грубим друг другу, но хватает ума сглаживать углы. Одному дойти без хорошей пищи и связи очень трудно – очень.
На турбазе тоска. Туристов ещё нет. Корпуса стоят со снятыми оконными рамами и проёмы дверные без дверей. По комнатам гуляет ветер. Чтобы местные жители не растаскивали по домам турбазу, приходится снимать всякие мелочи: от крана до окон. Но как положено, кое где можно наткнуться на зимние фекалии. Так заведено в России – не украл, так нагадил. Тоскливо и одиноко бродить меж пустых засоренных корпусов. Пошли домой и завалились в груду матрацев на кровати. Сварили чай, побездельничали и немного вздремнули. Вечером, скорее для развлечения, увидев в бинокль, что открылся магазин, сходили до него и ещё прикупили продуктов. Вернувшись, надулись чаю и завалились спать. Скучно.
23.05.92
Подготовка снаряжения к большому броску. Сарма, гроза, сон в летний дождь. Наши мечты после грозы. Ожидание нового этапа
Опять бестолковый день. Убрались, чисто от безделья. Пришили покрепче пуговицы на телогрейках, укрепили лямки мешков, подремонтировали кой какое другое снаряжение, готовясь к долгому переходу. Вытряхнув всё из рюкзаков, разложили вещи на необходимые и те, которые завтра отправим в Иркутск. Получилось неплохо – килограммов пять всякой дряни можно смело отправлять. Сырую, многострадальную палатку и спальные мешки развешали на солнце – пусть просохнут. Сами развалились загорать на ковриках, не забывая попивать чаёк и поглядывая в бинокль на вечно закрытую дверь магазина. Сегодня на двери объявление: "Уехала в Чеоноруд". Это означает – потерялась на веки. Единственное развлечение закрыто. Жаль попусту терять время, но что поделаешь – приходится.
Ближе к обеду подула Сарма. Не сильно подула, но пыли подняла предостаточно. К счастью налетела гроза, прибила пыль, отмыла деревню и напоила степь. В небесах надрывался гром, кривые молнии били в лысый холм напротив. Окна запотели. Завернувшись в пледы, мы спали в вагончике, пока тяжёлый дождь стучал по железу вагона. Приятно спать под шум дождя в тёплом, безопасном месте.
После грозы воздух прозрачен и свеж. Мокрые камни и трава приобретают яркий цвет. Вытащив стулья на улицу, мы наблюдали уходящую тучу, пытаясь заснять последние молнии. Трудно угадать вспышку, но очень хочется запечатлеть прекрасную картину: яркие змеи жалят гладкую гору, появляясь откуда-то из глубины черных небес.
Вова притащил чайник и кружки. Укутавшись в казенные одеяла, мы мечтали, что было бы совсем неплохо купить домик у дороге где-нибудь в Америке. Чтобы рядом было большое одинокое дерево и за сотню миль ни души. Завести приличного охотничьего пса, пару лошадей и отличный карабин. Выкопать искусственное озеро, рассадить камыш вдоль берегов, развести диких уток и кабанов, как это делается в частных охотничьих угодьях на Западе. Охотится. Бродить по горам и каньонам. Сплавляться по рекам. Ловить бобров. А по вечерам в плотных клетчатых рубашках и толстых кожаных ботинках, сидеть в кресле у дома и любоваться закатом. И дышать, вдыхать полной грудью простор и свободу.
Много фантазий посещают голову в тёплый майский вечер после грозы. Намечтавшись в сласть, с приподнятым настроением, как будто мы уже всё это имеем, отправляемся спать. Завтра начинается новый этап, нужно отоспаться.
Завтра в путь. Снова в путь. Мы отдохнули, сбросили напряжение, которое накопилось за прошлые дни. Стали опять спокойнее относиться к происходящему и друг другу. Правда, пока едим в сухомятку, т. к. лень за дровами идти и костёр разводить. Но если один за дровами идёт, другой наливает воду и готовит таганок – главное, чтобы кто-то начал.
Надеемся, что 13-я ночь пройдёт нормально, т. е. ветер разгонит остаток туч и завтра будет хорошая погода (нам пока с погодой везло и мы не представляем, как бы сидели в палатке под таким ливнем, как сегодня). А пока – мечты. Воспоминания. Надежды и ожидания завтрашней связи.
