- Наташа, ты спишь... Но во сне всё-таки бывают кошмары. Они приходят неожиданно. Я помогу тебе пережить кошмар. Ты только не бойся, ладно?
- Если поможешь - ладно, - согласилась Наташа.
Она ещё смотрела, улыбаясь, на него, представляя, что вот сейчас он нагнётся и поцелует её на счастье и на удачу - ну, чтобы ей легче было с тем кошмаром. Но Радим облизал губы, снова оглянулся на стену с часами - и сделал поразительную вещь: он положил на рот Наташи ладонь и чуть прижал её.
Девушка вопросительно мыкнула.
- Наташенька, перетерпи... - прошептал он. - Это займёт всего пять минут.
Она покивала, показывая, что поняла его, и закрыла глаза. Кошмары - так кошмары. Тем более - всего пять минут. Если Радим так сказал, значит, так оно и будет.
Свет, видневшийся сквозь закрытые веки, вдруг погас...
Стало так темно, будто во всём доме выключили свет.
А потом стало холодно, словно девушку переместили в подвал.
И вспыхнул рваный свет!
Протыкая, разрывая тьму, к девушке рванулись когтистые птицы, больше похожие на демонов - слишком разумны были их бешеные глаза. Птицы полосовали её лицо безжалостными клювами, стараясь добраться до глаз, били крыльями - кожистыми, вооружёнными когтями на перепончатых пальцах.
Девушка отпрянула во сне-кошмаре и попыталась убежать от крылатых чудовищ, но из другой реальности её кто-то сильно прижимал одной рукой к тому, на чём она лежала. А второй рукой всё зажимал рот, вдавливая голову в неожиданно жёсткую подушку, потому что она старалась вырваться из-под беспощадной ладони, которая не давала выплеснуть в отчаянном крике внезапный ужас и боль...
И сквозь эту пелену дёргающей боли, слёз, мокрого, исслюнявленного рта, потому что безжалостная ладонь то и дело соскальзывала с её рта, до девушки доносился умоляющий голос: "Наташа, всего пару минут! Всего пару!" Говоривший однажды охнул, потому что от ужаса девушка сумела-таки прокусить эту ладонь, скользкую от её слюны, но пальцы от её рта не убрались. Как не убрались из недавно безмятежного сна и кровожадные чудовища, заклёвывавшие её - слишком лёгкую добычу, потому что она не могла убежать.
И она возненавидела того, кто её держал, прижимая, не давая подняться и уйти от боли... Она слышала булькающий клёкот довольных птиц-людоедов, напившихся её крови и нажравшихся её плоти, она стонала под чужой ладонью, которая давила так, что уже болели и кожа, и все кости головы...
Ей казалось - прошла адская вечность, но неожиданно перед глазами начало светлеть. Она замолчала, потому что птицы-людоеды, недовольно оглядываясь, пятились от света, возникавшего вокруг неё, тяжело подпрыгивали и улетали туда, откуда струился размытый зеленовато-жёлтый свет... А потом с её рта убралась та самая страшная ладонь, от которой теперь мучительно ныли дёсны зубов и губы... Диван прогнулся, словно с него кто-то встал. И выпрямился.
Девушка, коротко и часто дыша, полежала на спине, слушая звук затихающих в коридоре шагов, а потом неуклюже села.
Квартира, в которой она живёт. Люстра включена. Издалека, но явно из одного из помещений, доносятся странные звуки.
Наташа потрогала рот. Больно. Но болит только место, которое её сжимали ладонью. Никаких ран, никакой крови на себе не нашла.
- Это же всего лишь кошмар... - прошептала она, теперь страшно жалея, что после ресторана не поехала к Алексеичу. - Был... А где... - Она оглянулась на диван. - Такой сон был, а этот... испортил.
Она встала на дрожащие ноги и попробовала шагнуть. Получилось. Тогда, еле передвигая их, она дошла до ванной комнаты с раскрытой дверью - с твёрдой решимостью выгнать этого гада из квартиры. И застыла у косяка. Радима тошнило над раковиной. И так сильно, что девушка поспешно отошла.
