"Кто ты?" - повторил пришедший.
"Что ты имеешь в виду?" - продолжал учитель, и претендент в ученики вторил ему: "Что ты имеешь в виду?"
Так повторилось несколько раз, после чего мудрец приказал поколотить этого человека и выгнать. Когда он вернулся домой, жена спросила о его успехах.
"Все неплохо, - ответил муж, - но не знаю, как долго я смогу выдерживать такое обучение. Они избили меня до синяков, а ведь это только первый мой урок!"
Этот рассказ учит нас, что рабское подражание оканчивается ничем и даже может быть вредным. Обычная человеческая привычка подражать, копируя манеры, поступки и даже одежду уважаемых личностей, не приносит абсолютно никакой пользы.
БАРЬЕРЫ
Человек страстно желает освободиться из тюрьмы и все же укрепляет ее засовы. Убежит ли он? Эти засовы - привычка полагаться только на вторичное Я, желание эмоциональных стимулов и жадность.
Допустим, что человек хочет вынырнуть из воды, однако упорно держится за камни на дне моря. Что с ним произойдет и как вы его назовете? Все это привязанность к устаревшим и неактуальным системам, идеям и лозунгам.
Или, предположим, человек хочет вырасти, но пребывает в ящике, который мешает его росту. Ящик - это опора на культы и организации, останавливающие развитие человеческих способностей.
А как вы назовете человека, который воображает, будто хочет путешествовать, но привязал к ногам гири, так, что не может ни ходить, ни даже сдвинуться с места. Эти гири - жажда внимания и желание получить то или иное до наступления правильного момента.
Или возьмите других людей - они утверждают, что хотят стать на путь совершенствования, однако постоянно крадут то, что принадлежит другим, и лгут, препятствуя себе стать лучше хоть в чем-то. Как вы назовете таких людей? Совершая подобные действия, они в то же время верят, что получат двойную плату: первый раз в виде самоудовлетворения от совершенного доброго поступка; второй - в будущей жизни.
И, наконец, есть люди, которые заявляют, что хотят расширить свой кругозор, а сами упорно носят на глазах шоры. Как их назвать? Эти барьеры - привычка смешивать привлекательные, но бесполезные формулы и тотемы со специальными учениями.
НЕУСВОЕННОЕ
Для человека крайне важно впитать то, чему его учат, а не просто попробовать или проглотить это.
Люди обычно так спешат, что не дают себе возможности усвоить материалы, которые могут быть полезны им лишь в том случае, если будут впитаны.
Притча поможет вам зафиксировать это в своей памяти.
ЗОЛОТЫЕ МОНЕТЫ
Один скряга много лет подряд регулярно приходил к королю и просил у него милостыню. Каждый раз, когда суверен протягивал ему золотую монету, он торопливо выхватывал ее из монаршей руки и засовывал в карман своего плаща.
Придя домой, жадина сразу же опускал монету в щель у очага.
Однажды он умер - как и все мы однажды умрем. Когда деньги нашли и увидели имя короля на каждой монете, их все до единой возвратили в казну.
АБРИКОСОВЫЕ ПИРОГИ
Когда-то в Афганистане жила пожилая женщина, которая в течение тридцати лет пекла изумительные абрикосовые пироги, славившиеся по всей округе. Все слышали о ее пирогах и, когда представлялся случай, с удовольствием их ели. В течение многих лет сотни людей буквально осаждали женщину, пытаясь выклянчить у нее рецепт.
Она пекла свои пироги каждый год, когда созревали фрукты, и раздавала их всем желающим, но рецепт не открывала никому.
В тех же местах жил один богач, который был скуп и очень любил абрикосовые пироги. Опасаясь, что женщина унесет секрет с собой в могилу, он объявил, что даст сто золотых монет за ее рецепт.
Многие претендовали на награду, однако их стряпня не шла ни в какое сравнение с пирогами старой женщины. И вот однажды, к большому своему удивлению, богач увидел, что женщина стоит у его двери и предлагает купить ее рецепт.
