Майор опустил глаза, было видно, что в его душе происходила внутренняя борьба.
- Цутаки-сан. Я хочу откровенного разговора. Со своей стороны обещаю говорить искренне.
Исидзима знал, что в столкновении двух противоборствующих сторон очень важно правильно начать разговор. Пока что тон был взят верно, о чем говорила внутренняя борьба Цутаки с самим собой. Наконец справившись с волнением, майор вздохнул:
- Допустим, что я знаю об этом самолете.
Все правильно, подумал Исидзима, Цутаки клюнул, хотя еще и сомневается. Но в это время за окном загудели моторы "Дугласа". Сначала их звук был прерывистым, неровным. Потом установился, ровно повис над берегом.
- Слышите?
- Да, Исидзима-сан. Это моторы самолета. По-моему, "Дуглас"?
- Цутаки-сан. Утром я был убежден, что этот самолет прислан сюда с вашего ведома.
- И что же?
- Я разубедился в этом.
- Когда?
- Сразу же после утреннего разговора с генералом Исидо.
- Любопытно - что же он вам сказал?
Любое неточное слово в этом разговоре могло насторожить контрразведчика. Поэтому Исидзима должен был говорить почти правду, чуть изменяя детали.
- Он сказал, что боится участи генерала Отимия. И попросил помочь ему совершить побег на самолете, который он вызвал.
- Интересно. Куда же уважаемый Исидо-сан хотел сбежать?
- В одну из нейтральных стран.
Цутаки некоторое время разглядывал стол. Наконец поднял голову:
- А вы?
- Сначала я согласился.
- А потом передумали?
- Да, Цутаки-сан. Я передумал.
Он встретился с майором взглядом и легко выдержал его.
- Почему?
- Видите ли, Цутаки-сан, это "почему" связано со второй частью нашего разговора.
- Что еще за вторая часть?
- Цутаки-сан, давайте отбросим громкие фразы. Вы согласны на откровенный разговор?
Он совсем не так прост, как, скажем, генерал Исидо. Его не возьмешь на показную искренность. Нужны поступки.
Цутаки усмехнулся:
- Хорошо, - ответил он, не то соглашаясь на откровенность, не то лишь занимая выжидательную позицию.
Но Исидзима решился:
- Война кончилась. Япония потерпела поражение.
Глаза Цутаки ушли в сторону.
- Я уверен, конечно, что Японию не сломить, - тут же поправился директор отеля. - Она воспрянет, возродится. Но сейчас капитуляция - вопрос дней, а может быть, часов. И нам, тем, от кого, может быть, зависит будущая судьба страны, надо скрыться. Мы не должны позволить уничтожить себя хотя бы для того, чтобы в будущем помочь ее возрождению. Вы согласны?
Майор молчал, не решаясь высказать вслух очевидное.
- Так вы согласны? Это очень важно, Цутаки-сан.
- Допустим, - выдавил он.
- Я очень рад, что вы почти согласились со мной. Еще раз повторяю: я иду на большую откровенность и взамен прошу от вас такой же откровенности и помощи.
- В чем же может выразиться ваша откровенность?
- Сейчас увидите.
Он придвинул и раскрыл одну из коробочек. Камни, оттененные черным деревом, щедро отозвались на свет лампы.
- За время войны мне удалось скопить некоторое состояние и превратить его в камни. Вы разбираетесь в бриллиантах, Цутаки-сан?
Вопрос был лишним, так как майор не отрываясь смотрел на камни.
- Судя по всему, вы понимаете в них толк. Прошу прощения.
Цутаки пересилил себя, отвел взгляд от камней, вздохнул. Теперь надо следить за его рукой. Она может в любой момент потянуться к брюкам, к внутреннему карману.
- Цутаки-сан. Я предлагаю вам половинную долю моих нескольких миллионов.
Цутаки взглянул ему в глаза.
- Да, Цутаки-сан, вы можете с настороженностью отнестись к моему предложению. Но попробую объяснить, почему я это делаю.
- Я слушаю.
Цутаки серьезен. Это очень важно. Значит, он раздумывает, а это уже хорошо.
- Сейчас, когда все разваливается, вы - один из немногих сильных людей государства.
