Женщина, страдающая рассеянным склерозом, рассказала, что, прочитав книгу про Дьюи, спустилась на пол и поцеловала в мордочку собаку, жившую в ее групповом доме. Потом она смогла улечься в постель только с посторонней помощью, но она была рада, что сделала это, потому что спустя неделю старый пес скончался.
У одного человека из Англии несколько лет назад умерла жена, оставив двух кошек, которых он возненавидел после ее кончины. И, только прочитав "Дьюи", он понял, что они помогли ему пережить тяжелую утрату. Без вынужденной заботы об этих кошках, писал он, скорее всего, до сих пор пребывал бы в "черной депрессии".
Очень характерным было письмо одной молодой женщины из Флориды. Незадолго до того, как она прочла "Дьюи", она порвала двухлетние невыносимые отношения с безнадежным алкоголиком, который лишил ее самоуважения и оставил в долгах, без права выкупа закладной. "Я чувствовала себя глупой, – писала она, – и главное, полной неудачницей. А потом прочла вашу книгу. И теперь с радостью сообщаю, – продолжала она, – что в понедельник снова вернусь в школу. Я решила заново построить свою жизнь. Это произошло не из-за вашей книги, просто она придала мне силу и решимость. А главное, она напомнила мне, что жизнь еще не кончена. Вот поэтому я благодарю Вас, Вики, и Дьюи… Я не верю в существование ангелов, но Дьюи очень к ним близок. Даже умерший, он продолжает благодаря вам изменять жизнь людей, как мою. Вам воистину повезло, что рядом с вами было такое необыкновенное существо, но вы это знаете и без меня. И я тоже считаю огромной удачей, что в моей жизни оказался Дьюи, хотя я никогда его не видела".
Разве можно было остаться равнодушной после такого письма? Так глубоко тронуть человека, помочь ему увидеть свет надежды – это дар, который я всегда буду ценить и лелеять. И этот дар передал мне Дьюи.
После публикации книги ко мне снова потянулись старые друзья и родственники, связь с которыми давно была утеряна. Я познакомилась и с новыми людьми, такими как соавтор, редакторы и литературный агент, ставшими моими верными друзьями. (Иллюстратором книжки про Дьюи для детей оказался художник по имени Стивен Джеймс – полный тезка моего любимого брата, умершего от рака в двадцать два года. Это снова магия Дьюи!) Я даже получила письмо от своего бывшего мужа. Он был красивым умным человеком, но вместе с тем тяжелым алкоголиком, причинившим мне – да и себе самому – множество бед и страданий. Хотя у нас с ним есть дочь, я ничего не знала о нем целых одиннадцать лет, пока он, прочитав книгу, не написал мне. Вот уже целых десять лет он ведет трезвый образ жизни, женился на своей первой школьной возлюбленной, и они счастливо живут в Аризоне. Он прислал мне фотографии, на которых выглядит просто замечательно. Впрочем, он всегда был красавцем. Он и его жена радостно улыбаются на фото. Он прислал мне футболку с надписью "Будь осторожна, а то я помещу тебя в свой рассказ!" – это одна из его шуток. За книгу он не обиделся, ведь все так и было. "Прости", – только и написал он, закончив письмо фразой: "Я тобой горжусь". И я тоже горжусь им.
Я получала письма от моих коллег-библиотекарей, от детей, выросших, как и я, на ферме, от земляков из Айовы, от других матерей-одиночек, от людей, чьи любимые тоже когда-то покончили жизнь самоубийством (как мой родной брат), и от моих сестер по несчастью, так же как я, переживших рак молочной железы. Мне писали женщины, которым, как и мне в 1970-х годах, произвели операцию по удалению матки без медицинской необходимости. В их числе оказалась женщина из Форт-Доджа, Айова, операцию которой делал тот же хирург и приблизительно в то же время, что и мне. "Эта операция едва меня не убила, – сказала она мне, когда я надписывала свою книгу. – Я целую неделю находилась в коме. Как и вам, она навсегда подорвала мое здоровье". Мы обнялись, и она заплакала. Я поняла, что порой приятно сознавать, что ты не одинока.
