О забавных приключениях людей и зверей в Центре по спасению животных, о полной забот будничной жизни небольшой фермы в английском графстве Сомерсет, о печальных и даже драматических событиях, которые, к сожалению, там тоже случаются, рассказывает эта добрая, ироничная, веселая и одновременно грустная книга английской писательницы, пронизанная искренней любовью к природе.
Содержание:
Предисловие 1
Глава первая - Ферма Нью-Роуд, или Как все это начиналось 1
Глава вторая - Всякие твари являются по паре 6
Глава третья - Про птиц и летучих мышей, или Попался, который клевался 11
Глава четвертая - Мои барсуки: три полосатые морды и один герцог 14
Глава пятая - Кое-что о совах: наш Сейдж держит марку! 21
Глава шестая - Приятели Дерека: лисы в шкафу для игрушек 24
Глава седьмая - Колючие проблемы, или Как ежи преподнесли мне сюрприз 28
Глава восьмая - "Мама, на кого ты меня покинула?" - (Сиротские истории) 31
Глава девятая - Еще несколько барсучьих историй 36
Глава десятая - Вы это тоже можете! 43
Примечания 47
Паулина Киднер
История барсучихи
С любовью посвящаю троим мужчинам, на которых держится наш дом, - мужу Дереку и двум маленьким сыновьям - Дэниелу и Симону, не ведавшим босоногого детства (потому что лисята и барсучата очень любят кусать за пальцы) и даже в столовую вынужденным ходить в высоких сапогах. Они с готовностью брали на себя заботу о моих питомцах, когда мне случалось отлучаться из дому, и всегда охотно предлагали помощь, когда одной моей пары рук явно не хватало. ИСКРЕННЕ БЛАГОДАРЮ ЗА ВСЕ, ЧТО ВЫ ДЛЯ МЕНЯ ДЕЛАЛИ!
Автор
Предисловие
Немало на свете таких людей, которые думают, будто ухаживать за осиротевшими и попавшими в беду дикими зверюшками - сущие пустяки: мол, накормишь, напоишь, а дальше хоть целый день бей баклуши. Советую всем, кто придерживается подобного мнения, прочитать эту книгу и еще раз задуматься: сколько же для такого занятия нужно сил, заботливости, самоотверженности, не говоря уже о чувстве юмора и готовности посвятить этому делу всю жизнь! Позвольте же представить вам чету Киднер - Паулину и Дерека, наделенных вышеперечисленными добродетелями, не побоюсь сказать, с избытком.
Наша первая встреча состоялась, когда мне потребовалось заснять молодого барсука, выискивающего личинок в полой коряге. Прослышав, что у четы Киднер на ферме в Сомерсете живет молодая барсучиха по кличке Блюбелл (что значит Колокольчик), которую они подобрали осиротевшим детенышем, я немедленно позвонил туда. День-два работы - и один из задних дворов фермы превратился в подобие нехоженого лиственного леса. И вот я лежу плашмя на земле, вожусь со своими колдовскими штуками, а тем временем не в меру любопытная барсучиха принюхиваемся к моим ушам: уж там-то точно скрываются самые вкусные, личинки! Пока я снимал, Паулина беспрестанно носилась туда-сюда, то подтирая лужицы за лисятами и детенышами норки, то кормя белок, черепах, хрюшек, цыплят, умудряясь при этом угощать нас кофе с домашним печеньем и сохраняя безмятежное спокойствие и дружелюбие, будто вертеться как белка в колесе для нее в порядке вещей.
Впоследствии Дерек и Паулина еще не раз выручали меня, и я, как никто другой, понял, что такая суматошная жизнь для этой четы и в самом деле в порядке пешей и только бесконечная преданность животным позволяет им, несмотря на все, оставаться дружелюбными приветливыми. А впрочем, главный секрет обаяния Паулины заключается, по-моему, в неистребимом чувстве юмора, которое пронизывает всю ее личность. Благодаря этому она легче переносит трагедии осиротевших и покалеченных зверюшек, их горести и напасти быстро излечиваются теплом ее ласковых, добрых рук. Иной раз досадно даже: зачем я не барсучонок или не детеныш косули? Мне было бы так хорошо и уютно на гостеприимной ферме заботливой Паулины!
