* * *
Когда жена с подругами вернулись домой, я мрачный, как Мефистофель, сидел в ливин-руме за барной стойкой с бутылкой виски и сигаретой.
- Ну, что я говорила? - ехидно обратилась к подругам бойкая Людка - она уехала в Штаты сразу после свадьбы, и теперь кормила враньем невыездного мужа фсбшника, одновременно активно подыскивая ему замену из числа пожилых американцев. - У некоторых людей ничего не меняется.
- Да уж точно. Кому-то лишь бы нажраться, - презрительно скривила в мою сторону губы толстая Анжела.
Усевшись по другую сторону барной стойки, они продолжили выражать свое презрение, демонстративно пуская сигаретный дым в мою сторону. Я держался, но в какой-то момент огромному черному клубку первобытной ненависти, смешанному с летальной дозой спиртного, вдруг стало тесно в моей груди. После очередного едкого комментария подруг, всё в комнате смешалось. Мой кулак описал стремительную дугу и обрушился на барную стойку так, что стоявшие на ней стаканы подпрыгнули и жалобно зазвенели. Я вскочил на ноги и, уставившись в лица побелевших подруг жены, издал дикий звериный рёв. Остатки смелости покинули их, и к моему рёву добавился оглушительный женский визг. В ужасе они заметались по ливинг-руму, уверенные, что их жизни пришёл конец. Краем сознания я понимал, что творю что-то непотребное, но уже не мог остановиться.
Подобно берсеркам, объевшимся мухоморов, я впал в неистовство. Бегая вокруг обезумевших от ужаса товарок своей жены, я издавал рёв бешенного слона, и по пути крушил всё, что попадалось под руку. На шум из нашей комнаты выбежала Светка, и подруги, сшибая её, ломанулись в нашу спальню в поисках убежища.
- Света, спаси! Твой муж нас убивает! - хотя я и пальцем не тронул ни одну из них, но сомнений в моих намерениях у них не осталось. Женская половина нашего апартмента скрылась за дверью, щелкая задвижками и взывая к благоразумию Паши.
Но Паши в комнате уже не было. Посреди разрушенной гостиной бесновался дикий зверь. Несколько минут ушло на то, чтобы довершить разгром гостиной, но жажда разрушения не была удовлетворена. С огромным удовольствием разбив головой торшер, я легко разбежался, ступая босыми ступнями по осколкам стекла и рыбкой выпрыгнул в большое витражное окно.
Трезвого человека после такого трюка ждала бы неминуемая гибель, но воющий пропитанный алкоголем кусок мяса пролетел сквозь витражное окно, отделавшись сетью мелких порезов по голове и всему телу.
Пружинисто перекатившись по деревянной лестнице, я скрылся во тьме огромными скачками. Одетый в одни бежевые вельветовые джинсы и покрытый с ног до головы кровью, я был похож на индейца, только что скальпировавшего пятерых белых. Посреди ночной пробежки, мне вдруг захотелось курить. Недолго думая я направился в круглосуточный магазин.
Внутри было чисто и прохладно. Позеленевший от ужаса продавец, стеклянными глазами наблюдал, как я приближаюсь к прилавку, оставляя на полу лужи крови.
- Пачку красного Мальборо, пожалуйста, - вежливо сказал я, заглядывая ему в глаза взглядом, полным чистого рафинированного безумия.
- Пожалуйста, сэр, - выпалил продавец, толкнув красно-белую пачку по стойке в моем направлении. Пошарив по карманам, я не обнаружил денег.
- Послушай, приятель, - продолжил я тем же спокойным тоном, - ничего, если деньги я занесу завтра, сегодня я без бумажника.
- Абсолютно, сэр, - парень нервно сглотнул, и покосился на кнопку вызова полиции под прилавком. Неспешно закурив прямо в магазине, я прошлепал окровавленными ногами к выходу. Клокочущая во мне ярость требовала открытых пространств.
Машины перестали сигналить после того, как я ударил ногой одну из них. Теперь они аккуратно расступались и объезжали меня. Некоторые прямо по газону. Я шёл по хайвею по полосе встречного движения, вытянув вперёд руки со сжатыми кулаками и оттопыренными средними пальцами. В зубах у меня дымилась сигарета. В этот момент я чувствовал себя по-настоящему свободным.
Однако, как бы ни глубоко охватило меня алкогольное помешательство, бодрящий зимний ветерок постепенно привел меня в чувство настолько, что я решил вернуться домой, по пути разбудив Серёгу, у которого я стрельнул пару пакетов лейкопластыря.
