148
Как много людей приписывают себе достоинства других, а другим – свои собственные недостатки. Для них признание собственных недостатков – унижение, которое они никогда не простят тем, кто вынудил их к этому признанию. Необходимо немалое мужество, чтобы научиться смотреть в глаза самому себе, оставаться самим собой, не избегать самого себя.
149
Жертвовать собственной жизнью не стоит хотя бы уже потому, что это лишает нас возможности ежедневно заниматься обыденным, обычно незаметным, как правило, даже неосознаваемым самопожертвованием. Однако обстоятельства иной раз заставляют человека поступать вопреки этой максиме.
150
Любовь любви ни в чем не отказывает.
151
Порядочный человек обычно испытывает стыд перед самим собой: как много не сделано из того, что могло быть, должно было быть сделано. Как много из того, что сделано, не следовало делать. Это, собственно, и есть угрызения совести. Совесть присуща каждому человеку, но далеко не каждый считается с нею, т. е. является совестливым. Человек, совершающий проступок, а тем более – преступление, вполне сознает, что поступает вопреки совести. Именно это и является глубинной основой вменяемости, ответственности, вины, подлежащей в зависимости от своего характера моральному или судебному осуждению.
152
Спор, который веками ведут моралисты и философы – является ли человек по своей природе добрым или злым существом – схоластическая дискуссия не только потому, что нет изначальной природы человека, но прежде всего потому, что доброе и злое как в индивидууме, так и во всем человеческом роде есть продукт исторического развития человечества.
153
Надо уметь оценивать людей, их достоинства и недостатки, безотносительно к тому, как они относятся к тебе. Если же достигнут такой уровень нравственной объективности, то можно учитывать и то, как другие люди относятся к тебе, не придавая этому особого значения.
154
Искренность предполагает способность не соглашаться с самим собой, со своими мыслями и поступками. То же, разумеется, относится и к честности, которая есть не что иное, как искреннее согласие с нравственным долгом.
155
Человеческая воля свободна, так как ее зависимость от мотивов (желаний, потребностей, прихотей) не является, строго говоря, причинно-следственным отношением, поскольку все эти мотивы, а также их реализация как раз и составляют содержание свободы воли. Отсюда, однако, не следует, что воля свободна, когда человек делает все, что ему заблагорассудится. Свобода воли предполагает, конечно, произвольные действия, но она никоим образом не есть произвол. Кант справедливо утверждал, что существование морали неопровержимо доказывает свободу воли, ее способность делать выбор между добром и злом, но не одна только нравственность доказывает существование свободной человеческой воли. Высшим проявлением этой свободы является то, что на обыденном языке именуется силой воли.
156
Свобода является познанной необходимостью лишь в той мере, в какой необходимость заключает в себе свободу, а свобода – необходимость.
157
Фатализм не ослабляет воли к борьбе, так как борьба воспринимается как неизбежное, неотвратимое.
158
Воля, если она действительно моя воля, не может быть несвободной. И русский язык, в отличие от других языков, совершенно точно выражает эту истину, так как в нем свобода и воля – слова-синонимы.
159
Сверхчеловеческие усилия, сверхчеловеческая выдержка присущи лишь человеку. Существует, значит, сверхчеловеческое и притом в самом человеке.
160
Преступников и всех проходимцев вообще сплошь и рядом объединяет круговая порука. Честные люди считают, что им такого рода солидарность не нужна. Не потому ли они обычно терпят поражение в борьбе со злом? Обыденное здравомыслие, ищущее золотую середину между добром и злом, никогда не забывает, что порядочность, увы, не всегда успешно противостоит аморальности. Однако это совершенно неприемлемая в нравственном отношении позиция. Терпеть несправедливость по отношению к самому себе может быть иногда добродетелью. Но терпеть несправедливость по отношению к другому всегда недостойно.
161
Потребность быть барином, ставить других в зависимость от своего благорасположения в особенности присущи низменным натурам, хотя они, конечно, не осознают порочности самой этой потребности.
162
Что можно сказать об очевидных достоинствах того или иного человека? Только то, что они лежат на поверхности.
163
Найти самого себя, – не более чем фраза. Создать самого себя, реализовать свои способности – вот задача, которая для многих оказывается, увы, не по плечу. Нетребовательность к самому себе, самоудовлетворенность (не говоря уже о самодовольстве) – несомненный признак посредственности.
164
Успех нередко оказывается добычей деятельной посредственности, в то время как таланты, избегающие проторенных путей, не сведущие относительно know how преуспевания, добиваются в лучшем случае признания, которое нередко достается им после смерти.
165
Почему люди так привязываются к собакам? Очевидно потому, что их искренность, любовь и преданность хозяину стоит вне всяких сомнений.