Община – вот как мы называем это чувство локтя. Община. Я очень верю в силу общины, и не важно, кого она объединяет: жителей города, приверженцев одной и той же религии или любителей кошек. Я считаю, что "Дьюи" повествует о простых и скромных жителях маленького городка, о том, что и в обыденной жизни существуют возможности для свершения добрых и общеполезных дел. И это – одна из причин ее воздействия на такое множество людей. Люди прониклись уважением к Спенсеру и его обитателям. Они полюбили наши кукурузные поля и своеобразную архитектуру города и оценили простую, тяжелую, не очень престижную работу на полях, нашу приверженность своим взглядам и любовь. (Доктор Коулграф, который дважды помогал мне во время удаления молочной железы, рассказал, как после двадцати лет уговоров ему удалось переманить из Калифорнии хирурга высокой квалификации. После моей книги у нее появилось желание поселиться в таком маленьком городке, как Спенсер.) Моральные принципы, выраженные в книге – "Найди свое место в жизни. Довольствуйся тем, что имеешь. Относись ко всем с добротой. Живи честно и порядочно. Думай не о материальных благах, а о любви. И тогда тебе не нужно будет ждать любви, она всегда будет с тобой", – преодолевают все границы. Я говорю и о границах между государствами. История Дьюи стала бестселлером в Англии, Португалии, Китае и Корее. Я получила приглашение из Турции. Один человек долго добирался из Милана только для того, чтобы увидеть город, где жил Дьюи. Люди со всего мира пишут о своем намерении посетить знаменитый Спенсер, Айова, и, что самое главное, они хранят эту книгу и передают ее молодому поколению как семейное наследие, потому что им хочется поделиться со своими детьми силой любви, какой дышат страницы этой книги.
Другими словами, они хотят, чтобы их дети тоже почувствовали на себе магию Дьюи Читателя Книг, особенного кота, которому каким-то чудесным образом удалось из стен маленькой библиотеки в Айове распространить свое обаяние на весь мир. И как я сказала в самом начале, все это происходит благодаря Дьюи. Без него не было бы и книги. Как написала одна женщина из Флориды, каждый читатель книги испытал на себе магию Дьюи, хотя сами никогда его не видели.
Значит, Дьюи живет! И хотя он умер, он живет в памяти людей как образец добра и справедливости. И, читая многочисленные письма, я поняла самое главное – он живет во всех других животных, которые, подобно ему, относятся к своему хозяину с преданной любовью и участием. Больше всего меня радует то, что 30 процентов этих писем пришли от мужчин, включая двух шерифов, обожающих кошек, и все они начинаются словами: "Уверен, вы никогда не получали таких писем от мужчин…" Не смущайтесь! Настоящие мужчины тоже любят кошек. И еще одно, очень важное признание во множестве писем: "Дьюи глубоко тронул меня, потому что напомнил моего собственного любимца".
Постепенно я осознала: Дьюи открыл, что люди по всему миру очень любят своих домашних животных. И что книга "Дьюи" подарила этим людям возможность рассказать об этой любви, они поняли, что нет ничего постыдного в том, чтобы сказать совершенно незнакомому человеку, хотя бы мне одной: "Я люблю своих кошек. Они для меня очень важны, они – мои друзья. Они изменили мою жизнь. И когда их не стало, я отчаянно по ним тосковал". Как написал один молодой человек, рассказав о своем ужасном состоянии после мучительного развода, когда две его кошки были для него единственным светлым пятном:
"Сначала я поражался: Господи, как я могу так сильно любить каких-то животных! Наверное, со мной не все в порядке. Я стеснялся самому себе признаться, что эти кошки так много для меня значат. Но потом я прочитал Вашу книгу и понял, что в такой сильной любви к животному нет ничего плохого и неестественного. Ваша книга оправдала мою бесконечную любовь к двум моим кошкам, позволила мне и дальше без оглядки извлекать радость из нашей взаимной привязанности, которая с годами становится все крепче.
Спасибо Вам".
Издавна люди реагируют на сообщение о глубокой привязанности человека к кошке восклицанием: "Это ужасно!" Но я горячо любила своего кота. И я не была единственной. Ничего подобного! Я думаю, что именно великодушие и любовь маленького сердечка Дьюи, его природное обаяние и приветливость и сделали его символом благотворной жизненной связи, какую ощущают со своими любимыми животными миллионы людей.
В "Девяти жизнях Дьюи" вы найдете девять рассказов о необыкновенных кошках и о людях, которые их любили. Три главы тем или иным образом касаются Спенсера, Айова, и тех подробностей жизни Дьюи, что не попали в первую книгу, – тогда я еще о них не знала. Другие шесть рассказов повествуют о людях, написавших мне после выхода книги о Дьюи. Эти люди хотели выразить свое восхищение Дьюи и поведать о любви к собственным животным, ничего не ожидая взамен.
Являются ли их истории самыми интересными из полученных мною трех тысяч? Не могу сказать. Чаще всего мое внимание привлекали две-три фразы:
"Мы забирали домой бездомных кошек, которые подвергались жестокому обращению, и выхаживали их…", "Он пережил нападение койота, удар лапой от медведя и прошел целых тридцать миль, чтобы вернуться ко мне после того, как одна мстительная женщина, желая мне насолить, увезла его в другое место…", "Никто и никогда не любил меня больше – даже мои родители и дочери, – чем мой Куки…".
