Парень противиться не стал и с удовольствием окунулся в деревенскую жизнь, он ходил на охоту, рыбалил подо льдом, бегал с девчатами и хлопцами на горки, но и про работу не забывал, нет, нет, да вернётся в кузню, поглядеть, что дед Горазд делает, как у него работа движется.
Этой ночью, деревня рано легла спать, следующая ночь праздничная, стоило отдохнуть да сил поднабраться. Только в некоторых хижинах ещё горели лучины, девушки гадали на своих суженых. По старинному обычаю, в ночь перед праздником Солнцеворота.
Два десятка всадников подходили к деревне пешком, ведя коней в поводу. Они шли замёрзшими в зиму болотами, но всё равно опасались, трясины дело опасное, не всегда на них лёд прочен был, подогревались болота газами земными, нет-нет, да прорвётся лёд, а оттуда пузыри газа мутного, зловонного, так, что и дышать нечем. Несколько человек отряд уже потерял на этих трясинах, но в этом году зима особо лютая была, как не противились болота, но и им пришлось морозам покориться. Луна стояла высоко, пробиваясь сквозь ветви елей, покрытые снегом и освещая землю. Пар валил из лошадиных ноздрей, пар валил от вспотевших воинов, одетых в звериные шкуры. Шли тихо, обмотанные тряпками копыта лошадей мягко ступали по плотному снегу, подвязанное оружие и плотно пригнанные доспехи, под звериными шкурами не выдавали присутствие людей. Отряд вышел к опушке леса, и вожак поднял руку, давая команду остановиться. Воины затаились, они ещё долго стояли так, в ожидании пока в последнем окне не погасла лучина, пока последний прохожий не пробежал к своему дому. Когда деревня заснула, вожак дал команду двигаться дальше.
- Слушать всем, - прорычал он своим воинам, - я к кузнецу, вы все прячетесь по дворам, и молитесь своим чёрным Богам, что бы вас раньше времен не заметили.
- Да, что ты так осторожничаешь Рогдар? Это что первая деревня, которую мы грабим? Или ты думаешь, что эти скотопасы способны нас остановить? - Обратился к вожаку стоявший рядом с ним воин. Сейчас в момент вырежем всех, а кто покрепче, с собой заберём, там, в рудники и продадим. Что в первый раз?
Ни слова не отвечая на это замечание, Родгар выхватил меч и по самую рукоятку вогнал в живот разговорчивого советчика. Тот охнул и обвис на мече, вожак сильным ударом ноги отбросил тело в сторону, освобождая клинок, потом вытер его од одежду убитого.
- Кто ещё так думает? - Он злобно посмотрел на товарищей. Больше смелых высказываться не оказалось. - Вот и правильно. Пошли. Как только подожгу кузню, можете начинать. В живых не должен остаться ни один, парней и девок молодых забираем, всех остальных под нож.
Отряд двинулся через деревню в сторону окраины, где стояла кузня Горазда. Старый кузнец был единственным, кто не спал в эту ночь, он продолжал работу над клинком. Ядрей тоже не пошёл сегодня домой, что было впрочем, не диковинку. Он часто засиживался у деда допоздна и ложился тут же в кузне на лавке. Тревога этой ночи не покидала кузнеца.
"Странно, - подумал он, - завтра праздник, народ уже сегодня начал веселиться, а мне тревожно, может это связано с работой, хотелось до праздника закончить клинок, да, видать, не выйдет. Но что всё-таки так тревожит?"
Он отложил работу, сняв меч с наковальни и сложив в горн, чтобы металл не остывал, хотел, было, выйти на улицу, когда двери открылись сами собой. На пороге стоял большой человек в чёрных, звериных шкурах, с мечом в руках, большим кинжалом на поясе, его голову украшал железный шлем с рогами, надетый поверх мехового треуха. Лица незнакомца было не разобрать, но колючий взгляд близко посаженых маленьких глаз выдавал недоброе. Ростом гость был чуть пониже Горазда, но рост вполне компенсировался шириной плеч. Человек не стал останавливаться в дверях, а потеснив хозяина, прошёл в кузню.
