Гора
- В деревенском клубе все еще горит свет, - сказала миссис Най, закрывая окно. - Они, должно быть, там танцуют. Я слышу музыку.
- Я рад, что им весело, - проговорил майор Най, лежавший на высокой кровати с пологом на накрахмаленном белье. Он весь пожелтел, губы у него потрескались. Его выцветшие глаза глубоко запали, щеки ввалились. - Что касается англичан, то они знают, как веселиться. - У него только что кончился малярийный приступ. Он умирал.
Они были вынуждены покинуть Брайтон, когда ему стало совсем плохо. Они были очень расстроены этим, ведь они только-только обустроились там. Они переехали на запад, в дом его отца. Это был большой дом, построенный на возвышенности в стиле Франка Ллойда Райта. Окна выходили с одной стороны на деревню, с другой - на море. Из его окон была видна долина, ферма, лес, деревня, речушка, небольшой городок на берегу залива и пляж. В заливе было всего несколько рыбацких лодок. Отдыхающие все еще приезжали сюда - это было очень живописное место.
- Это самое лучшее место во всей Англии, - неоднократно повторял отец майора Ная. Но непонятно по какой причине, именно здесь майор Най чувствовал себя хуже всего.
- Интересно, сможет ли приехать доктор, - продолжала миссис Най. - Элизабет съездила в Морган, чтобы вызвать его. Она истратила на эту поездку последний бензин. - Цвет ее лица был почти таким же, как и у ее мужа. Многие деревенские женщины были убеждены, что, когда он умрет, она последует вслед за ним. И она будет этому только рада. Она достаточно настрадалась в своей жизни. Он же наоборот вовсе не хотел умирать. Он вообще никогда не думал о смерти. Ему казалось это неправильным. У него было даже какое-то неопределенное чувство вины, как будто он не выполнил свой долг. Именно поэтому время от времени он пытался встать с постели. Тогда миссис Най была вынуждена призывать на помощь дочь, чтобы та помогла уложить его снова в постель.
В комнату быстро вошла толстенькая жизнерадостная девушка.
- Как себя чувствует пациент? - спросила Элизабет Най. В последнее время она очень привязалась к своим родителям. Месяц назад ее уволили из школы для девочек, в которой она преподавала, и у нее появилась возможность вернуться домой. - Мне тебя сменить, мам?
Та вздохнула.
- Тыне против? - спросила она мужа. Майор Най кивнул.
- Было бы чудесно. Может, немного почитаешь мне, Бесс?
- Рада услужить. Где эта чертова книга?
Мать взяла книгу, лежавшую на трюмо, и подала ее Бесс. Это была толстая книга в красной обложке под названием "Вперед, на Преторию" - рассказ очевидца времен Бурской войны. Элизабет уселась на стул рядом с кроватью, нашла место, на котором они закончили в прошлый раз, и начала читать:
"Глава двадцать третья. Наступление на Бломфонтен и открытие железной дороги, ведущей на юг. Можно сказать, что кампания лорда Робертса закончилась захватом Кронье на западе и освобождением Лейдисмита на востоке. Мощные подкрепления, присланные из дома, и умелая стратегия главнокомандующего перевесили чашу весов".
Она читала в течение часа, до тех пор, пока у нее не появилась полная уверенность, что он заснул. Она даже сожалела, что чтением подобных книг усыпляла его, ведь у него осталось так мало времени. Как бы ей хотелось, чтобы он почувствовал себя хоть немного получше, тогда она смогла бы вывести его на кресле-коляске - может, в деревню, а может, и к морю. Машиной она, к сожалению, больше не могла воспользоваться. Она использовала последний бензин, съездив за доктором. Она больше не относилась к отцу с презрением, и они стали по-настоящему близки друг другу, его недостатки очень напоминали ей собственные, ну может только несколько видоизмененные. Бесхитростная преданность была одним из этих недостатков. И он также, как и она - ей стало об этом известно только вчера, - был влюблен, как в молодости.