Только вот какая штука: прокорм животных, ветеринарное обслуживание, отопление и изготовление клеток и загонов для многочисленных обездоленных созданий влетает Паулине в копеечку. Большая часть "черновой" работы, которая делается на ферме, скрыта от глаз публики и проводится исключительно на средства, заработанные хозяевами. Увы, этого не хватает на содержание всей многоголосой оравы, численность которой к тому же постоянно возрастает, - бюджет четы Киднер напряжен так, что вот-вот лопнет! Но упорство духа, присущее Паулине, привело к созданию "Общества Блюбелл". Вступайте в это общество покровительства животным, и вы проникнетесь гордостью от сознания того, что внесли свой вклад в дело сохранения дикой фауны. А если будет возможность и желание побывать на ферме Нью-Роуд, вас примут как почетных гостей, со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями. Подробности об условиях вступления в "Общество Блюбелл" смотрите на последней странице данной книги.
Симон Кинг
Симон Кинг снимает фильмы о жизни дикой природы вот уже более тринадцати лет. Властности, он снял фильмы "Прогулка по дикой стороне" ("Walk on the Wild Side") для Би-би-си-1 и "Следы" ("Tracks") для Би-би-си-2. Он также работал над фильмом "Испытания жизни" ("Trials of Life") для Би-би-си-1. В 1994 г. вышла его книга "Путеводитель по дикой природе, или Как наблюдать за дикими животными в Британии".
Глава первая
Ферма Нью-Роуд, или Как все это начиналось
"ФЕРМЕРУ С ТРЕМЯ ДЕТЬМИ СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩНИЦА ДЛЯ РАБОТЫ НА НЕБОЛЬШОЙ МОЛОЧНОЙ ФЕРМЕ. ЖЕЛАТЕЛЬНО - УМЕЮЩАЯ ВОДИТЬ МАШИНУ. ОБРАЩАТЬСЯ: П/Я 418".
Вот так выглядело объявление, которое позвало меня в дорогу. Накануне я переговорила по телефону с подавшим его фермером, договорилась о встрече на следующий день и теперь, темным ноябрьским вечером 1977 года, ехала по глухим уголкам Сомерсета. Мой собственный брак распался, и я, временно проживая с родителями, искала заработка: ведь у меня на руках остались двухлетний сын и шестилетний красный сеттер. Сельская жизнь не была мне в новинку: после окончания школы я два года работала дояркой, и мне - не сочтите это за хвастовство - нравилось доить целое стадо джерсийских и гернсийских коров да еще присматривать за квохчущей оравой несушек, потомство которых плодилось не по дням, а по часам. Смешно, ей-богу, что я и моя сестра пошли на ферму - весьма экстравагантно со стороны дочерей полицейского, лишенных каких бы то ни было деревенских корней!
Я вкатила в ворота старой, видавшей виды фермерской усадьбы, и свет фар заблестел в многочисленных лужах. Встревоженный моим вторжением, на меня накинулся с лаем невообразимо грязный такс. Но вот в дверном проеме вспыхнула полоса света, и мне навстречу вышел Дерек. Он полюбился мне с первого же взгляда - высокий, темно-русый, с улыбающимися глазами, смягчавшими его бородатую физиономию. Подхватив на руки псину, я вошла на кухню, где стояла старая печь "Рейберн", от которой струилось тепло (как я выяснила впоследствии, кухня была единственным теплым помещением во всем доме, насчитывавшем восемь спален). Детишки играли в лото в гостиной - перед гудящим камином, нещадно и бесполезно поглощавшим полешки, а мы с Дереком сидели в кухне за чашкой кофе и расспрашивали друг друга о житье-бытье. Оказывается, супруга Дерека ушла к другому, оставив на руках бывшего мужа, ферму и троих детей - четырех, семи и восьми лет, так что не нужно объяснять, как отчаянно нуждался он в помощи. Дерек с детьми жил на этой ферме всего шесть месяцев; прежде здесь жили его родители, перебравшиеся в небольшой дом по соседству. Наказав мне не снимать куртку (!), Дерек повел меня на экскурсию по остальным комнатам, в большинстве из которых никто не жил. Полагаю, любого нормального человека вывели бы из себя осыпающаяся штукатурка и ободранные обои, но я уже так настроилась на получение этого места, что мое сознание не думало бунтовать. А главное, думала я, потребуется всего несколько мелочей, чтобы сделать это запущенное жилище куда более уютным - ну хотя бы абажур для лампочки, одиноко висящей на кухне! Да и Дерек понравился мне с первого взгляда - простите, что повторяюсь (позже он скажет - больше всего его тронуло то, что я взяла на руки замызганную собачонку, хотя была одета в роскошную куртку кремового цвета).
Мы еще немного поболтали на кухне и вдоволь посмеялись над досадными недоразумениями, возникшими в ходе вчерашнего телефонного разговора, - так, до него сразу не дошло, что "огненно-рыжая девчонка", о которой я вела речь, это вовсе не дочка, а красный сеттер по кличке Шина.