Порой, когда мой соавтор и я звонили по указанным в письмах телефонам, нам приходилось услышать совершенно неожиданную историю об отношениях между людьми и кошками. Среди них были истории интересные и не очень, но в них рассказывалось о реальных людях и их животных. После "Дьюи" люди советовали мне написать о кошке, обнаруженной в диване, который был подарен группе "Гудвилл". О сгоревшей кошке, про которую рассказывали в местных новостях. Об одноглазой кошке с отрубленным ухом, которая всю жизнь прожила в пивном баре в Чикаго. Но я думала: "Зачем? Какая здесь связь с Дьюи? Истории интересные, но где тут любовь?" Уж если рассказывать какие-то другие истории, то они должны иметь ту же подоплеку, что в истории Дьюи: особые отношения и связи между кошкой и человеком. Я хотела писать о людях, чью жизнь изменила их любовь к кошке.
Люди в этой книге не считают себя героями. Они не совершили ничего такого, чтобы о них написали в утренних газетах или пригласили в программу "Сегодня". Это обыкновенные люди, которые ведут ничем не примечательный образ жизни и имеют дома обыкновенных животных. Не могу утверждать, что их истории самые занимательные или поучительные, но одно могу сказать определенно: мне нравится каждый человек, о котором я рассказываю в этой книге. Вместе со своими кошками все эти люди олицетворяют качества, которые воплощал в себе Дьюи: доброту, стойкость, трудолюбие и способность, какими бы ни были обстоятельства, оставаться верными себе и своим нравственным принципам. Поскольку живой отклик на историю Дьюи объяснялся сочувствием людей этим принципам или некоторым из них, то мне хотелось бы, чтобы и в характере рассказчиков своих историй о кошках тоже были подобные черты. И я думаю, что так оно и есть. Я горжусь тем, что познакомилась с ними.
Вряд ли вы одобрите все поступки героев моей книги. Говорю так, потому что и сама не все их одобряю. В частности, как бы я ни старалась, я просто не могу смириться с тем, что Мэри Нэн Эванс слишком поздно стерилизовала своих кошек. Другие хозяева позволяют своим кошкам выходить на улицу, хотя известно, что это подвергает животных, привыкших к домашней жизни, огромной опасности. Некоторых кошек слишком холят, нежат и укутывают, или очеловечивают. Я знаю, что это вызовет возражения. Ведь получала же я после моей первой книги возмущенные выговоры за то, что в последние годы жизни кормила Дьюи сэндвичами с ветчиной. Я любила кота всей душой, давала ему все, что было в моих силах; он прожил девятнадцать замечательных лет – девятнадцать! – и все равно люди упрекают меня, называют убийцей из-за того, что в конце его жизни, желая избавить его от страданий, от которых у меня сердце разрывалось, я позволила его усыпить.
Если что-то вызовет у вас суровое осуждение, не спешите его высказать, поразмыслите. Все герои этой книги глубоко и преданно любили своих животных. И каждый действовал ради блага своего животного, как он себе его представлял. И если они приняли решение, с которым вы не можете согласиться, то это не потому, что они плохие. Просто они другие, не такие, как вы. Я не изменила ни одной истории, ничего не приукрасила. Эта книга не "Кот Шептун" и не руководство об уходе за котятами. Это несколько историй о том, как живут реальные кошки и реальные люди.
И эта книжка вовсе не продолжение "Дьюи", я и не думала о каком-то продолжении. Существует только один "Дьюи" (книга), как есть только один Дьюи (мой любимый кот). Но историй о кошках – тысячи. На свете множество кошек, которые способны изменить человека, если им представится такая возможность. Они живут у людей, описанных в этой книге, и у миллионов других. Или ведут жизнь в очень тяжелых условиях: в приютах для бездомных животных, в кошачьих колониях, где царят жестокие нравы, или в одиночку пытаются выжить на страшном холоде, в надежде на помощь со стороны людей.
Из всего, что мне пришлось усвоить поучительного за последние двадцать лет, самое главное, пожалуй, следующее. Ангелы нисходят к людям в самом разном обличье. Любовь может появиться нежданно-негаданно и откуда угодно. Одно конкретное животное способно изменить вашу жизнь к лучшему. И не только вашу жизнь, но и жизнь целого города и, пусть немного, даже всего света.
И вам это тоже по силам.
Глава 1
Дьюи и Тоби
"Она была тихой спокойной кошкой и… никогда ни с кем не ссорилась, она просто хотела жить и давала возможность другим жить как им хочется – если вы понимаете, что я хочу сказать".