Через десять минут я ступил из темноты на лужайку перед нашим домом, красиво освещённую мелькающими огоньками трёх полицейских машин. Соседи вызвали полицию, и это грозило серьёзными неприятностями.
Но зверь, проснувшийся во мне, не желал за решетку. Скользнув в высокую траву лужайки, я основательно покатался по росе, смыв большую часть крови и решительно направился к двери нашего апартмента, возле которого, крякая рацией, стоял здоровенный коп, допрашивающий жену и её подруг.
- Добрый вечер, офицер! - улыбка моя была лучезарной, а голос ровным и спокойным, - Чем могу вам помочь? Улыбаясь, я впился взглядом ему в глаза. Я знал, что пока он смотрит мне в глаза, он не сможет обратить внимание на мой тревожащий и глубоко криминальный внешний вид. Так и случилось. Словно загипнотизированный он не мог отвести взгляда от двух буравящих его черных зрачков. Я подошёл практически вплотную к нему, ловко сузив круг обзора.
- Добрый вечер, сэр! Вы хозяин дома? Соседи из двух домов позвонили нам, сообщив, что здесь происходят беспорядки! - в голосе копа, послышались нотки подозрения.
- О, я понимаю! - улыбка моя стала ещё радушней и шире. - Здесь произошло недоразумение. Я был так неловок, что поскользнулся и разбил окно у нас в гостиной. Вот как раз ходил к соседу, попросить лейкопластырь! - я поднёс к его глазам пакетик с Band-Aid. - Но, кроме этого, нет никаких причин беспокоиться.
- Окей, сэр, в следующий раз будьте осторожны, - под взглядами офигевших от моей наглости Верки и Анжелы, полисмен развернулся и направился к своим коллегам внизу.
- Ещё раз извините за беспокойство, сэр и спокойного вам вечера! - крикнул я вслед офицеру и, пошатнувшись, чуть не упал в разбитое окно.
- Не стоит благодарностей, это наша работа, - донеслось откуда-то снизу.
Ни слова не говоря, я прошагал в спальню и рухнул в угол, покрывая ковролин кровавыми пятнами. Впереди меня ждало паршивое утро.
Эпизод 21: Новые кроссовки Сереги
Несмотря на семейные конфликты, на жизнь в Америке я не жаловался. Сытый и пьяный я раскатывал на собственной машине по флоридским хайвеям, дымя дорогими сигаретами.
Однако чего-то не хватало. Красота водопада, как говорится, хороша, только если ты можешь разделить её с любимым человеком. Ну, водопадами, положим, я с радостью делился со Светой, а вот выпить и поговорить "за жизнь, литературу и музыку" было не с кем. Мне не хватало родственных душ: оставшихся в России друзей и брата.
- Эх, сюда бы сейчас Ванька, Диму и Толика, - думал я каждый раз, окидывая взором "загнивающий" капитализм. Я не оставлял надежды перетащить их в Штаты любыми правдами и неправдами.
В это время жизнь их складывалась по-разному. Брат женился на своей большой любви из Красноярска, которая была старше него на шестнадцать лет. От жены он был без ума. Вместе они держали палатку на КрасТЭЦ, торговали кардиганами и строили планы счастливой будущей жизни.
Вовчик и Ваня продолжали наслаждаться беззаботной студенческой жизнью в общаге. Вовчик заканчивал пятый курс, а Ваня корпел над кандидатской. В общем, всё время они проводили, отрываясь на вечеринках.
Любитель поспать Миша вверил свою судьбу Его величество случаю, после чего отправился ходить в наряды, играть на гитаре дедам песни из репертуара Никольского и ловить "вспышку слева".
Моя жизнь оставалась насыщенной.
* * *
- Скотт такой скот! - Серёга смачно харкнул на дверцу шкафа с элитными напитками в алкогольном отделе супермаркета КэшнКэрри, и слюна прозрачной гусеницей сползла по отполированному стеклу. Мы были в ярости. Только янтарный Чивас Регал наполнил наши стаканы перед долгожданными выходными, как пейджер высветил ненавистный номер.
- Надеюсь, я вас разбудил, мои русские друзья! - елейный голос нашего менеджера сочился ядом. - С радостью сообщаю, что ваши выходные отменяются - Роб заедет за вами через час.
При росте метр семьдесят пять и весе сто шестьдесят килограмм Скотт ненавидел весь окружающий мир. Мир платил ему тем же.
- Вы мне не нравитесь! - счёл необходимым он сообщить нам при первом знакомстве. - Я не ваш друг, я не ваш приятель. Я - ваш босс! И я за вами слежу!
Возможно на фоне энергичных и подтянутых меня и Серёги, этот характерный сын своей страны с необъятным брюхом, разложенными по плечам щёками и маленьким крючковатым носом, чувствовал себя ещё более отталкивающим, чем обычно.
