Он сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул. Тут же среди высоких кукурузных початков показалась черная голова; широко растянутые губы обнажили два ряда зубов, которыми мог бы гордиться и ягуар, а потом выплыла достойная Геркулеса фигура негра. Держа в руках увесистую палку, он с улыбкой произнес на ломаном английском:
- Боб спрятаться и навострить уши. Если мошенники возвращаться и хотеть украсть еще два другие кони, тогда Боб разбить им головы эта дубина.
Он шутя махнул палкой, словно это был ивовый прут. Индеец не обратил на него никакого внимания. Он проскакал мимо, направив коня с доступной стороны холма наверх, прямо к изгороди. Вскочив на спину своего жеребца, Вокаде, как птица, перемахнул через ограду и исчез за ней.
- Ваш редмен быть грубый парень! - рассердился негр. - Скакать мимо массер Боб и не сказать "Добрый день!". Прыгать через ограда и совсем не ждать, пока масса Мартин позволять ему входить! Массер Боб научить его вежливость!
Добродушный черный, очевидно, титуловал сам себя "массером Бобом" - то есть в его понимании мастером, или господином, Бобом. Он был свободолюбивым негром и чувствовал себя очень оскорбленным тем, что индеец не удосужился его поприветствовать.
- Ты не обидишь его, - предостерег Боба Мартин. - Он наш друг.
- Тогда быть другое дело. Если редмен друг массы, то он быть и друг массер Боб. Масса вернуть коней? Он убить воров?
- Нет. Они сбежали. Открывай!
Боб громадными шагами двинулся вперед и легко раздвинул тяжелые створки ворот, словно они были из бумаги. Всадники въехали во двор, и ворота тотчас закрылись за их спинами.
Глава третья
В ХИЖИНЕ ОХОТНИКА НА МЕДВЕДЕЙ
В центре двора стоял четырехугольный блокгауз, хотя и не блокгауз в привычном понимании этого слова, ибо основу постройки не составляли плотно пригнанные древесные стволы. Материалом для нее послужили камни, глина и бруски. Гонты, покрывавшие крышу, наверняка доставили сюда издалека.
Двери оказались распахнутыми настежь. Когда люди вошли, они увидели сидевшего посреди единственной комнаты индейца. Парня, казалось, вовсе не заботило, где сейчас находился его жеребец, которого тем временем завели в загон вместе с остальными животными.
Теперь Мартин и Хромой Фрэнк могли гостеприимно приветствовать обоих гостей сердечным рукопожатием на собственной территории. А последние уже успели окинуть помещение испытующим взором. В задней его части, очевидно, устроили склад товаров, количество которых было почти на исходе. Несколько прибитых к столбам крышек от ящиков заменяли стол. Из того же материала были сработаны и стулья. В углу располагались лежаки, в своем роде замечательные, обитателям хижины оставалось только позавидовать: вместо одеял их постели были накрыты немалым количеством лежавших друг на друге превосходных шкур серых медведей - самых опасных хищников Америки. Если взрослый гризли встанет на задние лапы, он окажется фута на два выше любого, даже очень высокого, человека. Убить такого медведя для индейцев значит больше, чем совершить просто геройский поступок; да и белые, вооруженные гораздо лучше, всегда уступят дорогу этому страшному хищнику, потому что этот злой зверь набрасывается на любую живность без всякой причины.
На стенах висело различное оружие, боевые и охотничьи трофеи, а вблизи камина к деревянным колышкам были привязаны большие куски копченого мяса.
Полдень уже миновал, и, поскольку в это маленькое помещение, где отсутствовали окна, если не считать отверстий в той стене, вдоль которой был устроен склад, мог проникнуть лишь скудный сумеречный свет, в хижине было достаточно темно.
- Массер Боб разжечь огонь, - произнес негр, не согласный с таким поворотом дела.
Он быстро приволок целую кучу сухих веток и благодаря панку - "огниву прерий" - без хлопот развел в очаге огонь. Трутом для этого "огнива" обычно служит сухая, легко тлеющая труха, добываемая из сердцевин загнивших деревьев.