- Ну, а как насчет рекомендаций? - спросила я.
- Насчет рекомендаций… Хм… Если ты так настаиваешь, я, пожалуй, представлю одну.
- Так я же не про то… Я ждала, что ты сам меня об этом попросишь.
Короче, мы удивительно быстро договорились, что я переезжаю к нему на следующей неделе, и в знак этого ударили по рукам. Главное, чтобы наши псы и детишки нашли между собой общий язык, а остальное приложится.
С того момента, как я со всем семейством (и в комплекте с абажуром) переехала к Дереку, дни понеслись будто мгновения. Мой сынишка Симон быстро подружился с младшим сынок Дерека Дэниелом, хотя тот старше его на два года, да и характеры у них совершенно несхожи - впрочем, таковыми они остаются и по сей день. Что же касается двух старших детей Дерека - погодков Келли и Бэрри, - то это были типичные брат и сестра, которым подчас доставляло удовольствие подтрунивать друг над другом, но стоит, тебе сказать о ком-то из них что-нибудь нелестное, как брат тут же встанет горой за сестру и наоборот. Ну, а Шина нашла очень забавным Чатни (так звали облаявшего меня и обласканного мною такса), как и он ее. А коль скоро дети и собаки не скандалили и не ссорились (по большей части), а мы с Дереком с первой же встречи почувствовали, будто прожили вместе много лет, то вскоре мы стали семьей.
А что в этом удивительного? У нас с Дереком столько общего! Мы оба любим сельский труд и животных. Мы оба остались с продырявленным сердцем после неудавшихся браков, так что каждому из нас особенно ценно, чтобы партнер был еще и добрым другом. В общем, вскоре мы зажили дружной семьей (правда, если уж признаться честно, дом так и остался холодным: одним теплом любящих сердец его не натопишь), но прошло несколько лет, прежде чем мы официально оформили наши отношения, - это произошло в 1981 году. О детях я еще расскажу в свой черед; забегая вперед, замечу, что мое прибытие внесло в их жизнь кардинальные перемены: во-первых, были введены в употребление водяные грелки, а во-вторых, к их рациону добавилось арахисовое масло; и тем и другим юное поколение осталось весьма довольно.
Приближавшиеся рождественские праздники принесли с собой приятные хлопоты по выбору подарков и приготовлению - впервые в нашей совместной жизни - всех подобающих по сему случаю вещей. Мы дружно клеили елочные гирлянды, делали игрушки, покупали подарки и тщательно упаковывали их в четыре чулка - по числу теперь уже общих детей. Столько всего успели за короткое время! Кстати, это было первое Рождество, когда родители Дерека не жили на ферме, а в прошлые годы к рождественскому ужину всегда приезжала сестра Дерека Розмари с семьей. Мы решили - пусть эта традиция сохранится и в наступающее Рождество, и в последующие годы.
Киднеры-старшие были простыми деревенскими людьми, вели бесхитростный образ жизни и кормились тем, что давала им земля. Более милой четы мне никогда прежде встречать не доводилось. С момента нашего знакомства они отнеслись ко мне как к родной дочери, а к Симоше - как к внуку. Прежде почтенный Киднер много и охотно помогал Дереку, но под старость силы стали уже не те, и, естественно, столько трудиться на ферме, сколько прежде, он уже не мог. Он быстро утвердился во мнении, что я - такая, как надо, особенно когда застал меня за посадкой лука: по-видимому, это занятие пользовалось в округе особым почетом. Кстати, и сама фамилия Киднер происходит от названия здешней местности, и я с уверенностью могу сказать, что всякий носящий такую фамилию приходится нам в той или иной степени родственником. Хотя одна из ветвей семейства перебралась в Норфолк, оставшаяся здесь ветвь тоже весьма представительна - я и теперь, будучи столько лет замужем за Дереком, нахожу все новых и новых людей с такой фамилией.