- Что надо? - Спросил кузнец.
- Закончил работу? - В свою очередь вопросом на вопрос ответил Родгар.
- Какую?
- Над клинком.
- Тебе то, что?
- Значит, не закончил, это хорошо, вовремя мы успели. И где он?
- Ты-то кто таков и какое тебе дело до моей работы? - Возмутился Горазд.
- Дело то, что это мой клинок, и коль ты не успел никаких глупостей наделать, то я тебе сейчас подскажу, как сделать так, чтобы и ты и твоя деревня жили дальше. Ты сделаешь всё, и мы тихо уйдём, забрав только лишь клинок. Не сделаешь… - Он продолжать не стал, только пожал плечами, а в его глазах мелькнул зловещий огонёк.
- И что ты предлагаешь мне сделать?
- Нанести вот этот узор на клинок, - Родгар достал из-за пазухи свиток и, развернув, протянул Горазду, - потом как положено его закалить и отдать мне.
Кузнец взял в руки кусок тонко выделанной кожи с нанесённым на неё орнаментом, начал рассматривать. Рисунок в точности повторял, тот, что он нанёс на вторую сторону клинка, да только вот непонятные буквы были другими, а ещё он повторял тот рисунок, который он уже начал наносить на другую сторону, но и здесь буквы были другими. Это не понравилось Горазду. Ведь тот орнамент, что он наносит на клинок, не он придумал, он его просто видит, а значит это воля того, Белого, или может воля Богов. А вот этот, который принёс человек, пробравшийся в деревню тайно, среди ночи, да ещё и очень похожий на разбойника, этот рисунок, понимал Горазд, никак нельзя наносить на клинок.
- Нет, ответил Горазд, я этого наносить не стану.
- Как знаешь, - ответил Родгар, - Как знаешь, твоё решение, это твоё решение. Я тебе предложил, ты отказался, а я не привык упрашивать, не ты так кто-нибудь другой это сделает.
Он оттолкнул кузнеца, шагнул к горну, выхватил оттуда раскалившийся меч, и резко развернувшись, так, что даже сбил лежавший возле наковальни инструмент, вонзил клинок в тело кузнеца. Горазд не ожидал такого, он охнул, его глаза округлились, кузня наполнилась едким запахом жжёного мяса, клинок охлаждался, но не в воде, как положено, а в крови сделавшего его кузнеца.
- Вот и закалили, - пробурчал себе под нос Родгар, - а остальное доделает кто-нибудь другой, это не последний кузнец на свете.
Ядрей, спавший, позади горна, проснулся от тишины, до сих пор слышалось мелодичное постукивание, дед Горазд трудился над гравировкой, а сейчас всё затихло. Он приподнялся на лавке, повеяло холодом.
"Наверное, Горазд пошёл воздухом подышать, - подумал парень. Но двери с тихом скрипом закрылись, и в помещении послышался тихий, не разборчивый разговор. - Интересно, кто это к деду пришёл среди ночи?"
Сон совсем пропал, Ядрей поднялся и тихонько выглянул из-за горна, картина представившаяся парню, повергла его сначала в ужас, а потом волна необычайной ярости захлестнула парня, он вскочил, выхватывая свой кинжал, бросился на незваного гостя, тот не успел среагировать, и удар кинжала пришёлся как в бок, сзади и немного снизу. Спасло Родгара только то, что силу удара парень не рассчитал, и клинок остановился, увязнув в кольцах кольчуги, только лишь слегка оцарапав тело.
Это была совсем маленькая царапина, она не могла причинить вреда такому большому и сильному человеку, каким был Родгар. Но этой царапины оказалось достаточно для того, чтобы клинок вкусил крови, попробовал её солоноватый привкус и опьянел. Точно так, как было высечено на его лезвии. Этого оказалось даже больше чем достаточно. Потому, что он только лизнул, только пригубил этот пьянящий напиток, и жажда его стала мучить ещё сильнее. А ещё он навсегда связал себя с тем, кто впервые дал ему попробовать этот дурманящий напиток. И теперь он никогда не напьётся и никогда не забудет своего благодетеля, он будет с ним всегда и везде, как бы ни старались их разлучить, и будет просить, нет требовать удовлетворить его жажду, дать напиться вдоволь.