Гигантская фигура занятого своим делом негра ярко освещалась пламенем. Он носил широкий костюм из простейшего коленкора и не имел никакого головного убора. На то были свои причины - добрый Боб был немного тщеславен и, давно живя среди белых, не желал слыть коренным африканцем. К огорчению негра, его голову венчала густая поросль коротких кудрей, а поскольку эта прическа, не говоря уже о цвете кожи, бесспорно выдавала его происхождение, он крепко потрудился над тем, чтобы иметь ухоженные волосы. Он натер всю голову оленьим жиром и сумел заплести весь свой неукротимый волосатый хаос в бесчисленные тонкие косички, ежовыми иглами торчавшие теперь во все стороны. В отблесках огня его прическа приобретала еще более причудливый вид.
До сих пор присутствующие перекинулись лишь несколькими фразами. И вот Хромой Фрэнк обратился к индейцу на английском:
- Мой краснокожий брат у нас дома. Мы рады ему, и пусть он сообщит нам, что за весть он принес.
Краснокожий озабоченно огляделся по сторонам и ответил:
- Как может Вокаде говорить, когда он еще не вдохнул дыма мира?
Сын Охотника на медведей Мартин тотчас снял со стены калюме и набил ее табаком. Когда остальные расселись вблизи индейца, Мартин зажег трубку, сделал шесть затяжек, выдохнул дым вверх, вниз и в четырех направлениях, соответствующих частям света, и произнес:
- Вокаде наш друг, а мы его братья. Пусть он выкурит с нами трубку мира, а потом обо всем расскажет.
После этого он передал трубку индейцу. Тот принял ее как священный дар, поднялся, сделал также шесть затяжек и ответил:
- Вокаде еще ни разу не встречался с бледнолицыми и черным. Он был послан к ним, но случилось так, что они спасли его из плена. Отныне их враги - его враги, а его друзья пусть станут их друзьями. Хуг!
У индейцев восклицание "хуг!" имеет примерно то же значение, что у нас "да", "конечно", "непременно". Однако употребляется оно для заверения или выражения одобрения, чаще в паузах или по окончании речи.
Вокаде передал трубку дальше. Пока она делала круг, он снова сел и стал ждать, пока последний, Боб, не завершил ритуал закрепления дружбы. Он держался как старый, опытный вождь, да и Мартин недвусмысленно дал понять, что в отсутствие отца является настоящим хозяином дома, несмотря на свою юность.
- Знают ли мои белые братья великого бледнолицего, которого сиу называют Нон-пай-клама - Разящая Рука?
- Ты имеешь в виду Олд Шеттерхэнда? - оживился Длинный Дэви. - Видеть - не видел, но, пожалуй, нет на Западе такого человека, который никогда бы о нем не слышал. Что с ним?
- Он любит красных людей, хотя сам бледнолицый. Он самый знаменитый следопыт, и его пули никогда не проходят мимо цели, а своим кулаком он может сокрушить сильнейшего из сильных. Потому его и зовут Олд Шеттерхэнд! Он бережет кровь и жизнь своих врагов, он лишь ранит их, чтобы делать неспособными к сопротивлению, и, только когда его жизни грозит серьезная опасность, он может убить противника. Много зим назад он охотился там, наверху, у Йеллоустоуна, и был первым бледнолицым, ступившим в тот край. Но на него напали сиу-огаллала, и он сражался с ними, один против многих! Тогда ему удалось закрепиться на высокой скале, где пули сиу не могли его достать, а он не стрелял в них, поскольку считал, что все люди братья. Два дня и две ночи сидели сиу вокруг скалы, а потом он появился перед ними и предложил бороться с тремя из них - они с томагавками и ножами, а он без оружия. Он сражался с ними и убил их своим тяжелым кулаком, одного за другим, хотя среди них находились Оиткапетай - Храбрый Бизон - никем до тех пор не побежденный вождь и Ши-ча-па-та - Злой Огонь - самый сильный воин племени. От скорбного воя дрожали горы, а от плача сотрясались палатки огаллала. Плач по убитым не стих до сих пор - каждый год в день смерти трех воинов он силен особенно. Сейчас шако - седьмой год, и храбрейшие воины племени отправились в путь к Йеллоустоуну, чтобы у могил погибших исполнить песни смерти. Любого белого, встретившегося им по пути, ждет смерть: его привяжут у могил к столбам пыток и заставят медленно умирать среди мук, чтобы потом его душа служила духам мертвых воинов.