В тот момент, когда она клала книгу на трюмо, он открыл глаза и улыбнулся ей:
- Я не спал. Я думал о твоем брате и о том, что с ним станет. Ты позаботишься, чтобы он закончил школу?!
- Конечно, если сама школа никуда не денется. - Она тотчас же пожалела, что ее слова прозвучали так цинично. - Да, да, конечно.
- И насчет Оксфорда?
- Оксфорд. Ладно.
- Он очень умный парень. И такой веселый. Не знаешь, чем он подавлен последнее время?
- Думаю, у него просто такой период, - ответила она.
- Нет. Я знаю, это из-за школы. Но что еще я мог сделать, Бесс?
- У него все будет в порядке.
- Только пусть он не становится военным. Пусть на нем прервется эта семейная традиция. Лучше какая-нибудь гражданская профессия.
- Ладно.
- Тыне принесешь мне стакан воды?
Элизабет налила ему воды из графина, стоящего на столике рядом с кроватью. Атмосфера в комнате была неприятной. Она ломала голову, как бы сделать ее потеплее.
- На днях я слышал по радио, что никак не могут найти ворон, - сказал он.
- Ворон? Каких?
- Ворон, живших в Тауэре. Все улетели. Когда улетят вороны, Белая башня падет, а когда падет Белая башня, моя дорогая, Англия перестанет существовать.
- Англия будет существовать всегда, - возразила она.
- Такая возможность не исключена, я вынужден это признать. Даже Рим, каким-то образом, продолжал существовать, и Греция, а до нее Персия. Даже Египет. Но вспомни Вавилон и Ассирию. Впрочем, я мелю вздор. - Он сделал глоток. - А что касается Америки… Она не продержится долго. Но сейчас она очень могущественна, Бесс.
- Я допускаю, что они исчезли постепенно, - сказала она. - Но варварам не попасть теперь в нашу страну, так ведь?
- Мы сами породили свои язвы. Но нам никогда не удавалось изобрести средство против них. Возможно, именно в этом все дело. - Он отдал ей стакан. - Мэри. Гектор. Гарвей. Калу. Грог. Брорай, по-моему, и Джет.
- Что это?
- Имена ворон.
Она засмеялась.
- А!
Голос его звучал устало. Его было уже еле слышно. Он продолжил:
- Я вел беспорядочный образ жизни. Я был безнравственным. Это касается и моей службы в армии. Тысячи людей находились в таком же положении, что и я. Может, это был общепризнанный образ жизни или, может, что-то еще. Мой бывший начальник, полковник, постарев, стал страшным пьяницей. Он остался без гроша. Я частенько угощал его стаканчиком. Очень порядочный был человек. - Он тряхнул головой и крепко закрыл глаза. - Одни неудачи. Этому человеку. Он… - Он попытался что-то произнести своими бледными губами, но не смог. Она склонилась над ним.
- Что ты хотел сказать?
Он прошептал:
- Он покончил жизнь самоубийством. Он выбросился из окна Офицерского клуба.
- Возможно, этот выход был наилучшим в его положении.
- Все это было очень давно, Бесс. - Его лицо сильно побледнело, как у мертвеца. Усы выглядели неуместными, казалось, что это были водоросли, которые случайно зацепились за череп. - Я очень сожалею.
Она сказала смущенно:
- Тебе не о чем сожалеть. Ты сделал все, что мог, для своей семьи. А также для своей страны, уж если говорить об этом. Я бы даже сказала больше, чем ты мог сделать. Ты заслуживаешь…
В этот момент зазвенел колокольчик, возвещающий о приходе смерти, звон был очень коротким.
В комнату вошла мать.
- Он умер, - сказала Элизабет. - Завтра я поеду в город и займусь организацией похорон.
Миссис Най смотрела на мужа, как бы не узнавая человека, лежащего перед ней.
- Все кончено, - сказала Элизабет. Она похлопала мать по плечу. Этот жест был машинальным, и могло даже показаться, что в действительности она бьет мать. Элизабет отошла от матери и подошла к окну. Свет в деревенском клубе погас. Над деревней воцарилась тишина.