166
Величайшим заблуждением является убеждение, что человеку вовсе не нужны заблуждения. Заблуждения многообразны, некоторые из них глубоко содержательны: в них таится, правда, в туманной форме, неадекватно выраженная существенная истина. Другие заблуждения, относящиеся к межличностным отношениям, возвышают человеческую личность над лишенной человечности фактичностью.
167
Соль, растворяясь в воде, пребывает в ней, сохраняется. То же происходит в отношении между личностью (в особенности, выдающейся личностью) и обществом. О некоторых людях правильно говорят: это соль общества.
168
Кант убедительно обосновывает тезис: совесть есть у каждого человека, но далеко не каждый соглашается со своей совестью. Бессовестными, с этой точки зрения, надо называть не тех, у кого нет совести (таких, согласно учению Канта, нет), а тех, которые лишены совестливости, т. е. живут не в ладу с собственной совестью.
169
Совесть по природе своей не может быть снисходительной, поскольку она есть ясное сознание долженствования.
170
Если совесть призвана быть судьей наших поступков, то ей, как и положено судье, должно быть лишенной пристрастий, предпочтений, субъективности.
171
Что делает актера поистине необыкновенным человеком? Ему хорошо известно, что он не есть то, что он изображает, как бы он ни вживался в свою роль. Этого сознания обычно не хватает "обыкновенным" и еще в большей мере незаурядным людям. Много глупостей делают ученые люди. А говорят, что дураков нет.
172
Выбор – первое условие человеческой свободы. Но действительная свобода предполагает наличие многих предметов выбора, задач, возможных решений, из которых предстоит сделать нередко единственный и неотвратимый выбор. Сделавший выбор, теряет тем самым свободу выбора в сфере, где был сделан этот выбор.
173
Близкое знакомство с близким человеком и помогает и вместе с тем препятствует пониманию, познанию его. Нередко поэтому получается так, что мы больше всего заблуждаемся относительно самых близких нам людей.
174
Если желание становится долгом, оно исчезает.
175
Любовь, в отличие от нередко идеализируемого полового влечения, которое возможно если не ко всем, то к большинству человеческих особей противоположного пола, в действительности оказывается (может быть, вернее сказать, становится) любовью лишь после более или менее длительного ряда лет интимных отношений, т. е. лишь в результате сурового испытания временем.
176
Счастье – это детство, нормальное здоровое детство, ибо только ему присущи вполне удовлетворимые, вследствие своей малости, ограниченности потребности. Взрослый человек стремится к большему, чем счастье, если даже именует это искомое счастьем.
177
Превращение человеческого индивида в личность, индивидуальность, самобытное существо есть сверхприродный, т. е. социальный процесс. Но относится ли это к каждой отдельной человеческой особи? Несомненно, но, конечно, в разной мере. Поэтому естественно возникает вопрос: в какой мере данный человеческий индивид является личностью?
178
Сожаление, что не поступил иначе, лучше, порядочнее – похвальное чувство. Жаль только, что это чувство обычно возникает у индивидуума тогда, когда его поступок принес ему вред, а вовсе не тогда, когда он признает его недостойным.
179
Самолюбие не следует смешивать с чувством собственного достоинства, которое, однако, предполагает и умеренное, здравое самолюбие. Самолюбие же, которое не может противиться своим прихотям, отказывать им, обуздывать себя, вызывает смешанное чувство жалости и презрения.
180
Бесчисленное количество болезней, которым подвержен человеческий организм, неизбежно приводит к выводу, что здоровый человек – просто аномалия или, если хотите, чудо природы. Но самое удивительное заключается в том, что такое чудо существует и отнюдь не в единственном числе. Не только многие спортсмены, летчики, космонавты, но и люди более скромных профессий нередко вполне здоровые люди. Я не говорю уже о тех, которые прожили сто и более лет.
181
Что надоедает быстрее всего? Конечно, развлечения. Впрочем, это мое личное, возможно ошибочное убеждение.
182
Люди ищут обычно не то, что потеряли.
183
Разочарование отнюдь не делает человека свободным от иллюзий. Это, скорее, замена иллюзий одного рода иллюзиями другого рода. Не следует, однако, умалять значение иллюзий, благодаря которым исторические деяния обретают величественный характер, без чего они не были бы историческими, а то и всемирно-историческими свершениями.
184
Человек, который всегда хочет знать правду, только правду, всю правду, не может быть признан здоровой личностью.
185
Если люди не жалуются, то это далеко не всегда хорошо: может быть, они уже потеряли надежду?
186
Может показаться, что русское слово "погром" заимствовано из иностранных языков (в немецком – der Pogrom, по-французски – le pogrome, в английском – a pogrom). В действительности заимствовали немцы, французы, англичане.
187
Мысль, что свобода есть самое ценное, даже более ценное, чем жизнь – несостоятельна, несмотря на то, что она заключает в себе нечто не только привлекательное, но и истинное. Несостоятельна, ибо нет свободы без жизни.