Вернулась в комнату, выключила люстру, включила торшер. Глазам сразу стало легче. Наташа бездумно замерла, сидя на диване. Постепенно пробило на первые осознанные мысли. До кошмаров был какой-то чудный, лёгкий сон. Она не помнила его событий, но впечатление оставалось приятным, каким-то мечтательным... А этот пришёл - и всё испортил. Как топором ударил. По красивой, но хрупкой... шкатулке. Первое, что надо спросить у Радима: как он в её квартиру попал. У него есть ключ? Или он влез через балкон? Ммм... Пятый этаж. Вряд ли он летать умеет.
Наташа поморщилась.
И что теперь с ним делать? Время - заполночь. Куда ему в это время идти?
И уже полностью придя в сознание, Наташа вдруг подумала: "Почему его тошнит? Что с ним? - И застыла. - Не снял ли он с меня таким образом выплеснутый на меня кошмар? Отчего его и тошнит?"
Чуть слышные шаги - и она сразу напряглась. Но вместо грозного вопроса: "Как ты сюда попал?!" Наташа сначала поперхнулась, а потом вообще замолчала: слишком жалко выглядел Радим. Его как будто не тошнило, а перевернуло в мясорубке. Выглядел он точно не ахти. И выгонять такого куда-то в позднее время...
- Я пошёл, - сухо сказал он, промаргивавши больными глазами так, словно никак не мог сбить соринку. - Закрой за мной.
- Дурак, что ли? - рассердилась Наташа. - Куда ты, на ночь глядя? Сейчас вытащу из шкафа зимнее одеяло, дам одну подушку и будешь дрыхнуть на полу. На кухне. Да, там, в шкафу, ещё матрас есть. Помоги достать.
Он, не двигаясь, смотрел на неё от двери. Лицо - маска. Слава Богу, не упрямая, а бесстрастная.
- Зачем? Зачем ты хочешь меня оставить в квартире?
- Алексеич дал мне задание! - выпалила Наташа. - Я должна сделать так, чтобы ты сам пришёл к нам. Уговорить тебя. Но что-то мне говорит, что ты мне должен за сегодняшний кошмар, а значит, ты завтра со мной поедешь к нему, понял?
- С чего это я тебе должен? - Он шмыгнул и поморщился.
- Из-за тебя мне пришлось пережить этот ужас!
- Я не виноват, - высокомерно сказал Радим. - Это ты подошла неожиданно.
- Хочешь сказать, у тебя привычка такая? - скептически спросила девушка. - Если тебя пугают, ты выплёскиваешь на человека жуткий кошмар? - Она замолчала, потому что, изучая эзотерику, знала примерно такие случаи, как у него: внезапно напуганный, человек способен на многое. А что уж говорить о человеке, владеющем какой-нибудь опасной способностью?.. Вздохнув, она спросила уже тихо, без агрессии: - Ты со мной не пойдёшь, да? Ну, к Алексеичу...
- Нет. Чего я там не видел? Что он мне может дать?! - вдруг резко огрызнулся он.
- Защиту от тех, кто тебя использует! - выпалила Наташа. - Неужели тебе хочется жить так, как ты живёшь?! Прятаться постоянно. Попрошайничать. Терпеть побои, как ты терпишь от этих мерзавцев, которые тебя используют?!
Он вдруг оттолкнулся от косяка двери, у которого стоял, медленно подошёл к ней, сидящей на диване, и сел на колени, как сидел, выпрашивая милостыню, но глядя глаза в глаза. Большой рот вдруг скривился в улыбке. Нет, это точно была не насмешка - именно улыбка. Но что-то жутковато стало от того, как она выглядела. Мечтательно нежная... И беспощадная. Такая, что казалось: ещё немного - и парень ощерится по-волчьи.
- Меня используют? - Радим медленно покачал головой. - Если б кто-то попытался использовать меня, я бы не сидел у того магазина. Это я - использую их. Ясно?
Наташа промолчала. Он знал, но она-то - нет.
Он сидел перед ней, сложив руки на коленях, опустив голову, и длинные, отросшие волосы мешали разглядеть упрямое лицо.
Сделала ещё попытку его уговорить.
- Радим. Что бы ты ни думал - Алексеич поможет. Во всём. Он хороший человек. Он помог мне. Я думала, мой дар - это расстройство психики. А он объяснил, в чём дело. Иначе бы мне всю жизнь себя считать сумасшедшей.
- Не расскажешь? - поднял сосредоточенные глаза.