Миссис Най откашлялась.
- Да, - сказала она. - Да.
Берег моря
На следующее утро Элизабет отправилась на велосипеде в маленький городок, стоящий на берегу моря, чтобы заняться организацией похорон. Она сидела в похоронном бюро, когда ей показалось, что она увидела Кэтрин Корнелиус, проходившую мимо. Она шла рядом с худым мужчиной и толстой женщиной. Элизабет умом понимала, что этого не может быть. Это видение было игрой ее собственного воображения. Утром дома ей показалось, что ее отец вовсе не мертв. Они никогда не увидятся с Кэтрин снова. Все было кончено. У нее больше никогда не будет личной жизни. Иметь любовные отношения оказалось слишком тяжелым грузом для нее, теперь все, что у нее осталось, так это мать и младший братишка, о которых нужно было заботиться. Она смотрела в окно, в которое было вставлено темное стекло, на блестевшее море и слушала голоса детей, играющих на пляже. Неожиданно для себя она почувствовала прилив сил и энергии; она вдруг почувствовала уверенность, что ей хватит решимости преодолеть все трудности, которые предстояли в жизни. Она молила Бога, чтобы это чувство уверенности не покинуло ее.
- Взбитые сливки и клубничное мороженое с печеньем, - сказала миссис К. - Вот что я хотела бы поесть, дети. В этом чертовом отеле, наверное, думают, что мы нищие. А какие маленькие порции они нам дают! Черт бы их всех побрал! - Она вела своих детей к пляжу, чувствуя огромное облегчение после того, как обнаружила, что полковник Пьят оставил в машине свой бумажник, который был просто набит десятидолларовыми бумажками. У них не будет никаких проблем с оплатой счета и достаточно денег на развлечения в этом городке. Они этого заслужили.
Они остановились у кафетерия около пляжа, миссис Корнелиус слегка там перекусила. В кафетерии сильно пахло карамелью на палочке. Фрэнк и Кэтрин съели один на двоих биг-мак, грустно глядя на яркий желтый песок.
- Этот пляж довольно чистый, - сказал Фрэнк. - Не такой, как, например, в Маргейте. Здесь даже очень неплохо, как ты считаешь?
На Кэтрин было легкое летнее платье, но даже в нем ей было очень жарко. Она сняла легкую голубую кофту и положила ее в пляжную сумку. Она обратила внимание, что оба, и Фрэнк и мать, тоже изнемогают от жары.
- Ешьте побыстрее, дети, - сказала им мать, которая съела в три раза быстрее и больше, чем они. - И доедайте все до конца. Чтобы ничего не пропало. За все заплачено.
Они запихнули остатки клубничного варенья, шоколадный сироп и мороженое в рот и жевали, пока их мать была занята своим туалетом: она подкрасила губы помадой алого цвета, нарумянила щеки, припудрилась розовой пудрой и провела расческой по волосам. Затем взяла детей за руки, они вышли из кафетерия и направились к пляжу.
- Фрэнк, принеси шезлонги. - Она стояла посреди пляжа, подбоченясь, и осматривала его взглядом генерала, готовящегося к сражению.
Он подошел к навесу зеленого цвета у стены и взял из кучи сложенных штабелем шезлонгов три абсолютно новых полосатых шезлонга.
- Отлично, - сказала она. - Поставь сюда. - Они направились в сторону волнореза. Недалеко от волнореза играли четверо маленьких детей, два мальчика и две девочки, они усердно трудились, сооружая замок из песка с башенками, минаретами и тому подобными сооружениями. Вокруг замка они вырыли ров. Неподалеку в неглубокой заводи копались двое близняшек-девочек около восьми лет, и мальчик, у которого была стрижка каре, они изучали крабов, морских звезд и водоросли.