"Я был уверен, что вы никому его не раскроете", - пробормотал он.
"Ну, сначала я хотела увидеть хоть какой-нибудь признак искренности", - сказала старуха.
"Но почему вы решили, что я искренен?" - спросил скупец.
"Ты влюблен в золото, - ответила женщина. - И то, что ради желаемого ты готов расстаться с каким-то его количеством, тем более с сотней золотых монет, говорит - по крайней мере, на твоем языке - о том, что ты искренен. В этой сфере мы, видимо, не сможем ближе подойти к реальной искренности, - поэтому я открою тебе секрет".
Богач был вне себя от восторга. Взяв карандаш и бумагу, он попросил женщину продиктовать рецепт.
"Тебе не нужны карандаш и бумага, - сказала она, - тут особенно нечего и рассказывать. Я собираю абрикосы бесплатно, в садах людей, занимающихся благотворительностью. Затем добавляю воду и немного меда - вот и все".
"Но ведь все делают абрикосовые пироги точно так же! - вскричал богач. - За такой рецепт я не дам вам и гроша".
"Воля твоя", - ответила женщина.
"Ерунда какая-то, - сказал скряга. - Предположим, что секрет не в начинке, но тогда он должен быть в тесте. Как вы его делаете?"
Она улыбнулась:
"Я вообще его не делаю. Я иду к деревенскому пекарю и прошу дать мне немного теста из ненужного остатка, делаю из этого теста пироги и затем прошу испечь их вместе с его хлебом, вот и все".
"Но все-таки в приготовлении этих пирогов должно быть что-то особенное, - сказал богач, - и я хочу узнать, что это".
"Прекрасно, идем со мной и делай, как делаю я. Посмотрим, что у тебя получится, - сказала она. - Вот тогда и увидим, понял ли ты рецепт".
Итак, они вместе отправились в абрикосовый сад. Как было принято в тех местах, старой женщине позволили собрать фрукты бесплатно, а скряге, чтобы набрать столько абрикосов, сколько ему хотелось, пришлось заплатить одну медную монету.
Затем они пошли к пекарю, и тот уложил немного оставшегося у него теста на блюдо, поверх абрикосовой начинки, и поставил в печь. Они уселись ждать, когда пироги будут готовы.
Как только пироги испеклись и остыли, они их попробовали. Пирог женщины был восхитителен. А пирог из абрикосов, собранных скрягой, оказался самым заурядным.
Он покачал головой в замешательстве, после чего разразился бранью, называя старуху обманщицей, подмешавшей в пироги какую-то тайную приправу, дурой, не желающей раскрыть свой пресловутый секрет за такие огромные деньги, и, наконец, ведьмой, вошедшей в сговор с силами зла.
Когда его пыл иссяк и он умолк и сел на лавку у пекарни, старая женщина опять улыбнулась:
"Теперь, когда ты выдохся, изливая свои угрозы и бия себя в грудь, и израсходовал свое упование на деньги, когда из тебя вышла вся эта чепуха, замешанная на крушении ложных ожиданий, я открою, в чем была твоя вина.
Как тебе известно, беднякам разрешается собирать в садах столько фруктов, сколько они пожелают. Ценя это, я никогда не срываю для пирогов спелые и отборные фрукты - ведь лучшие плоды должны остаться крестьянам, чтобы они могли их выгодно продать и прокормить свою семью.
Поэтому я всегда беру для пирогов недозрелые и перезрелые абрикосы и смешиваю их. Это и есть секрет замечательного вкуса. Ты же, как и многие другие, стремящиеся раскрыть мой секрет, настолько жаден до совершенства и до выгоды, что срывал наиболее привлекательные плоды.
Вот у тебя и получились самые обычные пироги".
С этими словами она сунула себе за пояс кошель с золотыми монетами и ушла.
