Не забыть выжечь родинку, как у Мэрэлин Монро и обесцветить волосы! Усы завить, как у Пуаро, выпить бутылку крепкого вина и:
" Если вся моя родня будет ей не рада,
Не пеняйте на меня - я уйду из стада!"
Как правильно сказал один умник: "Некрасивых женщин нет! Есть мужчины со скудной фантазией!"
Господи! Самец, какой самец! Рядом Лейла - юная, земная, неповторимая"…
* * *
Успокаивает одно. У всех есть "Серебряный Ключ" ! Даже у юных школьниц, не говоря уже о бледных монашках. О мужчинах и женщинах, прошедших "университеты" Брака и говорить не стоит… "Золотой Ключ" держал в руке каждый…
Помню, водителю Женьке понадобился срочный ремонт машины. База находилась в Ташкенте. Моя жёнушка Ксения изъявила желание его сопровождать: "Нельзя одного шофера через два перевала отпускать!"
Ну и до свидания! Пару дней я повздыхал, а на третий - с закадычным дружком Борей Бочкаренко пошел к Сонечке, подруге Ксении. А куда деваться, если законная супруга больше беспокоится о шофёре…
Софи - стройная, ладненькая, всё французское, всё на месте, ну прямо "сахарная тростиночка, кто тебя первый сорвет!"
Бомонд проходил на самом высоком уровне! Мы были "Джентльмены", а хозяйка - "Леди".
Как мы попали в Борькину квартиру, - я не помню, так как у Сони много и долго пили. У Бори добавили нечто, напоминающее домашнее вино. На чём настоянное, - уже было неважно!
Потом мы помогли Сонечке взгромоздиться на столик… Танец живота в костюме праматери Евы был бесподобен! Красноречиво играющие бёдра и трепещущая попка, оставили в моём сердце след на всю оставшуюся жизнь!
Потом мы дружно, втроём упали в постель. Но орудие сладострастия моё и друга Бори "почило в бозе"…
Отчаяние охватило нас и подняло до невиданных высот, в употреблении ненормативной лексики… А наша дама, периодически проверяя соответствующие места, хохотала до поросячьего визга. Банановый ликер с шампанским сделали своё черное дело…
Когда пришло время расходиться, выяснилось, что у Софи пропала нижняя часть интимного туалета. Искали везде. Только что собак не звали…
На следующий день, жена Бори обнаружила эту деталь в щели между матрасом и спинкой кровати. Я точно помню, что искал там.
Что можно сказать?
Обычная шутка свободной женщины - "расписаться" в семейном гнезде своего бой - френда!
* * *
"Разврат, так разврат… - подумал я и решил сдаться обстоятельствам,
Поплаваю пока в этой мутной водичке! Со временем можно будет оценить обстановку в доме и решить, что делать дальше. Хотя, честно говоря, у меня совсем не было желания оставаться в этом омуте. Интересно, мужики у них есть или нет? Что за пламенная страсть к чужаку? А Лейла-то на иранку совсем не похожа!
Столько вопросов и не одного ответа!
Интересно, думают меня кормить в этом "пансионе" или нет?
Я начал биться в дверь кричать:
- Эй! Ты, жирная индюшка! Иди ко мне! Не бойся!
На этом эпитете дверь отворилась, и я увидел Фатиму. Несколько секунд она удовлетворённо созерцала меня, затем поджала губы и предложила следовать за ней.
По застланному коврами коридору мы прошли в богатую беломраморную ванную комнату. Все было знакомо… Да, похоже, именно отсюда, я начал свое вхождение в плотские радости и муки. Вокруг были зеркала, по углам стояли вазы с прекрасными цветами. Фатима царственным жестом указала мне на необыкновенно широкую ванну, больше похожую на бассейн, и вышла.
Я разделся и плюхнулся в воду. Пока она была чистой, я глотнул немного. Вкус оказался бесподобным! Вероятно, вода была из местного источника.
Неожиданно, словно облачки, ко мне "вплыли" три девушки в прозрачных голубых шароварах и рубашках. Лейлы среди них не было. Да простит меня, радость моих глаз, но я скоро забыл о ней! Девицы окружили меня и начали совершать омовение.