- Я видела несколько лиц одного человека. Одно настоящее - другие призрачные, как будто через стёкла. Они накладывались одно на другое. - Наташа вздохнула. - Начала видеть с выпускного класса. Когда на физмат поступила, ещё пожалела, что не попробовала поступить на медицинский. А потом - наоборот, обрадовалась: а вдруг бы там заподозрили? Чего только тогда в дурную башку ни лезло... В университете перечитала кучу литературы по психиатрии - из тех, что можно раздобыть. Пыталась путём сравнения определить, что у меня. Молчала до упора, а потом, на пятом курсе, подруга притащила к Алексеичу. Она мечтала, что у неё какие-нибудь экстрасенсорные способности обнаружатся. А я тогда впервые подумала: а вдруг у меня что-то есть паранормальное? У подруги, как у многих, нашлись маленькие способности, которые надо ещё и развивать. А ей такого не хотелось. Ей хотелось, чтобы - бац, и обалденный дар. А меня Алексеич позвал на отдельный разговор и объяснил то, что я вижу.
- И что ты видишь? Что это такое - лица сквозь другие лица? - Она замолчала надолго, и Радим, вскоре сообразив, что девушка закончила рассказывать, нетерпеливо подстегнул её.
- Когда придёшь к нам - скажу, - спокойно и насмешливо сказала она. - А то - ишь, сам молчит и присоединяться не хочет. А знать - любопытно. Больно шустрый. В общем, вот тебе постельное бельё - и шагай спать на кухню.
Он посидел немного, снова склонив голову и снова скрыв глаза под космами волос. Пожал плечами, встал с коленей.
- Закрой за мной и спи спокойно. - И направился к прихожей.
- У тебя есть место, где ты можешь спать? - проглотив обиженное: "У тебя есть девушка?", спросила Наташа, вставая с дивана следом за ним.
- Есть.
Щёлкнул замок.
- Подожди!
Не оборачиваясь, он глухо бросил:
- Что?
- Почему ты не хочешь остаться? Я же предложила. Можешь выспаться хоть и не в постели, но, мне кажется, более комфортно, чем ты привык. Или я ошибаюсь?
Теперь обернулся. Небольшие глаза изучающе всмотрелись в её лицо, и Наташа даже поёжилась: так сколько же ему лет? Сейчас он смотрит, будто умудрённый летами и многими несчастьями старец. Лицо неподвижно, совершенно без капли эмоций.
- Я кричу во сне, - наконец равнодушно сказал он, и Наташа заподозрила, что он просто нашёл отмазку, а не говорит искренне. - Я так кричу, что соседи вызовут полицию, если ты вовремя не разбудишь меня. А если разбудишь, мне всё равно спать не придётся. Потому что усну и снова буду орать.
- То есть... Если ты останешься, спать не сможешь, - медленно сказала девушка.
- Ага, - сказал он и потянул дверь на себя.
- Подожди, - решилась она.
За вешалкой с курткой она сняла небольшую связку ключей. Вынула с кольца два ключа и с коротким: "На!" отдала ему. Он машинально, повинуясь её настойчивому требованию, протянул руку и лишь потом недоумённо взглянул на ладонь, будто не понимая, откуда на ней ключи.
- Этот - от входной двери. Этот - от подъездного домофона. По себе знаю, что иногда хочется убежать от всех. А тебе - тем более.
Радим сжал ключи в кулак и каким-то новым взглядом окинул Наташу.
- И ты... не боишься мне их предлагать?
- Нет. Случись что со мной - Алексеич тебя со дна моря достанет, - усмехнулась девушка. - Он мужик такой - горой за своих. А я ему своя. Если б ты хоть раз поговорил бы - и ты понял бы, каково это - чувствовать себя защищённым.
- А мне этого не надо, - хмуро сказал Радим и положил ключи в карман джинсов. - Пусть себя защищёнными чувствуют другие.
Она вышла за ним на лестничную площадку, чувствуя себя женой, провожающей мужа в ночную смену. И только здесь сказала:
- Радим, а ведь мы идём по твоим следам. Ты передаёшь свои кошмары, мы их стараемся убирать. Что ты будешь делать, когда все узнают, что есть спецы, которые снимают наведённые тобой сонные кошмары?