- Здесь все, как в журнале "Рейнбоу энньюал", - сказал Фрэнк одобрительно. - Тигр Тим на берегу моря. Это место почти идеальное. - Он поставил шезлонги. Затем снял пиджак, рубашку, майку и фланелевые брюки и остался в плавках желтого с черным цвета. Он вытянулся на шезлонге всем телом и надел зеркальные солнечные очки. Но он все еще не был готов к тому, чтобы загорать. Он снова встал, достал из кармана брюк лосьон для загара и стал смазывать лосьоном свое бледное волосатое тело. В это время миссис К. тоже намазалась всевозможными кремами, подтянула ситцевое платье с ярким рисунком так, что стали видны ее розовые шелковые панталоны, и выставила на всеобщее обозрение свои толстые белые ляжки. Она села, вытянув ноги и подставив солнцу коленки. Кэтрин читала книгу "Спасение" Джозефа Конрада.
- Неплохое местечко, - сказал Фрэнк, глядя на лежащее перед ним море. - Мы можем приехать сюда в следующем году. Теперь мы будем знать, что здесь неплохо.
Дети, строившие песочный замок, весело смеялись. Они рыли ров, и он становился все глубже и глубже. В море кружили и пронзительно кричали чайки. По волнорезу не спеша шла полосатая черно-белая кошка. Фрэнк взял в руку камешек и швырнул им в кошку, но не попал.
- Ты будешь купаться, сынок? - спросила миссис К. - Погода вполне подходящая.
Фрэнк пожал плечами.
- Не думаю. Здесь, должно быть, есть подводные течения и тому подобное. Прилив. Отлив.
- Но многие купаются. - Кэтрин указала на купающихся в море людей. - И, похоже, они ничего не боятся. Если бы было опасно, то на пляже были бы указатели.
- Тогда, может, попозже. Я, по-моему, простудился. Меня немного знобит.
- Ну, хорошо.
Все вокруг было настолько великолепно, что Фрэнку даже показалось, что на солнце он заметил улыбающуюся мордочку. Песок был таким ярко-желтым, как будто его покрасили; море было таким ярко-голубым, что казалось, что оно было покрашено тоже. В общем, дареному коню в зубы не смотрят, не так ли? Он откинулся на спинку шезлонга и начал изучать фотографии в журнале по бодибилдингу.
- На ленч мы отправимся в ту же закусочную, - сказала миссис Корнелиус. - Только очень жаль, что у них нет "Бингоу". Я считаю, что без него невозможен хороший отдых. И без машинок. Мне очень нравится этот аттракцион. А еще было бы неплохо съесть филе-о-фиш.
Кэтрин вдруг почувствовала себя как-то странно.
- Меня шатает, - сказала она. - Ты ничего не чувствуешь?
Фрэнк посмотрел на нее сквозь темные очки и улыбнулся.
- Дорогая, не беспокойся. Со мной это часто случается, - проговорил он со смешком.
- Фрэнк.
- Да, мама.
- Пойди и купи нам мороженое, вон там.
Фрэнк медленно поднялся.
- Дай мне денег.
Она протянула ему десятидолларовую банкноту.
- Я думаю, этого тебе должно хватить. Впервые в жизни я ощущаю себя богатой вдовой. Купи мне, себе и Кэт.
Он вернулся через несколько минут с пустыми руками.
- Все мороженое уже распродано, - сказал он. - Говорят, они не ожидали, что сегодня будет такая жара. Лично мне совсем не жарко.
- А я просто умираю от жары.
- Черт побери, - сказала мать, забирая у Фрэнка десять долларов. - Что-то мне не нравится этот курорт. Я имею в виду, что не очень-то они здесь заботятся об отдыхающих. А у нас, как назло, полно денег, которые мы не прочь потратить. Мы не какие-нибудь нищие. Хотя, если бы у меня было столько денег в Брайтоне, я могла бы истратить их за один день. - Она положила деньги в свою большую красно-желтую полиэтиленовую сумку. - Я бы что-нибудь попила, - намекнула она. - И вообще, мне совсем не нравится это дурацкое мороженое.
Фрэнк и Кэтрин притворились, что спят. Они лежали, вытянувшись в своих шезлонгах, лицом к морю.