188
Одни люди осознают свое человеческое достоинство, неукоснительно следуя законам гражданского общества, другие же воспринимают следование этим законам как ущемление собственного достоинства.
189
Трудно, едва ли даже возможно вполне сохранить здравый человеческий рассудок, достигнув вершины государственной власти, в особенности если эта власть не поддается эффективному общественному контролю.
190
Начальники, в том числе и прославленные исторические деятели, бывают самые разные: талантливые и бездарные, умные, даже мудрые, неумные, даже глупые, эгоисты и альтруисты, посредственности, даже гениальные посредственности.
191
Мания величия, даже если она присуща действительно гениальному человеку, – несомненная патология, хотя далеко не всегда клинический случай.
192
Дураки не всегда и не во всем дураки; умные не всегда и не во всем умны. Но различие между ними, конечно, весьма существенно, однако его не стоит преувеличивать.
193
В наши дни специализация во всех областях человеческой деятельности достигла столь высокого уровня, что каждый знает только свою клетку, каморку, уголок, а во всем остальном оказывается в лучшем случае дилетантом, а то и просто невеждой.
194
Прогресс человечества не запрограммирован. Он дело борьбы, дело свободы, дело выбора, который нередко ведет к отрицанию тех идеалов, ради которых шла борьба и приносились немалые жертвы.
195
Если время – деньги, как резонно утверждает поговорка, то почему у одних есть деньги, но нет времени, а другие располагают временем, но не деньгами? Это, конечно, риторический вопрос.
196
В хорошо организованном обществе, именуемом правовым государством, порядочность не предполагает героизма, самоотречения, самопожертвования.
197
Древние римляне преподали человечеству поучительнейший, и увы, невостребованный урок: они постоянно умерщвляли тиранов, взбиравшихся на императорский трон.
198
Первое требование демократии – власть, исключающая произвол, т. е. верховенство закона, которому в качестве поучительного примера для всех жителей страны, подчиняется и сама власть.
199
Законы, которые не выполняются, нередко оказываются просто плохими законами.
200
Помиловать невинного – что может быть выше этого акта справедливости?
201
Борьба с вредными насекомыми иной раз приобретает комическую форму, если, например, плакат, напечатанный по заказу санитарной службы, утверждает со всей присущей плакатной лексике категоричностью: мухи – злейшие враги человечества.
202
Домохозяйке, испугавшейся тараканов, неожиданно объявившихся на кухне, следует со всей решительностью заявить: "Учись жить среди зверей".
203
Простая истина – нет таких целей, сколь бы ни были они возвышенными, которые оправдывали бы любые средства для их достижения – труднее всего усваивается человеческим, в особенности политическим, сознанием.
204
Есть политика и политика. Есть политики и политики. Одни люди, имея определенные социально-политические убеждения, определенную программу действий, вступают в отвечающую их убеждениям политическую партию, если такая существует, или же вместе со своими единомышленниками создают новую партию, или же, наконец, выступают как независимые кандидаты на выборах в то или иное представительное учреждение. Другие люди начинают заниматься политической деятельностью лишь потому, что ими владеет далеко не каждому человеку присущая воля к власти. Политическая программа, которую они провозглашают, является для них лишь средством для достижения власти. К сожалению, рядовому избирателю почти невозможно отличить один тип политика от другого. Отсюда проистекает один из основных пороков демократии, которая тем не менее остается лучшей из всех возможных типов государственного устройства.
205
Социализм как общественный строй, как социально-экономическая система потерпел поражение в соревновании с якобы умирающим капитализмом, так как не мог обеспечить более высокую производительность труда (хотя бы подняться в этом отношении до уровня капиталистических стран), не смог обеспечить более высокий, чем при капитализме, уровень жизни рабочего класса, разрушил сельское хозяйство, ликвидировал демократические порядки, установившиеся в России благодаря славной Февральской революции. Однако идеи социализма – последовательная демократизация общества, повышение реальной заработной платы, сокращение рабочего дня, улучшение условий труда, достаточное медицинское обслуживание, пенсии всем лицам пожилого возраста, участие трудящихся в управлении производством, на котором они работают, осуществление социальных программ за счет высокого прогрессивного налога, выплачиваемого капиталистами, и т. д., – все эти идеи, хотя они и не принадлежат одному лишь марксизму, вдохновляли рабочее движение, способствовали организации трудящихся в профсоюзы, социал-демократические партии, которые добились претворения этих идей в жизнь в условиях капитализма, т. е. в рамках той социально-экономической системы, которая, согласно Марксу и Энгельсу, не способна обеспечить их осуществление.
206
Иногда полезно, поучительно цитировать тех, кто сумел открыть тебе глаза на нечто, достаточно важное. Ж. Лабрюйер: "О сильных мира всего лучше молчать: говорить о них хорошо – почти всегда значит льстить им; говорить о них дурно – опасно, пока они живы, и подло, когда они мертвы". Лучше, пожалуй, не скажешь.