Глава LIII
КОРОЛЕВСКИЙ ПЛАН РЕВОЛЮЦИИ
Снова встретились представители коронованных властителей - но не во дворце Тюильри, а в поместье английского вельможи.
На этот раз предметом их озабоченности стал экс-диктатор Венгрии.
- Пока он жив, - говорил один полномочный представитель, - существует и опасность для нашей империи. Неделя, день, час могут стать свидетелями ее распада, и вы знаете, джентльмены, что последует за этим.
Эти слова произнес австрийский маршал.
- Последует император без короны, а может, и без головы!
Ответ дал остроумный джентльмен, хозяин поместья, в котором собрались заговорщики.
- Но неужели это так серьезно? - спросил русский великий князь. - Разве вам не удалось преодолеть влияние этого человека?
- Вовсе нет, ваша светлость. Мы постарались это проверить. Наши люди со всей Венгрии доносят, что нет ни одного дома, где бы за него втайне не молились. В колыбели ребенка учат произносить имя Кошута раньше, чем имя Господа нашего Христа, приучают смотреть на него как на будущего спасителя. Что может произойти из этого, кроме нового восстания - революции, которая сметет все королевства Европы?
- Вы включаете и империи? - спросил остроумный англичанин, значительно взглянув на великого князя.
- Да. А также острова, - ответил австрийский маршал.
Русский улыбнулся. Прусский дипломат выглядел недоверчивым. Но совсем другое дело представитель Франции. В короткой речи он признал существование опасности. Для его хозяина, как и для него самого, новая революция в Европе смертельна.
И именно тот, чьей стране меньше всего грозила опасность, предложил подлый план для предотвращения новой революции. План предложил представитель Англии.
- Вы считаете Кошута своей главной опасностью? - спросил он, обращаясь к австрийцу.
- Мы знаем это. Мадзини с его дикими планами в Италии нам не страшен. Его уже начинают считать безумным. Наша опасность в районе Дуная.
- Вашу безопасность можно обеспечить только южнее Альп.
- Как? Каким образом? Какими действиями? - одновременно спросили несколько заговорщиков.
- Объяснитесь, милорд, - умоляюще попросил австриец.
- Ба! Да это самое простое дело на свете! Вы хотите, чтобы венгр оказался в вашей власти. Итальянец, говорите вы, вас не пугает. Но вы можете схватить обоих и вдобавок еще два десятка рыб поменьше - всех, кого заманите в свою сеть.
- Но они все здесь! Вы намерены выдать их?
- Ха-ха-ха! - рассмеялся легкомысленный лорд. - Вы забываете, что мы в свободной Англии! Поступить так было бы действительно опасно. Нет, нет. Мы, островитяне, очень благоразумны. Есть другие способы избавиться от этих докучливых чужестранцев - без того, чтобы открыто выдавать их.
- Другие способы? Назовите их! Назовите хоть один!
Заговорщики говорили одновременно.
- Ну, один способ кажется очевидным и легким. Говорят, в Милане начались неприятности. Ваши белые мундиры не очень популярны в итальянской столице, маршал! Так мне сообщают наши источники.
- И что с того, милорд? У нас в Милане сильный гарнизон. Много богемцев, есть даже верные тирольцы. Правда, есть и несколько венгерских частей.
- Вот именно. В них предводители революции видят свой шанс. Ваш шанс, если им искусно воспользоваться.
- Что значит искусно?
- Мадзини действует среди них. Так мне стало известно. Мадзини - безумец. Позвольте ему играть свою игру. Подбодрите его. Пусть вовлечет в свои планы Кошута. Венгр обязательно клюнет на приманку, если вы все проделаете правильно. Пошлите смутьянов в эти венгерские части. Вселите в них надежду на новую революцию - если к ним присоединятся итальянцы. Эта приманка завлечет не только Мадзини и Кошута, но и все международное революционное братство. А когда они окажутся в вашей сети, вы знаете, что с ними сделать. Тут моя подсказка не нужна. Здесь же они слишком сильны для нас. Джентльмены, я надеюсь, вы меня поняли?
- Абсолютно! - ответили ему.