Он ухмыльнулся - и в электрическом свете подъезда его лицо стало горестным, несмотря на тот сарказм, который прозвучал и в голосе:
- Пока все узнают... - Внезапно голос окреп - Радим будто придумал, что ответить, и почти весело сказал: - Пока все узнают про это, я разбогатею! Думаешь, я нищий? Не-а. Мне деньги за это тоже дают.
- Расхвастался, - пробормотала девушка, - как мальчишка. Ладно, иди уж.
А он застыл, чуть склонив голову набок и глядя на неё странно вопросительно. Ничего не понимая, Наташа не выдержала и спросила:
- Что?
- Ты... не будешь возражать, если я тебя поцелую? - улыбаясь, спросил он.
- Нахал! - возмутилась Наташа, а потом притихла и, исподлобья глядя на него, сердито сказала: - Думаешь - ключи дала, значит, вертихвостка? С кем хочу - с тем кручу? Фиг тебе! Иди давай!
Тихонько посмеиваясь, он быстро побежал по лестнице вниз. А девушка, изумлённая, всё стояла и смотрела ему вслед, а потом и слушала лёгкие, затихающие шаги.
5.
Остаток ночи прошёл без происшествий. Правда, Наташа всё равно не выспалась - всё прислушивалась, не вернётся ли Радим. А заодно кляла себя на все корки, что отдала ключи от квартиры. И его - что взял. Под утро успокоилась на мысли: глупо поступила лишь потому, что стремилась выполнить приказ Алексеича. Да, Радим должен добровольно прийти к ним. Если нажать на него, такой человек, как он, привыкший к необычной жизни, может исчезнуть - даже из города. Второй вариант, что может произойти с ним, - его страшный дар на страхе, на стрессе обернётся в нечто ещё более ужасное, его самого превратив в чудовище. Третий... Наташа поморщилась: не слишком ли она себя запугивает? Третий вариант: привыкнув легко относиться к чужой жизни, не станет ли Радим бессердечным убийцей? Девушка зябко вздрогнула, вспомнив тот насланный им от неожиданности кошмар. И ведь, насколько она поняла, он взял на себя часть этого кошмара, а всё равно она тогда чуть не до обморока... А если бы этот сон увидел человек с больным сердцем?.. Или пожилой?
Забылась в тяжёлом сне только под утро.
... Поздним утром, за торопливо убегающие минуты до приезда Игоря, Наташа металась по квартире, собираясь с силами, собираясь с мыслями - и пытаясь проснуться, одеться, взбодриться. А ещё размышляла: с чего она решила, что поступила правильно, отдав ключи от квартиры Радиму? Мало ли чего пожелал Алексеич! А если бы Радим воспользовался её плачевным состоянием во время кошмара?
Наскоро скручивая волосы в "хвост", она замерла перед зеркалом.
Не воспользовался бы. Он пришёл специально, чтобы смягчить его, взять на себя тяжесть этого страшного сна. Поэтому его тошнило потом.
Как жаль, что сон, виденный до прихода кошмара, она так и не вспомнила. А впечатление так и плавало перед глазами дремотной дымкой. Впечатление забытое, лишь едва уловимо говорящее о чём-то радостном и лёгком. Наташа вздохнула: ну почему светлые, хорошие сны забываются? Почему в памяти остаются лишь кошмарные?!
Оделась по-рабочему: джинсы, лёгкая блузка, кроссовки - самое то, чтобы бегать, не обращая внимания на одёжку. Поколебавшись, сунула в объёмную сумку трикотажную кофточку: сунулась на балкон - показалось, что-то прохладно. В машине Игоря наверняка тепло, но ведь и на воздухе придётся постоять.
Игорь приветствовал её коротким гудком и гостеприимно открыл дверцу.
Заехали за Леной. Та вышла, зевая, - такая вся сонная и мягкая, что Игорь заворчал, чтобы своё зеванье она закрывала ладошкой, а то у него из-за неё рот аж судорогой сводит.
Поехали, как и договорились, сразу к "Детскому миру", а там свернули к переулку между детским садом и супермаркетом. Игорь сумел развернуть машину так, чтобы Наташа видела место у входа в магазин как на ладони.
- Его нет, - удивлённо сказала девушка.