Родгар вывернулся, схватив парня за шиворот, второй рукой вырвал оружие у него из рук.
- Ты кто таков? - Ядрей только рычал, его глаза были наполнены ненавистью, - а, можешь не отвечать, ты его ученик. Вот ты и доделаешь работу, которую не захотел доделывать этот безумный старик.
Сказав это, Родгар бросил парня на пол, достал из кармана несколько кожаных ремешков, связал ему руки и ноги, после чего выволок на улицу и закинул на коня, впереди седла. Потом вернулся в кузню, выгреб лопатой из горна горящий уголь и бросил на крышу, расчистив её от снега. Крыша тут же начала разгораться, а заметившие это воины Родгара бросились в спящие дома, грабить и убивать.
До самого утра не смолкали в деревне крики ужаса, и стоны, уже пылали все хижины, воины сгоняли на окраину леса скот, нагруженные, награбленным добром повозки и взятых в плен молодых парней с девчатами. Стариков убивали на месте, женщин в возрасте насиловали и потом тоже убивали, а малых детей, просто бросали в огонь пылающих хижин. Родгар сидел на своём коне и безучастно наблюдал за происходящим. Он взял в этой деревне всё, что ему было нужно, и даже немного больше, теперь судьба деревни его не волновала.
Наблюдал за происходящим и Ядрей. Его глаза заливали слёзы, он видел, как гибнут его родные, как мучаются его младшие сёстры и братья, как издеваются над стариками и насилуют женщин, как кидают в огонь пылающих хижин малых детей. Слёзы ручьём вытекали прямо из его сердца, а вместо них оно наполнялось ненавистью и жаждой мщения.
С рассветом грабёж и убийства закончились, закончились и слёзы у Ядрея. В сердце поселилась пустота. Он больше не мог плакать, но он точно знал, что теперь он может убивать. Убивать всех тех, кто уничтожил его род.
Глава 5
Путь по лесу был долгий, да ещё и с поклажей за плечами, так, что пока четвёрка добралась до места, уже наступали сумерки. Макар, как и в прошлый раз на поляну не пошёл, остановился ровно перед болотами, сложил свою ношу на землю и развернулся идти назад.
- Макар, может, всё-таки поможешь добраться до места? - Остановил его Семён.
- Нет, там мерин остался, лес кругом, может зверь на него выйти, задрать. Что я тогда без коня делать буду? Вот до сих пор проводил и будет. Ровно через неделю, коль не явитесь обратно, сюда принесу хлеб.
- Ну, как знаешь, спасибо тебе и на этом.
Парни отправились дальше, а Макар вернулся в деревню. Лагерь они разбили быстро ещё до полного наступления темноты, соорудили на скорую руку ужин и легли спать. Сон у всех четверых был тяжёлый, им снились кошмары. Парни часто просыпались то от того, что привиделось во сне, то от испуганного крика соседа по палатке. Спокойнее всех эту ночь перенёс Смён, он уже ночевал в этом месте и в тот раз ему тоже снились эти сны. Жестокие и страшные, но в отличие от других сны как-то были связаны именно с ним. Он видел себя, то совсем маленького, то подростком, а то уже взрослым, зрелым мужчиной. Если детство он мог как-то связать с собой, то вот что касается взрослого возраста, так он просто ещё не дожил до тех лет, в которых являлся сам к себе во сне.
Наутро все четверо встали разбитыми, и почти не отдохнувшими, только немногим от остальных отличался Трошин.
- Что плохо спалось? - Спросил он у своих товарищей.
- Слушай, Саймон, это куда ты нас на этот раз привёл, что это за место? - Поинтересовался обычно невозмутимый "Африка".
- Это? - Семён окинул взглядом поляну, - это старое городище, на котором, по преданию похоронены артефакты, способные управлять миром. И вот именно за них нам с вами обещали такие деньги, что даже представить трудно.