Большинство людей сочтут мой любимый Спенсер, Айова, с населением около десяти тысяч, очень маленьким городком. В плане он представляет собой четырехугольник, одна сторона которого – с севера на юг – тянется на двадцать девять кварталов, разделенных рекой, а другая – с запада на восток – на двадцать пять кварталов. Улицы пересекаются под прямыми углами и в основном названы порядковыми номерами, так что ориентироваться в городе очень легко. Большая часть магазинов находятся на Гранд-авеню, нашей главной улице. В самом центре города, недалеко от пересечения Гранд-авеню и Третьей улицы, стоит скромное и уютное одноэтажное здание библиотеки.
Но размер – показатель относительный, особенно в таком штате, как Айова, население которого составляет всего одну шестую от населения Флориды, хотя здесь в два раза больше населенных пунктов. Многие жители Спенсера приехали сюда из еще более мелких городков, вроде Монеты, который я считаю родным городом, хотя выросла на ферме в двух милях от него. В Монете всего шесть кварталов и пять коммерческих заведений, включая бар и танцевальный зал. В нем насчитывалось чуть больше двухсот жителей. Это меньше, чем ежедневное количество посетителей Публичной библиотеки Спенсера.
Так что для фермерского края Айовы Спенсер – город вполне солидный и значимый. Люди специально едут сюда по разным делам, а не просто проезжают мимо по дороге куда-то. В таком городе ты знаешь почти всех его жителей в лицо, хотя можешь и не знать их по имени. Если кто-то закрывает свой бизнес, об этом моментально становится известно всем и каждому, и каждый имеет на этот счет свое мнение, хотя не имеет никакого отношения к конкретному бизнесу. Мы можем не помнить владельца какой-то конкретной фермы в округе Клейн, к которому относится Спенсер, но мы знаем других, таких же, как он, простых и трудолюбивых фермеров, поэтому беспокоимся о них и хорошо понимаем их жизнь и проблемы. И не имеет значения, происходим ли мы из старинного рода фермеров, так называемых "синих воротничков", или являемся потомками сравнительно недавних испанских иммигрантов, которые во множестве трудятся в экономике сельскохозяйственного производства, – нас объединяет не только четко очерченный участок земли под названием Спенсер, Айова. У нас одинаковые жизненные позиции, отношение к работе, взгляды на мир и на будущее.
Но далеко не все из нас знакомы друг с другом. Как директор Публичной библиотеки, я это давно уже поняла. Проходя по залам библиотеки, я, конечно, узнавала в лицо постоянных посетителей, многих знала по именам. С большинством из них я училась в школе, поэтому знала их семьи. Помню, лет десять назад один наш постоянный читатель не появлялся в течение нескольких месяцев. Я знала его еще по школе, знала его прошлое. Он долго принимал наркотики, потом отказался от них, но, видимо, снова к ним вернулся, и это меня очень встревожило. Поэтому я позвонила его брату, своему давнему другу, и он приехал в город, чтобы позаботиться о нашем посетителе. Давние, глубокие связи – вот в чем состоит преимущество небольших городков вроде Спенсера. Зачастую достаточно позвонить по телефону – и помощь и дружеское участие вам обеспечены.
Но библиотека притягивает к себе посетителей из девяти округов – когда я уходила на пенсию, у нас было восемнадцать тысяч постоянных абонентов, что почти вдвое превышало численность населения Спенсера. Понятно, что я не могла знать каждого из них. Одной из наших постоянных читательниц, которую я знала только в лицо, была Ивонна Бэрри. Она моложе меня на пятнадцать лет, поэтому мы посещали школу в разное время. Она жила не в нашем округе, поэтому я не была знакома с ее семьей. Сотрудники библиотеки следили, каждый ли день приходит тот бездомный мужчина, который беседовал с Дьюи по душам, потому что беспокоились за него. Но Ивонна всегда была хорошо одета и ухожена, так что, казалось, за нее можно было не волноваться. К тому же она была крайне замкнутой и молчаливой, никогда ни с кем не заговаривала. Если ты поздороваешься с ней: "Доброе утро, Ивонна", то в ответ едва расслышишь. Она любила просматривать журналы и обязательно брала какую-нибудь новую книгу. Кроме этого, я знала о ней только одно: она любила Дьюи. Это было видно по улыбке, освещавшей ее лицо при появлении Дьюи.
Каждый считал, что у него с Дьюи особенные отношения. Уж и не знаю, сколько раз мне под строгим секретом шепотом сообщали: "Только никому не говорите, а то они начнут ревновать, но между мною и Дьюи совершенно особые отношения". Я с улыбкой кивала, зная, что вскоре меня ожидает точно такое же тайное признание. Дьюи так щедро одаривал людей своим расположением и вниманием, что буквально все чувствовали себя связанным с ним дружескими узами. Для каждого из них Дьюи был единственным в своем роде. Но для самого Дьюи данный посетитель был одним из трехсот… из пятисот… из тысячи друзей, регулярно посещающих нашу библиотеку. Думаю, вряд ли он сильно любил каждого из них.