Довольно быстро я освоился и стал легкомысленно заигрывать с ними: брызгать водой на одежды, шлёпать по попкам, касаться прелестных маленьких грудок, и затащил сначала одну, а затем и остальных в воду.
И конечно, мой организм адекватно прореагировал на происходящее…
Девочек "это" привело в неописуемый восторг, и они начали что-то шептать, указывая пальчиками на то, что я пытался прикрыть от их пытливых взоров. По их виду нетрудно было понять, что они уговаривают друг друга познакомиться со мной поближе. "Эти румяные яблочки недалеко от яблони попадали" - томно подумал я и улыбнулся. Наконец, одна из них, брызнув мне в лицо водой, устремила прелестную ручку в воду и неожиданно для меня, ловко схватила "предмет моей гордости" за основание и медленно заскользила пальчиками к узлу сплетения моих нервных окончаний.
"Хорошее не может продолжаться долго", - подумал я, и тотчас дверь ванной комнаты распахнулась…
Перед нашей развеселившейся компанией маячила зловещая фигура Фатимы - единственной владычицы моего фаллического "столпа"!
И тут меня понесло:
- Подлая, ненасытная тварь! Ты что, думаешь, я продамся за кусок лепёшки?
Ведьма молчала. А до меня дошло, что она ничего не поняла, и решил изменить тактику своего поведения.
Шлепнув, ближайшую девушку по уже застывшей попке, я вылез из ванны и в чем был, не торопясь, пошёл в свою комнату… Она сверкала чистотой. Я бросился на тщательно застланную постель и отдался мыслям:
"Не готов я бежать! Куда? Как?! Да! В штольне было всё ясно!"
Жаль, рассказать будет некому. А ведь в этом вся соль! Влипнешь куда-нибудь, выскочишь, не знамо как, и балдеешь потом, рассказывая о приключениях, чуть не сведших тебя в могилу. Может быть, и сейчас выберусь. Главное - не отчаиваться!
Я хмыкнул. "Нашлись бы придурки лечь на мое место! Ха-ха!"
Мои размышления были прерваны нежным прикосновением чьей-то ручки. Я раскрыл глаза и увидел рассерженное лицо Лейлы. Её очи сверкали словно угли…
"Да не ревнуешь ли ты? - пришло мне в голову. Ну и ну! На "Поле брани" вступают Юность и Красота Газели против Хитрости и Похотливости старой Крысы! Что же мне делать? Надо просто отдаться в руки Его Величество Случая - решил я. А пока я буду взирать на их бой с высоты своего ложа! Вперед, моя дорогая девочка!"
Лейла, уловив мои мысли, несколько раз больно толкнула меня кулачком в бок, заплакала и убежала.
Я многое повидал на своем веку и потому многое воспринимаю холодно, если не равнодушно. Я могу хладнокровно взирать на растерзанную человеческую плоть, часто равнодушен к чужой боли, чужому горю, но тихие женские слезы берут меня за душу цепко и глубоко.
Вечером, после ужина, Лейла не пришла. Я лежал, переваривая обильный ужин, запитый бутылкой апельсинового ликера. Мысли о причине замены "тюремной администрацией" виски на дамский напиток - будили во мне противление злу. Я медленно выпил остаток ликёра и заснул. Ночью ко мне пришла грузная женщина, и я зло и быстро изнасиловал ее…
7. Подготовка к побегу.
Проснувшись, я сразу же сел за дверью в засаду. Как только она приоткрылась, и я увидел ненавистную черную фигуру, вся злость, накопившаяся к этой женщине, бросила меня вперед. Я схватил, бешено сопротивлявшуюся Фатиму за жирные плечи, втащил в комнату и толкнул на пол. Она хотела подняться, но я пнул ее в мягкий зад и потом с огромным удовольствием, но не сильно - в пах. Трофей тут же успокоился и, жалобно всхлипывая, распростерся у моих ног.