- Великолепная мысль! - добавил представитель Франции. - Заговор, достойный гения, придумавшего его. Маршал, вы будете действовать в соответствии с ним?
Излишний вопрос. Представитель Австрии был счастлив передать своему хозяину предложение, на которое, он знал, будет с готовностью дано согласие. После получасового разговора, во время которого договаривались о подробностях, заговорщики разошлись.
"Оригинальная мысль, - рассуждал про себя англичанин, куря сигару после ухода гостей. - Великолепная мысль, как охарактеризовал ее мой друг француз. Я получу реванш за то, что этот гордый изгнанник опозорил меня в глазах английской публики. А, господин Кошут! Если я правильно предсказываю, ваши революционные устремления скоро закончатся. Да, мой благородный демагог, ваши дни сочтены!"
Глава LIV
ЖЕЛАЕМОЕ СОСЕДСТВО
К западу от Риджент-парка, отделенная от него Парк Роуд, находится полоска земли, а на ней особняки, которые лондонцы именуют "виллами".
Каждый особняк располагается на собственном участке размером в пол-акра и окружен кустами сирени, ракитника и лавра.
Дома всех архитектурных стилей, от древних до современных. И всех размеров, хотя как недвижимость даже самые большие из них не стоят и десятой части цены участка.
Отсюда можно заключить, что они сдаются в аренду, а земля остается неотъемлемой собственностью владельца.
Это объясняет в целом запущенное состояние участков.
Несколько лет назад было по-другому. Тогда арендная плата была выше, и выгодно было содержать дома и участки в хорошем состоянии. Если и не фешенебельные, эти дома считались вполне респектабельными. Особняки в районе Сент Джонз Вуд были мечтой ушедших на пенсию торговцев. Здесь они получали свой участок, свои кусты, свои дорожки для прогулок и даже рыбий садок размером в шесть футов. Здесь они могли сидеть в халате и колпаке на открытом воздухе или прогуливаться по пантеону гипсовых статуй, воображая, что они в Микенах.
Представления о мире жителей этого района были настолько классическими, что одна из главных его улиц называется Альфа Роуд, а другая - Омега Роуд.
Сент Джонз Вуд был также любимым районом "профессионалов": актеров, художников и не очень известных писателей. Особняки здесь по большей части маленькие, и рента соответственно умеренная.
Но лишенные своих спокойных радостей, виллы Сент Джонз Вуд скоро исчезнут с карты Лондона. Район уже окружен улицами и скоро будет тесно застроен кварталами современных зданий.
Арендная плата с каждым годом растет, и на некогда зеленых и тщательно подстриженных газонах, среди кустарников роз и рододендронов уже встают многоэтажные дома.
Через этот район идет Риджентс-канал, его берега с обеих сторон высоко поднимаются над водой, поскольку по каналу проходит высокая волна. Канал идет под Парк Роуд, затем через Риджентс-парк и через всю восточную часть Сити.
По его берегам, которые именуются соответственно Северный и Южный, расположен двойной ряд особняков, перед каждым освещенная лампами подъездная дорога.
Виллы различны внешне: многие очень живописны, и большинство окружено кустарниками.
У тех, что выходят на канал, сады спускаются к самой воде, особенно на стороне фарватера, который проходит у южного берега.
Декоративные вечнозеленые деревья, склоняющие свои ветви к самой воде, делают эти сады особенно привлекательными. Стоя на мосту Парк Роуд и глядя на канал в западном направлении, вы с трудом поверите, что находитесь в центре Лондона и что вокруг на многие мили тянутся ряды каменных зданий.
* * *
В одной из вилл на Южном берегу, с участком, спускающимся к самой воде, проживал шотландец по имени Мак-Тавиш.
Он служил клерком в одном из городских банков. Будучи шотландцем, он мог рассчитывать со временем стать главой фирмы.
Возможно, в предвидении такого времени он и снял этот особняк, обставив его в соответствии со своими желаниями.
Вилла была одной из самых красивых, вполне достойная того, чтобы в ней жил и умер банкир. Мак-Тавиш намеревался добиться первого. Что касается второго, то лишь в том случае, если это произойдет в срок его аренды, а виллу он снял на двадцать один год.