Он напряжен. Конечно, главное для него сейчас - черная коробочка. Если это действительно так, то это почти успех.
- В союзе с вами мы можем выбраться в любую нейтральную страну, чтобы переждать там трудные времена. По зрелом размышлении, я понял, что могу это сделать только с вами. С вами, а не с генералом Исидо.
Цутаки молчал, поощряя его тем самым к разговору.
- Я ведь не мальчик, уважаемый Цутаки-сан, и понимаю, что Исидо обречен. Он был обречен с самого начала. Я делал ставку какое-то время на него. Но в конце концов понял, что сейчас он - ничто. Я знаю, уважаемый Цутаки-сан, что вы контролируете каждый его шаг. Согласитесь: связываться с обреченным с моей стороны было бы недальновидным.
- И что же вы сделали?
- Я откупился от него и сказал, что присоединюсь к нему позже. Мне совсем не хочется лететь в одном самолете с потенциальным мертвецом. Поэтому я спрашиваю вас - вы согласны на мое предложение?
- Исидзима-сан. Вы ставите меня перед очень серьезным выбором. Я должен подумать.
- Генерал Исидо отвечает за нашу агентурную сеть в Юго-Западной Азии, так, по крайней мере, он мне сказал. И предложил в обмен на соответствующий эквивалент воспользоваться помощью этой агентуры.
- Вы отказались?
- Я решил ставить на вас.
- Вы говорите откупились?
- Да. За задаток, который я должен ему сейчас передать, генерал обещал ждать меня там, где он обоснуется, и подготовить прием. Он даже дал мне два адреса.
- Интересно, - Цутаки улыбнулся. - Вы помните их?
- Манила, авенида Кейсон, сорок пять. Бангкок, Хамапурароуд, четырнадцать:
Адреса были подлинными. Цутаки наверняка знал эти адреса, хотя вид у него был совершенно бесстрастный. Однако не зря же он переспросил об откупе. Его интересовала сумма. Исидзима замолчал, ожидая вопроса.
- И большой задаток? - не удержался Цутаки.
- Треть этих камней.
- Ого. Немало.
Было видно, что майор жадничал, а значит - решился.
- Но немалая и услуга.
- Как я понял, вы должны передать ему этот задаток сейчас. По-моему это лишнее, - запнулся Цутаки. - Генерал может взлететь и без этих камней.
Исидзима закрыл коробку, придвинул к ней вторую, усмехнулся.
- Цутаки-сан, я не уважал бы себя, если бы позволил выкинуть на ветер треть ценностей, которые мне удалось нажить тяжелейшим трудом, - произнес Исидзима, раскрывая вторую коробку. Камни так же живо отозвались на свет - вся коробка жила сейчас прихотливой игрой граней. - Осмелюсь спросить, Цутаки-сан, вы могли бы сказать, что это?
Цутаки прищурился.
- Похоже на бриллианты, правда?
- Это не бриллианты? - удивился Цутаки.
- Конечно нет. Это так называемые стразы. Поддельные бриллианты, искусно сделанные из горного стекла - фидонита. Посмотрите.
Он взял один из камней и протянул майору. Тот осторожно прихватил двумя пальцами искрящийся кристалл. Поднес к глазам.
- Очень похож.
- Попробуйте разрезать им стекло на моем столе. Попробуйте, попробуйте.
Цутаки опустил руку и с нажимом провел камнем по стеклу. Грань, проскрипев, не оставила следа.
- Видите? Мастерство ювелира придало этой подделке вид настоящего бриллианта. Но это фальшивка. Страз. Прошу.
Цутаки положил камень в коробку. Исидзима осторожно закрыл ее.
- Эту коробку я передам сейчас генералу Исидо. Его превосходительство не искушен в ювелирном деле, и для того, чтобы распознать подделку, ему потребуется специалист в той стране, куда он прилетит. Вы понимаете, что требуется, чтобы он никогда не смог обратиться к нему?
Цутаки молчал.
- Цутаки-сан?
- Пока не очень.
- Выход только один, Цутаки-сан. Простите.
- Я слушаю вас, Исидзима-сан.
Конечно, он все понял уже давно, но делает вид, что не понимает.
- Сбить этот самолет, как только он поднимется в воздух.
- Вы решительны, Исидзима-сан.