- Время - десять, - напомнил Игорь, внимательно оглядывая не только место у входа в магазин, но и окрестности. - Может, для него рано?
- Чем гадать, - вмешалась Лена и снова зевнула, вызвав глухое, по-медвежьи ворчание Игоря, - сказали бы сразу: "Леночка, милая, сходи-ка к тем девушкам и узнай про парнишку". - Она открыла дверцу и начала выдвигаться на выход, приговаривая: - И, как только Леночку попросили, она тут же активно пошла выполнять просьбу своих лучших друзей. - Оглянулась на машину, наклонилась за своей сумочкой. - Наташа, а ты вчера не смотрела у этих девушек: что там за косметика? Небось, китайская какая-нибудь?
- Почему? - пожала плечами улыбающаяся Наташа. - Там у них известные фирмы.
- Ага, тогда я денежку захвачу.
- Эй, эй! - испугался Игорь. - Ты там надолго не застревай! Мне ещё на тренировки ехать! Знаю я вас: начнёшь нюхать, выбирать - не дождёшься...
- Ой, подумаешь! - поддразнила Лена парня и тут же совсем не заметно улыбнулась. - Только чуточку же!
Наташа успела вовремя отвернуться, а Игорь - нет. Он сразу откликнулся на успокаивающую улыбку эмпатки и расслабленно осел на сиденье. Правда, когда девушка отошла от машины, он напрягся и недовольно сказал:
- Она опять это сделала. Предупредить бы, чтоб со своими такого не позволяла!
- Иногда она это делает, потому что неосознанно реагирует на настроение тех, кто рядом, - отозвалась Наташа. - Не забывай, что Лена ещё мало занималась практикой. У неё реакции, как у... - Девушка прикинула и сказала: - Как у тебя. Ты выставляешь блок, когда рядом с тобой резко поднимают руку, - пару раз я за тобой замечала такое. А ведь руку могут поднять и просто так. А у тебя уже защита.
- Тоже - сравнила, - пробурчал парень, но явно успокоился.
Пока он молча наблюдал за тем, что происходит впереди с Леной, готовый, если что, помочь ей, Наташа размышляла: "Любопытно, по какому принципу Алексеич образует наши группы? Такое ощущение, что эти двое не подозревают, что их постепенно тянет друг к другу, несмотря на внешнее препирательство. Ещё более странно, что Лена, сильный эмпат, тоже этого не замечает. Или она должна приглядываться к тому, что происходит, чтобы увидеть это? Как я - к истинному лицу человека? Если про отбор Алексеича я правильно думаю, то каким боком здесь я? Чтобы остужать горячие головы? Контролировать, чтобы в своих препирательствах они не забыли о деле?"
Как ни странно, но Лена вернулась быстро - несмотря на целую кучу косметических бутылочек и баночек, в весёлом разноцветье торчащих из её сумочки. Слегка наблюдающая за Игорем, Наташа спрятала улыбку: пока он смотрел за возвращением эмпатки, его суровое, смугловатое лицо непроизвольно смягчилось. "Хм... Из них будет отличная пара, - улыбаясь в душе, подумала Наташа. - Он здоровяк, она - полненькая, но симпатичная!"
Только Лена закрыла за собой дверцу, как сразу сообщила:
- Он никогда не приходит поздно - всегда часов с восьми. Сегодня его нет. Они там все думают, что его убили. Давно ждали этого, - кровожадно добавила Лена.
Наташа взглянула на остолбеневшего от её последней фразы Игоря и несдержанно фыркнула от смеха - таким откровенно вытянутым было его лицо.
- Она имеет в виду, что тамошние продавщицы боялись за Радима, потому что часто видели, как его уводят насильно, а он не хочет уходить, - объяснила она. - А ещё, когда Радим не хотел уходить, его при них били. Не сильно, но всё же. А иногда он приходил до такой степени избитый, что... - Она перестала улыбаться. - В общем, поэтому они и думают, что его, возможно, убили.
- Ну ладно, - после недолгой паузы сказал Игорь. - Мы выяснили, что выяснить ничего сейчас о нём нельзя. Что делаем дальше? Едем в поместье Алексеича? Хоть на тренировку не опоздаю.
- Ты! - рассердилась Лена. - Достал со своими тренировками! И когда ты закончишь тренироваться, чтобы начать жить?