Предусмотрительный в других отношениях, шотландец поторопился с выбором жилища. Не успел он прожить и трех дней, как обнаружил, что справа от него живет известная куртизанка, слева - не менее известная личность той же породы, а дом напротив, через дорогу, занят известным революционером и часто посещается политическими изгнанниками с разных концов мира.
Будь он холостяком, это не имело бы такого значения. Но он был женат, и у него почти взрослые дочери. Вдобавок, он был пресвитерианцем самого строгого направления, а жена его еще более чопорна, чем он сам. К тому же оба были самыми преданными лоялистами.
С точки зрения морали он считал своих соседей слева и справа совершенно непереносимыми, а политические взгляды заставляли его так же относиться к соседу напротив.
Мак-Тавиш был в отчаянии. Мало того, что соседями оказались совсем не те люди, в обществе которых он хотел бы находиться. Он снял особняк на двадцать один год на условиях полной выплаты годовой ренты, а рента оказалась очень высокой.
Казалось, из этой дилеммы нет иного выхода, как отказаться от приобретенной за такую дорогую плату виллы или утопиться в канале, который проходит за ней.
Поскольку утопление не соответствовало желаниям миссис Мак-Тавиш, она убедила мужа не делать этого, а подумать об отказе от ренты.
Увы! К отчаянию неразумного банковского клерка, никто не хотел перекупать ее - только при таком уменьшении платы, которое разорило бы его. Но он был шотландцем и не мог этого вынести.
Ужасная альтернатива, но ничего другого не было.
Супруги как раз обсуждали этот вопрос в поисках выхода, когда их прервал звон дверного колокольчика.
Был уже вечер, и поэтому поздний визит удивил хозяев.
Кто может прийти в такой час? Может быть, какой-нибудь бесцеремонный знакомый из Страны лепешек явился выкурить трубку и выпить стаканчик виски.
- К вам пришли, хозяин.
В гостиную заглянула служанка. Ее акцент свидетельствовал, что она соплеменница самого мистера Мак-Тавиша.
- Кто это, Мэгги?
- Не знаю. Совсем незнакомый человек, хорошо одет, с пышными баками и усами. Он по делу, думаю. Сказал, что хочет поговорить о доме.
- О доме?
- Да, хозяин. Он сказал, что слышал, будто егс хотят сдать.
- Пригласи его!
Мак-Тавиш вскочил, опрокинув при этом стул, на котором сидел. Миссис М. и три дочери торопливо удалились в заднюю гостиную, словно в передней должен был появиться тигр.
Однако они были не настолько испуганы, чтобы не прижаться к разделяющей гостиные двери и не рассмотреть гостя в замочную скважину.
- Какой он красивый! - воскликнула Элспи, старшая из девочек.
- Очень похож на военного! - сказала вторая, Джейн, завершив осмотр. - Интересно, женат ли он?
- Уходите отсюда, дети! - прошептала мать. - Он может вас услышать, и папа рассердится. Идемте, говорю вам!
Девушки отошли от двери и сели на диван.
Но мать тоже должна была удовлетворить свое любопытство; и, вопреки собственным словам, она опустилась на колени и вначале прижала к замочной скважине глаз, а потом ухо. Она хотела услышать каждое слово, которым обменивались ее муж и этот незнакомец с баками и усами.
Глава LV
ЖИЛЬЕ ОБЕСПЕЧЕНО
Посетитель был мужчиной лет тридцати с внешностью и манерами джентльмена.
Банковский клерк видел, что он из Вест-Энда. Это заметно в покрое костюма, в прическе и в том, как баки соединяются с усами.
- Мистер Мак-Тавиш, полагаю? - произнес визитер, входя в гостиную.
Шотландец кивнул в знак согласия. Прежде, чем он успел сделать что-нибудь еще, незнакомец продолжал:
- Прошу прощения, сэр, за это вторжение. Я слышал, ваш дом сдается.
- Не совсем точно. Я предлагаю перекупить его аренду.
- Значит, меня неверно информировали. И на сколько времени рассчитана аренда?