- Ну, если именно такие деньги, тогда я, пожалуй, останусь, - заявил совсем неожиданно Вик.
- А, ты, что уже сваливать собрался? - Спросил у него "Лось".
- Честно говоря, подумывал, не понравилось мне всё то, что я сегодня ночью посмотреть успел, если такое кино каждый раз будут крутить, то я не выдержу, не люблю я эти ужастики.
- Да, - согласился с товарищем "Лось", - фильмы не из весёлых, хотя мне пофиг, пускай хоть Фреди Крюгера каждую ночь крутят.
- То-то ты полночи орал, как будто тебя самого режут, - не поверил товарищу Вик.
- Не пацаны, реально страшно было, - поддержал его "Африка", - вот только Саймон не кричал и не подхватывался среди ночи. Тебе, что кошмары не снились?
- Снились, пацаны, но я их уже в прошлый раз видел, привык маленько. Ладно, давайте о весёлом. Завтракаем и за работу.
- А где копать-то? - "Лось" оглянулся вокруг, - нигде ни бугорка, ни ямки, нет ни малейшего признака захоронения. Поляна ровная и почти круглая.
- Вопрос конечно интересный. Если честно, парни, то я и сам не знаю. Знаю одно, по легендам здесь была деревня, только вот была она толи в первом веке до нашей эры, толи в первом веке нашей эры, и то, это очень приблизительные даты.
- Насколько приблизительные?
- На пару веков туда, сюда.
- Класс, - воскликнул Вик, - мы даже не знаем, когда это было. - Саймон, а была ли деревня вообще?
- Вот перероем всю поляну, тогда наверняка скажем, - зло ответил Семён.
- А что до нас здесь ни кто не копал? - Поинтересовался "Африка", - в деревне говорили, что приезжали экспедиции.
- Что тебе ещё в деревне говорили? Не говорили, случайно, что из этих мест ни кто не возвращается? Нет? А, может, говорили, что тех, кто здесь решил копать, потом мёртвых находили? Нет, тоже такого не говорили? А, может тебе рассказывали, что те, кто живым выходил сразу на "дурку" попадали?
- Да успокойся ты Саймон, - невозмутимо прервал его "Африка", - в деревне много чего говорили, да разве можно верить этим бабьим сплетням?
- Слушайте меня внимательно, - терпение у Трошина заканчивалось, - или вы вместе со мной берётесь за лопаты, и мы начинаем копать, либо можете прямо сейчас собирать свои шмотки и валить по домам. Но запомните одно, если вы уйдёте, больше я вас ни на один раскоп не возьму. И вот, что ещё я здесь буду копать, до тех пор пока не найду то, что должен найти. Всё разговор окончен.
- Да не кипятись ты, сказали же, будем копать. Просто уточнить хотели где? - Решил успокоить Семёна Вик, - поляна то большая, всю перерыть сложно будет.
- Я и не кипячусь, - немного успокоившись, ответил Трошин. - Ладно, проехали. Копать начинаем по краю. Легенды говорят, что кузня, в которой хранится артефакт, стояла на краю деревни, значит копать начинаем по краям, расходимся по четырём сторонам и копаем шурфы по часовой стрелке, пока не найдём или не прокопаем полную траншею.
- А что найти должны?
- Развалины кузни.
- Ну, вот теперь понятно, ладно, братва, приступаем, - согласился с заданием Вик.
Они разошлись с лопатами по сторонам и приступили к работе. Первоначально нужно было снять приличный слой земли, пока не докопаешься до исторического слоя, а там, если повезёт, то и на развалины здания можно наткнуться. Но не факт, что это будет именно та кузня, которую они ищут. В деревне, скорее всего, было много хижин, раз даже кузня в ней имелась.
Так друзья трудились целую неделю, они уже прокопали полный круг, но так ни на что ещё и не натолкнулись. Работать было тяжело, люди не высыпались из-за постоянных кошмаров, хотя уже к концу недели и попривыкли к тяжёлым сновидениям.