Как только мой взгляд, блуждающий от перевозбуждения, остановился на желтых глазах Фатимы, у меня зачесались руки! Собрав волю в кулак, я с ненавистью хлопнул её по жирным щекам. Её взгляд взаимно выражал ненасытное желание сию минуту выпить мою кровь, а тело расчленить на мелкие кусочки! Подумав, чем бы достать Хозяйку, я с наслаждением заткнул ей рот своим носком! А когда она начала, словно змея, извиваться, я с чувством глубокого удовлетворения закатал толстуху в пушистый персидский ковер!
Кокон с Фатимой оказался большим, поэтому я изрядно попотел, пряча его под кровать. Случайно взглянув в зеркало, я подмигнул своему двойнику, и вышел из комнаты в поисках Лейлы.
В коридоре я сразу же столкнулся с ней. Она в безотчетном порыве подалась ко мне, обняла нежно и страстно поцеловала в губы.
Не медля ни секунды, мы вернулись в комнату.
Увидев под кроватью сверток, с торчащими из него ногами матери, она подошла и, взявшись за массивную резную спинку ложа, качнула несколько раз.
Свёрток взвизгнул, хрюкнул и затих. Лейла озорно улыбнулась, взяла меня за руки и мы, любуясь, друг другом, опустились на кровать. Под ней раздались какие-то нечленораздельные звуки, но мы не тратили на них своё драгоценное внимание.
Мы прилегли на подушки. Я боялся ее целовать - одно прикосновение ее губ - и я надолго забуду обо всем на свете. Расслабиться даже на минуту я не имел права. Надо бежать скорее из этого дома! Вполне возможно, что сёстры Фатимы уже вызвали полицию.
- Кто еще живет в доме? Кроме тех, кого я знаю? - смущенно отстранившись от Лейлы, спросил я по-русски.
- Ти, я, систерс, мой мама, её систерс, - перечислила Лейла, загибая свои маленькие розовые пальчики.
- Мой мама болеть. Она любить европейский мужчина. И брать их в дом. Все мой сестра иметь белый папа. Мой папа быть франсмэн. Он искать ойл. Мама брать папа в Тегеран.
- Ну и ну… Женщина - Дракула!
- А кто здесь бывает, кто еще?
- Брат Шахрияр. Он любить меня. Он ходить ночь твой офис и брать твой паспорт.
- Шахрияр? Наш рабочий? - удивленно спросил я.
Этот высокий, крупный парень, младший сын богатого и плодовитого полу-белуджа, полу-иранца был хорошо мне знаком. Он иногда подменял шофера в маршрутах. Любил приезжать утром на работу на белом отцовском "Мерседесе".
Покоренный красотой Индии, Шахрияр мечтал там жить и учиться. Но отец пока не давал ему денег. Считал эту затею несерьёзной.
- Шахрияр, Шахрияр! Ты знать его хорошо. Надо бежать отсюда. В Россия. Здесь тебя… - подбирая слово, запнулась Лейла и не найдя его, склонила головку к плечу и жестом изобразила веревку.
- Бежать? - воскликнул я и показал бег, быстро двигая указательным и средним пальцами. - Как? На всех ваших дорогах стоят солдаты. Меня схватят на перовом же посту. Она весело и чуть презрительно засмеялась. В действительности, местные мафиози давно отработали способы нелегального перемещения по стране. Мне рассказывали о проселочных дорогах, по которым можно попасть куда угодно, хоть в Тегеран.
Ночью, не зажигая фар, по ним с бешеной скоростью мчатся контрабандисты и поставщики дешевой афганской рабочей силы. В Иране на крупных заводах не хватает рабочих рук.
Нелегалы и контрабандисты безбоязненно перемещаются даже днем - на рейсовых автобусах. Шофер останавливает автобус в километре от контрольно-пропускного пункта, высаживает нелегалов и едет дальше.
Проверка на пунктах длится не меньше часа. За это время высаженные джентльмены успевают, не спеша, обойти КПП и вовремя прибыть на посадку к заранее условленному месту.