Вокаде сделал паузу. Мартин вскочил и крикнул:
- Боб, немедленно седлай лошадей! Фрэнк, ты должен быстро упаковать боеприпасы и провиант, а я пока смажу ружья и заточу ножи!
- Зачем? - вырвалось у пораженного маленького саксонца.
- Ты не понял, что сказал Вокаде? Моего отца взяли в плен сиу-огаллала, и его должны убить у столба пыток! Нам нужно его спасти! Самое позднее - через час мы отправляемся к Йеллоустоуну!
- Дьявольщина! - воскликнул Фрэнк, также молниеносно вскочив с места. - Чтоб они сгорели, эти краснокожие!
Негр тоже поднялся, подхватил палку, которую внес с собой в помещение, и заявил:
- Массер Боб идти вместе с вами! Массер Боб перебить все красные собаки огаллала!
Тут, подняв руку, заговорил индеец:
- Разве мои белые братья комары, которые мечутся в злобе, когда их дразнят? Или же они люди, которые знают, что дело лучше всего определяет спокойный совет? Вокаде еще не все сказал.
- Скажи сначала - в опасности мой отец или нет? - поторопил его Мартин.
- Ты это услышишь.
- Я требую, чтобы ты сказал сейчас же! - вскипел юноша.
Но тут же раздался предостерегающий возглас Толстяка Джемми:
- Успокойтесь, мой юный друг! Поспешность никогда не доводит до добра. Сначала пусть Вокаде расскажет, а потом у нас будет возможность посовещаться, и мы станем действовать.
- Действовать? Вы тоже с нами?
- Само собой разумеется. Мы выкурили калюме и, стало быть, теперь друзья и братья. Длинный Дэви и Толстяк Джемми еще никого не бросали на произвол судьбы, а тем более тех, кто нуждался в их помощи. Мы оба ехали в Монтану, чтобы поохотиться там на бизонов, но если мы ненадолго заглянем в Йеллоустоун, чтобы станцевать вальс с сиу-огаллала, от нас не убудет. Но все следует привести в надлежащий вид, иначе нам, двум старым охотникам, такое будет не по нраву. Итак, сядьте и не горячитесь, как подобает в подобных случаях. Наш краснокожий друг прав - мы ведь люди! Понятно?
- Это верно! - согласился саксонец. - Суетиться никогда не стоит. Надо все обдумать.
После того, как все трое снова уселись на место, юный индеец продолжил:
- Вокаде вскормлен сиу-понка, друзьями бледнолицых. Позже ему пришлось стать огаллала, но он лишь ждал возможности, чтобы покинуть их. Теперь он должен был идти с их воинами к Йеллоустоуну. Он присутствовал при том, когда они напали ночью на спящего Грозу Медведей и его спутников. Огаллала во время поездки к Йеллоустоуну предстоит быть очень осторожными, ибо там, в горах, живут шошоны, их враги. Вокаде выслали как разведчика, чтобы он высмотрел вигвамы шошонов, но он не сделал этого, а быстро поскакал на восток, к хижине Грозы Медведей, чтобы сообщить его сыну и его другу о том, что охотник взят в плен.
- Ты молодчина! Я тебе этого никогда не забуду! - не смог сдержать своих чувств Мартин. - Но мой отец знает об этом?
- Вокаде ему сказал об этом и выслушал описание пути. Он разговаривал с Грозой Медведей тайно, и ни один сиу не смог этого заметить.
- Они могут обо всем догадаться, если ты не вернешься к ним!
- Нет, они подумают, что Вокаде убили шошоны.
- Передал ли мой отец через тебя нам какие-либо указания?
- Нет, Вокаде должен сказать вам, что Гроза Медведей и его спутники в плену. Теперь мой белый брат сам знает, что нужно делать.