За рождественскими празднествами последовал новогодний снегопад, какого не видали уже много лет. В течение двух дней наша дорога была полностью закрыта для проезда; после этого стоило немалых усилий укатать ее трактором, чтобы можно было безопасно ездить. Зимой эта часть Сомерсет-Левелс выглядит еще наряднее, чем в другие времена года, - земля укуталась белым ватным одеялом, длинные тонкие лозы ив, стоящих, словно часовые, по берегам протоков, разделяющих наши поля, украсили хрустальные гирлянды сосулек. Кое-где намело сугробы высотою в пять-шесть футов - какое раздолье детишкам! Хочешь - катайся на салазках сколько душе угодно, а хочешь - лепи снежную бабу! Однако об этих приятностях зимы как-то забываешь, когда, ложась спать, заворачиваешься в шубу или когда тянешь застывшие ступни и кончик носа к камину, жадно поглощающему поленья и все равно не спасающему от сквозняков. В положенный срок метели сменились оттепелью; всякому, кто живет в старом доме со свинцовыми дренажными трубами, ведомы последствия этого. Вода во дворе стоит на уровне нескольких дюймов, хоть покупай лодку и учись грести! Когда же, пошлепав по воде, доберешься до дома, думаешь: как хорошо, что пол каменный, так легко протереть его шваброй.
С нами на ферме жила кошка Сьюзи (когда впоследствии определили, что это кот, имя пришлось сократить до Сью), которую не пускали в дом, и если ей каким-то образом удавалось пробраться, то на нее кричали, шикали, а то и прогоняли метлой. С наступлением же невиданных доселе холодов кошку, естественно, потянуло к домашнему теплу, как никогда прежде, и мой маленький Симоша никак не мог взять в толк, почему ее не пускают - у нас-то животные входили в дом свободно! Согласитесь, если тебе от роду всего два года, крайне трудно взять на руки кошку, которая почти с тебя ростом, и мой Симоша делал так: брал киску "под мышки" передних лап, а задними она уже сама шагала к печке, после чего победно устраивалась на самом теплом местечке, а мальчонка пугливо озирался, ожидая наказания. Впрочем, коренные обитатели фермы быстро примирились с тем, что порядки в их доме изменились, и Сьюзи стала привычным предметом кухонного интерьера; блаженно вытянувшись на полу, она напоминала полосатый коврик. Нам даже удалось убедить Дерека, что неплохо бы обзавестись еще парой зверей-мышеловов, хотя бы на тех условиях, что проживать они будут вне дома. Так у нас появились Блэки - черный, словно уголь, и Бекки - милая киска цвета панциря черепахи. Они и в самом деле определились на жительство во дворе, но по мере приближения зимних холодов стали все настойчивее проситься в дом - кошки ведь отнюдь не глупые животные. Блэки стал любимцем Дерека и впоследствии был одним из немногих животных, по которому Дерек лил слезы, когда он умер. Ну а Бекки прожила с нами много лет.
С новой весной в саду начала энергично пробиваться зелень, и оказалось, я даже не представляла, какое здесь многообразие растений. Сад у нас был большой, частично обнесенный каменной стеной; беда заключалась только в том, что разбит он был на глинистой почве и обращен на восток. В то время у нас был также большой огород, которого теперь нет. Я люблю находиться на воздухе и все больше втягивалась в хлопоты по ферме, особенно по мере того, как доля участия достопочтенного Киднера-старшего сокращалась. Чтобы за садом было легче ухаживать, на большей части территории мы посеяли газон и посадили цветы, и мне доставляло наслаждение разбивать и приводить в порядок клумбы. Зато надулся - мол, охота с ними возиться! - сын Дерека Бэрри, копия своего досточтимого дедушки. Тому нравилось все подстригать и обрезать. У миссис Киднер было в саду любимое дерево, но ее благоверный, решив, что оно слишком высоко, укоротил его. С тех пор оно ни разу не цвело.
Когда весенняя прохлада сменилась летней жарой, работу в саду мы стали все чаще откладывать на вечер, а днем мало-помалу занимались украшением нашего дома. Дерек дрожал от страха, когда я произносила, словно заклинание, фразу "Я думаю, что…", да и теперь боится ее как огня, поскольку это заклинание всегда предвещало новый виток работ. Скажем, есть у нас превосходный курятник, который только чуть подправить да подкрасить; но что в нем толку, если он стоит пустой? Купим кур да разведем цыплят! Сказано - сделано, и вот уже два десятка бурых хохлаток наперегонки несутся, подобрав перышки, когда я зову их обедать. Квочки сделались нашим хобби, которое переросло в навязчивую идею.
Увлекало уже одно то, что на свете бесчисленное множество видов кур и прочей домашней птицы. "Кудрявые" куры с оперением, как бы зачесанным назад; польские с большими помпончиками на голове; "шелковые", состоящие почти из одного пуха - у них перышки только на крыльях. Всякий раз, когда мы покупали пару того или другого вида, мы неизменно замечали другие виды, которые нам нравились. В итоге за несколько лет нам удалось собрать коллекцию из сорока различных видов домашней птицы, в которую входили не только куры, но и гуси, и утки, и даже павлины.