- У меня нет другого выхода. Раз я предлагаю вам союз, значит, вынужден просить вас об этом. Генерал Исидо очень нежелательный свидетель, и я бы не хотел, чтобы в Юго-Западной Азии жил такой человек.
Сейчас очень важно понять - отдал уже Цутаки приказ сбить "Дуглас" или нет. Кажется, нет. И сейчас просто выжидает.
- Вы знаете, любезный Исидзима-сан, здесь наши точки зрения совпадают. Но сбить самолет не так просто. Придется звонить в Дайрен.
- Подождите. У меня есть некоторые соображения по этому поводу. Вам подчинены летчики резерва второго отдела. Так?
- Допустим. В очень ограниченной мере.
- Генерал Исидо вызвал сюда пилота, как я понял из разговора, этот пилот - майор Тамура, один из лучших летчиков резерва.
- Майор Тамура? Я слышал о нем. И мне очень хотелось бы понять, зачем Исидо его вызвал.
- Кажется, его превосходительство хотел тайно взять этого пилота с собой. Он попросил меня переодеть его в форму официанта и под именем господина Хиноки незаметно посадить на борт. Но в последний момент он вдруг отменил свое решение.
- Странные перепады. А где сейчас этот Тамура?
- Внизу, в комнате официантов. В случае необходимости его можно вызвать по телефону.
Майор некоторое время молчал, обдумывая что-то про себя, а Исидзима некоторое время наблюдал за лицом Цутаки, проверяя, все ли сказанное им было верным. Как будто все. Во всяком случае, ясно, что мысли Цутаки так или иначе сейчас крутятся вокруг черной коробочки.
- Цутаки-сан, для начала нашего союза прошу вас дать указание майору Тамуре сбить этот самолет. Причем весь остальной летный состав Дайрена не должен ничего знать об этом.
- Вы беспощадны.
- Я только хочу защитить мои и ваши интересы. - Исидзима положил руку на трубку. - Значит, я вызываю его?
Цутаки некоторое время колебался, прикидывал, не лучше ли сейчас захватить самолет, пока он еще не взлетел. Но подумал, что это все не так просто - самолет при первом же выстреле мог пойти на взлет. Поэтому кивнул:
- Хорошо, Исидзима-сан. Вызывайте.
Директор отеля набрал номер. Услышав отзыв Бунчикова, попросил прислать наверх господина Хиноки. Ожидая пилота, они сидели молча до тех пор, пока не раздался стук в дверь и не вошел Тамура. Исидзима показал на свободный стул. Пилот сел. Цутаки улыбнулся:
- Тамура-сан. Мне передали некоторые подробности вашего прибытия сюда. Но они меня не интересуют. Интересы Великой Японии требуют, чтобы вы немедленно выехали в Дайрен.
В глазах Тамуры отразилось колебание, но Цутаки повернулся к нему:
- Что?
- Нет, я готов... Но... моя машина ушла. На чем?
Исидзима достал ключ:
- Вот ключ. На счастье, в отеле сейчас есть свободная машина. Она стоит внизу.
Тамура, поклонившись, взял ключ. Цутаки продолжал:
- Тамура-сан, вы немедленно едете в Дайрен, на аэродром, к своему истребителю. Пока вы будете в пути, я дам по телефону санкцию наземным службам на ваш вылет и попрошу подготовить машину. Вы должны сбить этот "Дуглас". Как вы сделаете - не моя забота, вы опытный летчик. Хочу напомнить, что на самолете установлена рация с самопеленгатором. Так что выполнить эту задачу вам будет легко. Ну, а если же они будут работать на каком-то другом передатчике, что вряд ли, - вы опытный пилот, и у вас будет достаточно времени, чтобы обнаружить и сбить их в свободном поиске. Важно только, чтобы этот самолет был сбит над землей, вы поняли? Над землей, и как можно ближе к Дайрену. Вы должны запомнить место падения. Вам все ясно, Тамура-сан?
- Да, Цутаки-сан.
- Выполняйте.
Тамура поклонился и вышел. Цутаки сразу же вызвал дайренский аэродром и попросил подготовить для вылета самолет пилота первого класса майора Тамуры. Улыбнулся:
- Вы довольны, Исидзима-сан?