4 ЭТАП
"Консервированный кумуткан"
п. МРС – б. Шида – м. Улан-хан – м. Зундук – с. Онгурен
(24.05.92–27.05.92)
24.05.92
Долгожданное утро – начало нового этапа. Мухорский залив. Новорожденный телёнок в болотной траве. Встречи и разочарования. Проводы под крик души. Снежная река, красные сопки (багульник). Опять неудачная рыбалка. Палатка на берегу Мухорского залива
Долгожданное утро. Легко проснувшись, полные энергии и желания идти, мы аккуратно укладываем мешки, завтракаем и подметаем вагончик. Всё – ключи сданы, формальности, типа, присесть на дорожку, выполнены, пора в путь. Подлатались, подлечились, отоспались, отдохнули – готовы.
От МРС до Мухорского залива, где, согласно договоренности, нас должен ждать Дима, километров 6–8. Дорога вьется по мелкотравчатым холмам меж белых скал. Любопытные суслики столбиками стоят у нор, провожая нас настороженным взглядом. Их очень много. Суслики – наш первый охотничий опыт. Пацанами, мы ставили на них петли и охотились с самодельными луками, оттачивая навыки незаметного, бесшумного приближения к дичи. Вспоминая свои детские приключения, фотографируя прекрасные виды Малого моря, открывшиеся с высоты, мы вышли к Мухору. Там, в тупике у болота, в самом его начале (или конце, как правильней?), стоит "Жигуль" и Дима, а с ним ещё кто-то двое. Увидев нас в бинокль, они радостно машут руками. Нас тоже радовало, что он появился – значит ожидания не напрасны и сегодня будет дозаправка. Предполагается, что Дима заберет наши мешки и отъедет вдоль Малого моря на какое-то расстояние (позже решим на какое) и будет нас ждать. А мы налегке проскочим эту дистанцию, отведаем, приготовленный им ужин, и отбой. На следующий день он снова отъедет, и так, если позволит дорога, до Онгурён. Вот только присутствие каких-то людей вместе с ним немного непонятно. Но, в принципе, чтобы не сидеть в одиночестве в ожидании нас, Дима мог прихватить с собой кого-либо из приятелей. Сейчас разберемся.
Чтобы не мотать километры по дороге, решили сократить путь через болото. По болоту бродят коровы – они не тонут, и мы пройдём по их следам… Действительно, прошли. Трава на болоте сочная, и коровы вытоптали здесь целые тропы. Опасности практически никакой. Одна из коров даже сумела разродиться здесь же в траве. Теленок, ещё мокрый, с не отсохшей пуповиной, пытается встать на ноги, но шаткий ковер не дает. Мать лежит рядом и жуёт, косясь на нас.
Дима с длинный спиннингом на плече шёл на встречу. Довольный!
– Здорово! Ну вы даёте – место встречи: Мухорский залив. Здесь столько бухт – где вас ждать? Решили ждать в самом тупике! – вместо приветствия выпалил он.
– Здорово, Дима. Что за шум? Встретились – значит знали где ждать. С кем это ты?
– С батей и Колей. Мы уже два дня здесь, думали вы раньше придете.
– Ты издеваешься? Мы два дня в Маломорской сидим. Хотели тебе позвонить, но связи нет. Знали бы, что ты приехал – время не теряли бы. Ты-то чего нас не нашёл? На машине за полчаса всю деревню объехать можно.
– Где вас искать. Думали вы ещё в степи. Рыбу купить хотели, но побоялись испортится – когда вы появитесь?
– Ну ты даёшь! Спросил бы в магазине. Продавщица нас видела, знала где мы остановились.
– Магазин закрыт был.
Вспомнив "добрым" словом продавщицу, которую нам приходилось ждать часами, теперь ещё выяснилось, что её отсутствие на рабочем месте отняло у нас два дня пути, мы подошли к машине.
– Валентин – представился Димин отец, протягивая мне руку. Вову он знал.
– Здравствуйте! Эрик. А по отчеству как Вас? Как-то не удобно – Валентин.
– Чего там неудобно. Просто – Валентин!
– Как скажете.