Жадность, постоянное беспокойство и непреодолимое побуждение выстроить суфийское учение согласно приготовленным предположениям - и это явно проявляется в реакциях многих учеников - порождают всякого рода скупость, возводят барьеры к пониманию и делают людей незрячими к вещам, которые совершенно очевидны для тех, кто подходит к учению несколько проще.
ЗАГРУЗКА И РАЗГРУЗКА
Нам следует внимательно рассмотреть ситуацию, когда некий человек научился чему-либо от кого-то и начинает обучать материалу, который только что узнал, ведь большинство людей не понимает, что именно происходит.
Давайте на минуту забудем, что речь идет об "обучении", и рассмотрим это явление на более общем уровне: просто человек что-то "получает" от кого-то другого. Это может быть удар, информация, деньги, идея о том, что у него был некий опыт.
Как только вещь "получена" (или кажется, что "получена"), следующим, автоматическим движением человека будет попытка передать ее дальше. Это связано с тем, что человек является в некотором роде коммуникатором - передающим механизмом, или действует как таковой.
И только на следующей стадии (даже если она начнется всего через две секунды) человек решает, что он "получил" знание и обязан его передать исключительно ПОТОМУ, ЧТО ЭТО - ЗНАНИЕ. Не осознавая природы данного явления, человеческая особь начинает воображать, что именно стремление поделиться знанием побудило отдать полученное.
Общее подтверждение этому явлению можно получить, наблюдая за малышами. Они пытаются осуществлять связь. Ими движет позыв хватать и отдавать другим что бы то ни было. И еще они хотят получить отклик.
Конечно, в соответствии с господствующей в обществе этикой такое получение и передача часто вознаграждается с лихвой. Человек, получивший деньги и отдавший большую их часть, заслуживает уважение и славу.
Другой важный аспект этого процесса получения-передачи проявляется в ситуации, когда людям предложены идеи. В таких случаях мы можем увидеть, что люди, у которых есть идеи для распространения (не важно, имеют эти идеи хоть какую-нибудь ценность или нет), отвергают или отказываются рассматривать иные гипотезы. Часто это происходит потому, что они уже откуда-то "получают" или получили собственные идеи и для них задействован лишь процесс передачи.
Все мы не раз оказывались свидетелями ситуации, как тот или иной человек настаивает на обсуждении какой-то темы и ничего другого слышать не желает. Это происходит именно в том случае, когда кого-то пытаются прервать во время "разгрузки". Таким образом, мы можем понять, почему люди иногда бывают нетерпимы. Все внешние признаки говорят об их упрямстве и неуступчивости, а на самом деле их поведение сообщает нам: "Я нахожусь в разгрузочной фазе, не прерывайте!" Сами они, конечно, выражают это совсем по-другому, например, так: "идеи Смита - несущественны", или "то-то и то-то не имеет отношения к нашей теме", или как-нибудь еще.
Из-за того, что люди ничего не знают о существовании, и уж тем более о механизме данного процесса, они живут как во сне. Тут их и начинают преследовать вопросы: "Почему же идеи Смита - несущественны" или: "Почему то или это не имеет отношения к теме". Здесь бы им как раз и осознать, что не следует прерывать процесс разгрузки.
ВИНОГРАДНАЯ ДИЕТА
Однажды, давным-давно, во времена великой древности, в своих владениях, обнесенных высокой стеной, жил мудрый и могущественный князь. Его замок окружали фруктовые сады и рощи. Поскольку князь обычно не объяснял своих действий, считалось, что ему нет дела до людей и их забот и что он пренебрегает своим долгом, который конечно же обязывал его стремиться к совершенству. Даже люди, слывшие мудрецами, не могли его понять и поэтому критиковали. Те, кто мало знал его, думали, что он утратил свои благородные качества. Те же, кто заискивал перед ним, хвалили его, но хорошей репутации они ему не добавляли, поскольку такие люди обычно поверхностны.