У того как бы гора свалилась с плеч. Но еще оставались Тасиро и Масу. С ними надо было что-то делать. Исидзима начал издалека:
- Господин майор, мы ведь договорились быть откровенными? Так вот, я понял ваш утренний намек.
- Утренний намек?
- Да. Как мне кажется, я сделал верный вывод. Лучше поделиться частью, чем потерять все. Думаю, вы согласитесь со мною.
- Простите, Исидзима-сан. Я не очень понимаю, о чем вы говорите. Что это за "намек"?
Кажется, сейчас был он искренне озадачен. Тем лучше, если только не прикидывается.
- Это значит, что я понял смысл указания о моих бриллиантах, которое вы дали утром лейтенанту Тасиро. И швейцару Масу.
- Указания о ваших бриллиантах?
Цутаки нахмурился.
- Подождите, Исидзима-сан. Я хотел бы услышать об этом подробнее. Это любопытно. Из чего вы сделали вывод, что я давал какие-то указания о ваших бриллиантах лейтенанту Тасиро и швейцару Масу?
Цутаки не прикидывался, хотя его лицо и оставалось бесстрастным, а на губах - вежливая улыбка. В глазах ясно сквозила озабоченность.
Исидзима сделал вид, что раздумывает, опустив голову. Наконец вздохнул:
- Сегодня утром лейтенант Тасиро убил двух моих людей. Хорошо, если вам нужна их смерть - пожалуйста. Но зачем он напал на меня и, пытаясь применить пытку, потребовал отдать бриллианты? Сожалею, но мне пришлось его обезвредить.
Цутаки сморщился. Покачал головой:
- Исидзима-сан. Вы уверены, что говорите правду?
- Абсолютно уверен, Цутаки-сан. Чуть позже - о чем я также сожалею - мне пришлось обезвредить еще одного вашего человека, недавно принятого к нам на работу, - швейцара Масу.
- Масу? Что же сделал он?
- Масу с ножом в руке пытался выяснить у нашего младшего Садовника Лима, где находится некий тайник с бриллиантами. Простите, Цутаки-сан, но я был убежден, что все это делается по вашим указаниям.
- Это вам Масу сказал об этом? О моих указаниях?
- Нет. Но я ведь отлично понимаю, что лейтенант Тасиро и швейцар Масу - ваши люди. После того как я застал Масу за этим занятием, он попытался напасть на меня. Открою небольшой секрет. Лим, о котором я упомянул - пожилой безобидный кореец, к тому же очень больной, страдает радикулитом, - был связным, с помощью которого я в свое время получал бриллианты от некоторых дайренских ювелиров. Бриллианты - вещь опасная, и здесь необходима осторожность. Поэтому Лим, сам того не ведая, носил их в судках с деликатесами. Естественно, все эти сделки были абсолютно законными. Но согласитесь, Цутаки-сан, чем меньше людей знает о твоем богатстве, тем лучше.
Раздался звонок. Он положил руку на трубку, отметив про себя, что удар попал точно. Веки Цутаки сжались, за ними мелькнуло плохо скрываемое бешенство, хотя лицо майора по-прежнему было спокойным, а губы продолжали улыбаться.
- Ради бога, простите, Цутаки-сан. Неожиданный звонок. Разрешите?
Он с самого начала все понял правильно. Тасиро и Масу действовали не по указанию Цутаки, а на свой страх и риск. Взял трубку:
- Исидзима слушает.
- Господин, простите, что оторвала вас от дела. Я хотела сказать вам только дно: я люблю вас.
Голос Мэй Ин был тихим, но прозвучал в душе Исидзимы громкой благословенной музыкой.
- Вы слышите меня, господин?
Он часто в своей жизни натыкался на сравнение: голос женщины может быть хрустальным, но только сейчас, услышав Мэй Ин, понял, что это значит.
- Да, конечно. Я слышу тебя, дорогая моя. Я слышу, радость моя, цветок моего сердца. И хочу ответить: я сейчас очень занят. Если ты не возражаешь, мы поговорим об этом после. Хорошо?
- Конечно, мой господин. Я была рада услышать ваш голос. Еще раз простите меня.
Он положил трубку. Откинулся на стуле. Значит, все в порядке. Впрочем, он так и думал: машина Цутаки должна была стоять одна, без охраны. Ведь Цутаки рассчитывал, что Тасиро где-то здесь.