Однажды, близ Ираншахра, славного пальмово-духанного городка, я наблюдал любопытное зрелище. Наша машина сломалась - лопнул картер, и мой отряд в течение двух часов любовался красотами расстилающегося вокруг Джаз - Муриана, одной из самых жарких пустынь мира. Мимо нас на большой скорости проносились машины. Одна из них - "Тойота" с кузовом, полным людей - остановилась на минуту, не больше, в сорока метрах от нас, над водосбросной трубой. Люди в пуштунских головных уборах быстро оставили машину, спустились с насыпи и… скрылись в этой самой трубе. Сидели они в ней, не вылезая, около получаса. Потом приехала та же самая машина и увезла их.
- На заправку ездила. Там всегда солдаты - объяснил мне Фархад.
К слову сказать, в том же Ираншахре, мне приходилось близко видеть и неудачливых "гастарбайтеров " - под дулом автоматов афганцев вели в комендатуру. Весёлых рабочих - среди них не было.
Посмеявшись вволю, Лейла придвинулась ко мне, обняла и поцеловала в губы.
- Я буду прятать тебя сюда, - игриво показала она себе за пазуху и нежно улыбнулась.
- Там я готов сидеть всю жизнь, - ответил я и чмокнул ее в шею.
- Но трус никогда там не будет!!!
- Вот как? Это меняет дело… За это можно все отдать, как сказала одна наша замечательная певица. Ну а ты что? Мать ведь тебе не простит, а?
- Я пойти и ты пойти!
- Ты хочешь бежать со мной!? Да я - бич! Авантюрист поневоле! Ты пропадешь со мной! Я ничего не имею!
- Ты иметь я!
- Ну, ну! Я привыкну "дышать" тобой, а ты исчезнешь! Ты такая красавица! Да и лет тебе - всего восемнадцать. А самое главное - не пройдет и месяца, как ты, вместе со мной попадёшь в какую-нибудь историю и пожалеешь, что на свет родилась…
- Иншалла!
- Ну, ты даешь! А виза, загранпаспорт? Да тебя схватят на границе. А меня шлепнут или в тюрьму запакуют.
- Мы идти Мешхед. Я все делать сама. Ты смотреть я.
Я смотреть ты. Я любить ты.
Ты ничего не знать. Тебя давно искать полис.
И сбивчиво, переходя с одного языка на другой. Лейла передала мне рассказ Шахрияра.
Оказывается, задолго до того, как контрабандисты подкатили ко мне с просьбой переправлять через приграничные районы опиум, Удавкин не имел мужества отказаться от подобного предложения, и сделал несколько рейсов. Он быстро привык к легким деньгам. Когда же меня похитили, Фархад сказал своим боссам, что я связался с наркодельцами, что-то не поделил, и меня шлепнули.
Боссы предположили, что я работаю на контрабандистов, переполошились, надавили на Сергея Егоровича, и тот раскололся. Вместе они придумали идти в администрацию провинции с тем, чтобы сдать меня, как они думали, мертвого. Так они рассчитывали укрыть связи Удавкина с наркомафией, и попытаться спасти многомиллионный контракт, с правительством провинции!
В конце своего сбивчивого повествования Лейла всхлипнула и уткнулась мне в грудь лицом. И что-то окутало нас. Нахлынувший прилив необычайной нежности отражался в наших глазах. Мы ласкали её, как некое восхитительное существо, которое своей энергией потеснило все наши страхи и заботы. Каждая миллиметр моей кожи стремился вновь и вновь соприкоснуться с Лейлой, чтобы восторженно воспламениться в бесконечном узнавании…
Прошла вечность, прежде чем мы оторвались друг от друга. Полчаса мы приходили в себя, распластавшись на полу…
"Чувство двоих не терпит привыкания, - думал я, прислушиваясь к учащённому дыханию Лейлы.
Оно не должно распыляться в Пространстве и Времени. Сжавшись под воздействием Взаимного тяготения в крошечную Звезду, оно светит двум бьющимся Сердцам, и не даёт угаснуть Пламени, дающему начало Новой Жизни!
Звонкий смех прервал мои грустные мысли. Это моя птичка вспомнила о матери! Вдвоем мы вытащили рулон с бедняжкой из-под кровати и перенесли в другую комнату.