Строго в назначенный день Семён отправился к месту встречи с Макаром, тот не обманул, принёс хлеб и кое-какие новости из деревни. Рассказал, что на следующий день после их ухода в деревне появились странные люди. Они не останавливались ни у кого, разбили палаточный лагерь на окраине. Всего их было около двух десятков. С селянами не общались, только тот, что был среди них за начальника, поинтересовался, были или нет Семён с товарищами, когда узнал, что были и ушли в лес удовлетворённо хмыкнул, и больше ничего не сказал. После этого разговора часть людей ушли в лес.
- Сдаётся мне, что они в лесу типа дежурят. - Сказал Макар. - Может вас оберегают?
- С чего ты взял?
- Одни в лес уходят, другие возвращаются, при оружии, вроде как военные, а вроде, как и нет. Да и видели их в лесу, как раз вокруг этих болот. Они, правда, хоронятся, но наши люди к лесам привычные, всё видят, всё примечают. Так, что это за люди?
- Не знаю, Макар, - Семёна самого удивили эти новости, - за нами ни кто не должен следить. По крайней мере, мне так кажется. Ты, пожалуйста, понаблюдай за ними и в следующий раз мне обязательно всё расскажи.
- Хорошо, расскажу, ты парень вроде справный. Ну, всё, мне в обратный путь пора, дорога дальняя, а в лесу я ночевать не люблю.
- Спасибо, тебе Макар за всё, до встречи через неделю.
- До встречи мил человек.
Макар ушёл, а Семён вернулся в лагерь. Его очень сильно удивил рассказ старика о военных, которые встали лагерем возле деревни и дежурят в лесу.
"Что это за люди? Друзья или враги, если друзья то откуда взялись, и почему напрямую не выходят на контакт, кто мог их послать? Конечно, - думал Трошин, - цена вопроса очень велика, и наверняка много заинтересованных лиц, кроме моих заказчиков. Поэтому вполне возможно, что нас охраняют. Но есть вероятность и того, что это конкуренты, которые ждут, пока мы найдём артефакт. Вот, что мне до сих пор так и не понятно, почему тот человек сказал, что найти, и взят его смогу только я?"
Этот вопрос волновал Семёна с самого начала его поисков. Легенду о древней деревне он нашёл сам в каких-то очень старых записях. Ещё кажется, задолго до революции кто-то из исследователей побывал в этих краях и записал эту легенду, потом он пытался найти древнюю деревню, но так и не нашёл, его в то время волновали рассказы о колдуне и его проклятии. Потом уже в советские времена НКВД, заинтересовалось этой легендой. Ни для кого не секрет, что Сталина очень сильно волновали всевозможные оккультные науки, до войны он даже лично посылал экспедицию в эти места, но опять ничего.
Немцы, в свою очередь, тоже стремились к этим места, но что самое интересное, не смогли они найти даже саму поляну, и говорят, что партизаны, тоже на ней не жили, хотя для партизанского лагеря место очень удобное. Вокруг болота, пройти можно только лишь одним путём, который очень легко перекрывается. Но партизаны всё равно обходили эти места. После войны как то всё забылось, не до артефактов было тогда, восстанавливали страну, и так папка со старыми исследованиями затерялась в архивах.
Вспомнили о ней только лишь в начале восьмидесятых. Вновь начали направлять экспедиции, да всё больше под присмотром КГБ. Но толку не было. Экспедиции то пропадали, то просто не доходили даже до болот. Только одной из них удалось найти поляну. Но там остался в живых всего один человек, начальник экспедиции, и тот после похода угодил прямиком в сумасшедший дом. По его рассказам всю экспедицию зарезал и съел какой-то толи одетый в звериные шкуры, толи просто поросший густой шерстью человек. Он приходил ночью убивал и уносил с собой одного из рабочих, а потом находили только его обглоданные кости. Первым кого он, почему то унёс, был представитель службы надзора, офицер госбезопасности. На этом исследования вновь остановили, у института, занимавшегося этой проблемой, закончились деньги на полевые экспедиции, да и времена настали смутные. Страна потихоньку развалилась, архивы растянули, институты закрыли и про науку вообще на многие годы позабыли.