Уха в котелке плевалась в костёр, расточая жирный запах. Щуки, окуни, сороги легко угадывались в бурлящих водах ведра. Сейчас будем вкусненько есть. Мы стали нарезать хлеб, раскладывать тарелки и свежие овощи по брезенту, расстеленному на земле. Мужики увлеклись рыбалкой. У них лихо получалось. Рыбу тягали ежеминутно. Почему мы ничего поймать не можем? Всё то же самое делаем, а не цепляется.
Пока суть да дело, перекинули ненужные вещи в багажник и вытащили из машины привезенное. Далеко не всё, чего мы ждали было в машине. Оказалось, что:
Первое: Дима не привез тушенку – не нашёл ящик с тушенкой.
Второе: Не привез легкую капроновую палатку – не было времени заехать в "Спутник" или к Косте Маманжанову домой.
Третье: Сегодня они уезжают в Иркутск – Валентину завтра на работу. "И так два дня болтаемся, нужно ещё где-то омуля купить".
– Как ты тушенку не нашёл? Я же специально все разложил и пометил, чтобы тебе не гадать. – Я был в полном замешательстве. Специально в Иркутске я сделал жирные надписи на ящиках и коробках и обмотал их разного цвета изолентой: то, что в Голоустное обмотал синей, в МРС – красной, в Северобайкальск – чёрной. Не нужно много ума, чтобы прихватить с собой всё, что обмотано красным. Учитывая, что в Голоустном мы получили всё, что готовили, выбор был небольшой: красное и черное. Поставив на "красное", я проиграл.
– Я помню. Что было помечено для МРС, я всё привез. Ящика с тушенкой не было.
– Дима, я – идиот? Как ты не заметил? Ты предлагаешь нам тащиться пятьсот километров без мяса? На супах? Как? Предложи, что делать?
– Ну не было ящика! Я не слепой? Всё что было – привез, – Дима упирался, как баран. – У нас есть пара банок каши и консервы – заберёте.
Спасибо, кретин. Нам конечно же этого хватит! Полный пиздец. Более того, выходило, что я куда-то затёр ящик тушенки, а валю всё на Диму. От этих ощущений, меня ещё больше трясло.
И тут заговорил Валентин: "Знаете, чтобы не хотелось пить, надо есть варёные щучьи головы. От них долго не хочется пить". Более глупого сказать было не возможно. Я развёл руками и сел на брезент.
Молча хлебали уху. Потом проводили машину (в такой обстановке все резко заспешили) и сели обдумывать ситуацию. Что делать? Ничего не исправишь. Те две банки, которые оставили мужики, для нас капля в море. Купить тушенку негде. Придется идти на супах, кашах и протеине. Протеин, в каком-то смысле, заменяет мясо, но лучше бы мясо заменяло протеин.
Костёр, сука, дымит в глаза. А над пустым и холодным Мухором неоднократно раздаётся протяжный крик, разрывающий души диких зверьков, крик в три пальца толщиной вен на шее орущего, пугающий болотных коров: "Педераст!!!". И не было в тот миг покоя во вселенной, и тени умерших гасились за камни, и Озеро пыталось всосаться в расщелину Земли. Я расслаблялся. Полдень.
Мешки от количества пакетов с супом, крупами и сахара казались неподъемными. А может досада подкосила силы. Тем не менее надо двигаться. Сидя, мы навьючили мешки и уныло пошли. По заснеженной реке, в благоухании багульника, кипя от злости и загибаясь от тяжести, но не забывая снимать пейзажи, дотащились до уютной бухты. В прошлом году видимо здесь было много туристов – на берегу биваки красиво выложены плоскими камнями. Один из них нам понравился: обложено кострище, возвышается подобие стола, кладка камней вместо стульев. Всё как надо. Даже есть туалет. Здесь и ночуем.
Чтобы убить время до темноты, решили рыбачить. Но опять ничего не поймали. Достала уже эта рыбалка! Однако своими стараниями привлекли внимание двух бурят на лодке, ставивших сети. Отец и сын – работники ещё одной местной турбазы "Шида" – они обещали утром дать рыбы (если поймают).
Укрепив палатку (поднялся ветер), вкусив каши, поворчав на Диму, полезли в палатку. Лучше поспать. Только б не было дождя.