Я развернул ковер и "бедная, несчастная" женщина предстала перед нашими глазами… Лейла со слезами бросилась к ней, обняла и начала гладить своими маленькими ладошками ее голову, плечи, утерла выступившие материнские слезы. Потом, поцеловав ее в лоб, поднялась и, взяв меня за руку, повела из комнаты.
По дороге в садик она, не спеша, изложила наши дальнейшие планы. На их семейном "Лендровере" мы должны ухать в Мешхед. До приграничного с Туркменией города надо ехать около двадцати часов. С нами поедет Шахрияр. Он будет сопровождать меня в обходах. В тот момент, когда мы обсуждали возможные нештатные ситуации, появилась одна из сводных сестричек новоиспечённого "Колобка". Она принесла одежду - широкие штаны и длинную рубаху с разрезами по бокам. Облачившись во всё белое, и покрасовавшись перед зеркалом, я твёрдо решил прогуляться в этом наряде по Москве. Однако через пару секунд добавил вслух: "Если буду жив…"
Вечером, перед тем как лечь спать, Лейла решила попрощаться с матерью. Я увязался за ней и, как оказалось, не напрасно. Лишь только мы вошли в комнату, на меня бросилась Фатима. В её руках сверкал длинный кривой нож . Если бы Лейла не оттолкнула мать в сторону, исход оказался плачевным. Вырвав нож, я крепко выругался, сорвал портьеру и связал злодейку.
- Вот дрянь! Если бы я не пошел за тобой, она убила бы тебя!
- Она больной! Многа лекарства нада! - лепетала моя возлюбленная.
- Понятно! Капли от бешенства гениталий ей надо! Три раза в день.
Тут Фатима, лежавшая у нас под ногами, жалобно застонала и открыла глаза. Они остановились на мне и вспыхнули ненавистью.
- Я убью тебя, все равно убью! - Брызжа слюной, зашипела она на привычной для моего уха смеси трёх языков.
- Ты не уйдешь от меня, не спрячешься! Я найду тебя, везде найду!
Укрыв Фатиму одеялом, мы ушли в мою комнату. Ночь пролетела, как одно мгновение…
8. Побег. Ведьма на колесах. Прощай, Белуджистан!
Ранним утром следующего дня нас разбудил, доносившийся из гостиной, голос Шахрияра. Лейла быстро поднялась и побежала умываться. Я тоже вышел к её брату. Он похлопал меня по плечу своей громадной ладонью и повел завтракать. К восьми часам мы были готовы к отъезду.
За руль села Лейла, мы же с Шахрияром разместились на заднем сиденье. Первый КПП был в десяти минутах езды. Он стоял на дороге Захедан - Забол, и мы объехали его задворками. Со вторым КПП было сложнее, так как он располагался на выезде из Захедана.
Невысокие хребты гор были разделены широкой долиной. Нам с Шахрияром пришлось идти туда. На протяжении всего пути мы хорошо видели КПП с огневыми точками, шлагбаумом и вереницей машин по обе его стороны. Белуджистанская башня с крупнокалиберным пулеметом белела далеко в отрогах противоположного хребта. Может быть, сейчас оттуда молодой иранский солдат, наблюдая наш маневр в бинокль, спрашивает своего командира о необходимости сообщения этого факта на КПП. Но телефона, скорее всего, у них нет, рации тоже - и это обнадёживало.
"Конечно, построили эту башню не зря!" - подумал я и вспомнил, что около месяца назад проезжал мимо аналогичного чуда местной фортификации: Большой четырехугольный мешочный редут с башенками по углам. В пустыне, вдалеке от больших дорог и населенных пунктов. Мираж, да и только…
Крепости и башни мгновенно растаяли в знойном воздухе, и я увидел, что наша машина преодолела блок-пост. Но, не доехав до намеченного ранее места встречи около полутора километров, неожиданно остановилась. Немного погодя из нее вышла Лейла, Она открыла капот и начала копаться в моторе.
- Вот этого нам не хватало! - вырвалось у меня.
Не успев добавить к сказанному волшебные слова: "…Твою мать!" - я услышал у себя за спиной взволнованный голос Шахрияра:
- Руслан! - Но я уже и сам видел, как с КПП к нашей машине рванули два джипа, полные людей в военной форме.