- Конечно, знаю! Я еду, и сейчас же, чтобы освободить их!
Мартин хотел вскочить снова, но Джемми крепко схватил его за руку и придержал:
- Стоп, мой мальчик! Разве вы хотите лететь сломя голову, чтобы еще сегодня вечером попасть в лапы к индейцам и поджариваться на медленном огне? Подождите еще немного, молодой человек! Толстяк Джемми охотно поможет вам, но он не имеет ни малейшего желания протаранить лбом стену вашего дома. Мы ведь еще не все узнали. Пусть Вокаде скажет нам, где именно произошло нападение на вашего отца.
Индеец тут же ответил:
- У воды, которую бледнолицые называют рекой Палвер, четыре рукава. У западного и произошло нападение.
- Стало быть, все случилось на той стороне кэмпа Мак-Кинни, что южнее ранчо Мэрфи. Эта местность не очень хорошо мне знакома. И все же, как мог такой знаменитый охотник быть столь неосторожен, что позволил взять себя в плен?
- Охотник спал, а человек, стоявший на посту, не был вестменом.
- Только так и можно все объяснить. В каком направлении огаллала собирались двигаться потом?
- К горам, которые зовутся белыми Большой Рог.
- Значит, к Биг-Хорн. А дальше?
- Они пройдут мимо Головы Злого Духа…
- А, мимо Девилс-Хэд - Чертовой Головы! - кивнул Толстяк.
- …к воде, что берет там начало и впадает в реку Большого Рога. Огаллала знали, что там обитают враждебные шошоны, и потому Вокаде был послан, чтобы выследить их. Поэтому ему сейчас неизвестно, куда огаллала двинулись дальше.
- Это и не нужно. У нас есть глаза, и мы найдем их следы. Когда произошло нападение?
- Прошло четыре дня.
- Да уж! - покачал головой Джемми. - А когда они поминают убитых воинов?
- В ночь Полной Луны. Именно в такую ночь были убиты три воина.
Джемми мысленно сосчитал, а потом произнес:
- Если так, то у нас достаточно времени, чтобы догнать краснокожих. Еще целых двенадцать дней до полнолуния. Как сильны огаллала?
- Когда Вокаде покинул их, огаллала было пять раз по десять и еще шесть.
- Стало быть, пятьдесят шесть воинов. Сколько пленников?
- С Грозой Медведей - шесть.
- Тогда, во всяком случае, на первых порах мы знаем о них достаточно. Нам не нужно долго совещаться. Мартин Бауман, что собираетесь делать вы?
Молодой человек поднялся, вытянул вверх правую руку, как это делают, когда хотят произнести клятву, и ответил:
- Я даю обет спасти моего отца или отомстить за его смерть, даже если мне одному придется преследовать сиу и бороться с ними! Я скорее умру, но не нарушу свою клятву!
- Нет, один ты не поедешь, - вмешался Хромой Фрэнк. - Я, естественно, поеду с тобой и ни в коем случае не покину тебя.
- И массер Боб тоже ехать с вами, - объявил негр, - чтобы освободить старый масса Бауман и биться насмерть с сиу-огаллала. Пусть они все сгинуть в ад!
При этом он скорчил такую гримасу и так громко заскрежетал зубами, что стал похож на разъяренного медведя.
- Я тоже еду с вами, - снова заметил Толстяк Джемми. - С великой радостью вырву из лап краснокожих их пленников. А ты, Дэви?
- Что за дурацкий вопрос! - раздался невозмутимый голос Длинного. - Думаешь, я останусь здесь и буду чинить свои башмаки или молоть кофе, пока вы будете разыгрывать великолепную комедию? А я-то думал, что ты достаточно знаешь своего старого компаньона.
- Ладно тебе, старый енот. Наконец-то подвернулось настоящее дельце. Стрельба по зверью тоже может наскучить. А Вокале, что будет делать наш краснокожий брат?
- Вокаде - мандан, на худой конец питомец сиу-понка, но никак не огаллала! Если белые братья дадут ему ружье с порохом и свинцом, он будет их сопровождать и либо умрет вместе с ними, либо одолеет врагов! - дал ответ краснокожий юноша.