25.05.92
Утро в Шиде. Тяжёлая ноша, сон на лужайке. Бензовоз. Толя Павляк – неожиданная удача. Красоты Малого моря. Белый лебедь. Зимовьё, гроза, три баранки
Утренний холод напомнил о нашем кочевом образе жизни. Быстро, всего за два дня отвыкли. Расслабились на турбазе, отоспались в тепле на мягких кроватях – alles. Снова с утра нужно укладывать, утрамбовывать, привязывать; мерзнуть, но мыться холодной водой; тащить тяжёлые мешки и при этом жрать вечно жидкий супчик.
Рыбаки не появились – рыбы не будет. Жаль. Легкий завтрак и в путь.
Одно радует – хорошая погода. Приобретенный за две недели навык находить положительные моменты в любой ситуации, открыл перед нами прекрасный пейзаж и твердость дорожного покрытия в отсутствии клещей. Всё не так уж плохо! Всё только начинается. Теперь пятьсот километров без дозаправки, надеясь только на себя самих и собственные силы. Разминка кончилась – впереди дремучая тайга. Знакомое чувство, как после Голоустного – одни на сотни километров.
Потихоньку настроение наладилось, темп ходьбы принял привычный ритм, забылись вчерашние досады. Фотографируя горы, деревья, разрушенные дома брошенных деревень и необычные полевые цветы, часа через два остановились на привал на яркой поляне у дороги. Благоухание трав и свежесть зелени обещали радужные ведения дневного сна. Подложив под голову мешки, постелив телогрейки, мы завалились в траве и незаметно уснули.
Разбудил шум приближающейся машины. Из-за кустов машину ещё не было видно, но не хотелось попадаться на глаза редким водителям здешних мест в спящем состоянии. Присев, я достал дневник и стал делать вид, что что-то записываю. На дорогу выполз бензовоз. Удивленный водитель смотрел на нас, не понимая, как мы тут оказались. Ещё большее удивились мы – за рулём сидел Толя Павляк – наш бывший сосед по двору. Мы не виделись сто лет, хотя знакомы с детства. Толя старше нас лет на восемь, но дворовая футбольная команда не имела возрастных ограничений – все пацаны одинаково бились за мяч, не взирая на возраст, рост и вес. И если в школе нас разделяли классы, то на поле главное было играть и тогда у старших ты будешь пользоваться уважением. Мы играли неплохо. Время уравнивают мужчин физически, но дворовой авторитет остается неизменным на всю жизнь. Всегда помнишь, кто кем был в мальчишеских играх и относишься к человеку соответственно, даже если встречаешь его через многие годы.
Толя нас тоже узнал, резко затормозил и прыгнул из кабины нам навстречу в облако рыжей пыли.
– Здорово, мужики!
– Здорово, Толя, здорово!
Мы обнялись.
– Вы как здесь?
– Да вот, решили прогуляться вдоль Байкала. Ты газеты не читаешь что ли?
– А! Что-то мне говорил Нечёска. Точно-точно. Но не ожидал я вас встретить. Давно идете?
– Две недели уже.
– Да? Ну вы даёте! Молодцы!
Мы трепались, сидя в траве, делились впечатлениями, жаловались на связных и в конце договорились, что Толя заберет часть наших вещей в Онгурены (он, оказывается, возит в Онгурены топливо для самолетов). Предупредит своего друга – лесничего Геннадия Обзаевича о нашем приходе. Мы же налегке допрыгаем до деревни и будем ждать его в домике лесника. Нарисовав схему пути, возможные ночевки и то, как нам найти лесничество, объяснив свой график прибытия в Онгурёны (сегодня вечером – в деревню, завтра утром – в Иркутск, послезавтра вечером – снова в Онгурены), он стал собираться.
– Как раз доберетесь до моего приезда, если что – подождете, поужинаем, всё расскажите. Идет?
– Конечно, идёт. Тебя сам Бог послал!
Прикрутив лишнее к бензовозу, оставив лишь запас еды дня на три, и кой-какие другие необходимые вещи, мы довольные проводили бензовоз и легко зашагали вдоль Малого Моря, благодаря судьбу. Долго слышался гул железного монстра, продирающегося по узкой дороге, петляющей меж леса и скал. Множество наших хороших слов и светлых мыслей неслось за ним вслед. Наверное, Толина аура в тот день зашкалила от приема положительных импульсов, так мало изученных современной наукой, но бесспорно имеющихся у человека биологических полей. (Дима бы вчера не разбился!)