Скотт ненавидел, когда мы общались на русском. Не без основания подозревал, что мы смеемся над ним за его спиной.
- Pavel, what is "skatina" in English? - подозрительно поинтересовался он у меня.
- "Скотина?" Нет такого слова в русском языке, Скотт, - невозмутимо ответил я. - Ты наверно что-то не так расслышал.
- Чего эта скотина жирная хочет? - заинтересовался разговором Серёга, услышав знакомое слово.
- Подозревает, что мы его "скотиной" обзываем, - пояснил я.
- Аааа, вот скотина ушлая, - хохотнул Серёга.
- Вот, вот, опять! Я слышал! Вы сказали "скатина"! - снова возбудился Скотт, напоминающий в этот момент разгневанного филина. В ответ я только пожал плечами.
Конечно, нехорошо издеваться над физическими недостатками людей. Однако в случае со Скоттом внешность была точным отражением внутреннего мира. Скотт радовался любым чужим неприятностям.
- Вы слышали, от Роба жена ушла! - кричал он нам с водительского сиденья рабочего Шевроле Тахо. - О! Какая у него рожа была вчера! Хахаха! Он, наверно, ходит сейчас и представляет, как его миленькую женушку трахает другой!! О! Это наверно чертовски болезненно для него! Ахахаааа! Тупой Роб!
Робом звали нашего бригадира, добродушного двухметрового гиганта лет двадцати семи. Несмотря на свои размеры, человеком Роб был слабохарактерным. Он два раза поступал в колледж, но так и не закончил его и продолжал обдирать полы, что для американца с почти полученным высшим образованием было довольно непрестижным.
- Я вчера читал газеты, - после этого Скотт делал многозначительную паузу, повернув к нам свой монструозный профиль. - У вас в России всё дерьмово. Люди голодают, женщины продают детей на улицах. Скоро всем вам, долбанным, "комми" придёт конец!
- Скотт, во-первых, Россия уже давно не "комми", у нас такая же демократия, - сдержано оппонировал я. - Во-вторых, не так уж все у нас там и плохо.
- Ничего, - злорадно хихикал менеджер. - Скоро мы скинем на вас бомбы, и ваше "не так уж и плохо" превратится в "очень-очень" плохо! Хахаха!
Эта перспектива его жутко веселила, он откидывался всей тушей на жалобно скрипящее кресло и на манер певца-кантри гнусаво напевал: "Сыпьтесь, сыпьтесь бомбы на кукурузное поле!"
Голос и слух у этого передвижного кладбища чизбургеров были неплохие, но слушать всё равно было неприятно.
Первое время мы с Серёгой немного сочувствовали толстяку, так как считали его жертвой неправильного обмена веществ или ещё какой-то болезни. Но скоро причина "болезни" стала ясна.
Кабина Шевроле Тахо была оборудована держателем для пятилитрового стаканчика из Мак Дональдса (а там бывают и такие), наполненного кока-колой. В американском Мак Дональдсе, если вы купили бумажный стаканчик для напитка, можете заходить с этим стаканом в любой из ресторанов сети и наполнять его бесплатно неограниченное количество раз. Так вот пятилитровая бадейка с кока-колой у Скотта никогда не пустела. Длинная гибкая трубка шла от емкости к голове толстяка и крепилась где-то в районе рта. Таким образом, процесс подачи вредных углеводов в организм Скотта был практически непрерывным.
До отъезда на незапланированную работу мы всё-таки успели изрядно хлебнуть пьянящей влаги - работать не хотелось. Жадный владелец магазина отказался от полного "стрипа" воскового покрытия и заказал только "сервис". Проще говоря, подмести и помыть пол.
- Не буду работать! - ещё несколько раз яростно выкрикнул непонятно кому Серёга, насладившись гулким эхом пустого супермаркета, и пошёл за мётлами и тряпками.
Я уже заканчивал меланхолично распихивать мусор по углам на своей половине, как из-за "острова" с тушёнкой появилось хитрое лицо моего коллеги. Более розовощёкий, чем обычно Серёга делал мне знаки, показывая следовать за ним.
- Я следил за камерами. Нашёл мёртвую точку в подсобке - возбуждённо прошептал он, когда мы зашли в хозяйственные помещения. Точка, похоже, действительно была недоступна для обзора камер, и в ней уже ожидала нас литровая бутылка мартини.
- Гуд уорк! - одобрительно подмигнул я товарищу. - Вечер перестаёт быть томным!