Миссис Корнелиус пошевелилась в шезлонге, не зная, встать ли ей или остаться сидеть. Она с восхищением посмотрела на песочный замок, который строили дети. Он был примерно пяти футов в высоту и в нем было много сложных деталей. Его можно было даже принять за настоящий, если смотреть на него издали. А ров скоро станет размером с настоящий военный окоп. Сколько энергии у этих детей! Где они всему этому научились? Они очень были похожи на бобров. Они двигались так быстро! Песок летел из канавы во все стороны. Замок становился все выше. Появлялись новые башни и галереи. Дети смеялись и кричали, они все носили и носили песок в своих игрушечных ведерках, на башне сверху они пытались выложить мозаику. Это был, должно быть, очень хороший песок, подумала миссис Корнелиус рассеянно. Из него, очевидно, очень легко строить. Два мальчика начали рыть подземный ход под замком. На самой высокой башне взвился флаг. Она глубоко вдохнула свежий морской воздух. Она давно уже не вдыхала такой свежий морской запах, с самого детства. Она потянулась за транзистором, который лежал у нее в сумке, но потом передумала. Нет, на этом берегу было вовсе не плохо. Она перестала испытывать жажду и голод; перестала ерзать на стуле. Было так спокойно. Она закрыла глаза, прислушалась к шуму прибоя, крику чаек, голосам детей. Бедняга Пьят. Она до сих пор недоумевала, почему он женился на ней. По всей вероятности, ему было что-то нужно от нее. И дело было вовсе не в том, что она была ему нужна, как женщина, скорее он испытывал к ней жалость. Она неплохо использовала его. Как, впрочем, и всех своих предыдущих мужей. Не считая всех остальных мужчин, которые были у нее.
Фрэнк встал и натянул на себя рубашку.
- Кэт, тебе не холодно?
- Что? Извини. Я не слышала, что ты сказал. Мечтала.
- Тебя не знобит?
- Мне, наоборот, кажется, что очень жарко.
- У тебя наверное температура. - Он шмыгнул носом. - Или у меня. Отчего это мы могли так ослабеть?
Она зевнула.
- Было бы жаль, если бы нам пришлось прервать наш отдых. А с другой стороны, я была бы даже этому рада. Я чувствую себя немного виноватой, правда. Бедный полковник Пьят.
- Они выясняли отношения между собой. Мы ничего не могли поделать. Мы должны относиться к этому, как к несчастному случаю или что-то типа этого. Посмотри на горизонт, там что, лодка? Или военный корабль?
- Я не уверена, что к этому следует относиться, как к несчастному случаю. - Она посмотрела в ту сторону, куда он показывал. - Может быть. О Боже, меня одолела такая лень. Но в то же время я чувствую, что что-то нужно предпринять. - Она потянулась. - Ты бы хотел сейчас поиграть в крикет, а? Фрэнк?
Он усмехнулся.
Она взглянула на возвышающийся перед ней песочный замок. Дети нашли маленькую кошку и засовывали ее в замок. Они не собирались причинить ей никакого вреда, да и сама кошка, похоже, ничего не имела против. Вскоре Кэтрин увидела забавную мордочку, которая высунулась из одного из верхних окошек башни и уставилась на нее. Она улыбнулась кошке и вспомнила пруд в лесу. Она зарыла свои ноги в песок и пошевелила там пальцами. Со стоящего неподалеку шезлонга послышался мощный храп. На лице спящей миссис К. было блаженное выражение. Похоже, что она видела приятный сон.
- Ну, по крайней мере, хоть у нее все в порядке, - сказал Фрэнк. Он сидел в шезлонге, наклонившись вперед и обхватив себя за плечи обеими руками, его трясло. - Придется, пожалуй, вернуться в отель, если мне не станет лучше. Что это там случилось у детей?
В детских голосах послышались нотки тревоги. Кэтрин встала со стула и пошла к ним.
- Что случилось, ребята? - Но она уже и сама видела, что случилось: крыша замка обрушилась. Они переусердствовали и разрушили свое творение. Вырытый ими ров стал наполняться водой. Наступило время прилива.