Так сложилась, что на земли, где жил князь, напали варвары. Они успешно одно за другим покоряли соседние княжества и быстро приближались к его владениям. Несколько раз посылал князь письма к соседним правителям с призывом объединиться под его предводительством против захватчиков, но в силу высокомерия, невежественного отношения к князю и по причине каких-то иных качеств они ему не вняли.
Такое поведение соседей, кажется, не огорчило князя. Он только сказал: "Бремя мудрости почти невыносимо. Как человек правдивый, я был вынужден сказать им, что должен встать во главе, если мы хотим все вместе победить в этой войне. Как и следовало ожидать, они не приняли подобных условий. Следовательно, остается только ждать второго этапа".
Варвары продолжали продвигаться вперед, а тех, кто им сопротивлялся, становилось все больше и больше, но они были вынуждены отступать, пока не оказались во владениях князя, полные решимости дать врагам последний бой. То были остатки армий и уцелевшие рыцари побежденных суверенов.
И вот однажды, когда князь отдыхал, к нему пришел его министр и после традиционных приветствий и поклонов сказал:
"О Полюс Мира, солдаты обороняющихся армий в поисках спасения перелезают через стены наших владений. Мы больше не можем им препятствовать. Они сейчас в наших виноградниках, их много, все они в грязи и крови и совершенно истощены".
Правитель поднял голову.
"Что еще"? - спросил он.
"Они истощены настолько, - продолжал министр, - что не в состоянии даже поесть и перевязать свои раны. Они спят как убитые, а враги сосредотачиваются снаружи".
"Хорошо, - сказал князь, - можете идти. Возвращайтесь послезавтра и опишите положение".
Хотя министр и знал, что его повелитель обладает мудростью, он немало удивился, что тот ничего не предпринял для защиты владений, но, как хороший слуга, откланялся и удалился.
Через день он опять явился к князю и сказал:
"О великий повелитель, я здесь, согласно вашему приказанию".
"Докладывайте", - велел князь.
"Истощенные воины проспали два дня", - доложил министр.
"И что они сейчас делают?" - спросил князь.
"Да продлятся ваши дни! - сказал министр. - Они столь голодны, что поедают траву, листья и незрелый виноград".
"Очень хорошо, - сказал князь. - Возвращайтесь завтра и доложите обстановку".
На следующий день министр доложил:
"Ваше величество! Знать, воины и простолюдины, нашедшие убежище в нашей стране, едят спелый виноград и уже отчасти восстановили свои силы".
"Следующий доклад сделайте завтра в полдень", - приказал повелитель.
На следующий день министр сказал:
"Да не уменьшится ваша тень! Беглецы выбирают и едят самые лучшие гроздья"!
"Отлично! - произнес князь. - Соберите их всех в моем замке, я завершу приготовление к победе над варварами, ибо теперь они готовы. До сего дня они были не в состоянии сражаться и им нужна была любая пища, которую они могли себе позволить. Но теперь, если мы станем медлить, они пресытятся, начнут спорить друг с другом и не будут нас слушать. Приготовьтесь к победе!"
Такова история о мудром суверене, поступков которого никто не понимал. Когда последняя битва закончилась и варвары были разгромлены, армии победителей перессорились. Они вернулись в свои страны, и их историки составили противоречащие друг другу хроники этой великой битвы. Единственное, в чем их описания совпадали, так это в том, что никто не понимал князя.
ВНИМАНИЕ
Некий человек спросил у дервиша, обучавшего людей, почему так трудно сохранять состояние бодрствования: помнить прочитанное или сказанное. В ответ дервиш рассказал следующее.
"Жил когда-то дервиш, который регулярно читал лекции группе людей, среди которых был старец, неизменно сопровождаемый своим внуком, маленьким мальчиком.
Этот старец, как по часам, засыпал, едва дервиш начинал говорить.