- На двадцать один год.
- Ах! Это мне не подходит. Дом мне нужен на короткое время. Мне нравится Южный берег - вернее, нравится моей жене, а вы ведь знаете, сэр, - полагаю, вы женаты - этим все сказано.
Мистер Мак-Тавиш действительно это знал, поэтому он согласно улыбнулся.
- Прошу прощения, - продолжал незнакомец. - Этот дом понравился мне больше всех. Я знаю, что моя жена была бы им очарована.
- Моя тоже, - сказал мистер Мак-Тавиш.
"Как ты лжешь!" - подумала миссис Мак-Тавиш, плотнее прижимаясь ухом к замочной скважине.
- …В таком случае, мне кажется, мы сможем договориться. Я был бы рад снять дом на год - на один год - и за хорошую плату.
- А сколько бы вы заплатили? - спросил арендатор, думая о возможности компромисса.
- Ну, мне трудно сказать. А сколько бы вы хотели?
- С обстановкой или без нее?
- Я предпочитаю с обстановкой.
Банковский клерк занялся расчетами. Он думал о том, что придется переселяться и что жена может возражать. Но думал он и о том, что соседство каждый день приносит ему позор.
Кажется, по ту сторону двери послышался звук, который помог ему решиться.
Он решил пожертвовать мебелью.
- На год, говорите?
- Я бы снял на год - и заплатил вперед, если хотите.
Арендная плата за год вперед - это всегда искушение для хозяина, особенно небогатого. Мак-Тавиш не был богат, каковы бы ни были его перспективы в банке.
Его жена многое дала бы, чтобы ухо мужа оказалось по ту сторону замочной скважины; тогда она могла бы прошептать: "Соглашайся!"
- Вы спрашиваете, сколько будет стоить снять на год дом с мебелью?
- Совершенно верно, - ответил незнакомец.
- Посмотрим, - ответил Мак-Тавиш, размышляя. - Моя собственная рента, обусловленные договором деньги на ремонт, стоимость мебели, проценты… Ну, я бы сказал, двести фунтов в год.
- Двести фунтов. Вы согласны?
Банковский клерк обрадовался. Двести фунтов - это двести процентов по отношению к его собственным расходам. К тому же он по крайней мере на год избавится от дома вместе с его подозрительными соседями. А для этого можно принести любую жертву.
Он отдал бы дом с участком и за половину этой суммы.
Однако он, Мак-Тавиш, хитер, а незнакомец простодушен. Придя к такому выводу, хозяин не только потребовал двести фунтов, но и договорился о том, что заберет часть мебели.
- Семейные реликвии, - сказал он. - Вам они не понадобятся.
Незнакомец не возражал, и договор был заключен.
- Как ваше имя, сэр? - спросил жилец, собирающийся выезжать.
- Суинтон, - ответил жилец, собирающийся въезжать. - Ричард Суинтон. Вот моя карточка, мистер Мак-Тавиш, а вот карточка моего поручителя, лорда М.
Эту карточку клерк принял дрожащими руками. У его жены по другую сторону двери было ощущение удара электрическим током.
Жилец, у которого поручителем лорд - и какой лорд!
Она едва могла удержаться, чтобы не закричать в скважину:
- Договаривайся с ним, Мак!
Но Мак не нуждался в этом подталкивании. Он уже принял решение.
- Скоро ли вы собираетесь въезжать? - спросил он.
- Как можно скорее, - был ответ. - Завтра, если вам удобно.
- Завтра! - повторил флегматичный шотландец, не привыкший к таким стремительным действиям и несколько удивленный предложением.
- Конечно, это не совсем обычно, - сказал будущий жилец. - Но, мистер Мак-Тавиш, у меня есть причины для этого. Они деликатного свойства; но вы сами женаты и отец семейства - вы меня понимаете?
- Абсолютно! - ответил шотландский отец семейства.
* * *
Договор был заключен. На следующий день мистер Мак-Тавиш со своими домочадцами выехал. Мистер Суинтон подписал договор и дал чек на год вперед. Учитывая личность поручителя, даже не потребовалось делать передаточную надпись.