Тряпки и вёдра были забыты, а недоступная для камер слежения зона постепенно украсилась красной рыбой, двумя бутылками сухого красного, черникой, парой тортов, оливками, каперсами и различными экзотическими фруктами. Сложив пустые паллеты из-под товара в подобие стола, два шоплифтера благодушествовали, занимая друг друга приятной беседой за изысканным угощеньем.
- Я щас омаров притащу… я видел, там, на кухне готовых, - решительно произнёс Серёга и, покачиваясь, скрылся в коридорах Кэш-н-Кэрри.
Рассвет застал нас, как Золушку на балу - врасплох. Входная сигнализация сработала, когда мы доедали третьего лобстера.
Мечась, как крысы по линолеуму, мы в спешке ликвидировали остатки застолья и понеслись к выходу, сдавать работу.
- Как дела, парни! Всё прошло отлично? - менеджер магазина был весёлым и приветливым малым.
- Да, всё прошло совсем неплохо, - двусмысленно ответил я с полным ртом ворованного бубль гума, маскирующего запах алкоголя. - Даже, я бы сказал, отлично, сэр!
В это время из-за "острова" с детским питанием на стрежень… точнее на площадку у главного входа, приволакивая ногу, пошатываясь и сгорбившись вопросительным знаком выдвинулся Серёга. В этот момент он сильно напоминал знаменитого горбуна Квазимодо, только лицо у Квазимодо было почему-то бордово-красным с фиолетовым оттенком.
- С твоим другом все нормально? - в ужасе спросил менеджер. Я не был в этом уверен, так как ещё пять минут назад Серёга выглядел вполне обычно.
- Ты ничего не заметил? - хитро подмигнул мне "Квазимодо", когда мы оказались на улице. Свежий воздух оказал благотворное влияние на его горбатость - спина выпрямилась, а сквозь толстовку на животе явственно проступили очертания литровой бутылки мартини.
- Серёга, ты что, псих? - я был шокирован таким неуклюжим и наглым похищением бутылки. - Нас же с тобой уволят, а тебя ещё и посадят. Надо ж аккуратней!
- Да, никто не заметил! - мой коллега был уверен в себе. - Это ж халява!
Следующую ночь нас послали делать "сервис" в другом магазине этого же хозяина. Утром из пустынного супермаркета выползло уже две раскрасневшиеся "квазиморды". На сей раз с нами отправились три бутылки красного вина.
- Вообще, не хорошо как-то, - заявил Серёга, разжигая уголь в мангале. Мы уже вторую неделю бомбили продовольственные магазины. - Это ж воровство всё-таки.
- Хорошего мало, - горестно вздохнул я, открывая бутылку трофейного Реми-Мартина. Толстая ожиревшая совесть мучила нас без особого фанатизма.
Гораздо больше меня волновало поведение Скотта, который хоть и не блистал умом, всё подозрительнее посматривал на наши довольные розовые лица, забирая нас с утра на рабочем джипе.
Сколько верёвочке не виться, а все равно, повадился кувшин по воду.
Финальный акт драмы "Клептоманы-стрипперы против корпоративного зла" разыгрался в городке Лейклэнд, штат Флорида. Нам первый раз заказали "сервис" в универмаге Таргет.
- Давно пора, - многозначительно промычал Серёга сквозь зубы в мою сторону. - А то у меня уже сыпь от этой черники началась.
Таргет - отличный магазин: бесконечные ряды одежды, обуви и другой галатереи.
- Это первый заказ, и мы хотим там закрепиться, - сообщила зловредная туша сала, не вынимая изо-рта своего колапровода. - Работайте на совесть!
Мы так и поступили. Хотя, нужно отметить, что работать в трёх парах белья, двух парах джинсов, и трёх майках было тяжело. На каждой руке у нас болтались новенькие часы.
Минут за сорок до прихода менеджера Серёга обратился ко мне из другого конца зала.
- Ничего необычного во мне не замечаешь? - спросил он, подбоченившись. Если бы я знал, зачем он это спрашивает, объяснил бы, что при моих минус пяти диоптриях я и самого Серёгу с такого расстояния не замечаю. Но я устал, хотел спать и домой. Мне было не до его дурачеств.
- Ничего не замечаю, - хмуро буркнул я. - А что я должен заметить?
- Не-не, всё пучком, - хохотнул Серёга и веселее заработал шваброй. Наша смена заканчивалась.
Весёлое настроение Скотта меня насторожило сразу. Это были самые довольные стошестьдесят килограммов жира, которые я видел в своей жизни. Босс уровня смеялся, мурлыкал и напевал, когда мы сдавали работу.
- Пол, ответь-ка на один вопрос, - жестом руки он остановил нас на выходе и кивком подозвал менеджера магазина.