Однажды у дервиша возникла идея. После занятия он подозвал мальчика и сказал:
"Я дам тебе серебряную монету, если ты будешь толкать своего дедушку каждый раз, когда он будет засыпать на моих лекциях".
Мальчик согласился.
На трех следующих занятиях мальчишка подталкивал деда каждый раз, как тот закрывал глаза. Дервиш был доволен.
Однако на четвертой неделе старец уснул, как и прежде.
Отозвав мальчика после занятия, дервиш спросил:
"Разве я не давал тебе серебряную монету, чтобы ты мешал дедушке засыпать?"
"Все так, - сказал мальчик, - но когда я рассказал ему об этом, он дал мне три серебряных монеты, чтобы я не делал этого".
Таким образом, - продолжал дервиш, рассказавший эту историю, - серебряная монета - это ваше желание удерживать внимание. Три монеты - ваша природная лень, привычки и незаметное для вас противодействие истине".
КОГДА ОБУЧЕНИЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ВНУШЕНИЕМ
Внушением можно назвать жесткое "насаждение позиций, при котором отсутствует щадящий режим, способствующий их усвоению". Внушение отнюдь не является тем, что подразумевают некоторые люди, заявляющие, что это эффективный способ быстро достичь тех целей, на какие в обычных культурах требуется много лет.
Итак, почему "усвоенная" система более приемлема, чем насажденная?
Тому содействуют два обстоятельства. Первое: обучение, растянутое во времени, и условия свободы создают благоприятные условия для отторжения того, чему учат. Второе: там, где время измеряется годами и у людей есть возможность не соглашаться и обсуждать, появляется и возможность модификации.
Фирменным признаком внушения служит следующее: людей побуждают поверить во что-то, а затем, обычно перевернув все с ног на голову, провозглашают, что они обрели веру и вера эта - как и положено - священна и даже неизбежна.
Предложить идеи и дать людям информацию для их проверки (в том числе путем сравнения с другими идеями) - вот признаки свободы и образования. Приверженцы внушения и то, и другое или искажают, или упраздняют.
Два обстоятельства мешают сказанному выше стать широко известным знанием в наше время.
1. Это совсем новое открытие для Запада и современного мира. Для его принятия требуется время.
2. Эти факты, будучи обнародованными, ставят в неудобное положение тех, кто, изучая свои позиции, осознает, что в некоторых областях тоже является жертвой внушения.
СВЯЗЬ МЕЖДУ ТРАДИЦИЯМИ
В.: Какова связь между различными метафизическими традициями, если таковая вообще существует?
О.: Если говорить на вашем языке, - существует множество связей. Вот те важнейшие, которые следует отметить:
мир замусорен остатками истинных традиций. Их действенность сильно подпорчена или выродилась, став повторяющимися процедурами;
то, что учение должно обновляться в соответствии с местом, временем, людьми и требованиями дела, - естественный закон.
В.: Как производится такое обновление?
О.: Это просто. Учитель, предназначенный выполнять определенную функцию, организует и представляет учение в форме, которая соответствует вышеупомянутым условиям.
В.: Означает ли это, что традиционные учения, которые представлены в различных странах, не выполняют сейчас никакой подлинной функции, будучи реликтами того периода, когда они служили хранилищами реальной "работы"?
О.: Да, это так.
В.: Но есть ли сейчас в подобных организациях что-нибудь реальное или функциональное?
О.: Пользуясь вашими терминами, можно сказать, что эти духовные, психологические и другие системы содержат три основные части:
компонент реальности, то есть предельной истины, который в какой-то степени был заключен в систему человеком, ее сформировавшим;
компонент разложения, проникший в учение в тот момент, когда прекратилось правильное усилие, возможно со смертью человека, его сформировавшего;
компонент внешней формы учения, который со временем незаметно становится главным объектом интереса участников.
Это наименее полезная, однако наиболее притягательная часть.
В.: Как участникам таких групп знать, правильна ли их "работа" и имеет ли она смысл?