- Прошу простить меня, господин майор. Звонок женщины.
- Ну что вы, наоборот, - я огорчен, что помешал. Но мне бы хотелось знать, Исидзима-сан, что вы имели в виду под словом "обезвредить"?
- Не беспокойтесь, Цутаки-сан. Я не причинил им никакого вреда. Мне только пришлось связать их и запереть.
- Где они?
- Масу здесь, на этом этаже, через несколько комнат. Лейтенант Тасиро внизу, в номере "резеда". - Исидзима взял со стола и спрятал во внутренний карман фрака обе коробочки. - Вы хотели бы их увидеть, Цутаки-сан?
Они вышли в коридор. У номера, где находился связанный Масу, остановились. Исидзима достал связку ключей, открыл дверь. Увидев майора, Масу замычал. Исидзима вынул из его рта кляп.
- Цутаки-сан, - прохрипел Масу, - директор отеля избил меня и связал.
- Масу, - Исидзима покачал головой. - У нас очень мало времени. Я хотел бы, чтобы вы сказали господину Цутаки, что вы хотели выяснить у садовника Лима?
- Я? - Масу вращал глазами. - Это неправда! Клянусь, я ничего не хотел у него выяснить. Просто он мне показался подозрительным! Но я ничего не хотел у него выяснить!
Цутаки достал нож, присел, приставил лезвие к горлу Масу:
- Признайся, от кого ты узнал о корейце?
- Цутаки-сан... Цутаки-сан, пощадите! - По лицу Масу тек пот. - Я не узнал о нем. Я просто услышал!
- От кого? Говори!
- Мне сказал об этом лейтенант Тасиро! Пощадите, господин майор!
Цутаки чуть прижал лезвие.
- Врешь, собака?
- Клянусь, не вру! Пожалуйста, Цутаки-сан, уберите нож! Господин Тасиро спросил меня о Лиме!
- Как именно спросил? Вспомни!
- Сейчас вспомню, господин Цутаки! Сейчас! Только уберите нож!
- Говори!
- Он сказал так: "Есть ли у вас пожилой кореец, согнутый радикулитом?"
Цутаки чуть отвел лезвие, и Масу облизал губы, не сводя глаз с ножа.
- Бриллиантов захотелось, сволочь поганая?
- Господин майор! Пощадите! Клянусь, я ничего не знал!
Цутаки встал. Улыбнулся:
- Узнаешь.
Они вышли в коридор. Звук моторов стих. Значит, двигатели прогреты. Спустились вниз, подошли к двери с изображением резеды. Исидзима заметил, как дернулась створка в комнате официантов - Кадоваки нес свою службу исправно. Цутаки повернулся:
- Тасиро здесь?
- Да, Цутаки-сан.
- Мне хотелось бы поговорить с ним наедине.
Исидзима открыл дверь, впустил Цутаки и стал ждать, прислонившись к стене. Прислушался. За дверью было тихо. Потом услышал голоса, и снова наступила тишина. Скорее всего, Цутаки и Тасиро перешли на шепот. Исидзима настороженно пытался понять, о чем говорят сейчас в комнате Тасиро и Цутаки. Он ждал, когда же майор наконец повысит голос. Но вместо этого услышал вдруг гулкий звук, напоминавший одновременно щелчок вынутой из бутылки пробки и треск хлопушки. Так звучит пистолетный выстрел в упор, если ствол приставили вплотную к телу и при спуске сильно надавили на пистолет. Дверь открылась. Лицо майора было, как и подобает в такую минуту, бесстрастным. Он вежливо улыбнулся.
- Простите, Исидзима-сан. Я, кажется, немного запачкал номер.
Директор отеля молча поклонился. Значит, как он и думал, лейтенант превысил свои полномочия.
В другом конце коридора, у выхода на рабочий двор, стояли женщины. Они ожидали распоряжения разжечь костры. Цутаки заметил их, и Исидзима тут же предупредил:
- Цутаки-сан. Прошу прощения, эти женщины ждут приказа разжигать костры для взлетной полосы. Мы отпускаем генерала Исидо?
Цутаки сказал со вздохом, как будто думал о другом: